Ответом мне было пыхтение. Я выполнила ее команду. Через сорок с чем-то бросков она утратила интерес и улеглась на прохладном тротуаре у моих ног.
- Пушинка, я не знаю, что мне делать с твоей мамой, или хозяйкой, или как там ты ее называешь.
Ее светлая голова склонилась набок.
- Нет, ну правда. Она сейчас хочет, чтобы мы были друзьями, а я не знаю, могу ли я выдержать столько дружбы. Каждый раз, когда я ее вижу, я хочу поцеловать ее и одновременно придушить.
Пушинка высунула язык.
- Да, вот так вот. Никаких дружеских поцелуев в щечку. Я просто хочу обнять ее и… - я оборвала себя и кивнула парочке, проходившей мимо. У них были странные лица. Я подождала, пока они отойдут подальше, и продолжила. – Я ее едва знаю, но не могу отрицать собственные чувства, и признаться ей тоже не могу.
Пушинка снова подняла голову.
- Нет, это не любовь, но это влечение, с которым я едва справляюсь. Как ты думаешь, чувства настолько сильные лишь потому, что я не могу быть с ней?
«Точно, тупица!» - именно такое выражение было у Пушинки.
- И это все? Больше ничего? – я сама склонила голову набок.
«У тебя терпения меньше, чем у белки» - вот что ответила Пушинка.
- Эй, да ты сама отнюдь не образец терпеливости, когда хочешь поиграть в мячик, мисс Самоуверенность.
Упоминание о мячике стало для нее сигналом. Она подобрала его и уронила мне на колени.
- И что мне прикажешь теперь делать? – спросила я и бросила мяч на тротуар.
Пушинка поймала его, вернулась и сунула мяч мне прямо в руку.
«Ты продолжай бросать мячик. Это решает все проблемы» - я услышала это громко и отчетливо.
По дороге домой Пушинка дала мне понять, что в качестве гонорара за психологическую консультацию ее вполне устроит куриный шашлык. Она припарковала свою задницу перед китайским ресторанчиком, и мне стало ясно, что с места она не сдвинется. Я обмотала поводок вокруг гидранта и пошла внутрь, чтобы выполнить ее заказ, поглядывая на нее через окно.
Пушинка согласилась, что мы поедим не раньше, чем вернемся домой, хотя она обнюхивала пакет всякий раз, когда он оказывался в зоне досягаемости. Дома я дала ей попить, чтобы смыть вкус мячика, а потом она приступила к своей курице. И я серьезно сомневаюсь, что она ее хотя бы прожевала. Я уселась на диване со своим жареным рисом, а когда она закончила, то присоединилась ко мне.
- У меня нет ни «Бриолина», ни «Классного мюзикла», но зато есть «Мэйм» с Люсиль Болл и Бо Артуром. Это подойдет?
Пушинка не была в этом уверена, но я все равно его включила. Она уснула еще до того, как кино началось, и если я и отстала от нее, то ненадолго. Около одиннадцати вечера я услышала негромкий стук в дверь.
- Прости, пожалуйста, что я навязала ее тебе безо всякого предупреждения, - сказала Хейли, входя. – Я собиралась оставить ее с включенным радио, но она и так просидела в доме большую часть дня, и я боялась, что она даст выход энергии, раздирая мебель.
- С ней не было вообще никаких проблем, и я ее хорошенько выгуляла за тебя, - я хотела сердиться на нее, но у нее было такое извиняющееся выражение лица, что это поумерило мой пыл. – Мы славно провели день в парке.
- Могу я отблагодарить тебя, если завтра приглашу тебя на ужин? – с надеждой спросила Хейли.
- Звучит неплохо, - ответила я, зевая, в попытке изобразить, что ничего особенного не происходит.
Она поблагодарила меня еще раз и потащила Пушинку в коридор. Прежде, чем я закрыла дверь, Пушинка бросила на меня взгляд, в котором ясно читалось: «Я не скажу ей, о чем ты говорила, но ты должна принести мне еще курицы».
