– Эта часть будет тебе напоминать о том, как ты боролся с несправедливостью и защитил слабого человека. О том, как тебе удалось подарить Кристине спокойствие и веру в то, что теперь у неё есть не только защитник, но и друг. Только так ты должен смотреть на эту ситуацию. Сколько мальчиков было в вашем классе?
– Пятнадцать, – ответил я.
– Среди пятнадцати мальчишек ты единственный проявил храбрость противостоять несправедливости.
Илья направил карандаш на нижнюю часть картинки.
– Догадаешься, что означает третья часть буквы?
Я попытался угадать, но у меня не получилось.
– Нет, не знаю, – ответил я.
– Она говорит о том, что ты прислушиваешься к своей совести.
– То есть?
– Ты делаешь пожертвования.
– И что? – не улавливал я связь.
– Ты винил себя за смерть Кристины. Хотя ты абсолютно в этом не виноват. Однако совесть не давала тебе покоя. И тогда подсознание подсказало выход из ситуации, дабы вернуть тебе спокойствие. Ты стал делать пожертвование в детские дома.
Я нахмурился, пытаясь понять к чему ведет Илья. Когда я это понял, теплая волна нежности накрыла мое тело. Нежности к Кристине.
– Кристина была из детского дома, – сказал я.
– Ага, – кивнул Илья. – Тебе не удалось уберечь Кристину, в чем нет твоей вины, но теперь ты по мере возможности помогаешь другим сиротам.
Илья оторвал листок блокнота с латинской нарисованной буквой и передал мне.
– Держи. Каждый раз, когда ты будешь впадать в уныние и снова себя обвинять, смотри на жемчуг и вспоминай наш разговор. Но уверен, что после сегодняшнего дня ты перестанешь себя винить.
Илья улыбнулся и продолжил:
– Перейдем к твоей личной жизни. Тебе пора открыть свое сердце.
Теперь, когда я все рассказал Илье, я почувствовал спокойствие внутри, которого мне так долго не хватало. На душе стало легче, словно я сбросил с плеч тяжелую ношу.
Я убрал листок во внутренний карман пиджака и сказал:
– Да я и не против, но пока не было такого, чтобы у меня помимо тяги еще бы возникла искра к женщине.
– Это могло не произойти по двум причинам. Первое – ты подсознательно боялся, что снова не сможешь защитить свою половинку, поэтому старался избегать привязанности. Второе – возможно, ты пока просто не встретил свою женщину. Хотя есть и третий вариант: ты был закрыт и не слышал свое сердце, поэтому твоя женщина прошла мимо.
– Нет, – не согласился я с третьим вариантом. – Её точно ещё не было.
Мне вдруг стало интересно.
– А ты, Илья? – спросил я. – Ты встретил свою половинку?
Илья улыбнулся и ответил:
– Не поверишь, но я все ещё в поиске. Чувствую, что уже пора, но пока не встретил ту самую единственную.
– А что должно произойти? – поинтересовался я. – Как ты почувствуешь, что перед тобой твоя женщина?
– Будет, как ты и сказал, искра, а не только тяга. Тебе захочется не только обладать ею, как женщиной, но и просыпаться рядом с ней каждое утро.
ГЛАВА 6
Просыпаться рядом с ней каждое утро. Хм. А ведь по отношению к Виктории у меня такого желания нет. С другой стороны, я ведь постоянно думаю о ней, скучаю. Как бы то ни было, в пятницу утром я с замиранием в сердце отправил смс Виктории, и она ответила, что будет.
Мне нравится её выдержка.
На этот раз я выбрал итальянский ресторан. Посетителей было не так много, как обычно. Оно и понятно, первое января, многие еще не проснулись. Тем не менее тихая музыка Вивальди и итальянская речь шеф-повара, который из кухни кричал официантам, что очередное блюдо готово, создавали уютную атмосферу.
Красота Виктории была подавлена печалью в глазах.
− Плохо отметила новый год?
− Нет. Все хорошо. В кругу родных. Как отметил сам?
− Никак. Лег спать за два час до нового года.
− Хм… Как все запущено.
– Накаченный красавчик оказался не настолько хорош? – не обращая внимание на ее слова, сделал я еще одно предположение.
– Гнусный и лживый подонок.
