Взглянув в глазок, я обнаружила за дверью незнакомку. Еще одна соседка? Вряд ли. Открыв незваной гостье, сразу опешила. Ею оказалась невысокая блондинка, которая прошла в квартиру с таким видом, словно была здесь как минимум хозяйкой.
Я только в сторону отступила, скорее инстинктивно, чем осознанно, а девица уже осматривалась, хмыкая каждый раз, как ее взгляд натыкался на мои вещи.
— Я Лиля, — снизошла она до меня через полминуты. — Можем поговорить?
— На какую тему? — вскинула я бровь. Сложила руки на груди и добавила: — Я Мира.
— Угу. Я в курсе, как тебя звать. Пойдем.
И Лиля направилась в гостиную, как будто это она здесь жила, а не я.
— Вообще-то у меня принято разуваться, — сказала я, пройдя следом за ней.
Лиля уже сидела на диване, закинув ногу на ногу. На ней красовались высокие сапоги на шпильке, а весь образ больше бы подошел дорогостоящей путане, а не обычной девушке.
— А я ведь здесь жила, — сказала она, склонив голову набок.
Я застыла на месте, но все же быстро пришла в себя и опустилась на стул напротив. Может, бабуля не зря говорила о некой Анне, и Никита купил эту квартиру не так давно?
— Хорошо, — кивнула я, не удержавшись от улыбки. — Но теперь здесь живу я.
— Чему я очень удивлена, — пожала плечами Лиля. — Не думала, что Никки привезет сюда свою жену.
Я отшатнулась, словно на меня только что выплеснули ведро ледяной воды. Это ее «Никки» звучало так, как будто мой муж был ей близок.
— Почему Никита не может привезти свою жену в свою квартиру? — сделав акцент на принадлежности Нику, ответила я вопросом на вопрос.
На это Лиля запрокинула голову и рассмеялась противным дребезжащим смехом. Я чувствовала себя так, как будто сидела на еже. Эта же женщина напротив ощущала себя здесь как у себя дома, в отличие от меня.
— Потому что он снимал ее для меня, — отсмеявшись, проговорила Лиля. — А сейчас — снимает для жены. Хотя, я была уверена, что свою распрекрасную Миру Никки поселит как минимум во дворце.
Вцепившись пальцами в стул, я сделала глубокий вдох. По-хорошему, нужно было выгнать девицу ко всем чертям, а потом потребовать у Никиты объяснений. Устроить ему такой скандал, который он бы запомнил на всю жизнь. И естественно, в этой его жизни впоследствии меня не будет. Но я хотела подробностей… хотела понимать, насколько глупой и доверчивой была все это время. И Лиля станет для этих знаний идеальным источником.
— Ну, вот видишь, как нам с тобой обеим не повезло, — натянув улыбку на лицо, ответила я.
Насмешливо-надменное выражение тут же исчезло с лица Лили, теперь она смотрела на меня с прищуром, как будто начала подозревать неладное.
— Ну, не повезло здесь только тебе, — хмыкнула она, правда, уверенности в ее голосе поубавилось. — Могла жить во дворце, а живешь в арендованной квартире.
— В которой, ко всему, муж еще и гулянки устраивал, — закивала я, продолжая улыбаться.
Только теперь мне совсем не нужно было заставлять себя делать вид, что мне весело. Я действительно испытывала именно это чувство.
— Да, устраивал. И спал здесь, вот на этом самом диване, вовсе не с женой, — похлопав рядом с собой ладонью, проговорила Лиля. — Кстати, не удивлюсь, если тут и был зачат наш с ним ребенок.
Нет… это уже было за гранью. И как я ни старалась, выдержать и дальше ту роль, которую выбрала в качестве самозащиты, мне это сделать не удалось.
— Никита сказал, что сам тебе во всем признается, но время идет… скоро пузо начнет расти, — вздохнула Лиля. — А воз и ныне там.
Я огромным усилием воли удержала себя от машинального жеста, по которому бы любовница Ника тут же догадалась о том, что беременна здесь не только она.
— А чего ты ожидаешь? Развода Никиты? — уточнила я с невеселым смешком.
— Нет. Глупая, конечно, нет, — рассмеялась Лиля. — Где невинная Мира, а где я? — фыркнула она.
Мда уж… оказывается, моя невинность до брака стала достоянием общественности. Фу, мерзость.