Глава 13
ФЕВРАЛЬСКАЯ НЕРАЗБЕРИХА
На следующий вечер Пушинка расположилась перед новым телевизором, в котором Джон Траволта сольвьем разливался о постигшей его летней любви. Клянусь, она мне подмигнула, когда Хейли закрывала за нами дверь.
Хейли попросила, чтобы я сама выбрала, куда мы пойдем, и я остановилась на тихом итальянском ресторанчике в нескольких кварталах от нашего дома. Я прихлебывала каберне и размышляла о том, как это здорово, что Пушинка не умеет разговаривать. Но в любом случае, свою курицу от меня она получит.
- Какие будут предложения? – спросила Хейли, внимательно рассматривая меню. – Я как-то не в настроении для морепродуктов.
- Тогда я бы посоветовала лазанью или спагетти с тефтельками. Держись подальше от итальянских сосисок, если только твой желудок не сделан из луженого железа.
Хейли кивнула:
- Спасибо за предупреждение.
Она заказала лазанью, а я - спагети с тефтельками. Мы располовинили порции, чтобы попробовать и то, и другое.
- Ну, и как прошло вчерашнее мероприятие? – спросила я, и мне так хотелось добавить: «И почему ты пошла туда в сопровождении бывшего мужа?»
Хейли глянула на меня сквозь свой бокал.
- Моя компания устраивала банкет. Поэтому Марк и приехал. Мы работаем в одной фирме.
Я вздернула бровь при этом признании.
Хейли посмотрела мне прямо в глаза.
- Я именно поэтому перевелась в другой город. Мы работали слишком близко друг к другу.
Вот это конкретное откровение меня прямо порадовало.
- Ты хорошо провела время?
Хейли отпила глоток вина и покачала голвой.
- Мне никогда не нравились подобные мероприятия. Мне вполне достаточно видеться со всеми на работе, и я не в восторге от принудительной социализации. Но каждые год мы получаем аккуратно составленную памятку, которая предписывает нам быть на банкете, а не то…
- До чего я рада, что мне не приходится работать на корпорацию! Думаю, я чувствовала бы себя так же, как и ты.
- А как прошло твое пятничное свидание? – с неохотой спрсила Хейли.
- Она ветеринар. Специализируется на котах, иначе я бы дала тебе ее координаты для Пушинки.
Хейли поджала губы.
- Я совершенно довольна своим врачом, но все равно, спасибо.
Она намотала спагетти на вилку, но потом положила ее, отхлебнула здоровущий глоток вина и спросила:
- Ты нашла искру, которую искала?
- Искру? Нашла.
Хотя и не с Марси, только этого я ей говорить не стала. И тут же меня охватило чувство вины, когда он закашлялась в салфетку, не поднимая на меня глаз.
- Марвин сказал, что ты его отыскала, - я попыталась сменить тему. Я не могла смотреть, как она мается, а как облегчить ситуацию, я не знала. – Кстати, у тебя классная прическа.
- Спасибо, - слабо улыбнулась она. – Он убрал пару дюймов длины и придал форму. Я и не знала, что ты – его босс.
- Это моя сестра Кален, скорее, его босс. Она заправляет бизнесом.
- А вернее сказать, четырьмя бизнесами, которые у вас в совместном владении, - Хейли промокнула губы и отложила салфетку на стол. – А ты говорила, что ты – бухгалтер.
Я видела, куда это может нас завести, и как легко умолчать о том, чем ты был не готов делиться.
- Я веду всю бухгалтерию в наших салонах и да, я одновременно являюсь их владелицей. Я ничего заранее тебе не говорила, потому что не хотела, чтобы это прозвучало, как хвастовство. Это показуха, а я терпеть не могу, когда люди так делают.
Хейли кивнула.
- Ты права, это выглядело бы, как хвастовство и я понимаю, почему ты мне ничего не сказала. Ну… а когда ты собираешься снова увидеться с Марси?
Я вздохнула. Как я устала от этих игр!
- Никогда. Мы больше не собираемся встречаться.
Брови Хейли сошлись на переносице.
- Я думала, ты сказала, что между вами искра проскочила.
- Только не с Марси, - я оттолкнула тарелку и уставилась на вино в бокале. – Марк показался мне очень милым парнем.
