"дерзкая"
что с того, что я за последние сутки не держала во рту даже маковой росинки?
"блудливая"
что с того, что я со вчерашнего утра не сделала ни одного глотка воды?
"корыстолюбивая"
что с того, что я стою под палящим солнцем уже несколько часов?
"лицемерная"
Хм, а ведь мне, пожалуй, стоит мысленно поблагодарить Начальницу за то, что она вывела меня на Позор в одной рубашке Найта, которая прикрывает меня до середины бедер, потому что в камизе до пят я бы точно получила тепловой удар, и уже давно упала бы в обморок...
...я уже ничего не вижу - мои веки каждый раз норовят закрыться, чтобы окончательно зашторить мои глаза ...
...я уже ничего не слышу - и не только звуки вокруг себя, но и звуки своего голоса, при этом чувствую произносимые мной слова через боль в губах, которые потрескались от жажды и жары...
...мой мозг залит лавой, которая не только прожигает его, но и склеивает в нем все мысли...
Арина, подчинись!
Арина, встань на колени, и твой Позор закончится!
Арина, попроси у их несуществующего бога прощения, и ты забудешь о своей боли, как о страшном сне!
Что?
Кто это там бормочет о подчинении?
Кто это там пасует перед легким телесным дискомфортом?
А ну-ка, немедленно выйти из строя, и больше в мою голову никогда не возвращаться!
Еще раз услышу подобное, и тебе не поздоровится!
Это Я тебе говорю!
Я - Альфа (но не Омега)!
Я - Бэмби (но не олененок)!
Я - Бэби (но не ребенок)!
Я - Арина (но не Карина)!
Я - Маша (но не Синди)!...
Вау...
Отвлекай меня своими глупостями, сколько влезет, только не думай, что тебе удастся отвлечь меня от моего доминирующего чувства СТЫДА...
Мне очень стыдно...
Запомни - всем не угодишь. Неважно то, что о тебе думают люди, важно то, что о тебе думает Бог (мама все время поправляет меня с тем, чтобы я говорила, как соРодич - "наш Отец")
Я понимаю, но мне стыдно не перед всеми, мне стыдно перед Найтом. И стыдно не за себя, а за то, что из-за меня пострадает его репутация, и что он будет с ужасом вспоминать то, что его Невеста дала себя Опозорить. И даже, если он узнает всю правду о тех причинах, которые заставили меня пойти на это, для него уже ничего не изменится. Ведь всем известно, что уважение завоевывают годами, а презрение - часами. Врагам и недоброжелателям Советника только на руку то, что происходит сейчас со мной. И они сделают все для того, чтобы выжать из моего Позора максимальную для себя выгоду. От осознания этого я чувствую себя гораздо хуже, чем из-за того физического неудобства, которое сейчас терпит мой изнеженный (хоть и устойчивый) организм.
Мои веки уже воспалились и закисли до такой степени, что я не могу держать их открытыми...
Всему есть предел!
Любому терпению есть предел!
Эти сигналы чередуют друг друга в моем мозгу с того момента, как солнце ушло далеко на восток, и стало готовиться к своему прощальному "адье"...
Эти сигналы означают то, что мой мозг уже готовится к своей отключке...
Нет!
Не смей, ты, серый предатель!!
Не вздумай отключаться!!!
Не позволю...
Ни за что...
Никогда...
Ни...
Кто-то отрывает мои онемевшие ноги от помоста, чьи-то сильные руки прижимают мое оцепеневшее тело к чему-то уютному и мягкому... мои губы уже не могут двигаться для позорящих слов, потому что их зажимает чья-то щека...
Нет! Нет!
Поставьте меня на место!!
Вы не понимаете, что делаете!!!
Бедная девочка! Они забьют ни в чем не повинную девочку!!!
Это мое последнее усилие воли приводит в чувство мои органы слуха - и мне удается распознать какие-то крики, которые смолкли сразу после того, как над моим ухом послышалось яростное горловое рычание...
Этот рык было последним восприятием моего мозга перед тем, как он отключился, и отвел меня в бессознательное состояние...
Мое пробуждение имело несколько попыток. Когда же я почувствовала, что проснулась окончательно, то по привычке не спешила открывать глаза, нащупывая и настраивая все остальные органы своих чувств...
Все в порядке... Все функционирует нормально... Надо мне оглядеться вокруг...
Я разлепляю свои веки и вижу... глаза Рэда...
Что за? Фух, это же Найт!
У меня из-за этого мгновенного сбоя идентификации чуть сердце не остановилось...
Найт сидит у противоположной стены, и внимательно смотрит мне в глаза.
Я немного прокашливаюсь, и говорю ему:
-Привет.
Он двигает губами:
"Привет".
Ой, во что я одета? В свою ночнушку?
Найт видит мое замешательство, и успокаивает:
"Не волнуйся, это Элена тебя переодела"
-Где она?
"Сейчас вернется".
-Где я?
"В моем доме, в комнате для гостей".
И тут я вспомнила все... Позор... Потерю сознания... Девочку...
-Мне надо срочно вернуться в монастырь!
Найт уже подходит ко мне, и присаживается на кровать.
-Распорядись, чтобы меня отвезли в монастырь!!!
Он отрицательно машет головой. Я начинаю плакать в голос:
-Ты не понимаешь, они же ее били хлыстом... Они же ее будут бить за то, что я ушла оттуда...
Я говорю это, и скидываю с себя одеяло, и порываюсь встать с кровати...
Найт перехватывает меня и прижимает к себе...
Да почему он меня не пускает?
Почему он препятствует мне?
Я пытаюсь вырваться из его рук, и до меня доходят ответы на мои "почему". Со стороны я сейчас выгляжу, как впавшая в истерику барышня, которая не контролирует ни свои рыдания, ни свои бессвязные слова, ни свои действия...