– И ты поняла это за неделю?
– Еще раньше, – ответила она, листая меню.
– А ты пробовала жить без мужчины?
– Пробовала. Надолго меня не хватает.
– Так сильно зависишь от мужчин?
Виктория посмотрела на меня, потом опустила глаза и тихо прошептала:
– Я лишь слабая женщина.
– Которая повелевает сильными мужчинами?
– Я бы не сказала. Мужчины мне говорят, что я нечто большее, чем обычная женщина. Но потом уходят так, как будто я для них ничто.
– Они уходят не поэтому.
– А почему же?
– Понимают, что они сами никто по сравнению с тобой.
Виктория закатила глаза и с презрительной улыбкой на лице сказала:
– Ой, я тебя умоляю! Уходят они потому, что слабаки.
– Так и я о том же.
– А-а, ну тогда соглашусь. И как мне быть?
– Тебе нужен сильный мужчина.
– Где его найти?
– Он сам тебя найдет.
– Как?
– Для этого нужно быть слабой.
– Так я же слабая.
– Не притворяться слабой, а быть слабой.
– А это как?
– Плакать.
– От счастья? – хихикнула она.
– По счастью.
Улыбка, как будто ненужная маска, сползла с её лица. Глаза стали влажными. Капельки её ранимой души поплыли по щеке.
– Так? – шмыгнув носом, спросила она.
– Да. Ты хорошая актриса.
– Я не играю.
– Хм… Прости.
К нашему столику подошел высокий широкоплечий мужчина.
– Прошу прощения, – обратился он к Виктории. – Этот человек вас обидел?
Виктория посмотрела на защитника. Потом, словно маленькая девочка, похлопала ресницами и ответила:
– Нет. Все хорошо. Спасибо вам.
– Видишь? – сказал я, когда защитник удалился. – Подействовало.
Она вытерла слезы и прошептала:
– Да. Но не на того, на кого хотела бы я.
Я накрыл своей ладонью ладонь Виктории.
– Всему свое время.
– У тебя его почти не осталось, – предупредила она и убрала руку.
– Да, – сказал я, чувствуя, как сердце бешено стучится, – поэтому я решил сделать шаг и…
– Ого! Кого я вижу, – услышал я женский голос позади себя и обернулся.
К нашему столику подошли две рыжеволосые женщины. Одна из них покачивалась и, если бы не вторая, которая её держала, то первая давно бы упала.
– Привет, малыш, не узнаешь меня? – заплетающимся языком обратилась ко мне первая.
– Простите, мы разве знакомы?
– Ха! – крикнула пьяная. – Знакомы ли мы? Забыл? Конечно, мы для тебя всего лишь источник удовольствия.
«Черт, – подумал я, – неужели одна из моих бывших?»
Глаза посетителей и официантов устремились к нашему столику.
– Женщина, успокойтесь, – попытался я её утихомирить.
Но она и не думала этого делать. Посмотрела на Викторию и продолжила:
– Ты только с ним познакомилась? – пошатнувшись, пьяная уперлась ногой о наш столик. – Беги от него. Этот ублюдок настолько хорош, что тебе будет сложно выполнить его договор. Влюбишься – и он бросит тебя.
– Уведите её отсюда, пожалуйста, – обратился я к её рыжеволосой подруге.
– Пойдем, Милана, – сказала та и взяла подругу за руку.
– Нет! – крикнула она и выхватила свою руку. Затем показала на меня пальцем и стала кричать: – Тебе не понять, что женщины эмоциональные существа. Мы любим не только телом, но и душой. Мы способны на глубокую и преданную любовь. А вам только секс подавай!
– Все, мне это надоело, – вскочила Виктория.
– Правильно, детка! Беги от него, как бабочка от огня. Сожжет тебя и глазом не моргнет, – кричала Милана.
– Погоди, Виктория, – встал я. – Останься и выслушай меня.
Виктория надела свое пальто, посмотрела на меня безразличным взглядом и выскочила из ресторана.
– Пошли, – тянула Милану к выходу подруга.
– Ура! – кричала Милана. – Я спасла сердце красавицы, которое могло бы разбить это чудовище!
– Хватит, – говорила её подруга, – успокойся.
С большим трудом, но подруге все же удалось вывести Милану.
