- Пап, слушай…
Папа поднял брови. Кажется, я его так не называл лет с десяти.
- Пап, можно я у Макса переночую? Я никуда не попрусь, честно. Просто он живёт совсем один, ну нельзя же его так оставлять.
Папка вздохнул.
- Вали. Лекарства только возьми.
- Да у него есть всё…
- Всё равно возьми.
Отец взялся уже за ручку двери, а потом обернулся ко мне.
- А как это – совсем один?
Я только пожал плечами.
- Говорит, мать за границей, а про отца вообще молчит.
Отец не ответил ничего. Просто кивнул и скрылся в комнате.
Подождав, пока он возьмёт вещи, я вернулся к Максу. Как оказалось, тот проснулся, едва я ушёл, и теперь сидел смущённый.
- Я не вовремя наверно, да?
- Не, нормально. Макс, пошли к тебе?
- Тебе же нельзя.
- Мне сказали, что к тебе можно, - я ухмыльнулся и, поймав его руку, потянул на себя. – И я остаюсь у тебя ночевать.
Мне показалось, на лице Макса отразился мгновенный испуг, а потом тут же исчез, но я сделал вид, что ничего не заметил.
- Пошли, - я потянул его к выходу.
В ту ночь я в первый раз ночевал у Максима. Ничего между нами не было, просто потому, что смотреть на него было жалко. Но не смотреть я всё равно не мог. И всё время думал о том, как обнимал его в душе, и как он обнимал меня в ответ. А ещё о том, что он почти поцеловал меня, но потом опять заявились какие-то уроды, и он остался стоять один, потерянный и беззащитный.
Наутро ему стало лучше, но я всё равно забил на школу и остался сидеть с ним. Отец пофыркал, но дал добро и на день, и на ещё одну ночь у Макса. А к вечеру оказалось, что он уже совсем здоров и, в общем-то, сторожить его уже не нужно. Когда я вернулся из магазина с какими-то лечебными конфетами, хлебом и ветчиной, он вообще уже сидел на кухне одетый и причёсанный и прихлёбывал чай из большой кружки. Только закрученный в три ряда шарф выдавал то, что Макс недавно болел.
- Что, я зря ходил? – спросил я, демонстрируя ему гору леденцов с эвкалиптом.
- Нет, почему… горло ещё болит, - тут же ответил он. - Чай будешь?
Мы попили чаю с бутербродами и переместились в комнату – в первый раз мы сидели в той, второй, в которой обычно царила темнота.
- Это мамина, - ответил он на мой удивлённый взгляд, - я обычно сюда не захожу, так кажется, будто она тут. Но надо же тебя где-то спать положить…
Я, честно, погрустнел, и Макс, видимо, это заметил.
- Ну, что? - спросил он, усаживаясь на подоконник. Я в этот момент стоял в полуметре от окна и смотрел на грязный снег, покрывавший двор.
Я перевёл взгляд на него и в который раз поразился тому, какой же он всё-таки красивый.
- Макс, а можно тебя обнять? – выпалил я.
Макс на секунду закаменел, потом взгляд его стал каким-то грустным, и я уже представил, как он спросит своё великое «А зачем?».
- Вить…
- Ну, я же видел, тебе нравилось. И в душе, и в раздевалке… - я тут же оборвал сам себя, - ты прости, что ты так влип из-за меня. Но я же вижу, ты этого хочешь. Я не смеюсь, честно. Я сам тебя хочу как ненормальный.
Макс закрыл глаза и глубоко вдохнул.
- Вить, вот ты бы предложил переспать девушке просто потому, что её хочешь?
- Не знаю, - буркнул я мрачно, чувствуя, что разговор опять выйдет какой-то идиотский, - я никогда девушек не хотел.
Макс открыл глаза и чуть приподнял брови. В зрачках его мелькнули насмешливые искорки.
- Да ладно.
- Да. Я вообще пока никого не хотел, кроме тебя.
- А в кино?
Я пожал плечами. Ничего такого я не запомнил из кино.
- Давай не будем устраивать урок сексуального воспитания, а? – попросил я. – Я тебя не прошу со мной спать. Я пока просто спросил, можно ли тебя обнять.
Макс улыбнулся одним уголком губ, но как-то не насмешливо и не горько, а наоборот, светло и грустно.
- Ну, мне бы понравилось, ты ведь сам сказал.
Я тоже не сдержал улыбки. Пару секунд мы так и пялились друг на друга, улыбаясь, а потом я взял его за плечи и притянул к себе.
