И что мне с ним делать?
— Надо добраться до телефона. — Ник спрятал пистолет в кобуру.
— Удачи, — фыркнула я.
— Ну где-то же он должен быть.
— Ага. За восемьдесят километров отсюда в соседнем городке. — Я поглядела на толстые стволы деревьев, неуклонно темнеющее небо и, подумав о призраках, серебре и Билли, вздрогнула. — Пора двигать.
И как можно быстрее.
— Пешком? — нахмурился Ник, как будто никогда так не ходил.
— Есть другие предложения? — Я обвела руками стоянку, где догорали машины.
— Рано или поздно кто-то появится. Или нет?
— Конечно, появится. Через две недели, когда придет время поставки продуктов.
— И больше никто сюда не приедет? Никто не позвонит, чтобы узнать, почему от вас ничего не слышно?
Эдвард бы заволновался. И прыгнул на следующий рейс на запад, чтобы разузнать о случившемся. Я не хотела его приезда. Тот, кто это сделал, знал о нас больше чем достаточно. Отсюда и серебряная пуля. А еще злодеям известно, что в конце концов Эдвард сюда заявится, и, может статься, именно этого они и добиваются.
Надо связаться с шефом без риска быть подслушанной, а если это невозможно, то хотя бы добраться до него без «хвоста».
Я бросила взгляд на Ника. Любой из вариантов будет трудновыполним.
— Я здесь одна, — ответила я.
— И больше ни души? Нет ни уборщиков, ни дружелюбных отшельников? А как насчет тех боевиков из Монтаны, которыми мы постоянно занимаемся?
— К сожалению, нет. Именно оторванность от внешнего мира и была решающим фактором при покупке этой земли.
Тем не менее его комментарий заставил меня вспомнить, что совсем без транспортного средства мы не остались.
— Позади загона для волков есть сарай. — Я глянула на лес. — Там у нас стоит квадроцикл.
— И как далеко можно на нем уехать?
— Уж точно дальше и быстрее, чем на своих двоих.
Мне хотелось, чтобы до темноты между мной и лабораторией, бессмертными монстрами и заряженным серебряными пулями ружьем пролегло как можно больше километров. И даже чувствуя, что стрелок ушел, я не собиралась рисковать ни своей жизнью, ни жизнью Ника, опираясь на голую интуицию.
— Есть хоть какие-то соображения насчет личности стрелка? — спросил Ник, следуя за мной через лес.
— Список бесконечен, — намеренно сухо ответила я. Лучше показаться саркастичной, хотя я вовсе не шутила.
— Элиза, это серьезно.
— По взрыву я уж догадалась.
Как отвлечь его от бесконечных вопросов и остаться в живых, пока мы ищем телефон? Ни одной идеи.
Мне было бы проще добраться до города самой, но я не могла бросить Ника. Он понятия не имеет, с чем мы столкнулись.
Прикинув, что вряд ли размахивающий оружием убийца будет в загоне для волков, я прошла вдоль забора. Когда один из моих волков бросился на сетку, я взвизгнула и врезалась в Ника.
Он попытался удержать меня, но я отпрянула, чтобы подойти к волкам поближе. Вожак стаи — Хосе — стоял по другую сторону ограждения. Он был напуган, что на него не похоже.
— Надо их выпустить, — пробормотала я.
— С ума сошла?
Ник схватил меня за локоть, но я вырвалась и направилась к воротам.
— Не могу оставить их запертыми, если о них некому позаботиться.
— Волки сами в силах о себе позаботиться.
Возможно. Но им будет лучше на воле.
— Отойди, — приказала я.
Набрала код, открывающий дверь, и спустя мгновение наблюдала, как все шестеро растворяются в лесу.
Видимую на три четверти луну закрыли плотные тучи. И хотя попасть в меня в такой полутьме было бы намного сложнее, надвигающиеся тени нервировали. Пусть луну и не видно, но от этого она никуда не девается. Как и монстры.
Ник не отставал от меня ни на шаг, пока я мчалась по тропинке вдвое быстрее обычного.
— Есть соображения насчет того, кто мог заложить бомбу? — спросил он.
