— Что… Эй!
— Нихрена себе.
— Что?
— Ты фехтуешь?
Только не это. Не надо, не с Беном! Рей фыркает.
— Да. И прежде чем ты начнёшь что-то говорить, фехтование — это настоящий спорт. И если мы не привлекаем к себе столько внимания, как футбол или бейсбол, или, не знаю, какой-нибудь лакросс, то это не значит, что…
— Да знаю я. Сам фехтовал. Я поступил в универ на стипендию по фехтованию.
— Оу. — Вау. Неожиданно. — Ого.
— Да. «Ого».
— Какое… совпадение! — Походу Бен сам в шоке. — Получается… мы можем устраивать спарринги! У меня не было партнёра по фехтованию, наверное… года три или четыре. Поначалу я наверняка буду лажать, но уверена, что мои мышцы быстро восстановятся. Слушай, кажется, есть один спортзал, который сдаёт в аренду оснащение, вроде на двадцать первой… — Рей резко замолкает, осознав, что только что сказала. Они никогда не проводили время вместе вне его квартиры. Никто из них даже не заикался насчёт этого. Рей чувствует, что заливается краской. Последние три часа она щеголяет перед ним абсолютно голая, но внезапно начинает ощущать свою наготу. — Если хочешь, конечно, — поспешно добавляет она. — Ну, я знаю, ты очень занятой, и…
— Да, вполне, — перебивает он Рей, даже не взглянув на неё. По какой-то причине он прочищает горло, хотя его голос звучит совершенно нормально.
Затем Бен снова переворачивается на живот, и после секундного колебания Рей продолжает массаж, чувствуя под кончиками пальцев, как его мышцы начинают расслабляться.
***
Как обычно, Бен орёт в телефон и на то есть миллион причин: потерянные папки, проверка данных, которая пошла не по плану, его помощники что-то напортачили. Сам факт существования Хакса.
Сейчас Рей уже умеет не обращать внимания — ну, хотя бы не слишком шокироваться — на то, как он повышает голос или пинает ближайший предмет мебели, когда что-то идёт не так. Если звонок связан с каким-то делом, над которым она работает, он бросает на неё многозначительный взгляд и запирается в своём кабинете. И Рей понимает, что необходимо вставить наушники. Да… у него в квартире есть кабинет. И гостевые спальни. И она знает как минимум о двух ванных комнатах, хотя, наверное, их ещё больше.
Работа на плохих парней оплачивается уж куда лучше.
— Да нихуя! Ему не отделаться лекцией о злоупотреблении наркотой.
Рей пытается сдержать улыбку, наливая в стакан свежевыжатый апельсиновый сок, который пару месяцев назад чудесным образом начал появляться в холодильнике. Сначала она чувствовала себя неловко, крадя у него еду, но почему-то у Бена есть все её любимые продукты, и, кажется, они никогда не заканчиваются. Почему каждый раз, когда она здесь, в его холодильнике появляется бутылка её любимого апельсинового сока без мякоти? Хотя она даже никогда не видела, чтобы он его пил. Конечно, Бен ест только тогда, когда ему напоминают, и, как правило, на содержащую значительное количество калорий еду он тратит не более пяти минут, чтобы в течение двенадцати часов не думать об основных человеческих жизненных потребностях. Так что остаётся только гадать, откуда появляется сок, любимый йогурт Рей и безумно дорогие батончики мюсли, которые она никогда не покупает. И когда Рей обо всём этом думает, она чувствует себя виноватой.
— Конечно, его признают виновным. Ни один адвокат в мире не сможет оправдать этого дебила.
Может, экономка покупает еду наугад?
— Да, потому что в прошлый раз это было его первое ебучее вождение в нетрезвом виде, сейчас уже второе, а после первого случая не прошло и трёх месяцев! Ему едва исполнился двадцать один год! Я ему не нянька и отмазывать его от этого дерьма не МОЯ, БЛЯДЬ, ОБЯЗАННОСТЬ!
Раздаётся громкий звук. По опыту Рей догадывается, что это удар кулаком в стену, хотя Бена она не видит. Когда он входит в кухню, первое, что делает — бросает телефон на стол.
— Богатый избалованный кусок дерьма, который думает, что ему всё можно.
«Не улыбайся, — говорит себе Рей. — Не смейся. Не говори ему, какой он милый, когда выходит из себя. Он явно не оценит».