– Черт! – выругался я и встретился взглядом с выбежавшем из кухни шеф-поваром.
– Mi scusi, – сказал я, – volevo fare una dichiarazione d'amore ma mi hanno disturbato. ¹
Он понимающе кивнул, улыбнулся и сказал:
– Non fa niente. È ancora in tempo. ²
______________________________________________________________________________
«Извините. Хотел признаться в любви, но мне помешали». ¹ (итальянский)
«Ничего, еще успеете». ² (итальянский)
ГЛАВА 7
Это же как должны были сойтись звезды, чтобы в одном месте собрались я, Виктория и Милана. Я не верю в случайности. Если в момент, когда человек хочет сделать важный шаг, ему мешают, то это что-то да значит. Хотя бы то, что Виктория не та женщина, которая мне нужна. Но почему тогда я все время о ней думаю? В четверг к концу приема Пукас повторил:
– Помни, бывает и так, что некоторые люди приходят к нам, как предтечи. Такие люди могут нам очень нравиться. С ними нам может быть очень хорошо. Но что-то внутри будет подсказывать, что этот человек хорош, однако пока он – не человек всей твоей жизни. Твой человек может прийти следом.
И все же всю ночь в пятницу и весь день в субботу я думал о Виктории. Я боролся с желанием позвонить ей или написать смс. Рождество через два дня. Я так устал праздновать его один. Для меня этот праздник несет в себе нечто большее, чем в него привыкли вкладывать. Для меня Рождество – это праздник только в кругу родных и близких людей. Конечно, я мог бы познакомиться с какой-нибудь очередной женщиной и провести этот день вместе с ней. Но это будет самообман.
В понедельник вечером я все-таки взял себя в руки и решил позвонить Виктории. Не думаю, что тот случай в ресторане мог серьезно её задеть. Мы же договорились, что наш пятничный ужин никак не должен мешать нашей личной жизни.
В тот момент, когда я взял в руки телефон, он зазвонил. На дисплее высвечивалась фотография Виктории. Мое сердце от волнения забилось сильней.
– Алло.
– Привет! – услышал я её шепот. – Не помешала?
– Нет. Все нормально. Я и сам хотел тебе позвонить.
– Правда?
– Да. Хотел объясниться по нашей последней встречи и…
– Не важно, – перебила она меня, – я после этого долго думала и пришла к выводу, что нам не стоит и дальше друг друга обманывать. Я больше не хочу пятничного ужина с тобой.
Мое сердце, которое неистово билось, вдруг остановилось, уменьшилось до размера маленькой точки и лопнуло.
– Милая, в тот вечер…
– Не важно, Василий. Я устала. Несмотря на то, что у тебя есть глаза, ты при этом слеп. Ты отказывался видеть то, что я тебе была готова дать. Знаешь, я ведь тебя обманывала.
– В смысле?
– С тех пор, как я с тобой рассталась, у меня никого не было. Я всех мужчин выдумывала, чтобы вызвать в тебе ревность. Но у тебя в груди не сердце, а камень. Ледяной камень.
– Неправда…
– Сейчас я встретила человека, с которым мне стало спокойней. Первый раз за все то время, пока я была с тобой и надеялась, я успокоилась и поняла, что ты безнадежен. Хочешь всю жизнь прожить один? Хорошо, живи.
– Почему ты говоришь шепотом?
– Он сейчас в ванной. Василий, больше не пиши и не звони мне. Удали мой телефон, пожалуйста.
– Неужели настолько хорош?
– Да. Представь себе. На тебе весь свет клином не сошелся. Только…
– Что?
– Не важно.
– Ну скажи.
– Фамилия у него немного смешная, но это не умиляет его доброго и заботливого сердца.
– И что же за фамилия?
– Какая тебе разница?
– Просто интересно, кому досталось такое сокровище, как ты.
– Сокровище, которое ты не ценил. Может оно и к лучшему.
– Какая у него фамилия?
– Пукас.
– …
– Алло, – произнесла она, когда тишина затянулась.
– Нормальная фамилия, – сказал я.
– И человек нормальный. Не то, что ты!
– Как вы познакомились?
