— А Исайя? — аккуратно уточняю.
— Он не ест со всеми, — отвечает Давид и отодвигает для меня стул.
— Почему? — не глядя на него, спрашиваю.
— Он… он профессионал своего дела, — начинает мужчина очень издалека, — но в жизни у него есть… мм… скажем так, проблемы с общением.
— Он социофоб? — подняв брови, предполагаю.
— Что-то вроде, — осторожно кивает Давид, — поэтому, чем меньше вы будете обращать на него внимания, тем комфортнее будет вам обоим.
— Но как он может следить за моей безопасностью, если он социофоб? — удивленно спрашиваю, подтягивая к себе корзинку со свежими сырными булочками.
— Поверьте, ваш дедушка умел подбирать людей, — уверенно произносит Давид, тем не менее, оставляя мой вопрос без ответа, — не сомневайтесь ни в ком из нас. Мы лучшие — каждый в своём деле.
Послушно киваю, не имея аргументов для продолжения спора.
В следующее мгновение через арку проходит молодая женщина в сером платье с передником и начинает раскладывать перед нами еду. От количества блюд начинает рябить в глазах, а от запаха — призывно урчать живот.
— Приятного аппетита, — улыбается Давид.
— Приятного аппетита, — киваю в ответ, а затем перевожу взгляд на стол.
Это прям целое меню из ресторана! Где Ян? Почему он меня не останавливает?!
— Сегодня вы просто обязаны уважить нашего повара. А уже завтра Ян возьмется за ваше здоровье, — усмехается Давид, глядя на мои страдания.
— Аминь, — качнув головой, отвечаю и приступаю к самому масштабному поглощению пищи за всю свою жизнь.
Как только первый голод был утолён, из арки вышел повар — невысокий мужчина крепкого телосложения с небольшим животом, — и та темноволосая женщина, что расставляла перед нами тарелки. А из другой двери появилась хрупкая девушка лет двадцати, с соломенного цвета кудряшками, убранными в култышку, — и встала рядом с остальными. На ней тоже была униформа, но другого цвета. Это было бледно розовое платье с белым передником, и оно сидело на ней идеально, позволяя мне думать, что униформа для прислуги пошита на заказ.
— Наш уважаемый повар — Вячеслав, — с улыбкой представляет Давид прислугу, и те склоняют головы, коротко здороваясь, — старшая горничная — Галина, и младшая горничная — Лика.
— Здравствуйте, Анна Андреевна, — по очереди здороваются со мной.
— Приятно познакомиться, — неловко киваю, не зная — нужно ли вставать с места или так и продолжать сидеть?..
— Надеюсь, вам всё понравилось, — улыбается повар.
— Да, конечно! Это невероятно вкусно, — немного взволнованно отвечаю и вновь давлю в себе желание встать на ноги.
Всё это так странно…
— Очень рад это слышать, — с достоинством принимает комплимент Вячеслав, и прислуга ровным строем уходит через арку обратно на кухню.
— Боже мой, — откладываю вилку на тарелку (оказывается, я держала её на весу все это время!) и роняю лицо на ладони.
— Я видел, что вы несколько раз хотели встать, — тихо посмеиваясь, замечает Давид.
— Это непривычно. Всё это непривычно! — бормочу, качая головой.
— Неловкость пройдёт, и всё это вы будете воспринимать спокойно, — произносит мужчина, — поверьте мне.
— Точно не в этом месяце, — бормочу, отпивая воды.
— Думаю, вы наговариваете на себя, — мягко замечает Давид, — вы будете отличной хозяйкой. Кстати, у вас есть какие-то предпочтения по завтраку? Каша, омлет, сэндвичи… чем вы обычно питаетесь с утра?
Не сразу понимаю, в чем суть вопроса, а затем поднимаю на Давида удивленный взгляд:
— Вы думаете, я здесь останусь на ночь?..
— Конечно. Это теперь ваш дом, — кивает мужчина.
— Но… у меня есть своя квартира. Я привыкла спать там… да и вещи…
— Ваши старые вещи вам больше не понадобятся. Здесь есть всё, что нужно, — спокойно отвечает Давид.
— Но одежда…
— Вам больше не к лицу носить то… что вы носили раньше, — аккуратно подбирая слова, произносит мужчина.
Вспоминаю свои блузки из полиэстера, брюки, пиджаки и платья… и слегка краснею.