— Я просто хочу, чтобы Никки уделял мне и нашему ребенку достаточно времени. А без того, чтобы признаться тебе во всем, этого сделать не получится. Поэтому я здесь. У вас ведь тоже дети когда-то будут. Хочу, чтобы моему ребенку тоже доставалось достаточно внимания.
Она говорила так спокойно об этих ужасающих вещах, что я почувствовала, что меня сейчас стошнит. От омерзения к тому, что со мной сотворил Никита. В какое унизительное положение поставил своим бесконечным враньем.
— Ну, я считаю, что здесь никаких проблем не будет, — повела я плечами. — На мой взгляд вы с Никитой прекрасно подходите друг другу. И пока у нас с ним нет детей, думаю, самое время тебе его забрать себе. Как переходящее знамя, так сказать. Ну, или приз. Думай о Никки как хочешь.
Я говорила эти слова, а самой мне казалось, что произносит их кто-то другой. Совсем не я.
— Что? — брови Лили поползли вверх, а глаза округлились настолько, что мне показалось, будто они вот-вот выпадут из орбит.
— То, что слышала, — отрезала я, поднимаясь на ноги. — А теперь — на выход.
Она поняла все без лишних слов. Вскочила с дивана, заспешила в указанном направлении. И просто вышла, оставив после себя шлейф тяжелых, противных духов.
Я заперла дверь, постояла в прихожей, делая короткие, но глубокие вдохи, чтобы хоть как-то прийти в себя. После чего вихрем промчалась в спальню, где схватила сумки и стала пихать в них вещи.
Хотелось хохотать во всю силу легких. В который раз за последние недели я, словно неприкаянная, пакую свои пожитки? Уже и со счета сбилась…
«Все не такое, каким кажется… Нам нужно поговорить».
Отбросив прочь все мысли, связанные с Никитой, я сосредоточилась на Саше. Мне нужно было его выслушать… срочно! И я теперь была охвачена безумной идеей — мчаться в реанимацию, прийти к Алексу, требовать, угрожать, умолять… лишь бы только он пришел наконец в себя. Потому что без него я попросту погибну… И причиной тому — малыш, которого я носила. Одна бы я точно справилась, черт бы все побрал!
Бросив сумки в прихожей и оставив при этом часть вещей в этой ужасной квартире, я быстро обулась, надела куртку, распахнула дверь… И застыла на месте.
На меня с легким удивлением в темных глазах смотрел Саша, который как раз занес руку для того, чтобы нажать кнопку звонка. Я с облегчением выдохнула и, покосившись на сумки, пролепетала:
— Привет… а я как раз собиралась к тебе…
Часть 24. Александр
— Вот как? — взметнул я брови на слова Миры, которыми она меня встретила. Мое удивление было более, чем искренним.
Мы обменялись взглядами — странными, ищущими, словно каждый ожидал, что скажет другой. Эту задачу я в итоге взял на себя.
— А я-то думал, что меня погонят прямо с порога, — заметил с усмешкой. — Поэтому решил взять твои вещи в заложники, чтобы шантажом заставить меня впустить.
Я кивнул на коробку в своих руках и пояснил:
— Я заезжал в особняк и нашел ее там. Подумал, может в ней что-то нужное для тебя.
— Спасибо… — пробормотала Мира, явно не зная, что еще сказать и сделать.
Зато у меня была просто уйма того, что хотел с ней обсудить. И что хотел сделать — тоже.
До этой минуты даже не подозревал, насколько мне ее не хватало. Пока не видел — казалось, могу обмануть себя относительно того, что чувствую, зарыть поглубже непрошеные, нежеланные эмоции. Но сейчас было невыносимо трудно стоять с ней рядом, вдыхать тонкий аромат духов и держать себя в руках, в то время как все, чего хотелось — отбросить лишнее и прижать эту женщину к себе. И целовать — пока не кончится воздух, а лучше — вообще до конца жизни.
Но она мне не принадлежала. И что хуже всего — не хотела принадлежать.
И все же я протянул руку, чтобы убрать с ее лица упавший на лоб локон. Накрутил его на палец и чувствительно потянул — так, что это вынудило Миру посмотреть мне в глаза.
И от этого взгляда словно в пропасть полетел, не желая, впрочем спасаться. Не отводя глаз, усмехнулся и охрипшим голосом заметил:
— Я, конечно, очень рад, что ты наконец созрела для того, чтобы ко мне переехать, но может сначала поговорим?
