Заилас открыл дверь балкона, впуская ледяной ветер.
Он, прыгая с балкона на балкон, спустил сначала наши чемоданы, а потом поднялся обратно. Он спустил Амалию, которая крепко сжимала переноску Сокс. Котенок жалобно вопила от холодного ветра, и я вздрогнула от звука.
Они добрались до земли. Заилас прыгнул снова, схватил перила балкона второго этажа. Я посмотрела вглубь квартиры.
Входная дверь открылась.
Я отпрянула от стеклянных дверей и прижалась к узкой стене на краю балкона. Шаги раздались в квартире. Мужские голоса говорили негромко. Были все ближе. Дверь балкона была приоткрыта, манила их.
Голоса стали громче, ближе. Я пыталась успокоить паническое дыхание.
Заилас появился рядом со мной, сжимал бортик балкона. Я обвила руками его шею, и он вытащил меня за пределы металлических перил.
Мы тихо спрыгнули, и стеклянная дверь открылась со стуком.
Заилас приземлился на балкон ниже. Он пригнулся в тенях рядом с темной стеклянной дверью квартиры, прижимая меня к груди.
Долгий миг тишины.
— Чисто, — негромко сказал грубый мужской голос. — Похоже, они уже ушли отсюда.
Стеклянная дверь закрылась, и я обмякла у груди Заиласа, ощущая и облегчение, и отчаяние. Мы сбежали, но наше убежище было раскрыто, и мы не могли вернуться.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Из нескольких убежищ дяди Джека ближайшее было на юге Истсайда, в старом районе Ванкувера. «Здание Ли», наверное, простояло уже больше века, но его обновили… сорок лет назад. И возраст было видно.
Наша квартира на шестом этаже была с маленькой кухней, откуда выходила единственная дверь в спальню, тесную ванную в форме Г с умывальником поверх стиральной машинки в углу и относительно просторную гостиную, где стоял обеденный стол, диван, кофейный столик и торшер. Все было покрыто пылью.
Могло быть хуже. Но могло быть и намного лучше.
Мы с Амалией спорили, кто будет спать на диване, пока я не села на него. Диван прогнулся со скрипом древних пружин. Решив разделить королевскую кровать в спальне, мы оставили Сокс с Заиласом и отключились.
Тусклый утренний свет вытащил меня из беспокойного сна. Подняв голову с затхлой подушки, я посмотрела на узкое окно, шторы были слишком старыми и тонкими, чтобы закрывать свет. Амалия, сжавшись на боку спиной к окну, тихо посапывала.
Стараясь не тревожить скрипучий матрац, я выбралась из кровати, одетая в то, что было на мне прошлой ночью, и вышла на цыпочках на кухню, а оттуда попала в ванную. Я умылась, надела линзы и собрала волосы в хвостик, а потом прошла к гостиной.
Заилас сидел на пыльном паркете рядом с большим окном, откуда был вид на окно другой квартиры в десяти футах от нашей и полоску пейзажа города. Сокс спала, свернувшись на его коленях.
Я села у стены рядом с ним, пол был чуть удобнее дивана.
— Интересно, где Эзра и Тори. Если гильдии охотятся на них, я не знаю, как мы можем провести еще один ритуал призыва, чтобы разделить Эзру и Этеррана.
— Мы не можем. Наживер охотится на нас. Куда бы мы ни пошли, туда пойдет и Наживер.
Я прикусила губу.
— Мы могли бы победить Наживера, если бы работали все вместе?
— Возможно, но риска слишком много. Я не могу использовать виш там, где видят hh’ainun. Не может и Этерран.
Охотники следовали за Эзрой, и мы не могли скрыть сражение с Наживером.
— Мы не можем им помочь, да?
— Да.
Я теребила край свитера.
— Что нам делать? Наживер охотится на нас, как и гильдии.
Он уперся рукой в подоконник.
— Что нам нужно делать?
— Нам нужно… — я прижала пальцы к вискам. — Нам нужно одолеть Наживера и Ксевера, пока они не убили нас. Наживер — серьезная угроза, но если остановить его, а не Ксевера, Ксевер продолжит приходить за нами, особенно, потому что он хочет твою кровь для чего-то.
