— Почему вы помогаете им? Почему не относитесь к ним, как к ганглианцам? — шепотом спросила Ким.
Рэй напрягся, услышав ее слова, и понял, что стыдится этих причин.
— Потому что нам нужны их энергетические кристаллы и драгоценности для наших женщин, чтобы те согласились на соединение.
Оторвав взгляд от одеяла, Ким взглянула на Рэя, в его глаза, полные беспокойства и сожаления. Она могла почувствовать, как сильно он переживает, что обидел ее, и это каким-то образом помогло справиться с болью. Склонив голову к плечу, она попыталась обдумать все, что он сказал ей.
Много веков назад, мужчина изнасиловал своих дочерей. Он был наказан и умер за свои преступления, но последствия этого до сих пор ощущает его народ, потому что это преступление и стало причиной ее изнасилования. Она хотела быть сильной, хотела стать выше произошедшего с ней, но просто не смогла, и слезы побежали из ее глаз. Всего было слишком много, слишком рано, слишком свежи были воспоминания… И может быть, так будет всегда.
Рэй беспомощно смотрел, как отважно Ким борется со слезами, переполнившими ее красивые зеленые глаза, и мог почувствовать ее боль, как будто она была его собственной.
— Ким… — произнес он и раскрыл объятия.
Ким позволила себе погрузиться в комфорт и безопасность, предложенные Рэем. Она чувствовала, что разбивается на миллион осколков, и не знала, как это остановить. Не знала, как привести себя в порядок.
— Прости, — прошептала она ему в грудь.
— Тебе не за что извиняться, Ким. Ты имеешь полное право плакать, — прошептал Рэй, не зная, что еще может сказать. Когда Адана расстраивалась, он был благодарен, что она закрывалась в своих покоях. Но не с Ким… С Ким он хотел быть рядом, хотел успокоить ее, обнять и сделать все необходимое. — Я здесь, Ким, плачешь столько, сколько хочешь. Я с тобой, и ты в безопасности, — пообещал он, осторожно покачивая ее.
Рэй не знал, как долго он сидел, укачивая Ким, впитывая ее боль. Ее слезы текли по его груди. Ему казалось, всю жизнь, но, наконец, ее рыдания утихли, и слезы высохли. Почувствовав, как ее тело расслабилось в его руках, он глянул вниз и обнаружил, что она, обессилив, уснула.
Глава 5
Ким лишь покачала головой, глядя как ее родители вальсируют по кухне под свою любимую песню Нила Даймонда. Это происходило всегда, независимо от того, где они были, неважно, что они делали, но стоило им услышать эту песню, и они танцевали. Ее родители были такими смешными.
— Чему ты там улыбаешься, Кимми? — спросил ее отец, крутанув мать.
— Вам двоим, — сказала она, сидя на одиноком табурете. — Сколько лет вы уже этим занимаетесь?
— Почти тридцать, — ответил отец, — это первая песня, которую мы с мамой танцевали.
— На осеннем балу в наш первый год, — подхватила мать, улыбаясь своему мужу. — Ты увел меня у Джерри Томаса.
— Черт, у этого парня обе ноги — левые. Мне пришлось спасать твои прекрасные пальчики.
— Мой герой, — рассмеялась она, когда он вновь закружил ее.
— Навсегда, детка.
Изображения сменились на Джен и Тодда, танцующих на своей свадьбе. Они выглядели такими счастливыми, такими влюбленными. Джен в белом свадебном платье, и Тодд в своем белом приталенном смокинге. Вскоре ее родители присоединились к ним на танцполе, и они танцевали все вместе.
Ким спрыгнула на пол, чтобы присоединиться к ним, с парнем, следующим за ней по пятам, но когда она обернулась, за руку ее держал не Джон. Это был вонючий ублюдок.
— Нет! — закричала она, пытаясь вырвать руку, но он лишь шипел на нее и смеялся, пока его когти рвали ее платье. Он швырнул ее на землю. Обернувшись к своей семье за помощью, вместо них она увидела двух маленьких девочек с печальными глазами.
— Никто не поможет, — сказала старшая.
— Они все врут и используют тебя, — продолжила младшая.
— Никому нельзя доверять, — хором произнесли они.
— Нет! — снова закричала Ким. Она отказывается проходить через это снова. Она убьет вонючего недоноска или погибнет сама. Потянувшись вверх, она вцепилась в его глаза.