Основной принцип сотрудников правоохранительных органов: задавай один и тот же вопрос тысячами различных способов.
— К нам никто не приходил кроме тебя.
Внезапно меня осенило. Ник много времени провел снаружи, пока я была в подвале. Что он делал все это время: читал книгу или давал сообщнику инструкции, куда заложить бомбу?
С другой стороны, зачем ему взрывать штаб ягер-зухеров, если он понятия не имел, чем мы тут занимаемся? Разве что он понял больше, чем говорит. Или хотел выдать себя за кого-то другого — прямо как я.
Я остановилась, Ник — тоже. Он наклонил голову.
— Клянусь, я не поджигал здание.
— Так утверждают все безумные террористы, — возразила я.
Губы Ника дернулись, но когда он заговорил, голос звучал спокойно.
— Если я взорвал лабораторию, тогда кто в нас стрелял?
— Твой сообщник?
— Подозреваешь всех и вся, да?
— Каждый чертов день.
Ник придвинулся ближе, и его дыхание взлохматило мои волосы.
— Раньше ты не была такой напряженной.
— Раньше я была совсем другой.
Ник взял меня за локоть, и я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Расслабься. Я тебя не обижу.
Большим пальцем Ник провел по длинной черной полосе, резко выделявшейся на фоне моего любимого белоснежного костюма. Последний, правда, совершенно испортился — как и все, что у меня было. Когда Ник меня касался, даже через ткань, у меня не было сил сопротивляться.
— Когда мы наконец займемся сексом, — прошептал он, — все произойдет на шелковых простынях на настоящей кровати, и я покажу тебе то, о чем мечтал эти семь лет.
В воздухе витал запах жара, огня и Ника. Я напряглась и кое-где намокла. Если он дотронется до меня, я могу тут же забыть, что нужно куда-то попасть и не напороться на чудовищ.
— Никакого секса у нас не будет. — Я отцепила его руку. — Никогда.
— Ну конечно, — недовольно проворчал Ник (только я не поняла, относилось ли это ко мне или к нему самому) и повернулся ко мне спиной. — В этом ты ничуть не изменилась.
Я не знала, что сказать или сделать. В какие-то моменты, казалось, Ник меня ненавидит, а потом вдруг я видела в его взгляде что-то далекое от ненависти, хотя и любовью это не назовешь.
А видеть там любовь мне уже доводилось.
Ник — единственный мужчина, которого я в жизни хотела. Сейчас он здесь, но мне не удастся его заполучить, потому что я рискую не только собой.
Не говоря ни слова, я потопала дальше. Запах крови ударил в нос задолго до того, как я нашла его источник.
Прямо на тропинке лежала освежеванная тушка кролика. Я внимательно осмотрела деревья, но никого и ничего не увидела и не услышала.
Неужели они подумали, что от запаха крови я перестану мыслить здраво? Если это так, то они совершенно не в курсе, с кем имеют дело и через что мне пришлось пройти, чтобы случаи вроде этого воспринимались лишь как дурацкая шутка — хотя сомневаюсь, что кролик счел данную ситуацию забавной. Возможно, наши преследователи знали не так уж много.
— Какого черта?
Ник нагнулся, чтобы изучить кровь и мех.
— Не обращай внимания. Просто давай отсюда выбираться.
— Что это?
Ник подобрал что-то с земли и протянул мне на раскрытой ладони. Я наклонилась ближе, и у меня перехватило дыхание.
Крошечный волк — талисман, тотем, амулет. Я уже видела похожий и даже исследовала его, пытаясь понять, каким образом и почему вещица была волшебной.
Но тот амулет взлетел на воздух вместе со зданием. Даже если фигурку и забросило так далеко в лес, она была выточена из черного камня.
А этот же тотем — со сверкающими голубыми глазами — был из белой пластмассы. Вещица показалась бы дешевкой, не выгляди она так жутко. Даже без кровавого трупика по соседству.
— Элиза?
Я моргнула и сосредоточилась на Нике. Наверное, я достаточно долго рассматривала фигурку волка, потому что агент выглядел обеспокоенным.
— Ты знаешь что это?
— Тотем.
— Типа языческий идол?