— Да. Наживер — самая большая угроза, — он стиснул зубы. — Если бы hh’ainun пришли позже, Этерран был бы свободен. Мы с ним убили бы Наживера.
— Потому ты ждал так долго, чтобы сообщить о «Глазе Одина»? — я поджала губы. — Ты должен был сказать раньше. Мы могли бы сбежать незаметно.
— Наживер был там. Он ждал меня.
И Заилас не мог одолеть Наживера один. Мои кантрипы с магией демона отогнали демона, но я не собиралась наивно думать, что я могла одолеть его. У меня больше не будет преимущества неожиданности.
— Вместе, — сказала я, — мы могли бы победить Наживера? Если мы вдвоем будем использовать твою магию?
Заилас задумался.
— Если я буду близко к Наживеру, ты не сможешь атаковать его, не задев меня. Но если мы нападем вдвоем до того, как Наживер будет слишком близко… возможно. Но это не будет dh’ērrenith.
— Побег от Наживера не сработает, — отметила вяло я. — Он умеет летать. Лучше бы нам напасть на него, а не страдать от засад, но как нам найти его?
— Может, с книгой. Но она забрала ее.
— Кто… ох, — я зажмурилась, злясь на себя. — Тори забрала гримуар культа. Почему я его не схватила? Это единственная догадка о том, что Ксевер пытается сделать!
— Он хочет открыть портал. Мы знаем о портале больше него. У нас есть твой гримуар и imailatē.
Точно, амулет Валъира. В нем было заклинание портала.
Я поднялась на ноги, поспешила в спальню. Амалия сонно подняла голову, пока я рылась в чемодане. Я вытащила кейс с гримуаром Атанас.
Вернувшись в гостиную, я опустила его на кофейный столик.
— Egeirai, angizontos tou Athanou, lytheti.
Бледное мерцание пробежало по стали. Я открыла крышку, Заилас сел рядом со мной и опустил Сокс на свои колени. Она подняла голову, ее усы подрагивали, пока она нюхала, повернувшись к кейсу.
Я вытащила амулет и опустила его перед Заиласом, а потом взяла гримуар Атанас, положила его на стол и открыла его на иллюстрации амулета.
— Ладно… — моя решимость угасла. — С чего начать?
Он перевернул амулет, с другой стороны были вырезаны маленькие сложные массивы.
— Виш портала связана с демоническим заклинанием.
— Да?
— Это моя… догадка, — он нахмурился, ему не нравились неточности в деле магии. — Я не знаю, как пробудить заклинание. Слова не работают.
— Ты про заклинание «evashvā vīsh»?
— Вар. Это означает… «освобождение магии». Оно пробуждает все заклинания, кроме особенных, — он ткнул амулет пальцем. — Это особенное заклинание.
— Есть идеи, каким может быть заклинание?
— Нет.
— Может, в гримуаре есть что-то похожее, — я стала листать страницы. — Антея не могла создать то демоническое заклинание, не открыв мир демонов, так что перейдем к части после заклинания портала.
Я вернулась к заклинанию портала и добралась до следующего экспериментального массива Антеи, предшественник современного массива призыва. Заилас подвинулся ближе, задел мою руку своей, склоняясь над книгой. Покалывание пробежало по моей спине от невинного контакта, и воспоминание резко наполнило разум: мрачный взгляд Заиласа, движущийся по моему почти голому телу в душе.
Я отогнала поспешно воспоминание и сосредоточилась на странице перед нами. Скопированные записи заполняли страницу, включая аккуратные исправления и записи Антеи.
— Странно, да? — сказала я, открывая следующую страницу экспериментов. — Антея смогла открыть портал, и… видимо, она хотя бы видела демона, да? Она открыла новый мир с целой расой магических существ, которых еще не видели… и она стала работать над заклинанием, которое похитило бы их из дома и поработила. Зачем так делать?
— Сила, — прогудел Заилас. — Hh’ainun слабые. Она хотела нашей силы.
Меня поражала гениальность Антеи и ее верность делу, но мой восторг угасал все больше, пока я узнавала о ней новое. Я открыла следующую страницу.
