Я кивнула. Не так давно Мамору сам посвятил меня в эту новость, поэтому этот вопрос с подвохом я восприняла совершенно спокойно.
В дальнейшем разговор потек вокруг дома, одной весьма интересной вазочки, которую я заметила. Выяснилось, что она шестнадцатого века, и я решила, что лучше поставить её на место от греха подальше, а то мало ли что. Хикару сразу произвел на меня впечатление. Очень деликатный, осторожный, я даже заметила, что он придерживает шаг. На каблуках я идти быстро не могла. Он провел меня по первому этажу, вместе со мной заглянул на кухню и даже угостил канапе. Потом мы величественно пропыли по второму, расшугивая своим появлением всех снующих туда-сюда девушек.
Оказывается дом, принадлежал ему самому и клип на написанную им песню он решил снимать здесь. Он немного напел мне, а потом объяснил смысл. Оказывается песня была про современных Ромео и Джульетту. Мне так понравилась идея, что я тут же захотела участвовать в массовке, однако стоило нам только подойти к комнате, в которой снимали, на меня налетела Юми, чуть не сшибив с ног. Рядом с ней пыхтел тот толстенький человечек, который по словам Хикару был продюсером.
— Что он говорит? — я посмотрела на девушку, улыбавшуюся во все тридцать два зуба. Та что-то ответила толстячку.
— Он говорит, что вы неплохо смотритесь с Хикару. А у них неожиданно заболела актриса, которая должна была сыграть в клипе Джульетту.
— Ты мне предлагаешь эту роль?
— Да нет, — она пожала плечами. — Я тебя ставлю перед фактом. Иди переодевайся и марш на площадку. Надеюсь, ты танцевать умеешь?
— Я не знаю.
— Научишься! Следуй за Хикару и все получится.
И вот через двадцать минут я стояла в форме прислуги перед всеми. Юми объясняла же мне задачу. Я кивнула, поняв, что от меня требуется.
Свет погас, остались лишь зажженные свечи, расставленные повсюду. От меня требовалось разносить напитки и совершенно случайным образом столкнуться с Хикару. Но не тут-то было. Перед самым столкновением я спасовала, и удар получился без нужной силы, так что стакан с соком продолжал стоять на месте.
— Гоменасай!20 — сконфузилась я, избегая взгляда певца, в котором сквозил смех.
— Дубль два, — перевела для меня Юми, делая знаки, что все нормально такое бывает.
Но и второй и третий дубли не приносили результата. Стакан стоял, словно был приклеенным.
— Черт возьми! — выругалась я. — Юми, он не падает! Ни в какую.
— Значит, врежься в него посильней. Тогда точно упадет, — посоветовала подруга.
На этот раз я решила не тормозить, перед самым столкновением и почти на бегу налетела на певца, ноги заскользили по паркету, я автоматически ухватилась за лацкан его фрака, раздался треск и мы вдвоем рухнули на пол, при этом я сильно ударилась спиной, а Хикару еще и придавил меня сверху, раздавив злосчастный стакан.
— Гоменасай! — прошептала я.
— No problem!21 — он хотел было скорчить приятную мину, однако получилось не очень.
Кто- то что-то кричал, а мы с певцом дружно распутывали мои волосы, зацепившиеся при падении за пуговицу его фрака.
— Ау! — восклицала я. — Итээ! 22
— Сумимасен,23 — извинялся Хикару, пытаясь одной рукой приподняться, а другой распутать локон.
— Что у вас тут? — когда я уже почти сдалась, к нам подлетела Юми.
— Легче обстричь. Наглухо застряло, — пожаловалась я.
— Так, осторожнее вставайте. Осторожненько! Так, так, хорошо.
Еле-еле мы поднялись с пола, а Юми, словно чародейка за минуту распутала волосы. Хикару на такую быстроту пожал плечами, в ответ на мой прищуренный взгляд. Уж не нарочно ли он так долго распутывал волосы? Не успели мы опомниться, как к нам уже подлетели сценарист с продюсером о чем-то возбужденно вереща, словно июльские воробьи.
— Что они говорят? — не вытерпела я после пятиминутного монолога на двоих.
