— Ты для нее авторитет, — Виктор улыбается, я приподнимаю брови. — В плане работы, в остальном Маша слушается меня.
— Это хорошо.
— Ты неплохо смотришься с ребенком на руках, — Никольская подходит ко мне, я держу на руках Ясю.
Пока все гости весело болтают за столом, едят и пьют, мы с малышкой прогуливаемся по саду. Девочка меня настолько очаровала, что я готов был все время держать ее на руках, никому не отдавать. С ней я вновь почувствовал, как остро хочу вернуть это чувство наполненности, нужности, важности. Я хочу своих детей.
— Она прелесть.
— Я начинаю ревновать, но могу тебе эту прелесть привозить на ночь, чтобы ты знал: ночью красавица превращается в чудовище.
— Ты драматизируешь. Разве может это чудо быть чудовищем? — заглядываю в голубые глаза, малышка выдает свое «гу». — Вот видишь, мама, ты не права.
— Тебе стоит жениться и завести своих, — замечает Маша. Мы подходим к скамейке, присаживаемся.
— Достойной женщины еще не встретил.
— Чем тебе не нравится Людмила?
— Ты решила пристроить свою незамужнюю подругу? — ехидничаю, иронично поглядываю на Никольскую. — Почему такая чудесная женщина в свои тридцать пять все еще не замужем и без детей?
— Достойного мужчину не встретила. А тебе подавай малолеток, помнится, была у тебя одна, не сложилось ведь, — давит на больную мозоль, я вспоминаю о звонке и смс от Майи. Телефон не с собой.
— Я же вижу, ты хочешь семью, прям тоскуешь по этому ощущению дома. Ты никогда не скрывал, что являешься домоседом, видишь себя только в окружении семьи. Если захочешь, уверена сразу найдется достойная. Только ради Бога, не из окружения Алиева, у него одни прошмандовки и легкомысленные особы, которые думают о мимолетном.
— Знаешь, Маш, за полгода у меня было столько бракоразводных процессов, что я начинаю задумываться, а стоит ли жениться. Люди, которые когда-то женились по большой любви, при разводе готовы перегрызть друг другу глотки. Последний развод меня вообще добил. Чтобы не платить алименты на троих детей, муж договорился со знакомыми врачами, жену насильно упекли в психушку. Принес мне выписку, что она не в состоянии воспитывать совместных детей, потребовал полную опеку над ними, определить проживание с ним и свидания с матерью строго после посещения психиатра в присутствии его адвоката. Мне потребовалось три месяца доказать судье, что моя клиентка адекватная, в состоянии воспитывать детей, а ее бывший сам нуждается в консультации психиатра.
— Чем в итоге дело закончилось?
— Я выиграл, но после этого мне хотелось куда-то уехать в лес и не видеть людей.
— Но ты при разводе же не будешь себя так вести.
— А смысл тогда жениться, если думать о разводе?
— Чтобы обеспечить работой юристов, — с улыбкой замечает Маша, я смеюсь. — А как ты обзаведешься детьми, если не хочешь ни отношений, ни брака?
Я смотрю на засыпающую у себя на руках Ясю, перевожу взгляд на Никольскую. Она хмурится, потом опускает взгляд на дочь, поднимает глаза на меня, опять на дочь.
— Ты шутишь?
— А почему бы и нет? Ты же воспользовалась этой услугой.
— Натан, я не из-за прихоти к этому пришла, а потому что сама не могла. Ты думаешь, как эгоистичный мальчик, которому хочется именно эту игрушку и все.
— Зато ребенок будет чисто мой. Не одолжишь свою яйцеклетку?
— Ты серьезно что ли? — ошеломленно переспрашивает Маша, смотрит во все глаза на меня, из ее груди вырывается смешок. — Ты дурак, Натан!
— По поводу яйцеклетки я пошутил, конечно, но в остальном, почему бы и нет?
— Ты здоровый мужик, у которого все в порядке, — делает паузу, смотрит на меня сердитым взглядом. — По поводу головы я уже сомневаюсь. Женись и пусть рожает тебе жена детей столько, сколько Бог пошлет. И не страдай ерундой, — она встает со скамейки, осторожно забирает у меня спящую. Я вздыхаю, смотря ей в след.
С одной стороны она права, с другой стороны…. мысль о суррогатном материнстве назойливо жужжит у меня в голове.