– Последовала твоему совету. Плакала в субботу вечером в том же японском ресторане, на котором мы были с тобой в прошлую пятницу. Смотрела на рояль, вспоминала тебя и плакала. И ко мне подсел мужчина с невероятно красивыми ресницами.
Виктория умолкла на несколько секунд, наверное, предаваясь воспоминаниям, потом прошептала:
– Ладно. Прощай Василий.
– Прощай.
Похоже, мне придется отказаться от приемов к Илье. Не хотелось бы его и Викторию ставить в неловкое положение.
Наверное, между мной и Викторией была почти любовь. Но то самое неуловимое и необъяснимое «почти» и помешало нам быть вместе.
Я бросил телефон на кровать и подошел к окну. За окном беззаботно падал снег. Послезавтра Рождество. И снова я буду праздновать его в одиночестве.
ЭПИЛОГ
Во вторник утром я по вычищенной от сугроба дороге подъехал к дверям детского дома. Оставляя машину рычать, и, не надевая шапку, я вышел, захлопнул дверцу и прислонился к машине, спиной чувствуя вибрацию моей колымаги.
Мороз холодными ручищами принялся гладить мое лицо. Я смотрел на входную дверь и думал:
«Где же эта тетка?»
Выезжая из дома, я отправил новой сотруднице смс, что буду через час. Подъезжая к зданию, повторно отправил, что я почти рядом. И все равно мне приходится томится в ожидании. Я посмотрел наверх. Пушистые и колючие хлопья падали на мое лицо и сразу же таяли. Я вернул взгляд к двери и замер.
Ко мне вышла не тетка. Новой сотрудницей оказалась молодая девушка. Как только она появилась в дверях детского дома, все вокруг замерло. Даже снежные хлопья замедлили скорость падения.
Несмотря на то, что красавица с длинными золотистыми и кудрявыми волосами находилась в десяти шагах от меня, я ощущал исходящее от неё тепло и свет. С каждым её приближением я чувствовал, как в груди разорванные в клочья кусочки сердца снова соединились в маленькую точку, точка увеличилась до прежних размеров и начала неистово биться.
Когда девушка подошла ближе, наши взгляды соприкоснулись. Её серые глаза заворожили меня. То ли от смущения, то ли от мороза щеки красавицы покраснели.
– На заднем сидении? – услышал я чарующие нотки её голоса.
– Что? – я проследил за её пальцем. – Ах да. То есть нет. Подарки в багажнике. Сейчас.
– Мне вам помочь?
– Нет. Спасибо. Я сам.
– Хорошо, тогда следуйте за мной.
«За тобой хоть на край света», – подумал я, но вслух сказал:
– Хорошо.
Я поднял пакеты, закрыл багажник и пошел за ней. Зеленое пальто, которое было на ней, не скрывало, а наоборот подчеркивало её изысканную фигуру. Мы шли по длинному коридору, потом повернули направо и по винтовой лестнице поднялись на второй этаж. Она вошла в кабинет и, придерживая дверь, пригласила меня войти.
– Положите вещи на тот круглый стол.
Я так и сделал.
Она села за другой стол, открыла толстую тетрадь и принялась водить по ней ручкой. Я смотрел на неё и чувствовал себя юнцом. Куда пропали мой опыт и моя дерзость? Почему я, как истукан, смотрю на неё и не могу заговорить? Может, мне спросить её, занята ли она завтра вечером?
– Простите…
– Да? – она подняла голову.
Боже мой! Её лицо сияло свежестью, а взгляд чистотой.
– Ммм… – промямлил я.
– Я сейчас отмечу в журнале, что все получила. Вы подпишите и можете идти.
– Нет, я не про это.
– А про что?
– Ладно, не важно, – не решился я. – Где нужно ставить подпись?
– Вот тут.
Я подписал и, с трудом сдерживая колотящееся сердце в груди, направился к двери. Потом мой взгляд упал на рояль.
– Братья Дидерихс?
Красавица посмотрела на рояль.
– Да, кажется.
– Настроен?
– Конечно.
– Здорово. А можно мне? – я сделал движение пальцами, что означало поиграть.
– Да, конечно, – улыбнулась она.
Я сел за рояль. Нажал несколько клавиш. Потом закрыл глаза и стал играть. Когда я закончил, то увидел рядом с собой красавицу. Её взгляд сиял восторгом.