— Я понимаю, о чём вы. Но я носила то, что было мне по карману, — произношу ровно.
— Никто не упрекает вас ни в чём, Анна Андреевна, — осторожно замечает Давид, — просто теперь, учитывая ваше новое положение, самое верное решение — довериться нам. И позволить нам позаботиться о вас.
Прикусываю губу изнутри, обдумывая его слова. Я никогда ни на кого не полагалась — только на себя. Было трудно изменить в себе нечто столь значительное.
— Хорошо, я останусь сегодня здесь. И я выберу одежду из той, что предложена вами. Но мне всё равно нужно будет заехать домой и собрать свои вещи, — предлагаю компромисс.
— Конечно. Мы можем съездить туда вместе — завтра или послезавтра, и я помогу вам с переездом.
Киваю, затем откладываю приборы. Глаза почему-то начинают слипаться, а голова пустеет.
— Меня клонит в сон, — с удивлением замечаю.
— Вы, наконец, расслабились, — улыбается Давид.
Факт. Стоило нам обговорить мой переезд, как что-то внутри меня перестало испуганно сжиматься. Неужели я приняла всё, как есть?..
— Я покажу вам, где ванная комната, Анна Андреевна. Она совсем рядом с вашей спальней, — Давид поднимается и галантно помогает мне встать.
— У меня к вам просьба… можно не звать меня по имени отчеству? — прошу, пока мы идём в спальное крыло, — Мне очень неловко — ведь я, кажется, младше всех вас. И прислуга… мне не по себе от того, как ко мне обращаются.
— По поводу прислуги — сомневаюсь, что это возможно, — аккуратно отвечает Давид, — а мы будем звать вас так, как вы захотите.
— Тогда зовите меня Аней, — предлагаю, останавливаясь у двери.
— Давайте сойдёмся на Анне, — с лёгкой улыбкой предлагает в ответ Давид.
Кажется, его улыбка заразна. Или мне просто смешно, что любое мое предложение в итоге изменяется до той степени, которая приемлема в этом доме.
— Хорошо, — в итоге киваю, — спокойной ночи, Давид.
— Спокойной ночи, Анна.
Неожиданно просыпаюсь от желания попить воды. Смотрю по сторонам и осознаю, что сейчас глубокая ночь, и я сплю в своей новой спальне… удивительно, как быстро меня вырубило!
Поднимаюсь и запахиваю на теле шелковый халат, выбранный вчера почти с закрытыми глазами. Не могу босой ногой найти тапочек на полу, поэтому решаю идти босиком — полы тут не холодные. Открываю дверь в коридор и бесшумно продвигаюсь вперёд…
Тусклый свет из столовой заставляет меня притормозить на середине пути. Кто-то ещё не спит? В такое позднее время?.. Прохожу по коридору и останавливаюсь у приоткрытой двери; уже тяну руку, чтобы войти, как застываю на месте — через небольшой проём виднелся стол и чья-то спина, а также лицо человека, стоящего напротив.
Это был Исайя.
— Как всё прошло? — негромкий голос Давида заставил меня немного расслабиться.
Рядом с ним становилось спокойнее. Даже в присутствии того странного молодого человека.
— Спокойно. Я вернул всё на место, — звучит ответ.
Присматриваюсь и замечаю Яна, стоящего рядом с тем, кто был ко мне спиной.
— Глаза? — вновь голос Давида.
— Можешь не беспокоиться, — отвечает… Марк?..
Так вот, кто стоит передо мной!
Выходит, эти двое уже вернулись?..
— Они либо идиоты, либо совсем отчаялись, — сложив руки на груди, произносит Ян.
— Может, не думали, что камеры будут проверять? — предполагает Давид негромко.
— Либо проверяли нас… — замечает Марк.
— Сай, — Давид поворачивается к Исайе, — разберись.
Тот кивает и выходит из моего поля зрения.
Быстро отхожу от двери и опускаюсь на пол за креслом — тень человека выскальзывает из столовой ровно через секунду, пересекает комнату и в следующее мгновение скрывается за поворотом.
Боже, у меня сердце стучит так громко, что, я боюсь, за стенкой услышат!
Что тут вообще происходит?!
И с чем по приказу Давида пошёл разбираться Исайя?..