Какой же он был тёплый… Я просто с ума сходил от этого тепла. К дурманящему запаху лекарств примешивался обычный его хитрый запах чего-то терпкого. Он был со мной почти одного роста, и когда мы прижались друг к другу, конечно же, я упёрся пахом в его пах, и мне стало совсем хорошо, когда я ощутил там такую же твёрдость, как и у меня.
Я невольно потёрся о него, но Макс тут же бросил на меня неодобрительный взгляд.
- Я тебе не нравлюсь? – спросил я.
- Какой идиотский вопрос, - он обвил руками мою шею и опустил щёку мне на плечо.
- Ну, тогда почему ты всё время морозишься, а, Макс? Как только мы начинаем говорить о…
Макс вздохнул и не ответил. Я продолжал ждать, и в конце концов он всё-таки сдался.
- Вот я скажу, и мы опять поругаемся, - пробормотал он.
- Я с тобой никогда не ругался. И не собираюсь.
Макс опять вздохнул.
- Вить… Ну как тебе сказать. Ты мне нравишься, да. Но я хочу по-нормальному. Я хочу, чтобы мой парень меня не стеснялся. Хочу знать, что я важнее, чем кучка этих…
Теперь уже я вздохнул.
- Макс, ты же понимаешь, что будет, когда я всем покажу, что мы вместе.
Он оторвал голову от моего плеча и, посмотрев мне в глаза, усмехнулся.
- Догадываюсь. Ты станешь как я.
Я не ответил. Когда он ставил вопрос так, было очень трудно объяснять.
- Ты боишься, что они тебя порвут. И вот тут заканчиваются все твои рассуждения о том, чтобы драться до последнего.
- Они мои друзья.
- Да какие друзья, Вить… Ну ты же сам уже всё видишь, скажи?
Я отвернулся.
- И я тебя понимаю, - сказал он после долгого молчания, - я не могу у тебя ничего такого просить. Просто всё равно… Ну как тебе сказать… Противно.
- Мне самому противно, - я опять повернулся к нему. – Ты бы знал как.
- Тогда, может, надо всё-таки сделать так, чтобы не было противно от самого себя?
И я отвёл взгляд.
- Макс, давай так. После школы я ничего не буду скрывать. Я тебе клянусь. Хоть на площадь выйду и заору, что я гей. Но давай доучимся спокойно.
Макс устало и как-то насмешливо покачал головой. А потом опустил подбородок мне на плечо.
- Делай, что хочешь, - сказал он. – Я только надеюсь, что ты меня не предашь. Вот этого я не прощу. Извини.
Я прижал его крепче и прошёлся руками по его тонкой спине.
- Обещаю.
Я помолчал.
- Так мы теперь встречаемся?
Он хмыкнул и пожал плечами.
- И можно тебя обнимать и целовать?
Макс поднял голову с моего плеча, вгляделся мне в глаза и почему-то хихикнул.
- Ну да или нет?
Вместо ответа он поймал мои губы и, чуть потянув нижнюю губу на себя, проник внутрь. Поцелуй был таким же долгим и сладким, как и в прошлый раз, только теперь не было в нём никакой запретности, и я мог тонуть в нём с головой, беззастенчиво ласкать его спину и прижимать его к себе так плотно, как только хватало сил. Он не пускал меня на свою территорию, постоянно поддразнивал и играл, но от этого становился только слаще.
А потом мы как-то оказались на диване, но ничего особо не делали – только продолжали целоваться, поглаживая друг друга, и от понимания того, что он тоже касался меня, хотел меня, – меня уносило окончательно.
Уснули мы всё-таки в разных постелях, зато наутро он напоил меня кофе, а потом мы вместе пошли кормить Басика. К моему удивлению, рыжик сам прыгнул Максу на руки, так что мы только переглянулись. Макс пожал плечами.
- Пойду домой отнесу. Ты подождёшь?
- Не, я с тобой.
В школу мы опоздали. Впрочем, как всегда.
***
Виктор затушил сигарету.
- Это было хорошее время, - сказал он. – Правда, оно было слишком недолгим. Это так странно… Я понимаю, что даже если бы мог вернуться туда, то не стал бы. Потому что мы… все мы… выросли. Но тогда это было именно то, о чём я только мог мечтать.
Я почувствовал, что под его влиянием и сам начинаю подумывать о сигаретах, но сдержался и просить закурить не стал.
- Всё проходит, - сказал я спокойно, - вы и сами понимаете это.