— Тшш, — прошипела Юми в мою сторону и разразилась ответной речью, поддерживаемая Хикару. — Ок, Saratori-san? OK! Fine! 23
— так что он говорит? Юми, не молчи! Я ни черта не понимаю.
— Hikaru-chan, you're ok? 24
— Don't worry! I'm fine!25 — отшутился певец, отряхивая фрак и осторожно вынимая застрявшие осколки от фужера.
— Все в порядке. Хикару не пострадал, ты тоже, вроде? Или осколки задели тебя? — испугалась Юми.
— Нет, все в порядке.
— А ребенок? — нахмурилась она. — Ты упала. Наверное, надо отказаться от предложения мистера Саратори и увезти тебя домой.
— А что он предложил? — я подошла к одному из зеркал, поправляя растрепавшую прическу, а заодно прислушиваясь к себе.
— Он предложил тебе роль в клипе. Полностью. На весь клип. Ты заработаешь три тысячи долларов, если согласишься.
— Сколько? — обернулась я. — Три тысячи?
— Ну, я могу поговорить о повышении ставки.
— Нет, нет, — отмахнулась я. — Я согласна.
Для второй сцены режиссер решил потушить все свечи, оставив одну гореть коло меня. Мне выдали белый кружевной платочек в качестве реквизита. В мою задачу входило рыдать навзрыд, пока Хикару будет петь и одновременно с этим утешать меня.
— Может все — таки с каплями. В первый раз трудно заплакать по желанию, — советовала мне Юми, но я со вздохом отмела всю помощь. Что бы я и не заплакала? Да я им тут потоп устрою.
Однако, все оказалось сложней, чем я думала. Я сидела, глаза то и дело хотелось скосить на притулившуюся рядом камеру, притом то и дело возникавшие шепотки с употреблением слова "кавай", вызывали у меня улыбку. По совету Юми я постаралась вспомнить самую грустную сцену, но в голову упорно лезли мысли о сегодняшнем падении, о парне, пристававшем к Мамору. Пока сценарист давал последние указания Хикару, я старалась настроиться.
— You're ready?26 — я обернулась, услышав довольный голос, и кивнула. Раз, два, три, четыре — вдох; пять, шесть, семь, восемь — выдох. Нет волнения. Нет страха.
Свет неожиданно, погас и я вздрогнула при появлении певца. Он словно призрак возник из окутавшей меня мглы. И это было мне знакомо. Настолько знакомо, что мне пришлось задержать дыхание. Свет свечи падал неровными полосами на его лицо, делая сходство с привидением еще больше.
— Бэмби! — послышалось мне отдаленное эхо. — Моя малышка, где ты?
Я не удержалась и провела рукой по лицу актера, словно ища признаки того, кто говорил мне это в прошлом. Хикару накрыл мою руку своей и медленно поцеловал каждый пальчик, а потом серединку ладони, утер выступившие слезы и последовавший за этим поцелуй показался таким естественным. Я искала утешения, а певец был тем, кто мог дать мне его. Но целовала ли я его? Целовала ли Хикару или того, к кому стремилось мое сердце? Я не знала.
— Извини, я не удержалась, — быстро проговорила я, стараясь не смотреть на мужчину. Даже не посмотрела на его руку, протянутую мне, чтобы подняться, и извинившись пошла в туалет. В дамской комнате я еще долго стояла около умывальника и видела в зеркале, как мое заплаканное лицо медленно покрывает хрустальная маска.
Третья сценка должна была проходить вне дома. Она была опасна тем, что, Хикару, едущий на машине должен был затормозить за несколько метров до меня, чтобы бампер чуть коснулся моих коленей, будто бы сбив меня.
— Изящный способ самоубийства, — прокомментировала Юми по дороге к съемочной площадке. — Может, вы все-таки не станете упираться и согласитесь на дублеров? Элисс это очень опасно.
— Хикару сказал, что уже давно водит машину и может рассчитать расстояние, на котором следует нажать на педаль газа — уперлась я. — Я сделаю все как надо, вот увидишь.
— Я очень беспокоюсь за тебя и за Мамору. Думаю, не надо было мне привозить тебя на съемки Хикару. Здесь слишком много риска.