***
— Ким! — Рэй перехватил ее руки у своего лица, не чувствуя, как ее ногти ранят его, все его мысли сосредоточились на ней. — Ким! Стой! — приказал он, прижав ее руки к своей груди. — Проснись! — встряхнул он девушку. — Просыпайся, Ким!
Глаза, моментально распахнувшиеся по его приказу, были дикими, невидящими и полными страха. Ему было мучительно больно видеть ее такой.
— Я здесь, Ким, — прошептал он ей. — Это, я. Рэй. Только я. Вернись ко мне, малышка, — взмолился он и увидел, как она моргнула, и ее взгляд медленно сфокусировался на нем.
— Рэй? — переспросила она, испуганно глядя на него.
— Да, малышка. Это я. Ты в безопасности. Обещаю, — произнес он, обнимая ее и укачивая на своей груди.
Богиня, она его напугала.
— Что случилось? — пробормотала она ему в грудь.
— У тебя был кошмар, малыш.
— Кошмар? — она было нахмурилась, но затем к ней вернулись воспоминания, и девушка начала дрожать. — Мне снилась свадьба моей сестры… Все танцевали: мама, папа, Джен и Тодд. Я собиралась присоединиться к ним, но когда обернулась, рядом со мной был не Джон… Там был тот вонючий ублюдок.
— Он мертв, Ким. Он больше не сможет навредить тебе, — произнес Рэй, ободряюще погладив ее по спине.
— Он смеялся надо мной, Рэй, — слезы наполнили ее глаза, когда она взглянула на него. — Когда он разорвал мое платье, он смеялся, и там не было никого, кто бы мог остановить его.
— Это лишь сон, Ким.
— Они сказали, что никто никогда не поможет мне. Что все только врут и используют меня. Что я никому не могу доверять.
— Кто сказал? — зло спросил Рэй.
Никто не должен врать его Ким.
— Дочери Лукана. Они были там, — ее глаза умоляли его поверить ей. — Понимаешь? Они сказали, что никто не поможет мне.
— Они были неправы, Ким, — воскликнул он, мгновенно поняв, что какое-то зло попыталось отравить ее сознание. Он не знал, кто или почему, но его это не волновало. Он не позволит этого. — Я здесь. Я помогу тебе.
— Я… — она задрожала, взглянув на него, пытаясь избавиться от страха, что охватил ее. Ким знала, что этот мужчина никогда не обидит ее. Почему? Она не была уверена, но знала это точно так же, как знала, что Воин не бросится на нее. Некоторые вещи были просто сами собой разумеющимися. Кто-то не хотел, чтобы она верила в Рэя, не хотел, чтобы она ему доверяла. Почему?
— Тебе нужно отдохнуть, Ким, — произнес Рэй.
— Я не хочу спать. Я… О Боже, что с твоим лицом? — спросила она, наконец, разглядев красные царапины на его щеках.
— Ничего, малышка, — он крепче сжал ее в объятиях. — Отдохни. Я буду с тобой.
— Прекрати, — оборвала она и потянулась вверх, сжав его подбородок. Отвернув его лицо в сторону, она осмотрела следы и ахнула, поняв, что они идеально соответствуют ее пальцам.
— Все в порядке, Ким, — сказал Рэй, аккуратно отстраняя подбородок.
— Это сделала я… — прошептала она, ее глаза снова заполнили слезы.
— Ты спала. Ты не хотела, я знаю, малыш, — Рэй хотел, чтобы она знала, что он не винит ее, что все нормально. И не хотел видеть ее опустошенный взгляд. — Ты очень сильна, когда расстроена, малыш, — он попытался улыбнуться ей. — В будущем мне надо это помнить.
— Это не смешно, Рэй, — ее глаза метнулись к его. — Я пыталась выцарапать глаза вонючему ублюдку.
— И у тебя бы получилось. Но я — не он, — произнес он, желая убедиться, что она знает, что он никогда не навредит ей.
— Я знаю, — тихо сказала Ким. — Ты совсем не похож на того вонючего ублюдка. И не такой, как Лукан.
— Ты действительно так думаешь? — мягко спросил он. В его груди начало разливаться странное чувство.
— Да, — она посмотрела на него, желая, чтобы он узнал все остальное. — Я доверяю тебе, Рэй.
— Ты доверяешь мне… — странное чувство возросло.