— Под это описание подходит большинство твоих клиентов. — Она делает ещё глоток сока. — И под большинством я имею в виду каждого, кто переступил порог твоего офиса с тех пор, как ты начал практиковать.
Рей ждёт в ответ чего-то дерзкого об окружных прокурорах и их неуместном чувстве превосходства, либо дружеское напоминание, что если она продолжит в том же духе, он швырнёт её в снег. Или его колкое — «не твоё собачье дело». В общем, пустые угрозы.
Но ничего подобного не происходит. Молчание затягивается, и когда Рей поднимает глаза, она видит его пристальный взгляд, перекатывающийся кадык и раздувающиеся ноздри. На мгновение ей становится чуточку страшно, потому что за всё время, что она видела, как он орёт в зале суда, он никогда не был на неё зол, а теперь… похоже, вполне может и разозлиться. Немного.
Рей вцепляется в край кухонного острова.
— Бен. Я пошутила. Наверняка кто-то из твоих клиентов не…
Бен неожиданно подходит к ней прежде, чем она успевает закончить предложение. А затем поднимает и сажает на островок, устраиваясь у неё между бёдрами.
— Бен. Что?..
Уж чего она не ожидала, так это поцелуя. И не потому, что они никогда не целуются, просто он… кажется каким-то сладким, глубоким и даже немного отчаянным.
— Я чувствую вкус апельсинов, — говорит он ей в губы.
— Я, эм, да. Я только что пила апельсиновый сок.
— Ненавижу апельсины.
Что?
—Ты ненавидишь апельсины? Тогда почему всё время…
Видимо, он не настолько их ненавидит, чтобы перестать её целовать. Бен задирает ей юбку, обхватывая за талию, и притягивает ближе. Его руки настойчиво и беспорядочно блуждают по закрытому одеждой телу. И это как-то странно эротично — он не может её отпустить и решить, что хочет с ней сделать.
— Бен, ты?..
— Рей. — Меньше десяти минут назад она закончила одеваться, подготовившись к новому дню, и теперь всё псу под хвост. Бен расстёгивает молнию, дрожащими пальцами вынимает эрегированный член, неуклюже и похотливо отодвигая в сторону её трусики. — Рей.
Она не успевает что-либо осознать, как Бен оказывается у неё внутри. Рей не готова, не ожидала подобного, и было бы неплохо хотя бы чуточку привыкнуть к члену, но нет. Он проникает всё глубже и глубже, словно пытается попасть как можно дальше внутрь и связать их обоих на ближайшее будущее.
— Бен.
Ещё один толчок, ещё глубже, и это приятно, иначе и быть не может, хоть и обжигает изнутри. Слишком глубоко, бесконтрольно. Существует какой-то предел, который заставляет её думать, что, наверное…
— Бен.
Рей обхватывает ладонями его лицо, чтобы он посмотрел ей в глаза, и… Бен такой молодой. Такой изголодавшийся. Немного потерянный. Мальчишка в дорогом костюме.
Мальчишка, который нуждается в ней прямо сейчас.
— Медленнее, — говорит Рей, а затем целует в уголок его губ, в скулу, в подбородок. — Ты можешь двигаться медленнее. Я никуда не денусь.
Бен тяжело сглатывает и кивает, а Рей крепче прижимает его к себе.
***
Сперва Рей чувствует объятия рук на своей талии. Годы и сотни долларов, потраченные на занятия по самообороне, тут же всплывают в её сознании и кричат, чтобы она ударила ногой, локтем, головой, кем бы ни был этот ублюдок. Потом… она ощущает густой жар его груди и обволакивающий аромат тела, когда Бен наклоняется и касается её щеки. Рей замечает лёгкую улыбку, коснувшуюся уголков его глаз.
— Рей. Чёрт бы тебя побрал.
Из рук выпадает папка, которую она изучает, и Рей вроде как собирается его оттолкнуть, но в конечном счёте накрывает ладонями прижатые к животу руки Бена.
— Ты понимаешь, что мы находимся в здании суда?..
— Расслабься, — шепчет он ей на ухо, а она словно собака Павлова реагирует на его голос — он будто сливается с её позвоночником, плавит мозг, и это ещё цветочки. — Поблизости никого нет. И уже одиннадцатый час. Ты должна быть дома. — Бен крепче прижимает её к себе. — У меня дома, — уточняет он.