24 глава
— Ты задумчив последнее время. Что-то случилось? — Кира смотрит на меня поверх меню. Я не поднимаю глаза, бессмысленно разглядываю ассортимент ресторана, в котором мы решили поужинать. Впервые не запланировано заранее.
— Много дел после долгих праздников.
— Как прошли крестины?
— В узком кругу.
— Не отвык держать маленьких на руках?
Я поднимаю на Киру глаза, несколько секунд смотрю на нее в упор. Она поджимает губы, делает вид, что ничего особенного не произнесла. А ведь знает же, что я потерял двоих детей. Знает же, что не от хорошей жизни уехал из Москвы.
— Глаза боятся, руки помнят. Чудесная малышка.
— Ты хочешь детей? — красивые брови удивленно изгибаются. — Я думала, что после случившегося в твоей жизни, ты будешь всего этого чураться.
— Я нормальный человек, мне естественно хочется и детей, и жену. Пока не складывается, — усмехаюсь, откладываю меню в сторону. — Почему ты не хочешь семью? Такая красивая, успешная и размениваешься себя на временные отношения.
— Любовниками можно быть годами, а если и расстаются, то нечего делить. Нет ни скандалов, ни претензий, ни общих детей. Согласись, развод дело муторное. Мы с тобой, как юристы, знаем, сколько грязи готовы вылить супруги друг на друга, лишь бы урвать себе побольше кусок от некогда семейного пирога.
— А почему детей не хочешь?
— Жаль, что мужчины не могут рожать. Я с трудом себя представляю с животом. Видеть, как меняется фигура, страдать бессонницей на поздних сроках, с трудом возвращать себе прежнюю фигуру после родов. И сам процесс рождения — это не поход в спа-салон.
Не комментирую слова Киры, к нам подходит официант, и мы диктуем ему свой заказ. Я не осуждаю свою любовницу за столь эгоистичные мысли, потому что помню, как тяжело Эля носила Эмилию, как экстренно кесарили, когда ждали Эльмира. От меня помощи не приходилось ждать, я не мог позволить себе взять отпуск и помогать жене. Приезжала теща, благодаря ей Эля не впала в послеродовую депрессию.
Вновь мысли возвращаются к суррогатному материнству. Как бы мне сильно не хотелось детей, трезво понимаю: один я не потяну младенца. Нужна действительно женщина, которая будет ухаживать, присматривать за малышом, пока я буду зарабатывать деньги на благополучную жизнь для своего ребенка. Еще вопрос стоит ребром: кто будет мама. Это оказалось самым сложным.
— Не планируешь отпуск этим летом? — Кира напоминает мне, что мы находимся вместе и думать сейчас не самое подходящее время. — Кстати, я подумываю уехать из страны.
— И куда ты собралась? — удивленно вскидываю брови.
— Хочу в Канаду. Осталось только насобирать денег для комфортной жизни и освежить свой английский. Не хочешь тоже?
— Насобирать денег или вспомнить английский?
— Натан, — сдержанно смеется, склонив голову на бок. — Уехать не хочешь? Я думаю, ты бы там быстро нашел свое место.
— Мне и тут хорошо, потом мне не двадцать лет, чтобы начинать с начала.
— Один раз ты уже начал.
— И на этом остановимся, — напряженно улыбаюсь, Кира отводит глаза в сторону. — Это кажется, что так просто начинать с нуля, особенно, когда тебе было что терять.
— Извини, не хотела, чтобы ты вспомнил.
— Это часть моей жизни, от прошлого я не избавлюсь, как и не перепишу.
На этом личный разговор заканчивается, возникает пауза, потом Кира протягивает мне папку, из-за чего у нас с ней возникла незапланированная встреча. Опять развод, опять дележка детей, еще алименты.
Самые тяжелые разводы там, где много денег. Судя по фамилии клиента Киры, там очень много денег и мужчина не собирается делиться своими кровными с молодой женой, которая в браке ему родила двоих детей. Более того, клиент желает, чтобы дети остались жить с ним, таким образом избежав выплаты алиментов на содержание наследников.
— Опять Драгунов? — поднимаю на Киру глаза, она хмыкает, недовольно качает в разные стороны головой.
— Ощущение, что он меня преследует.