Она кивнула и я отодвинул ее сумки с порога и уверенно прошел в квартиру. Окинул обстановку быстрым взглядом — настоящая дыра. Но в положении малыша Никки было просто удивительно, что его до сих пор не поперли даже отсюда.
Моментально оценив состояние Миры, которая потерянно стояла на одном месте, я взял все на себя. Прошел на кухню, достал из шкафчика чай и включил чайник.
— Как ты меня нашел? — поинтересовалась Мира, входя следом за мной.
Я оглянулся на нее и хмыкнул:
— Это было нетрудно. Твоя подруга — просто бесценный кладезь информации… и порой весьма интересной.
Она непонимающе нахмурилась. Это был отличный момент, чтобы задать самый главный вопрос, но кое-что меня останавливало. А именно — то, что Мира была явно не в порядке.
— Что-то случилось? — спросил я, беря ее за руки и бережно усаживая на стул.
— Не хочу об этом говорить, — ответила она, следя глазами за тем, как я завариваю чай и кладу в ее чашку сахар.
— Откуда ты знаешь, сколько сахара нужно? — спросила Мира, когда я поставил перед ней дымящийся напиток.
— Ну, мы же все-таки жили вместе, милая, — издал я смешок. — Так что я запомнил.
— Понятно.
— Что ж… — протянул я, устраиваясь рядом. — О себе ты говорить не хочешь, а о чем хочешь?
Она задумчиво поводила ложкой, размешивая давно растаявший сахар, и сказала:
— Хочу узнать твою версию того… что произошло.
— Для статистики или мои показания тоже будут учтены судом? — хмыкнул я.
— Саша!..
— Заметь, только тебе позволено называть меня так, — вкрадчиво заметил я. — Цени.
— Ты мне расскажешь все или нет?
Я потер подбородок, обдумывая ее вопрос и наконец сказал:
— Расскажу. Но не все.
Несколько месяцев назад
В офисных помещениях отцовской фирмы, расположившейся на трех этажах самого престижного бизнес-центра, свет горел в одном-единственном кабинете. Он пробивался тонкой, едва заметной полоской из-под двери и что-то мне подсказывало — тот, кто там находился, вовсе не хотел, чтобы его застали.
Впрочем, я прекрасно догадывался, кто именно там был и что делал. Было несложно сложить дважды два и предугадать его следующий шаг.
Тихо приоткрыв дверь, я наблюдал, как Ник изымает из шкафа с бухгалтерией одни бумаги и кладет на их место другие. Прежде, чем заявить о своем приходе, я достал телефон и, включив вспышку, сделал фото.
Брат вздрогнул и испуганно обернулся, давая мне возможность сделать еще пару отличных кадров.
— Ты прекрасно получился, малыш Никки, — насмешливо заметил я и сделал несколько быстрых шагов, чтобы перехватить из рук брата бумаги. Хватило пары взглядов, чтобы понять — он подменял истинные финансовые отчеты поддельными, что полностью переворачивало картину положения в фирме папаши.
— Обворовываешь папочку, братец, как же так? — рассмеялся я. — Сначала разбазарил все свое имущество, теперь добрался до фирмы… ай-яй-яй, малыш Никки, да ты, никак, в том самом месте что пониже поясницы?
— Тебе никто не поверит! — огрызнулся он, наконец придя в себя.
— А этого и не требуется, — ухмыльнулся я. — Хватит и анонимной наводки, чтобы папаша начал проверку. А тут такое…
— Чего ты хочешь, мразь?! — сорвался Ник, прекрасно сознавая, что загнан в угол.
— Дай-ка подумать… — протянул я, устраиваясь в кресле и закидывая ноги на стол. — Я хочу… первую брачную ночь с твоей невестой.
— Чтоооо?! — буквально взревел близнец.
— Тише, тише, малыш Никки, мы же не хотим, чтобы к нам присоединился кто-то еще?
— Ты не получишь Миру! — угрожающе прошипел он.
— А я думаю, что получу, — хмыкнул в ответ, кивая на телефон с фото.
— Какого черта тебе от нее надо?!