— И всё же.
Бен целует её за ушком, и, учитывая, где они находятся, она не должна ему потакать, но по какой-то своей воле её большие пальцы начинают ритмично ласкать тыльную сторону его ладоней.
— Здесь никого нет, я проверил.
— Собираешься убить меня и спрятать тело? Из-за сегодняшнего дня?
— Однозначно следовало бы. — Его голос приглушённо шелестит у её кожи. — Ты чёртов проворный гоблин.
Улыбка Рей становится шире.
— Мы точно выиграем это дело.
Бен даже не пытается отрицать.
— Мы подадим апелляцию.
— Ну естественно. Сноук собирается тебя пришить?
Бен слегка пожимает плечами, и Рей кажется, что это движение отражается где-то глубоко в её мышцах и суставах.
Её тело познаёт его. Доверяет ему. И это просто абсурдно.
— Скорее всего. Ладно, поехали домой.
***
— Кстати.
— М-м? — Рей не оборачивается и продолжает вертеть детали тостера.
«Я куплю новый, — сказал Бен пять минут назад, скользнув ладонями под свою футболку, что надета на Рей, и обхватил её за талию. — Оставь это и идём в постель».
Она не отстранилась от его восхитительного, совершенного тела, но продолжила разбирать прибор. «Я могу починить. Ещё пару минут».
— У меня есть дом. На севере штата.
Изолятор слегка смещён и контактирует с выступающей частью камеры — что и вызывает эти странные искры всякий раз, когда они пытаются поджарить хлеб. Вернее, когда Рей пытается поджарить хлеб. Кто знает, пользуется ли Бен хоть чем-нибудь на этой кухне.
— Вон как. Типа куплен на кровавые денежки клиентов, надо полагать, — рассеянно говорит она, включая термостат тостера, и ставит его на место. — Ну вот. Теперь должен работать. — Рей наклоняется над стойкой, чтобы взять ломтик хлеба и опустить в тостер, стараясь не слишком обращать внимания на то, как пальцы Бена сжимают её бёдра — точно так же, когда они…
— Вообще-то, я продал душу дьяволу. Короче. В следующие выходные должен пойти снег. И я думаю уехать. Побыть на природе неплохо, — буднично говорит Бен и пожимает плечами, словно ему всё равно. Но не так давно Рей гуглила один адрес на ноутбуке Бена и увидела папку с фотографиями его походов, где, судя по всему, запечатлены как минимум десяток различных национальных парков. Иногда ей попадались его фото в очаровательных шляпах. Рей сдерживает улыбку при мысли о Бене Соло — человеке, который носит костюмы за тысячи долларов и при этом тайный путешественник.
— Круто! Ты едешь с Хаксом?
Из-за затянувшегося молчания Рей поворачивается к нему, и Бен немного отступает. Когда они остаются наедине в его квартире, ему трудно не касаться её, трудно не вторгаться в её личное пространство.
Хотя она и не возражает.
— М? — Рей склоняет голову.
— Нет, — с опаской отвечает он.
— Оу. — А может, он собирается поехать с женщиной? С Фазмой? Уж с ней-то он действительно может в полной мере насладиться беседой и даже… Рей твердит себе перестать кусать губы. Это нормально. Абсолютно нормально.
А вдруг у них что-то есть? Кажется, между ними дружеские отношения. Фазма до смешного красива и заставляет Рей чувствовать себя какой-то тринадцатилеткой, но не потому, что Фазма та ещё стерва, просто… так оно и есть. И Рей с Беном вовсе не особенные. Ну, то есть не то, чтобы их ничего не объединяло, кроме как работы и периодического… ладно, частого… Короче. Всё это нормально. Нормально.
Рей понимает, что она не из тех девушек, которые вызывают необузданную страсть. И если откровенно, она удивлена, что Бен до сих пор с ней. Хоть они и проводят свои выходные вместе в последнее время, но это не значит, что он ей чем-то обязан…
— Мы вдвоём. Ты и я.
Рей чувствует, что сбита с толку.
— Ты и я?
— Ну да. — Бен сглатывает, и Рей видит, как дёргается его кадык. — Хочешь поехать вместе на север штата в следующие выходные?