— Может ты ему нравишься, вот и пытается таким образом подбить клинья, — улыбаюсь, Шерн закатывает глаза.
— Этот тип меня раздражает.
— При всем этом, у него дела идут в гору. Кажется, в одном деле вы пошли на мировую?
— Пришлось. Очень настырный, любит деньги.
— А кто их не любит. Для осуществления своих планов нужны деньги, — внимательно смотрю на Киру, она слегка хмурится. Я опускаю взгляд на папку, делаю несколько пометок карандашом и возвращаю девушке ее бумаги.
— Натан, ты сумасшедший! Я вообще не понимаю, как ты спокойно думаешь об этом! — Никольская ходит взад-вперед по кабинету, периодически кидая на меня недовольные взгляды.
— Маш, ну правда, чего тебе стоит.
— Ты себя слышишь со стороны? Натан, я против! Я не позволю тебе пойти на этот шаг!
— А что ты сделаешь? Если ты не дашь мне контакты своего врача, я найду другого врача, который пойдет мне навстречу.
— Почему тебе просто не попросить свою любовницу родить тебе ребенка? И будет у ребенка мать и отец, а не этот суррогат семьи.
— Ты меня обижаешь, я буду очень любить этого малыша. Ну так что? — проникновенно смотрю в глаза Никольской, когда она замирает передо мной, изгибаю бровь. От идеи предложить Кире стать матерью, передергиваюсь, даже начинать разговор с ней не желаю на эту тему. Пошлет и будет права, в ее планы ребенок не входит.
Машино не согласие предвидел, как и недовольство, как и отрицание, да много чего. Ее реакция — это то, с чем мне придется столкнуться в ближайшем будущем. Не все поймут моего странного желания иметь ребенка без матери.
— Ты одержим этой идей.
— Не совсем так.
И это правда. Я не одержим. Я каждый день думал, анализировал свои возможности. Будь мне двадцать пять, не стал бы все это мутить, но возраст играет не в мою пользу, а я не хочу быть старым отцом. Я мечтаю увидеть, как мой ребенок сделает первые шаги, как пойдет в школу, окончит ее. Хочется увидеть его победы и достижения. Да много чего хочется. И не скрываю — внуков тоже хочется увидеть.
— Маша, упрости мне задачу, — улыбаюсь, она сверлит меня напряженным взглядом. Ее молчание затягивается, но не давлю. Не хочется идти куда-то в непроверенную клинику, к непроверенному врачу. Все же советы, рекомендации друзей-знакомых всегда играют важную роль.
— Я дам тебе контакты, но только из-за того, что мы духовные родственники, и мне тяжело смотреть на твою мечущую в разные стороны душу, — подходит к стулу, на котором висит ее сумка. Достает мобильник, с тяжелым вздохом начинает искать контакты. Слышу звук входящего сообщения, расплываюсь в широкую улыбку.
— Я твой должник, Никольская, — подхожу к молодой женщине, чмокаю ее в щеку. Она все еще сердится. Не принимает мои решения, мои планы.
25 глава
Крепче сжимаю руль, уверенно смотрю вперед, совсем не ощущая эту уверенность в себе. Сомнения грызут со всех сторон, как и неуверенность в правильности решения. Я и не думаю, что поступаю правильно, но хочу поступить именно так.
Маша продолжает смотреть на меня с осуждением. Только она одна знает, какие мысли бродят в моей голове. Я ее не достаю звонками, не изливаю душу, не говорю ночами с ней по телефону о своих сомнениях, но она знает, что я окончательно решился. Решился на суррогатное материнство.
Это был первый шаг — решиться, окончательно понять, что готов пойти по этому пути. Почему? Потому что так хочу. Эгоистично. Никольская так и сказала, что я эгоистичный придурок, который думает только о себе.
Второй шаг — мне нужно было купить свое жилье. Я не мог привести своего ребенка в дом, который не мой, который придется менять, если арендатор решить продать квартиру или заломить цену, которая меня не устроит.
Поиски идеального жилища поручил риелтору, высказав ему все свои требования к жилплощади. Дом или квартира — вот тут я до сих колеблюсь. Руслан подбивает купить квартиру, считая, что для холостяка дома — слишком много лишнего пространства. Он еще пока не знает, зачем я покупаю недвижимость. Никольская рекомендует купить дом — растит ребенка лучше в доме со своей территорией. И потом еще прибавляла, что стоит мне жениться, как дом сразу же заполнится несколькими детскими голосами, а не только одним, живущим без матери с чужой тетей.