Хейли только головой покачала от такой перемены темы разговора.
- Так и есть. Я надеюсь, он встретит кого-то, кто будет нежно любить его. Он заслуживает того, чтобы рядом с ним был человек, делающий его счастливым.
- И ты тоже, - сказала я, глядя в сторону. То, как тепло она о нем отзывалась, сбило меня с толку. – Ты точно уверена, что ты – гей?
Мой вопрос явно озадачил и немного разозлил ее.
- Абсолютно уверена. Ты не одна здесь такая, кто способен оценить теплоту и мягкость женской кожи или сладость женских губ.
Она прикрыла глаза на мгновение, потом мы обе моргнули, а потом на ее лицо вернулось раздраженное выражение.
- Ты готова уйти? Я как-то устала.
Мне пришлось едва ли не бежать за ней, когда мы вышли.
- Я обидела тебя этим вопросом? – спросила я после того, как мы прошли два квартала в гробовом молчании.
- Да, Шеннон, обидела.
- Почему?
Она припустила вперед, ничего не ответив.
Я схватила ее за руку, когда она отпирала калитку.
- Скажи мне, - взмолилась я.
- Я уже столько раз отвечала на этот вопрос своей семье и Марку, что… черт, я уже устала! – ее глаза наполнились слезами. – Я бы никогда ему не изменила, если бы была натуралкой. – Хейли вскинула руки и отстранилась от меня. – В глубине души я понимала, кто я… что со мной такое… но к тому моменту когда я это осознала, я уже несколько лет была замужем за Марком. Я думала… - Хейли судорожно вздохнула, - если я попробую быть с женщиной, я смогу вытравить это из себя и стану такой, какой должна быть по мнению окружающих. Но я ошиблась. Этот первый опыт пробудил во мне такой голод, который я не могла больше отрицать, как ни старалась.
Хейли резко развернулась, всхлипнула и пошла к двери. Но в этот раз я не могла позволить ей просто уйти. Я схватила ее за руку и развернула лицом к себе. Охватив ее лицо ладонями, я долго всматривалась в ее глаза, прежде чем наши губы встретились. Внутри у меня все зазвенело, голова пошла кругом, когда ее тело прижалось к моему. Я отстранилась, чтобы перевести дыхание, и прислонилась своим лбом к ее.
- Хотя бы раз, можешь ты попробовать сделать то, от чего тебе хорошо?
Одной рукой она отталкивала меня, другой сжимала мою куртку и тянула к себе.
- Ты – мой величайший соблазн, самое большое искушение в моей жизни, - прошептала она. – Я ужасно боюсь впустить тебя в свою жизнь.
- Давай поднимемся наверх и просто поговорим. Я больше не буду пытаться тебя поцеловать, но пожалуйста, Хейли, поговори со мной!
Она позволила мне взять ее за руку и отвести в лифт. Я не отпускала ее, пока мы ехали на второй этаж. Я шла за ней к двери квартиры, когда у меня зазвонил мобильный.
На экране высветилось имя Кален, и я забеспокоилась – было уже очень поздно.
- Привет, что случилось? – спросила я. Хейли повернулась и посмотрела на меня.
- Мама только что звонила. У папы заболело сердце, и они едут на скорой в больницу. Я заказала нам билеты на первый рейс, но он только в пять утра. Ты сможешь заехать за мной в два тридцать?
После того, как Кален поклялась мне, что позвонит в ту же минуту, как появятся хоть какие-то новости, я закрыла телефон бессильно опустилась на диван Хейли. Она села рядом и обняла меня за плечи.
- Что случилось?
- Моего папу везут в больницу с болями в сердце. Мне нужно попасть на первый утренний рейс, - я была, как в тумане.
Хейли коснулась пальцем моего подбородка и повернула мою голову так, чтобы я смотрела на нее.
- Мы обязательно поговорим, обещаю тебе, но сейчас тебе не до этого.
Я кивнула, чувствуя странное онемение.
- Оставайся у меня ночевать. Обещаю разбудить тебя вовремя.
Хейли обняла меня и притянула мою голов к себе на плечо. Мне стало так хорошо, так спокойно…
- Мне нужно собраться.