Глава 3. Пара слов о доверии
Сказать, что я плохо спала после того, что увидела…
Это ничего не сказать.
Проворочавшись несколько часов, я решаю, что попытка заснуть-таки провалилась, поднимаюсь с кровати, с первого раза нахожу тапочки на полу (благодаря рассвету за окном), выхожу из комнаты и направляюсь совершать водные процедуры.
Что мне однозначно нравится в этом доме — так это наличие всего необходимого. К примеру, в моей ванной были не только мыло, гель для душа, скраб, шампунь, кондиционер, маска для волос, щетка, зубная паста, увлажняющий крем, несколько полотенец, фен и набор всего, необходимого женщинам раз в месяц… но и пара халатов на выбор — мягкий плюшевый и шелковый. А также несколько пар тапочек — уж не знаю, для какого такого экзистенциального выбора, учитывая, что все тапочки были одинаковыми…
Пока привожу себя в порядок, в опухшую после плохого сна, голову лезут самые разные мысли.
Вот интересно, а где спальни молодых людей? В другой части дома?.. Меня вполне устраивает, что с утра мы не пересекаемся: они живут на своей половине, я — на своей, и между нами… ну, пропасть — не скажу, но сколько тут?.. Метров двадцать? Или все тридцать?.. Короче, мне нравится, что на своей половине я одна. Было бы очень неловко, столкнись мы у входа в туалет с утра пораньше. Или ещё хуже — если бы в этот самый туалет образовалась очередь из трёх мужчин и одной девушки. Вот это был бы номер!
Да, стоило дожить до двадцати пяти, чтобы впервые в жизни оказаться в общежитии! В дорогом таком общежитии… я бы даже сказала — элитном. Но, тем не менее…
Утепляюсь, выбирая мягкий сливочный халатик и выхожу из ванной.
Полночи без сна дали о себе знать — я «нагуляла» аппетит и теперь готова доесть всё то, что осталось после вчерашнего ужина.
Пересекая столовую, невольно вспоминаю вчерашнее происшествие: я так и не смогла понять, что это было? И стоит ли мне переживать из-за того, что я «не в курсе»?.. Уверена, всему есть логичное объяснение, но, должна признаться, я была порядком напугана этим полуночным «заседанием». Какие ещё тайны скрываются на территории этих квадратных метров?
Плохо это или хорошо, но я предпочитаю не знать о том, что может меня потревожить…
Прохожу на кухню. Радуюсь, что в такую рань ещё никто не встал, и у меня есть возможность осмотреть всё без экскурсии. Нет, мне нравится, как Давид делает своё дело, но иногда он даёт слишком обтекаемые ответы, а ещё — частенько переводит внимание. Я знаю подобные техники; этот мужчина — однозначно отличный психолог. И то, что я думаю о нём в таком ключе, учитывая, что я осознаю, что он меня обрабатывает… это говорит о многом.
Но сегодня с утра я просто тихо наслаждаюсь тем, что я одна.
Прохожу к холодильнику и открываю его. М-да, да тут не один, тут пара ресторанов в наличии! Выбираю себе несколько тарелок с нарезками и канапешками и не иду в столовую (как тут, наверное, принято), а ставлю их на столешницу и начинаю точить прямо так — стоя на ногах. И мне это безумно нравится! Надо бы почаще просыпаться до петухов, а то могу представить, какой пафос царил бы на кухне, зайди я сюда после девяти утра. Наверняка пришлось бы дорогое платье надевать — а то, боюсь, меня просто не пустили бы внутрь!
Усмехаюсь, уплетая вкусняшку, а затем резко осекаю своё веселье: смех смехом, а по сути — я права. Наслаждаться абсолютным одиночеством я могу только в своей старой квартирке, у себя дома.
Тут же царят свои законы. И, чего греха таить, я ещё не скоро почувствую себя здесь хозяйкой…
Доедаю то, что остаётся на тарелке, убираю остатки в холодильник и плетусь обратно. Спать не хочется. Хочется убить время.
Так… кажется, Давид что-то упоминал про библиотеку.
И если вспомнить всё, что он говорил, то, выходит, дверь напротив моей — это спальня дедушки, поскольку у нас одинаковый вид из окна… а вон те дальние — это двери в библиотеку и в кабинет. Если предположить, что кабинет находится на стороне спальни дедушки, то…
Прохожу вперёд и захожу внутрь библиотеки. Не пытаюсь анализировать — почему не хочу идти в его спальню. Пока что ноги туда не ведут. А я не хочу насиловать себя.