«Чужая тетя» — тут у меня всегда возникает усмешка. Я скептически настроен на агентства по подбору персонала, как не доверяю филиппикам и прочем заморским няням. До конца еще не знаю, кто будет ухаживать за моим ребенком, пока буду работать, но одна идея есть.
И главный шаг — донор, сама суррогатная мать. Принципиально это должны быть две разные женщины, не знающие о существовании друг друга. Без понятия, как это будет выглядеть на практике, поэтому именно сейчас из Питера я несусь в Москву для консультации. Проверенный врач от Никольский жутко занятый человек, к ней еще не так просто было попасть. Ради этой встречи, мне пришлось сдвинуть все свои дела в сторону, кому-то доверить вести дела вместо меня.
В клинике своя суета. Много женщин, некоторые с мужьями. Одиноких мужчин, как я, нет, но на меня не смотрят с интересом. Тут у каждого свои цели, свои заботы и переживания, как победы и поражения.
— Доброй день, Натан Якович? — на меня смотрит молодая женщина, приятно улыбается. — Я доктор Мальцева Оксана Львовна.
— Добрый день. Очень приятно познакомиться, — окидываю глазами стройную фигуру врача, возвращаюсь к ее глазам. Красивые. Насыщенного зеленого цвета.
— Пройдемте, — приглашает первому зайти в кабинет, я качаю головой, она усмехается.
В кабинете много белого цвета и прохладно. Мальцева садится за стол, я на стул. Она берет ручку, лист и поднимает на меня глаза, с вниманием ожидая душевной исповеди.
— Мне нужен ребенок, — Оксана Львовна при этих словах расплывается в понимающей улыбке. — Я рассматриваю суррогатное материнство.
— Я уже поняла. Как к этому относится ваша жена?
— Никак, — темные брови удивленно ползут вверх. — Я не женат. Точнее я вдовец, но у меня нет гражданской жены.
Доктор откладывает ручку в сторону, скрещивает руки на груди. Она слегка хмурится, задумчиво меня рассматривает. Пристально разглядывает, пытается что-то понять для себя. Не сразу понимаю эту паузу, а когда осознаю смысл, усмехаюсь.
— Я не гей.
— Тогда не понимаю. У вас проблема с потенцией?
— Нет.
— С женщинами?
— Нет.
— Тогда почему вы, здоровый, симпатичный мужчина не женитесь и обзаведетесь детьми?
— Это долго объяснять.
— А вы попробуйте, все врачи немного психологи.
— Прием психолога я не оплачивал, так что извините, но обойдемся без копаний в душе. Я приехал к вам с конкретным вопросом, проблемой, в надежде ее решить.
— И как вы собираетесь ее решить, если у вас нет женщины, которая даст вам свою яйцеклетку?
— Я в курсе про базу данных. Уверен, у вас есть список молодых и подходящих для процедуры. Кому-то нужны здесь и сейчас деньги, и они идут на это.
— Смотрю вы подготовлены, — Оксана Львовна вновь берет ручку, что-то записывает. — Цена за яйцеклетку варьируется от пятидесяти до ста тысяч рублей. Суррогатная мать — вынашивание и роды выходит максимально миллион двести, оплачиваем около тридцати тысяч ежемесячно, — поднимает на меня глаза, я выдерживаю ее взгляд. И не такие на меня смотрели.
— Для суррогатной матери это работа, поэтому говорим о ежемесячной оплате. Плюс к этому полное содержание на весь период беременности, — опять устремляет на меня испытывающий взгляд. — Вам выйдет эта прихоть в очень крупную сумму.
— Я похож на бедного? — язвительно спрашиваю, приподнимая бровь. — Я примерно представляю во что это мне выйдет.
— Дешевле жениться.
— Не согласен. При разводе придется делиться совместно нажитым имуществом и определять ежемесячные алименты на ребенка. Некоторые продуманки ими прикрываются, чтобы выбить из бывших мужей максимальную сумму. Им ведь не хочется терять привычный комфорт жизни. Посчитаем во сколько эта женитьба и последующий развод выльется? — иронично смотрю на Мальцеву, она скептически хмыкает.