Хейли встала и подняла меня на ноги.
- Если тебе будет лучше спать в своей кровати, я все пойму.
- Мне все равно, где спать, я вообще сомневаюсь, что мне удастся заснуть, но я хотела бы, чтобы ты была рядом.
Она улыбнулась и сжала мои плечи в коротком объятии.
- Идем, соберем твои вещи.
Здорово, что Хейли была со мной и помогла мне, иначе я бы отправилась в путешествие, не прихватив и смены белья. Я переоделась в ее комнате, и она уложила меня в свою постель. Я оказалась в надежном охвате ее рук, и сон пришел ко мне, хотя я все еще сомневалась, что смогу заснуть.
- Проснись, Шеннон.
Кто-то гладил меня по спине, а кто-то облизывал мое лицо. Я резко отдернулась от языка, проводившего по моему носу, и чуть не забодала Хейли.
- Пушинка, отвали! – Хейли включила лампу на своей стороне кровати.
Тысячу лет я не поднималась в столь ранний час. Я лежала и пыталась продрать глаза. Пушинка снова добралась до моей щеки.
- Пушинка, пожалуйста, - простонала я.
Хейли выгнала маленькую подлизу из спальни, вернулась и присела на кровать.
- Найди в этом положительный момент, - сказала она с улыбкой. – Твое лицо уже умыто.
- Это и есть твой секрет? Ты поэтому так молодо выглядишь?
- Нет, я использую жидкость для умывания, - Хейли легонько толкнула меня. – Тебе пора вставать, а пока ты будешь в душе, я сделаю тебе завтрак и кофе.
Я позволила ей взять меня за руку и отвести в ванную. Пока я чистила зубы, Хейли принесла мне заранее приготовленную одежду, а потом вышла и закрыла за собой дверь.
После душа я, наконец, проснулась, и тут же в моем животе поселилось тянущее чувство. Кален ночью не звонила, и я восприняла это как положительный знак. Наверное, отца положили в больницу. Я сочувствовала маме, которая там совсем одна и, наверное, вся изволновалась. Она была самой сильной женщиной из всех, кого я знала, исключая Кален, но было понятно, что если мы будем с ней, ей будет легче.
- Я приготовила легкий завтрак, потому что ты наверняка слишком нервничаешь, чтобы нормально поесть, - сказала Хейли, когда я вошла в кухню.
Мне достался обжаренный в тостере английский маффин с маслом и очищенный банан.
- Тебе лучше молоко или сок? – спросила она и отодвинула для меня стул.
- Молоко будет в самый раз и спасибо, что возишься со мной.
Хейли поставила стакан рядом с моей тарелкой и стала разминать мне плечи.
- Мне очень жаль, что такое приключилось с твоим папой. Если получится, пришли мне смску и вообще, держи меня в курсе, что происходит.
Я умудрилась впихнуть в себя половину маффина и целый банан, прежде чем Хейли вручила мне походную кружку с кофе. Она выглядело так мило с припухшими от недосыпа глазами и взъерошенными со сна волосами. Мне снова захотелось ее поцеловать. Вместо этого я крепко обняла ее, прошептала на ухо слова благодарности и пошла к двери. Она стояла в дверном проеме и смотрела на меня, пока я ждала лифт.
- Я буду скучать, - негромко проговорила она и закрыла дверь, прежде чем я смогла ответить.
- Ты где была весь вечер? – спросила Кален после того, как мы взлетели. – Я звонила тебе домой раз пять, пока не дозвонилась на мобильный.
В свете того, что произошло с папой, я не хотела обсуждать события минувшего вечера.
- Я выходила, чтобы раздобыть какой-нибудь еды.
- Одна?
Моя правая нога начала подпрыгивать. Я всегда так делаю, когда пытаюсь замылить кому-то глаза. Мой мозг начал выкрикивать предупреждения: «А ну не дергайся! А то она мигом нас раскусит!» Я скрестила ноги в лодыжках, чтобы унять дрожь.
- А тебе не кажется странным, что мама нам не перезвонила?
Кален помотала головой.
- Она же знает, что мы прилетим самым первым рейсом. Наверное, не хотела нас будить.