— Нет. Индейцы племени оджибве используют тотемы или додаимы: крошечные символы, в которых собрана духовная сила — сущность животного, которому поклоняется это племя.
— И ты на полном серьезе веришь, что в амулете может быть сосредоточена духовная сила? И что у животного правда есть сущность?
— Не имеет значения, во что верю я. Главное, что в это верит племя.
Как и во многое другое.
Я в задумчивости посмотрела на Ника.
— А ты не веришь во всю эту силу? Волшебство? Сверхъестественное?
— Нет, — ответил он, глядя мне в глаза.
Было бы интересно опровергнуть его убеждения, но времени осталось в обрез.
— Оджибве живут где-то здесь? — спросил он.
Я подавила желание поехидничать. Конечно, с чего бы лощеному агенту ФБР знать, какие индейские племена населяют данную территорию, хотя по инструкции ему это и положено?
— В Монтане проживают разные племена. Например, сиу, кроу, черноногие. А оджибве можно найти в Миннесоте, Канаде и Висконсине.
— Висконсине? — Ник резко поднял голову. — Там, где Манденауэр.
Так как это было утверждение, а не вопрос, я не стала отвечать.
— Странно, — пробормотал Ник.
Вынуждена была с ним согласиться. Обнаружить тотем оджибве в Монтане, в то время как Эдвард временно жил на территории, откуда этот предмет родом — слишком много совпадений, чтобы чувствовать себя в безопасности. И все же я не знала, что все это значило.
Я взяла амулет с ладони Ника, затем глянула на кролика. Слишком многое указывало на землю молока и сыра[3].
— Идем, — сказала я Нику. — Мы уже почти у цели.
Положив крошечного белого волка в карман, я переступила через мертвого бурого кролика, и то же мгновение услышала приглушенное рычание.
— Проголодалась? — спросил Ник.
Я глянула на мех и кровь.
— Нет.
Рычание исходило не от меня, а от тотема в кармане.
Глава 6
Я не могла сказать об этом Нику. Агент Франклин не верил в волшебство. Он отвез бы меня в ближайшую больницу, запер там и выбросил ключ. И тогда у нас возникли бы серьезные проблемы, потому что моя сыворотка взлетела на воздух вместе с лабораторией.
Только представьте эту картину: я заперта в четырех стенах, а до полнолуния меньше недели. Да уж, беда. Но сейчас меня это волновало меньше всего.
Мы дошли до сарая, и Ник осмотрел все с типичной фэбээровской тщательностью. Внутри никого не оказалось. Квадроцикл был в целости и сохранности.
— Я поведу, — вызвалась я.
— Я так не думаю.
— А тебе и не нужно. Я знаю, куда ехать.
— Я бы и сам нашел дорогу, — проворчал Ник, но сел позади меня.
По напряжению прижатых ко мне бедер Ника и по его еле заметному непроизвольному вздрагиванию при каждом довольно резком наклоне квадроцикла я бы сказала, что агент не привык ездить на таком транспортном средстве, и что теперь ему все равно, кто за рулем.
Мы добрались до шоссе — идеального асфальта по сравнению с любой другой дорогой поблизости, и я погнала на максимально возможной скорости — около пятидесяти километров в час. Мне не нравилось ехать так быстро без шлема, пусть даже травма головы мне не грозила. А вот Ника нужно поберечь.
— Такими темпами мы будем добираться до города часа два, а то и больше, — прокричал он.
— Есть идея получше?
Молчание было красноречивей любого ответа.
Мы передвигались медленней, чем обычный волк, способный развивать скорость до шестидесяти километров в час — и это в среднем. Суперживотные — другими словами, оборотни — могли с легкостью превысить эти показатели.
По дороге я все думала о тотеме в кармане. Что это — подсказка? Предупреждение? Стечение обстоятельств? Надо показать амулет Уиллу Кадотту, нашему эксперту по индейским верованиям. Как хорошо, что он поехал в Висконсин вместе с Эдвардом.
Неужели тотем на самом деле рычал? Я бы ответила отрицательно, только вот Ник тоже это слышал.
Никогда не замечала ничего сверхъестественного в черном тотеме, но это не значило, что он был напрочь лишен магии.