— Рабство было обычным делом в ее время. Может, она не видела в этом ничего плохого, но я все еще не понимаю, почему первым делом…
Он накрыл мою ладонь своей, не дал мне перевернуть страницу. Несколько рядов демонических рун были старательно изображены, стрелки указывали на то, когда они появятся в массиве.
— Это часть магии амулета? — спросила оживленно я.
— Нет, — в его тихом голосе была странная эмоция. — Тут говорится «Enpedēra dīn izh».
Это звучало смутно знакомо.
— Должно быть «Enpedēra dīn nā», — он зарычал, звук был грубым, хриплым и яростным. — «Izh» это его. Enpedēra dīn izh. Kasht!
Он оттолкнулся от стола, сбросил Сокс с колен. Котенок убежал под диван, а демон пронесся по комнате, его хвост метался в стороны.
Я поднялась, мои глаза были огромными.
— Заилас, что такое?
— Я этого не видел! Esha hh’ainun raktis dahganul īt meniraīs thāanus īs! — он развернулся на одной ноге и посмотрел на меня, скаля зубы, глаза сверкали от гнева. — Алэя дает силу Динен. Это особая виш. Это… Клятва Короля. Другие демоны нашего Дома клянутся слушаться нас. Если они ослушиваются, мы знаем. Мы ощущаем их предательство.
Его ноздри раздувались, пока он дышал.
— Когда Динен дает Клятву Короля, Алэя не позволяет нарушать ее. Мы не можем.
— И… Клятва Короля в гримуаре? — спросила я. — В ритуале призыва?
— Клятва Короля «enpedēra dīn nā». Клятва Короля связывает меня. Тут, — он указал когтем на гримуар, — говорится: «enpedēra dīn izh». Клятва Короля связывает его. Они используют нашу магию, чтобы поработить нас!
Он прокричал последние слова, его гнев питала тысяча лет несправедливости, преследования, страха и медленного разрушения общества демонов.
— О боже.
Тихий голос донесся из коридора. Амалия со спутанными ото сна волосами стояла на пороге, ладонь прижималась к стене, она смотрела на Заиласа.
— Потому демоны не могут ослушаться контрактов, — прошептала она. — Не из-за нашей магии, а из-за их магии.
— И… — я сглотнула. — И, может, потому призываются Динен. Только их можно призвать, потому что только Динен связаны Клятвой Короля, — слезы обжигали мои глаза от ужасной несправедливости этого, но я помедлила. — Но, Заилас, разве ты не говорил, что сила Динен покидает тебя, когда ты призван?
Он сжал кулаки.
— Я знал, что Ивакнен возвращаются без силы. Но когда мы с Этерраном поклялись друг другу Клятвой Короля, виш была там. Мы теряем ее, возвращаясь. Видимо, Алэя забирает ее тогда.
Он резко повернулся к окну, встал спиной к нам. Он так злился, что его хвост уже не метался, все тело напряглось, застыло. Как сильно он презирал людей теперь?
— Но Двенадцатый дом свободен от контрактов, — неуверенно сказала Амалия. — Твоя магия Динен другая?
— Нет, — прорычал Заилас, не поворачиваясь. — Я не поэтому не связан.
Амалия ушла в коридор и вернулась с тонкой книгой в кожаной обложке, в которой я узнала ее гримуар. Она подошла ко мне, открыла страницу с подробным рисунком массива призыва.
— Эта часть, — сказала она. — Эта линия демонических рун вызывает Клятву Короля против демона, когда он призван?
Заилас подошел и остановился с другой стороны от нее.
— Да. А это, — он указал на другой набор рун, — Алэвиш.
Кусая щеку изнутри, я обдумывала то, что открыл Заилас.
— Не думаю, что Антея сама все это придумала. Она могла изучать магию демонов десятки лет и не подобраться так близко к сложностям Клятв Короля и Алэвиш, как и не понять, как добавить их в свой круг призыва.
— Но она это явно сделала, — Амалия указала на древний гримуар.
Я опустилась на пол, взяла амулет Валъира, перевернула его и осторожно опустила на гримуар Атанас символом Двенадцатого дома вверх.
— Этот амулет описан в ритуале, и тут есть заклинание, которое полностью из демонической магии. Антея не добавляла это сама. Его добавил демон.
— По своей воле? — Амалия опустилась на колени рядом со мной.