Как же глупо. Глупо её молчание, глупо, что она никак не в состоянии открыть рот, ответить на вопрос, произнести хоть что-нибудь. Ведь она прекрасно может поддержать любой разговор — Рей занимается этим не один десяток лет, ведь получила чёртову лицензию на юридическую практику…
— Неважно. Я просто…
— Да. Да, я с удовольствием. — Рей понимает, что отчаянно кивает в подтверждение своих слов и останавливает себя. — С удовольствием поеду. С тобой. В следующие выходные. Если предложение всё ещё в силе.
Бен кивает с гораздо большим достоинством, чем Рей, а затем пристально смотрит на неё, как всегда сурово и довольно напряжённо.
Между ними пробегает что-то поистине потрясающее — пугающее, сладостное, удивительное. И Рей боится, что ей это только кажется.
— Рей, я…
Готовый тост выскакивает из прибора, заставляя вздрогнуть от неожиданности, и момент улетучивается.
========== Глава 4 ==========
— Дело не в том, что… То есть, мне правда всё равно, — врёт она.
Бен ничего не говорит и продолжает гладить Рей по волосам. Её ложь он научился распознавать мгновенно, впрочем, она — самая неумелая лгунья, когда-либо жившая на этой планете.
Как ни крути — они двое катастрофически друг другу не подходят. По многим причинам.
— Короче, дело не в том, что мне не хотелось бы знать… Да я, наверное, никогда и не узнаю.
Бен крепче обнимает её за талию, и Рей теснее прижимается к его груди.
Наверное, это и есть рай.
Только тема разговора совсем не к месту. Кстати, почему они вдруг начали это обсуждать? Рей точно помнит, что минут десять назад они оживлённо болтали о том, какая из экранизаций «Властелина колец» удачнее.
Странно.
— Есть определённые ресурсы, которыми можно воспользоваться, чтобы выяснить, кто они и почему решили… в общем, забей.
— Ага, я в курсе. Эй, я разве не говорил, что, типа, адвокат?
Рей толкает Бена в бок, но его и с места не сдвинешь. А он лишь закатывает глаза.
— А ты вот молчала.
Да, она молчала.
— Потому что получить лицензию адвоката — слишком дорого. И отнимает много времени.
— М-м-м. — Щекой Рей чувствует вибрации, исходящие из его груди, и через мгновение успокаивающе откликаются в её голове. Его рука лениво скользит вверх и вниз по пояснице Рей, отчего она ощущает приятную щекотку. Это и правда настоящий рай. — Я мог бы помочь.
Нет.
— Спасибо. Но в этом нет необходимости. Меня всё устраивает.
В основном.
— И всё же.
— Что «всё же»?
Бен начинает ёрзать, еле выдерживая её взгляд.
— Ты думаешь об этом.
Неправда. Ну, не настолько, как раньше. И как объяснить это такому человеку, как Бен? Тому, кто отвернулся от своей семьи, полностью отдалился от матери, кто ненавидит всё, что связано с его прошлым, о котором едва ли может упоминать. Как заставить его понять?
— Да ну… дело не в этом.
Бен продолжает спокойно смотреть на неё, словно побуждая продолжить.
— Дело в том, что я просто не знаю… — вообще ничего — …кто я.
— Нет, знаешь.
— И тем не менее это не так. Я не знаю своего происхождения. Я никто.
Он на секунду чем-то озадачивается, долго изучая её взгляд, будто что-то пытается в нём найти.
— Но не для меня, — шепчет он так тихо, что она едва слышит. Затем он тянется к ней, двигаясь так, что Рей скользит спиной по кровати; целует её — глубоко и влажно — сначала в губы, затем в ключицу, и спускается вниз, касаясь губами тела.
Бен продолжает её целовать — ниже и ниже… Целовать долго. Слишком долго. Он закидывает ногу Рей себе на плечо, чтобы лучше её раскрыть, а затем нежно целует внутреннюю сторону бёдер, мягко прижимаясь губами к коже. Обычно он так не делает. Ему нравится…
…лизать её там. Бен касается языком, и давление просто божественное. Он не похож на человека, который в чём-то нуждается, у которого есть желания. Но сейчас в его взгляде читается хищный голод. Когда он делал это в первый раз, Рей сказала ему: «Не нужно. Я слишком… мокрая». Но он лишь одарил её своим возмущённо-скептическим взглядом, а затем продолжил демонстрировать, как мало его волнует что-либо, особенно после трёх её оргазмов.