Виктор достал пачку сигарет и задумчиво осмотрел с разных сторон.
В этот раз мы сидели в кафе, но не у него на работе, а просто в парке.
- Знаете, мне иногда кажется, что там я был настоящим. А всё, чем я стал потом – это просто… то ли маска, то ли доспех. Это то, чем мне приходилось быть.
- Дело было в вас… или в том, что с вами был Максим?
Виктор поджал губы и задумался.
- Не знаю, - сказал он честно. – Я-то тот сам себе не очень нравлюсь. Мозгов было мало, ничего не понимал… Но, может, это и хорошо? Может, тогда я и видел вещи такими, какие они есть?
- А Павел? Его вы видели таким, каким он был?
Виктор не ответил.
- А, может, и правда, - продолжил он, игнорируя мой вопрос, - Макс… Он всегда хотел меня изменить. Всегда. Но мне это нравилось. Я тянулся к нему, как росток к свету. И он был прав во всём, от начала до конца. Я уже тогда понимал это… Я просто не могу вот так это забыть, понимаете? Ведь я никогда не боялся ничего… Только тогда, когда это было по-настоящему нужно, я стал бояться говорить правду.
- Не мучайте себя. Все испытывают страх.
- Да, но… - Виктор покачал головой. – Вот как бы вы чувствовали себя, если бы ваша девушка знала, что вы трус?
Я поперхнулся кофе. Прокашлялся.
- Я не увлекаюсь девушками, - сказал я как мог отвлечённо.
Виктор поднял брови.
- О. Но ведь вы говорите об этом спокойно?
Я пожал плечами.
- Я просто знаю, что вы не используете это против меня. Нет ничего страшного в том, чтобы не кидаться на амбразуру всякий раз. Есть случаи, когда стоит молчать, и случаи, когда стоит говорить.
- И всё равно… - он покачал головой, - вы не ответили на мой вопрос.
- Если бы человек, который мне дорог, увидел, что я трус… я думаю, он смог бы мне это простить. Если бы и он любил меня.
Взгляд Виктора стал напряжённым.
- А вы уверены, что это любовь, а, доктор? Когда прощают всё?
Я промолчал.
- Может, всё-таки любовь - это когда заставляют нас быть лучше.
- Никто не знает, что такое любовь, - сказал я всё-таки.
Виктор отсалютовал мне пачкой сигарет и зубами вытянул одну из упаковки.
- Вот и я о том же.
========== Глава 10 ==========
Макс делал вид, что в бассейне ничего не случилось, но как ни крути, это было не так. Одно дело играть на нервах, запугивать, унижать, другое – когда дело доходит до риска для жизни.
Я даже не стал рассказывать об этом отцу, потому что и так знал, что он скажет. Если кого сейчас и надо было бить, то не пацанов из тридцатой, а зарвавшегося Пашку.
Для меня единственным вопросом оставалось, стоит ли сделать это тихо, к примеру, в секции или после неё, или перед всеми – теперь я уже никак не мог назвать их своими дружками.
Ещё больше, кстати, хотелось заехать Серёге, и именно с этого я решил начать.
Улучил момент, когда он пойдёт курить, но ещё не подтянутся его дружки, и хорошенько тряхнул.
- Кто прикол с бассейном придумал? – спросил я.
Серёга только ухмыльнулся.
- А чё, за подстилку решил вступиться?
Я молча впечатал кулак ему в челюсть и посмотрел, как он сначала медленно сползает по стене, а затем, наоборот, пытается встать.
- Я вопрос задал, - напомнил я.
- Совсем ох…
- Серёга, давай ты башкой думать будешь, ок? Пашке может и можно до меня доебываться, но это не значит, что я и тебе спущу.
- Пашке, стало быть, всё можно? Чё ж он такой блатной-то?
- Сам знаешь. Он мой друг, а ты гавно из проруби. Когда надо было драться, он рядом со мной стоял, а ты драпал как миленький.
- Ну, так твой друган это и придумал. Скажи, что сам не знал.
Я кивнул.
- Догадывался. Ну так вот. Я не знаю, чё там у него в его пустой голове бродит, но если ты лично ещё до Максима доебёшься, то тебе уже и гипс не поможет, усёк?
- Понтов больно…
Договорить он не успел, потому что я врезал ему ещё раз и закрепил результат левой.
- Я тебе сказал. Не дойдёт – продолжим разговор.