— Не знаю, но весь дом Валъир свободен от магии контракта. Все остальное работает, так что… это не кажется намеренным? Их исключение?
Звук вырвался из горла Заиласа — яростное и отчаянное рычание, отличающееся от его обычного злого рычания. Он отошел от нас, сжав кулаки снова. Замерев у окна, он посмотрел на узкую полоску пейзажа города и серого неба.
— Создавать теории насчет прошлого, которые не докажешь, не полезно, — резко сказала Амалия. — Давайте снова посмотрим на заклинание портала.
— Точно, — я кивнула, желая сменить тему, и полезла в чемодан гримуара за своим блокнотом. — Мы можем поискать…
Моя ладонь ощупала коричневую бумагу, в которую был завернут хрупкий гримуар. Я поднялась на колени и порылась тщательнее, а потом вытащила бумагу из кейса. Несколько страниц переводов упали на кофейный столик.
— Эм, Робин? — Амалия приподняла бровь. — Что-то не так?
Я смотрела на пустой металлический чемодан, меня мутило. Я ясно видела перед глазами, что мой блокнот лежал на тумбочке в спальне. В вечер собрания гильдии я вытащила его, чтобы перечитать записи Миррины, и когда Амалия вошла, я быстро бросила его на тумбочку, а не на место.
А потом я в другом блокноте работала над гримуаром культа. Я так и не вернула самые важные записи к гримуару на место.
А теперь они были в нашей квартире, где их мог обнаружить любой. Раскрыть все тайны моей семьи.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Я сидела на корточках рядом с Заиласом, дрожа от холода, пока мы смотрели поверх края крыши на низкое здание в узком переулке. На нашу квартиру.
Наступила ночь, и в темноте крупные тени ходили туда-сюда по переулкам вокруг. Я подумала, что в нашу квартиру прошлой ночью прошли члены «Глаза Одина», но узнала крупных мификов в коже с их бородами и наглыми походками.
«Великий Гримуар». Бывшие согильдийцы охотились на нас.
Я посмотрела на наш балкон, свет был за стеклянной дверью. Это не означало, что там кто-то был, мы могли оставить свет, пока сбегали. Это не означало, что место не обыскали, забрав все ценное как «улики» для обвинений, которые МП выдвинула против нас.
Оставлять блокнот на весь день там было пыткой, но было опасно появляться днем. Это был единственный шанс забрать его, пока он не попал не в те руки — если уже не попал.
— Восемь hh’ainun, — тихо сказал Заилас. — Они ходят кругами, но не заходят внутрь. Все ждут, пока ты вернешься как человек, на?
— Их демоны — неуклюжие увальни, которые не могут пролезать всюду, — шепнула я. — Они, наверное, не могут представить, что можно передвигаться по крышам и залезать на балконы, как делаешь ты.
Его клыки появились в короткой опасной улыбке, а потом он потянул меня за рукав.
— Мы пойдем сейчас.
— Наживера видно?
— Нет.
Я обрадовалась, подвинулась за него и забралась на его спину, обвила ногами его пояс. Отсутствие Наживера хоть немного утешало. Демоны были такими волшебными, что не могли скрывать свое присутствие от других демонов поблизости. Заилас мог ощутить приближение Наживера, если был внимателен.
Он сел на корточках на краю крыши, уперев ладони в бетон между ног, а потом направил нас через брешь. Приземлившись на здание, он прошел вдоль края и оказался над нашей квартирой.
Не глядя на пропасть, он спрыгнул.
Я охнула, пока мы летели вниз, но он поймал карниз над высоким узким окном. Вися на одной руке, упираясь спокойно ногой в кирпич, он открыл окно. Я посмотрела поверх его плеча на свою темную спальню.
— Так ты приходишь каждую ночь? — шепнула я. Почему-то я всегда думала, что он забирался по стене, а не прыгал с крыши.
Он склонился над подоконником, вдыхал носом. После осторожной паузы, он забрался внутрь и тихо приземлился на ковер. Я сжимала его плечи, едва дыша, разглядывая свою комнату. Темная и пустая. Дверца шкафа была открыта, немного одежды валялось на полу, но бардак могла оставить я, пока быстро собиралась.