Зато, боже мой, какая тут библиотека! Сколько книг! И какое удобное кресло рядом с диваном!
Чувствую себя героиней из мультика «Красавица и чудовище»: хочется кружиться и восхищаться, как в детстве!
Подхожу к книжным полкам… так, начинать роман сейчас — не самая лучшая идея. А вот взять сборник рассказов…
— Мураками? — голос Давида заставляет меня оторваться от книги и поднять голову, — Отличный выбор, — мужчина подходит ко мне и садится напротив, — на каком месте остановились?
— Дочитала «Где бы оно ни нашлось», — делюсь последними новостями, приветливо улыбаясь.
— И что скажете? — Давид внимательно смотрит мне в лицо.
— Мне нравится, что этот автор не ставит перед собой ограничений. Он совершенно свободен, — немного подумав, отвечаю.
— Поясните, — заинтересовавшись, предлагает мужчина.
— Как сказать… — откидываюсь на спинку кресла и поднимаю взгляд на потолок, — некоторые авторы в своих произведениях позволяют себе поставить вопрос, но так и не дать на него ответа… а Мураками позволяет себе даже вопрос задать лишь наполовину.
Давид широко улыбается, глядя на меня.
— Интересное мнение.
— И при этом у меня не возникает желания найти его, взять за шкирку и потребовать разъяснений: зачем он вообще это написал?! — усмехнувшись, заканчиваю мысль и прикрываю книгу.
— Но вы же понимаете, что он может позволить себе нечто подобное, потому что добился определённых успехов, как писатель, — замечает Давид.
— Думаю, в его случае всё было немножко иначе. Он стал великим, потому что позволил себе нарушать правила.
— Не согласен. Правила можно нарушать лишь тогда, когда ты стал ассом в игре. Всё остальное — простое позёрство.
Внимательно смотрю на него. Почему мне кажется, что мы сейчас не только о Мураками говорим?.. Точнее даже — не столько?..
— Вы очень категоричны, это неожиданно — отмечаю, — но иногда людямнужно ошибиться, чтобы найти свой путь. Это не зазорно. Говорят, даже Бог совершал ошибки…
— Думаю, Бог позволил себе ошибиться лишь после того, как создал идеальный мир, — протягивает Давид, глядя на меня с хитринкой в умных глазах.
— У меня появилось ощущение, что вы буквально вчера распивали с Всемогущим дорогое вино в столовой, обсуждая этот вопрос, — замечаю с легкой усмешкой.
Давид улыбается в ответ, и я прям жду, что он скажет «нет, он заходил только на чай»… но мужчина ничего не произносит. Интересно, к какой мысли он хочет меня привести?
Что мне нужно учиться быть идеальной?
Ведь эти четверо — безупречны. На их фоне я смотрюсь серой замарашкой.
— Думаю, мне есть над чем поразмышлять, — протягиваю, откладывая книгу.
— Как насчёт кофе с круассанами?
— Неплохая мысль, — киваю и поднимаюсь на ноги.
Пожалуй, кэтому можно привыкнуть…
— Забыл сказать: когда я проходил мимо вашей спальни, то услышал звонок телефона, — припоминает Давид, выходя в коридор.
— Благодарю. Сейчас проверю, — иду в свою комнату, поднимаю смартфон и с удивлением вижу пять пропущенных от Даши.
Что могло случиться, что она буквально бомбила звонками мой бедный сотовый?.. И, словно в ответ на мою мысль, телефон вновь начинает заливаться трелью.
— Привет, — здороваюсь, принимая вызов.
— Аня! Где ты? Почему не отвечаешь на звонки?! — начинает массированную атаку на мои уши подруга.
— Я читала в другой комнате, просто не услышала, — спокойно произношу.
Знаю, ей нужно услышать — что у меня всё в порядке, потому слежу за своим голосом.
— Но где ты? Я же говорила, что забегу с утра! А квартира пустая… ты что, забыла о том, что мы договаривались встретиться?!
Слегка теряюсь. Она говорила, что зайдёт? Когда?
— Прости, о нашей договорённости я точно ничего не помню. А если ты упоминала, что заглянешь ко мне…