Она ему доверяла. Ким верила ему. Рэю. Из-за его действий, а не из-за титула.
— Конечно, — она заглянула в его удивительные глаза, послав ему легкую улыбку. — У тебя в той сумке есть что-нибудь, чтобы я могла обработать царапины на твоем лице?
— У нас есть холодная и горячая вода.
Ким не пыталась скрыть шока, взглянув на Рэя.
Рэй просто кивнул и повел ее глубже в пещеру.
Она отказалась слушать его, когда он заверил ее, что он в порядке. Вместо этого, она встала и обыскала сумку, небрежно отбрасывая вещи, в том числе и радиомаяк. Когда она не нашла ничего, что могло бы пригодиться, кроме герметичной ткани, то стала сердиться, требуя, рассказать, какой идиот собрал аптечку без бинтов и дезинфицирующих средств.
Рэй подумал то же самое. Даже если портативный регенератор легко мог исцелить его щеку, все равно должны были быть другие медицинские препараты на случай поломки регенератора. Было что-то очень неправильное с этим пакетом, и когда они вернутся на «Искатель», он планировал разобраться с этим.
Когда она пошла намочить тряпку и обнаружила озеро, то зарычала от восторга. Рэй никогда не слышал подобных звуков.
— Здесь очень глубоко? — спросила Ким, возвращая внимание к Рэю. — Можно мне искупаться и смыть… — Ким замедлила движение к бассейну и посмотрела на свои руки. Ее бледные, исцеленные, чистые руки. Под ногтями не было ни грязи, ни крови, хотя она знала, что раньше все это было. Сделав глубокий вдох, она поняла, что от нее не воняет.
Как она могла упустить что-то подобное?
Медленно она повернулась к Рэю, который неожиданно выглядел смущенным.
— Этот твой регенератор… Он может очистить человека? — спросила она, надеясь, что ошибается.
— Нет, — честно сказал ей Рэй, наблюдая, как ее глаза темнеют, прежде чем она снова повернулась к бассейну.
— Тогда почему я чистая? — прошептала Ким.
— Я вымыл тебя… — спокойно произнес Рэй, — в бассейне.
— Ты… Пока я была… — она заикалась.
— Я не мог оставить тебя так, Ким. Когда я обнаружил твой естественный тон кожи, я должен был вымыть тебя. Я не хотел… — он замолчал.
— Не хотел…?
— Чтобы ты, проснувшись, обнаружила себя покрытой ганглианской грязью.
— И ты меня вымыл.
— Да.
Подойдя к бассейну, Ким осторожно сунула в нее палец, проверяя температуру воды, а затем вошла так, чтобы вода достигала ее лодыжек.
Рэй купал ее. Он снял с нее футболку, перенес в эту воду и прикоснулся к ней… Везде. Рэй коснулся ее, а она даже не знала его. Он убрал все следы ее плена. Ким взглянула вниз, на бледные шрамы, которые все еще пересекали ее пальцы. По крайней мере, столько следов, сколько смог.
Она должна злиться на него. Он не имел права прикасаться к ней без ее разрешения. Но не злилась.
Подняв голову, Ким позволила своему взгляду пробежаться по люцеферинам, растущим на потолке. Они были так красивы и в то же время так хрупки. Они выжили в суровых условиях, используя все, что могли, и разгоняя тьму. Они действительно были восхитительны. При ее мыслях, казалось, они на мгновение сверкнули ярче.
Была ли она похожа на них? Могла ли пережить то, что случилось с ней, и не дать этому победить ее? Могла ли она взять то, что ей дали и выжить при этом? Она заставила себя думать о том, что сделал Рэй, и сравнивать с тем, что случилось бы с ней на Земле.
Если бы ее нашли без сознания, ей бы быстро оказали первую помощь и доставили в больницу. Сделали бы все то, что и Рэй, если бы она оставалась без сознания в течение нескольких дней. Ее бы вымыла медсестра, и Ким бы не расстроилась. Это было бы нормально.
Но в данном случае ничего не было «нормальным». Это был Рэй. Ему пришлось позаботиться о ней, и она поняла, что ее злит не то, что он выкупал ее, а то, что он не сказал ей об этом.
— Почему ты не сказал мне? — спросила она, глядя на него через плечо.