— Нет. НЕ вини себя. Мне очень нравится здесь. Знаешь у меня такое ощущение, что в прошлой жизни, я хотела быть актрисой. Нельзя упускать такой шанс сейчас. Это глупо, — я передернула плечами.
На самом деле я боялась. Но показывать свой страх? Что-то глубоко внутри меня противилось этому, замыкало… Показать свой страх — показать свою слабость. Лишь человек без слабостей может быть лидером. Откуда я знаю эти слова? Почему ощущение маски на лице так привычно для меня? Что за жизнь была у меня в прошлом? Я откинулась назад, смотря на, проносящиеся мимо, многоэтажки.
— Может, хочешь поесть? — взглянула на меня Юми, оторвав от разглядывания пейзажа.
— Я думала, беременные постоянно едят.
— Я не настолько беременна, чтобы походить на бездонную пропасть, поглощающую продукты один за другим, — фыркнула я от смеха.
— Ну да, ну да, — покачала в притворном согласии Юми. — Но после всех съемок мы поедем в ресторан. Мне обязательно надо тебя накормить.
— Хорошо, хорошо. О, кто это? Неужели те, про кого я думаю? — я поморщилась при виде столпившихся за оградой людей.
— Фанаты, — кивнула Юми, подтверждая мою догадку. — Из них выбирается массовка. Остальные просто зеваки. Ну и конечно, журналисты. Без них звезде никуда. Ты, наверное, это уже поняла.
— Да уж, — Юми засмеялась на мое обреченное покачивание головой.
— Не беспокойся. Съемки проходят в охраняемой зоне. Здесь толпы полиции.
— Это хорошо. Не хотелось бы мне повторять трюк снова из-за какого-то фаната.
— Не забывай, — добавила Юми. — Что вот в том парке следующая сцена с поцелуем.
— Уже страшусь, — скорчила рожу я.
— Если после этого клипа рейтинги Хикару взлетят вверх, то и тебя ожидает преследование фанатов, фотосессии, автографы. В общем, Фан-сервис. Это достаточно утомительно. Продюсер сказал, что впервые видит такое, чтобы сложную сцену со слезами и поцелуем снимали с первого же раза. Обычно на это уходит гораздо больше времени.
— Зато я несколько раз запорола простую сцену с бокалом.
— Запорола? — не поняла Юми.
— Провалила, — пояснила я.
— Бывает, — пожала плечами девушка. — Я тоже фотоссессию не с первого раза на ура проводила.
— Фотосессию? Погоди, так ты…
— Она самая, — рассмеялась Юми. — Модель. А тебе разве Мамору не сказал?
— Ни слова, — я надулась. — Он вообще мало говорит о семье.
— Я его понимаю. Ты просто еще не видела всю нашу семейку в сборе. Скажу сразу — для этого нужно иметь крепкие нервы.
— Я думала у вас мама — русская.
— Ага, — кивнула Юми. — Её зовут Ирина. А девичья фамилия — Василькова. Кстати мама коренная москвичка. Отец познакомился с ней, когда она с подругой прилетала в Токио. Ты не поверишь, но поводом для знакомства стал пролитый стакан с горячим кофе на брюки отца. Потом они несколько раз пересекались в Токио и каждая их встреча заканчивалась громкой ссорой. Ну а в конце второй недели, когда маме уже надо было улетать в Москву, отце понял, что уже не может без неё жить и предложил ей руку и сердце, вместе со своей фирмой, счетами, домами и так далее. Мама для виду пофыркала и согласилась. Сдала билеты, пристроила свою подругу замуж за лучшего друга отца и стала самой счастливой женщиной в мире, как она любит говорить.
— Красивая история любви — вздохнула я. — У нас с Мамору все по-другому.
— ты боишься ему возразить?
— Нет, не в этом дело. Просто когда он рядом меня все время тянет на глупости или на ссоры.
— Это бывает. На самом деле это и называется влюбленностью. Ты не слепо подчиняешься ему, а видишь в этом свои плюсы и минусы. Имеешь свое мнение. Думаю, брат не стал бы встречаться со слепо влюбленной в него девушкой, наподобие фанаток. Ему важно и твое мнение, именно поэтому возникают ссоры.