Джесси Маккуэйд, одна из ягер-зухеров и бывшая полицейская, клялась, что видела, как тотем перемещался сам по себе.
Кто я такая, чтобы усомниться в ее психическом здоровье?
Около часа мы ехали молча — из-за рева двигателя и свиста ветра невозможно было разговаривать. Но мне не требовались слова, чтобы слышать Ника четко и ясно. И я чувствовала давление не только его бедер.
Он скучал по мне, причем не только платонически.
Его ладони прошлись по моей талии, а большие пальцы скользнули под пиджак и начали игриво поглаживать кожу прямо над резинкой колготок. Дыхание Ника развевало волосы, выбившиеся из моего привычного пучка.
Надо ему честно признаться: то, что когда-то было между нами, никогда больше не повторится, несмотря на предательскую реакцию моего тела. У меня слишком много тайн, которыми я не могу поделиться. Слишком много работы, которая должна быть сделана. И слишком много монстров, желающих моей смерти.
Я напряглась, почти ожидая, что он обхватит руками мои груди, а потом прижмется поцелуем к шее. Мои ноги были широко расставлены, так как я сидела на квадроцикле верхом, поэтому ветер задрал юбку, возбуждая меня там, где не нужна была никакая дополнительная стимуляция. Кончики пальцев Ника скользнули по моей ягодице.
— Ник, — выдохнула я.
Протест, мольба — непонятно, да это и не имело значения. Ветер унес слово в ночь.
Пошел снег — огромные пушистые хлопья, из-за которых скоро не будет видно дороги. Надо сосредоточиться и добраться до города прежде, чем разыграется снежная буря или что похуже. Я уже почти превратилась в ледышку, и Ник, уверена, тоже.
Но когда одна теплая рука Ника скользила по моей коже, а вторая плотно прижималась к животу, думать было невозможно.
Я мельком глянула вниз. Юбка высоко задралась на бедрах, и вид моих ног в колготках, белых хлопковых трусиков и загорелой руки Ника с мозолистыми пальцами так меня возбудил, что я ничего не сделала, когда его средний палец скользнул ниже и погладил меня всего один раз. Хорошо хоть на шоссе кроме нас никого не было.
По крайней мере, я так думала.
А подняв взгляд, тут же крутанула руль, чтобы не врезаться в огромного черного волка, стоящего посреди трассы. Правое колесо соскользнуло с дороги, и мы полетели в кювет.
Провидение оказалось на нашей стороне — нас отбросило в сторону. Большинство травм, полученных при езде на квадроцикле, связаны с падением машины на ездоков. А я лишь приземлилась на плечо, и что-то хрустнуло.
Игнорируя боль, я встала, лихорадочно высматривая Ника. Обнаружила его на краю лесопосадки. Он не двигался.
Волк повернул ко мне голову. На морде дикого зверя поблескивали светло-серые человеческие глаза.
— Билли, — пробормотала я.
Следовало догадаться, что он не погиб. Такие, как он, никогда не умирают. Чтобы уничтожить Билли Бэйли, нужно кое-что похлеще зажигательной бомбы.
Но где же он был? Наверное, ему потребовалось какое-то время, чтобы залечить раны, а потом выбраться из-под обломков.
А как же другие? Они тоже выжили?
Я напрягла слух, но услышала только ветер. Понюхала воздух, но уловила только запах снега и сумасшедшего Билли.
Одно из двух: или остальные волки из подвала выбрались на свободу и разбежались кто куда, или они сгорели дотла, а Билли оказался намного сильнее, чем я думала. Ну разве не замечательно?
Билли наклонил голову и высунул язык в подобии ухмылки. Черт, наверное, он и впрямь потешается надо мной.
Я нащупала в кармане пистолет. В Билли можно выпустить всю обойму, но ни одна пуля его не остановит. Если я останусь человеком, он меня убьет — это если повезет — а потом примется за Ника.
Придется обратиться.
Правда, это займет какое-то время, и в процессе обращения я окажусь беззащитной. А у Билли нет моральных принципов. Он дождется самого неподходящего момента и нападет. Тем не менее придется рискнуть и понадеяться, что само мое обращение ненадолго собьет его с толку, и мне хватит времени принять другое обличье.