Мне стало легче. Рука немилосердно ныла ещё пару часов, но мне всё равно было охрененно хорошо. Жаль только было, что нельзя на радостях обнять Максима и расцеловать.
Этим я, впрочем, занялся после уроков, когда довёл его до дома. Прижал к стене прямо в подъезде и долго с упоением целовал.
- Псих, - заявил он, усмехаясь, когда смог вырваться из моих рук. – Что на тебя нашло?
- На меня ничего не нашло. Я всё время этого хотел. А тебе что, не нравится?
Не переставая улыбаться, Макс обнял меня и прижался всем телом, так что я отчётливо ощутил, что ему всё это нравится вполне. Я потёрся о него и провёл руками по его острым лопаткам.
- Какой же ты всё-таки… офигенный… Макс.
Лицо его приняло какое-то странно выражение, так что непонятно было, рассмеется он сейчас или заплачет.
- Шутишь?
- Конечно, нет.
Я снова поймал его губы и стал играть с ними. Всё никак не мог насытиться их вкусом, их мягкостью, их теплом.
Целовались мы так довольно долго, пока сзади не хлопнула дверь, и меня как ошпаренного не отнесло к противоположной стене.
Улыбка слетела с лица Макса, и я заподозрил, что снова что-то сделал не так, но когда сосед, открывший дверь, миновал нас, и я снова увидел лицо Максима, оно уже было абсолютно спокойно.
- Тебе на занятия пора, - сообщил он, поворачиваясь лицом к лестнице, - я сам поднимусь. Спасибо.
- Макс, - я поймал его руку, не давая уйти, - скажи, что ты хочешь на новый год?
Он приподнял брови и закусил губу.
- Не знаю. Мне не надо ничего, и у тебя денег нет.
- Ладно, сам придумаю.
Я притянул его к себе и напоследок легко поцеловал, а затем сразу открыл дверь и вышел на улицу, не проверяя, чем всё это закончится.
В секцию я шёл медленно, хотя обычно нёсся туда сломя голову. По дороге выкурил несколько сигарет, размышляя, и уже в раздевалке наткнулся на Пашку.
- Ну чё, друг, - я усмехнулся и замер, наблюдая, как он переодевается.
- Чё? – спросил он, переставая натягивать штаны.
Я подождал ещё немного и стал переодеваться сам.
Смущала меня мысль о том, что можно бы попытаться поговорить с ним по-хорошему. С другой стороны… Чёрт знает. Наговорился. Так что я абсолютно честно отзанимался в паре с ним полтора часа, а затем предложил отработать ещё пару приёмов.
Пашка был не против, и мы остались в зале вдвоём. Я ждал, когда народ разойдётся и раздевалка опустеет.
Я пару раз бросил его на маты. Потом, для приличия, упал сам.
- Паш, - начал я, вставая и отряхиваясь, - давай начистоту.
- Давай.
- Что у тебя к Максиму?
- Ты опять об этом, - Пашка поморщился, - слушай, Вить, пойми ты наконец. Ты только себе хуже делаешь тем, что возишься с ним.
- Давай я сам решу, что мне лучше.
- Ну что за жалостливость вдруг, а?
Я не ответил. Молча подошёл к нему вплотную.
- А нахера вот это в бассейне было? Ты сам чё не думал, чем это закончится.
- Да Серый перестарался, чё ты паришься. Если б ты не сунулся, он бы его и отпустил раньше.
Я покачал головой. Контакта не произошло.
- Скучный ты стал, - добавил Пашка, уже направляясь к раздевалке. – Тебе вот самому не противно с гомиком водиться? Он же только и мечтает, чтоб ты ему в зад вставил.
Я ничего не мог с собой поделать. Сказанное Пашкой очень живо встало в моей голове, а в штанах встало кое-что ещё. Вот только Макс об этом вовсе пока не мечтал.
- Паш… - я снял защиту с руки и размял пальцы.
Пашка оглянулся на меня.
- А я предупреждал тебя, помнишь, не?
Лицо Пашки отразило искреннее недоумение.
- Я тебе сказал не доставать его.
- Я и не…
Договорить он не успел, а вот увернуться смог, и тут же заехал ногой мне по бедру. Скамья загремела и поехала в сторону под моим весом, но я успел дёрнуть Пашку за ногу, и мы оба упали в узкий проём между скамьёй и шкафчиками. Я умудрился оказаться сверху и тут же использовал это преимущество, чтобы заехать ему по морде. Второй раз ударить я уже не успел, потому что Пашка отбросил меня в сторону и приложил затылком о шкафчик.