— Как я мог сказать тебе, что прикоснулся к тебе без твоего разрешения? — спросил Рэй хрипло, зная, что все доверие, которого они достигли, исчезло.
— Если бы не спала, я бы не позволила тебе прикоснуться ко мне.
Рэй не двигался, но выглядел так, будто она ударила его.
— Я не позволила бы никому прикоснуться ко мне, — продолжила она, повернувшись к нему лицом. — Но кому-то все равно пришлось бы это сделать.
Глаза Рэя расширились на ее слова.
— Ким…
— Я не закончила, — перебила она и увидела, как он сжал челюсти, но кивнул. — Что меня беспокоит больше всего, так это то, что ты не сказал мне. Что еще ты не сказал мне, Рэй? Я полностью в твоей власти, как и у ганглианцев. Нет, ты не такой же, — добавила Ким, заметив вспышку ярости в его глазах. — Но это не отменяет тот факт, что ты не говоришь мне того, о чем не хочешь, чтобы я знала, и это не правильно.
— Нет, это не так. Мне жаль, Ким, — Рэй глубоко вздохнул и сделал то, чего никогда не делал раньше. Он попытался объяснить свои действия женщине. — Когда я обнаружил, что твой естественный цвет не серый, покрывавший тебя, мне захотелось удалить его. Мысль о том, что на тебе останутся следы ганглианцев… Это было неприемлемо для меня. Я знал, что был не прав, и сделал это без твоего разрешения, но я не хотел, чтобы что-то напоминало тебе о насилии, когда ты проснешься. Я не понимал, насколько ты сильна.
— Я не сильна, Рэй, — возразила она.
— Это правда, Ким, ты пережила то, что переживают очень немногие женщины, даже торнианки. Я не знаю, где твоя Земля, но знаю, что она должна быть дальше двух дней пути от места, где мы нашли тебя.
— И?
— Ни одна женщина никогда не оправилась от более чем двух дней ганглианского плена. Именно поэтому они вне закона почти во всех известных мирах.
— Я не знаю, сколько была в плену, — сказала Ким, наклоняясь вниз, чтобы намочить тряпку в руке. — Мне казалось, всю жизнь.
— Мне очень жаль, Ким.
— Это не твоя вина, — не желая больше об этом говорить, она повернулась и указала на камень рядом с бассейном, — сядь, мне нужно обработать эти царапины.
— Ты больше не злишься на меня? — спросил Рэй, направляясь туда, куда она указала.
— Я… Нет. Это нужно было сделать, и ты это сделал, — она обнаружила, что может смотреть ему в глаза, когда он сидит. — Нужно быть очень мужественным, чтобы это сделать, Рэй. Сделать то, что должен, даже зная, что это расстроит кого-то другого. Так что спасибо тебе, за заботу обо мне, — она подарила ему легкую улыбку. — Теперь позволь мне позаботиться о тебе, — добавила она, принимаясь за худшую из царапин.
Рэй оставался абсолютно неподвижным, пока Ким ухаживала за ним. Она стояла между его ног, ее лицо было сосредоточенным, когда она тщательно промывала каждую царапину. Сами раны были незначительными, по мнению Рэя, но ее реакция на них много значила. Ни одна женщина не ухаживала за ним. Никогда не заботилась о его самочувствии и здоровье, ни Адана, ни даже его собственная мать.
Нежные прикосновения Ким заставили его чувствовать себя нужным… Необходимым… Даже ценным… Тем, кем мужчина никогда не был. Странное чувство заполонило все его существо, и он понял, что эта женщина его. Она дополняла его. Может быть, именно этот дар когда-то обещала Богиня? Если это так, то чувствовала ли Ким то же самое?
***
— Почти все, — сказала Ким, откинувшись назад, чтобы осмотреть его щеку, убеждаясь, что ничего не пропустила. Она все еще не могла поверить, что сделала это. Ей пришлось придумать способ, чтобы справиться с тем, что с ней случилось. Она не собиралась быть, как дочери Лукана. Она собиралась справиться с этим. Она не позволит этому испортить всю свою жизнь.
— Спасибо, — коротко ответил Рэй, кладя руку на ее бедро, когда она уже отошла от него. — Ким?
— Да? — она нахмурилась от нерешительности в голосе Рэя. — Что случилось?
— Ничего не случилось, — быстро успокоил он ее. — Я просто переживаю очень много новых и необычных чувств и не уверен в том, как их высказать.