— Кровь за кровь, малыш Никки, — ответил я, впрочем, уже безо всякой насмешки. Встав на ноги, я подался к брату и задумчиво протянул:
— Впрочем, предлагаю тебе игру, братец. Если Мира поймет, что с ней не ты — я отступлю, ведь я не ты, малыш Никки, чтобы навязываться даме против ее воли. Но если она не узнает, что с ней другой, эта ночь будет принадлежать мне.
— Ты рехнулся!
— А ты — попал. Так что каков твой положительный ответ? — уточнил я с усмешкой.
Ответом был лишь его беспомощный и оттого еще более злобный взгляд.
Нет, я не рассказал Мире и половины того, что тогда произошло. Только самый конец, самую суть.
— Значит, вы все же на меня поспорили, — безжизненным голосом заметила она, словно ожидала, что я скажу нечто, что сможет меня обелить и теперь была крайне разочарована.
— Суть совсем не в этом, — выдохнул я, поднимаясь на ноги и отходя к окну. Смотреть на Миру и понимать, что оказался, по большому счету, не лучше брата, было невыносимо.
— А в чем она? — издала Мира нервный смешок. — Чем ты его шантажировал? Что он тебе сделал?!
— Я не могу ответить на первый вопрос, — произнес размеренно. — Не потому, что кого-то выгораживаю, а потому, что хочу наказать.
— Наказать… отомстить… — рассмеялась Мира, но в смехе ее звучала такая горечь, что практически прожигала меня насквозь. — А кроме этого ты хочешь хоть чего-то?!
Я резко повернулся к ней. Сократил расстояние между нами и, протянув руки, рывком поднял ее со стула. Глядя прямо в глаза, отчеканил:
— Долгие годы — не хотел. А теперь… тебя хочу.
Склонившись к ней, я захватил ее губы, грубо, почти до боли прикусывая их, втягивая в свой рот, жадно посасывая. Желая ощутить себя настолько живым, каким был только с ней.
Она всхлипнула, попыталась меня оттолкнуть, но это казалось подобным смерти. Она была мне нужна. Еще хотя бы несколько мгновений.
Я обхватил ее затылок, углубляя поцелуй, проникая языком в рот. Я захватывал его миллиметр за миллиметром, ощущая себя завоевателем. Диким, неудержимым, стремительным.
Возбуждение окатило тело, как кипяток. Стало ясно — если я не остановлюсь сейчас, то просто не сумею себя контролировать.
Мира тяжело дышала, когда я с трудом от нее оторвался и мое рваное дыхание ей вторило.
— Я знаю, что ты обо мне думаешь, — прохрипел, не отрывая взгляда от ее лица. — Но в одном я был искренен — я хотел тебя. Всегда хотел.
— Но ты не имел права так со мной поступать!
— Не имел, — согласился я. — Но у меня были на то причины. А ты… ты поначалу казалась мне лишь пешкой. Неприметной фигурой на доске, которой я должен пожертвовать, чтобы выиграть партию. Я думал, что эта победа принесет мне покой. Но потом…
— Покой от чего?! Что стоило того, чтобы так со мной поступать?!
— Месть! Я хотел, чтобы ему было также больно, как мне!
— Да что он сделал, в конце-то концов?!
Мы оба уже почти кричали. Я смотрел на Миру, тяжело дыша и наконец процедил:
— Ты не готова это услышать.
— Нет, я хочу это слышать! Я имею право знать!
— Зачем? Ты же мне не поверишь, Мира, — криво усмехнулся я.
— Я уже не знаю, чему верить! — воскликнула она с отчаянием. — За последнее время я узнала о своем муже столько всего…
— Уверена, что хочешь добавить потрясений в свою коллекцию?
— Мне уже все равно!
— А мне — нет, — откликнулся я глухо. — Я хочу, чтобы мне верили. Чтобы ты верила. На остальных — плевать.
Мы оба замолчали. Я с запозданием вспомнил, что так и не задал того вопроса, ради которого приехал.
— Я хочу знать кое-что, — произнес размеренно после паузы.
— Что именно?
— Ты беременна, так ведь?
Глаза Миры тут же испуганно округлились. Ее лицо и жест, которым она прижала руку к животу, говорили лучше всяких слов.
Я кивнул сам себе и с глухо бьющимся сердцем сказал:
— Я хочу знать, кто отец. Хочу знать… спал ли с тобой Ник… после меня.
Мира обхватила себя руками за плечи, сделавшись сразу совсем маленькой и беззащитной.