Мне надо успокоиться, собраться, и спокойно объяснить ему причину моего неизбежного возвращения в монастырь...
Слезы мои, пожалуйста, остановитесь... Мысли мои, пожалуйста, прекратите терзать меня воспоминаниями о том, как я опозорилась... Руки мои, пожалуйста, перестаньте цепляться за спину Найта...
Я чувствую, как постепенно успокаиваюсь, и перемещаю свои руки так, чтобы показать мое желание отстраниться, и начать свои объяснения:
-Найт (всхлип) ты не должен задерживать меня (всхлип) сейчас каждая минута дорога (всхлип, всхлип). Я никогда не прощу себя, если с той девочкой случится что-то плохое...
Он вопросительно поднимает брови "ты о чем?"
-Начальница сказала Лестии хлестать девочку-послушницу, если я не соглашусь на Позор.
У Найта расширились глаза...
-Пожалуйста, распорядись, чтобы меня немедленно отвезли в монастырь.
Он с трудом выравнивает свое дыхание, и обещает мне:
"Я сам туда поеду, и прослежу за тем, чтобы с ней ничего не случилось"
-Нет, я хочу лично в этом убедиться! Пожалуйста...
"Я привезу ее к тебе"
-Спасибо.
Элена заходит в комнату, и несмело мне улыбается:
-Госпожа...
Все, ему пора идти выполнять свое обещание, а мне пора восстановить те события, которые произошли, пока я была без сознания.
- Найт, оставь нас.
Он кивает, и выходит из комнаты. Мне кажется, или его хромота усилилась? Да нет, с чего бы вдруг... Тебе это просто причудилось.
Элена тихо плачет:
-Госпожа...
Этого мне только не хватало:
-Милая, успокойся. Дети?
-Никто, кроме меня и Найта, не знает о том, что Вы уже дома.
-Хорошо. Как долго длилось мое беспамятство?
-Вы несколько часов бредили, просили помочь какой-то девочке... Потом Вы постепенно успокоились, и заснули.
Значит, мои первые в состоянии бодрствования слова, касающиеся девочки, были восприняты Найтом, как продолжение бреда.
-Долго я спала?
-Почти сутки.
Ничего себе. Элена продолжает:
-Вы даже пили, не просыпаясь.
-Как это?
-Мы с Найтом подносили к Вашим губам чашку, а Вы, как будто понимали, что мы от Вас хотим, и выпивали все до дна, но при этом продолжали находиться в сонном состоянии.
При слове "губы" я неосознанно прикасаюсь к ним - ни трещин, ни ран...
Элена видит мое движение и поясняет:
-Найт постоянно смазывал Ваши губы и веки какой-то мазью.
Что ж, "результат на лице":
-Хм, возьмешь у него рецепт этого чуда фармакологии.
-Арина...
-Что, милая?
-Мне очень жаль.
-Мне тоже. Но, как говориться, нет крови - нет вины. Главное, чтобы об этом не узнал никто из моих. Ты меня поняла? Никто и никогда! Ты понимаешь, что они сделают, если им станет известно...
-Но...
-Никаких "но", Элена.
Она смиренно кивает мне головой, и спрашивает:
-Вам принести телефон?
Мой телефон настроен только на меня, и для непосвященных он - и не телефон вовсе, а обычное с виду зеркало в золотой оправе. Я, как только получила его от Севы, сразу позвонила маме, и шутливо ее спросила: "Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду расскажи". Мама сразу поняла, какой вид трубки сейчас находится в моих руках, и весело мне подыграла: "Ты на свете всех милее, всех прекрасней и белее".
-Нет, мои же думают, что я все еще в монастыре. Так что - никаких звонков. Элена... Э-э-э... Я кушать хочу...
Она юрко разворачивается на пятках, и бежит к двери:
-Айн момент, плиз...
Моя школа...
Наутро я проснулась бодрой и окончательно отдохнувшей:
-Элена, как ты думаешь, мне уже можно выходить из комнаты? Я соскучилась по детям и очень хочу их увидеть.
Моя служанка извиняется и всем своим видом, и своими словами:
-Простите, я совсем забыла предупредить Вас о том, что Советник сообщил домочадцам о Вашем, якобы сегодняшнем, возвращении.
-Где сам?
-Не знаю. Он, как вчера уехал, так и не возвращался.
Ничего удивительного - Найт наверняка не захочет меня видеть вплоть до церемонии "Объявления Намерений", потому что я опозорила не только себя, но и его тоже.
Советник и так лишний раз доказал свое благородство, ухаживая за своей Невестой после ее Позора. Но, одно дело, быть рядом с тем, кто находится без сознания, и совсем другое - общаться с этим кем-то.
Перед ужином меня уведомили о том, что Прим Шико сейчас находится в Поместье, и что он приехал сюда для того, чтобы встретиться со мной. Я спросила, когда состоится аудиенция, и, получив ответ "в ближайшее время", ускорила детей по направлению к столовой:
-Хард, найди Киру, и проводи ее на ужин. Элена ждет вас там.
Смотрю на себя в зеркало трюмо, и выбираю мимикой подходящие для предстоящей встречи "маски": Арина, будь высокомерной (нет, не то); хорошо, тогда сострой гримасу униженного достоинства (опять не то); а как тебе добродушное выражение лица, мол "какими судьбами? мы Вас не ждали, а Вы прыпэрлысь?" (снова не то); тебе не угодишь... что ж, остается только холодное равнодушие (самое оно)...
Я захожу в Приемный Зал, и вижу рядом с хозяином дома немного растерянного Шико. Он делает неуверенный шаг по направлению ко мне: