Внизу она оказалась перед усиленной дверью и уперла руки в бока. Она разглядывала чары аспером, разделяла его на части и слои. Сложность поражала ее — и жестокость в этих нитях пугала ее. Одна ошибка, и чары убьют ее.
Было просто ошибиться. Коснись двери не там — и конец. Вмешайся в плетение — конец. Примени магию — конец. И даже коснуться в правильном месте не хватит. Эти чары нужно было хитро отключить.
Ее нервы шалили, пока Клио заканчивала анализ. Ее пугало то, что она не видела способ убрать или отменить чары. Они были навсегда в двери. Она не видела, чтобы у чар не было встроенного выключателя.
Клио коснулась двумя пальцами сияющего знака. Вспышка магии. Вспышка света. И засов заскрежетал, магия погасла, уснула, пока ее не активировали.
Клио толкнула дверь и заглянула внутрь. Еще один коридор. Кто бы удивился. Тряхнув руками, она поспешила к двери на другом конце. Тут не было смертельных чар, просто запирающее заклинание. За ней оказалась небольшая приемная, озаренная тускло одинокой лампой на столе у одной из стен. Комната была пустой и тихой, заброшенной. В другом конце три коридора соединялись с комнатой, и каждый был отмечен табличкой.
— Комнаты изучения, — прошептала она. — Оборудование. Комнаты подопытных.
Она смотрела на третью табличку. Подопытные. Деймоны? Люди?
Она сделала два шага, застыла, глядя на стену за столом. Она сияла слоями линий и рун, все были соединены так, что глаза болели от этого клубка. Стена была скрытой дверью, еще и хорошо защищенной. Алый мутно пробивался за золотыми нитями: кровавая магия.
Клио мало знала о кровавой магии. Ее было сложно плести, она редко попадалась, но всегда была гадкой. Тут чары были связаны с кровью особых деймонов, чтобы только они могли пройти за дверь.
Потирая сосредоточенно виски, Клио смотрела еще минуту, а потом отвернулась. Если поработать над ним, она должна понять, как распутать заклинание, не погибнув, но оно пропадет, если она разорвет нити. Она не сможет вернуть его на место, а на такой шаг она не была готова, не зная, что за дверью.
Она сосредоточилась на комнатах подопытных. Покачала головой. Хризалида держала подопытных, чтобы проверять на них чары. Она не хотела на такое смотреть.
Она пошла по крылу оборудования. Двери выстроились в тусклом влажном коридоре, запертые простыми чарами, которые она легко могла взломать. В первой комнате были инструменты — ножи, вещи для колдовства, приборы, которые она не могла назвать. Они лежали на полках. Магии не было.
Клио вышла и проверила еще три комнаты со схожими результатами — ничего полезного. Она открыла четвертую дверь.
Полки стальных дисков, металлических шаров, ошейников, оков, поясов и цепей — и все зачарованы. Объем магии потрясал, ей пришлось закрыть глаза.
Открыв их, Клио посмотрела на ближайшие чары. Она вскоре поняла сходство — все чары сдерживали. Некоторые были соединены с чарами, что подавляли магию. В некоторых были и чары паралича.
Она прошла к квадратному лукошку, полному металлических ошейников. Все эти образцы были выброшены, ведь сами чары были сломаны или с изъянами. Она осторожно взяла верхний ошейник с груды и пригляделась. Плетение… вызывало боль? Ошейник пытал того, на ком находился?
— Я все еще работаю над этой идеей.
Ошейник выпал из ее рук и со стуком попал на груду. Клио вскочила на ноги и развернулась, страх мешал видеть аспером.
Деймон прислонялся к краю дверного проема плечом. Бледные волосы, лицо божества, янтарные глаза. Еще инкуб. Уже шестеро.
Этот меньше всего напоминал Лира. Его волосы были светлее, почти белые, а скулы были острее. Может, впалые щеки и придавали его чертам остроту. Его плечи были узкими, худые конечности показывали, что он мало двигался.
— Красивое плетение, да? — продолжил он высоким голосом, по сравнению с другими инкубами. — Я закончу его рано или поздно.
Ее кровь шумела в ушах, словно прибой, и Клио старалась сохранять спокойствие. Он говорил с ней, как с чародейкой. Может, не понимал, что она пробралась без разрешения. Может, думал, что она должна тут быть.
— Это… мило, — выдавила она.
— Я пытался сделать его идеальным уже пару сезонов, — продолжил он, глаза странно сияли. — Найти правильную мелодию непросто.
— М-мелодию? — она смотрела то на ошейник, то на проход за ним. Он перекрыл путь к отступлению.
Он улыбнулся.
— Мелодию боли. Страдания обладают своей музыкой, песней, что становится то громче, то тише, то быстрее… то громче.
Она поежилась.
Он прошел в комнату, приблизился к ней.
— Найти верную мелодию для плетения… — он напел пару зловещих нот. — Найти верную громкость, темп. Я пока это не отточил. Если что-то не так, подопытный не запоет, — он пожал плечами. — Или они умирают слишком быстро, а это не весело.
— Звучит… сложно, — прошептала она.
— О, это сложно. И мне не хватает подопытных, — он надулся. — Братья дают мне ограниченное количество каждый сезон.
— Братья? — повторила она, отодвигаясь. Если она обойдет его, то побежит к двери.
Он встал между ней и выходом. Опасный блеск его глаз стал сильнее, а его улыбка стала шире, показала его зубы.
— Ты умеешь петь, красавица?
Вспышка паники.
— Что, простите?
Быстрое движение, его ладонь сжала ее горло. Ее спина врезалась в полки с грохотом металла о бетон. Клио давилась и сжимала его запястье.
Он склонился, его нос задел ее щеку. Он глубоко вдохнул.
— Мм. Мило. Как приятно, что ты вызвалась стать подопытной. Я хочу услышать твое пение.
— Я… — она охнула, впившись в его пальцы. — Не пою.
— О, мы найдем для тебя верную мелодию, — его нос скользнул по ее щеке к уху. — Я знаю, как заставить тебя кричать для меня всю ночь.
Ужас затмил все мысли. Клио ударила ладонью по его лицу, выпустила бесконтрольный залп магии. Сила оттолкнула его, но большая часть пролетела мимо, отразилась от щита. Клио вырвалась и побежала к двери.
Он схватил ее за волосы и потянул, коса развернулась из пучка. Клио обернулась и ударила по нему еще одним диким залпом. Магия окутала его руку, и он отбил заряд и бросил Клио в полки.
Она ударилась о полки, рухнула на четвереньки, металлические образцы сыпались на ее спину. Она вдохнула и сосредоточилась. Почему она бросалась бесформенной магией? Она знала больше чар, чем многие деймоны.
Включив аспер, Клио посмотрела на него, на сложные щиты, облепившие его тело как вторая кожа. Она не могла пробиться сквозь эти барьеры. Может, ей и не требовалось.
Она сделала сферу из зеленого света и бросила в него. Ленты развернулись и обвили его, как прутья клетки.
Он так быстро сплетал свет в воздухе, что она не могла его прочесть. Золотая вспышка, и ее чары пропали, словно она и не колдовала.
— Это было неплохо, — отметил он. — Я бы хотел это увидеть еще раз.
Клио смотрела на него, дверь была близко, но недосягаема. Ей нужны были сильные чары, чтобы он не смог отбить их.
Или огонь ей поможет. Она подняла руку, призвала сияющие линии, что полетели по дуге — чары, которые ей показывал Эрикс по пути в посольство Аида. Линии ударили по полу и взорвались стеной огня.
Инкуб прошел сквозь огонь, пламя без вреда лизало его сияющие щиты.
Она отпрянула, ударяясь о полки за ней.
— Это было необычно, — его сияющие глаза посмотрели на нее. — Как интригующе. Мы обсудим твои интересные познания в магии после того, как узнаем, как ты попала сюда.
Свет слетел с его пальцев слишком быстро, чтобы заметить. Она поняла, что проиграла, что ее аспер и обширный репертуар чар не помогли против мастера магии. И ужас ударил по ее голове.
Он ударил по ней новыми чарами, она призвала первое, что пришло в голову — единственные чары, что были сложными, как его: щит, который она повторила у инкуба-подростка.
Его чары ударили по ее щиту — и отлетели. Золотой свет пронесся между ними и врезался в инкуба, отбросил его в полки.
Она не хотела видеть, упадет ли он, ранен ли он, бросился ли к ней. Клио бросилась за дверь и побежала по коридору.
Глава четырнадцатая
Лир лежал на диване, закинув ноги на спинку, голова свисала. Глаза были прикрыты, он рассеянно смотрел на свой кабинет. Тяжелый стальной стол в бумагах и материалах для плетения в другой части комнаты, бардак там был почти таким же, как и на полках на стенах. Длинное горизонтальное окно впускало свет снаружи, где темные горы вокруг Асфодели пронзали небо.
Перед его носом на кофейном столике безобидно блестел стальной ошейник, без магии. Он все еще не начал плести чары Эйшет. Чего он ждал? Если затянуть, он окажется в темнице, познакомится лично с нюансами слова «пытка».
С другой стороны, если он сделает плетение, обречет Эша на такие страдания. Мог он так поступить? Мог спасти себя за счет другого?
Глупый вопрос. Он делал так всю жизнь.
Он не должен был говорить с Эшем. Теперь Лир не плел инструмент пыток для безымянного незнакомца. Один разговор — пустяк, но он не мог забыть, как Эш опустил взгляд от вопроса о сожалениях. Это была не реакция хладнокровного убийцы, как бы Эш ни старался так выглядеть. Сколько было дракониану, когда Аид стал ломать его?
В Подземном мире драконианов знали как наемников. Сильные и опасные. С ними никто не хотел говорить, никто не хотел их знать. Но в Асфодели все, у кого были мозги, знали, что клеймо «наемника» было гадкой маской для жуткой правды. Приглядись, и в истории появятся дыры. Например, то, что семья Аида стерла почти всю касту драконианов пять веков назад, чтобы убрать противников жнецов. И драконианы ненавидели жнецов, но все равно «работали» на них.
А еще некоторые «наемники» были еще подростками, каким был Эш, когда Лир только встретил его три сезона назад. И эти «наемники» были заперты, скованы, и их пытали за непослушание.
Это не звучало как отношения наемника-работодателя, о которых он слышал. Он был почти уверен, что Эш хотел быть наемником, как Лир хотел работать в Хризалиде.
Но семья Лира не пытала его — пока — так что ему должно быть лучше.
Он не мог больше думать об ошейнике, скатился с дивана и пересек комнату, покачиваясь, кровь отлила от головы. Он встал у стола, посмотрел на металлические диски, круглые камни, стальные шарики и стрелы с темным оперением. Все, что ему требовалось, чтобы сплетать смерть, лежало на поверхности — диаграммы и учебники, грузики и весы, компасы и линейки, которыми он измерял магические рисунки. Он взял лист бумаги с чьими-то аккуратными записями. Заказ на убийственные чары, что изобразят естественный сердечный приступ.
Лир сжал кулаки и глубоко вдохнул. Он методично порвал бумагу на кусочки, и кусочки полетели на пол уродливыми снежинками. Никто не будет пытать его за провал с теми чарами.
Он хмуро смотрел на пол еще минуту, а потом потянулся под стол. Он нашел край плитки, что тихо гудела его магией, и постучал по ней пальцами. Чары там были из его лучших, они были незаметными, но опасными.
Он снял плитку с его тайника, порылся в яме и вытащил колчан стрел и мешочек заряженных камней на серебряных цепочках. Он вытащил одну, сел на пол и прислонился к ножке стола, покрутил цепочку в руках. Кристаллы искрились в резком свете, но чары в этих камнях не были жестокими. В отличие от цепочки на его шее, те плетения были личными, тайными и без вреда.
Он потер большим пальцем свой любимый камень, активируя чары в нем. Золотые искры вырвались из камня. Они собрались, приняли форму орла. Он широко расправил сияющие крылья, покружил по комнате, парил, пока Лир прислонился головой к столу и смотрел на него, чуть прикрыв глаза.
Он хотел плести такую магию. Это он хотел создавать. Не чары для убийств и ошейники для пыток. Не взрывы и оружие.
Иллюзия орла пронеслась мимо него, золотые крылья задели стол гадкой магии, которую он легко плел. Он со вздохом рассеял иллюзию, опустил цепочку в тайник и вернул защиту. Лир поднялся на ноги, посмотрел на обрывки заказа и задумался, что делал.
Уже три сезона, с тех пор, как Эйшет заказала тот ошейник для пыток ребенка, он задавал себе один и тот же вопрос снова и снова.
Мог ли он сбежать отсюда?
Он прижал ладони к лицу, пальцы впились в виски. Он не мог выживать тут вечно. Рано или поздно он лишится жизни или души. Сколько он сможет держаться, слушаться, когда должен, отрицая все остальное с улыбкой, пожимая плечами и обманывая братьев, заставляя их думать, что он — неумелый идиот?
Еще сезон. Может, два. Его время истекало.
Но… побег? Он обдумывал это. Даже порой планировал, плел чары, что могли пригодиться, воровал камни и другие припасы, узнавал маршруты по городам Земли, пока был там с братьями.
Но когда он думал, каким будет побег, как нужно будет начать заново, переписать жизнь… он не мог этого представить. Он не видел этого. Куда он пойдет? Что он будет делать? Будет остаток жизни прятаться от Хризалиды и Аида? Это было лучше, чем то, что у него было сейчас?
Может, только такую жизнь он мог получить. Может, только на такое годился, и только такое заслужил после долгих лет плетения гадкой магии. Если он сможет сбежать — это было под сомнением — он не убежит в закат, радуясь свободе. Он убежит, спасая жизнь, спрячется в нору, будет стараться не попасться до конца жизни. Это было невозможно. Он быстро погибнет там.
Он вытянул руку, удивляясь, что не видел кровь, что должна была покрывать его кожу. Может, он не пытался сбежать, потому что боялся. Боялся попробовать. Хоть он ненавидел эту жизнь, но он знал только ее, и даже если она медленно убивала его, бывало и хуже.
Он ощутил укол в голове, кто-то пересек защиту на двери его мастерской.
— Чего надо? — рявкнул он.
Мадригал прошел внутрь.
— Кто-то в плохом настроении. Плетение не идет сегодня? — он посмотрел на бардак на полу. — Не важно. Вижу ответ.
— Чего надо? — повторил Лир.
Брат огляделся.
— О, ничего.
— Что ты ищешь?
— Ничего, — повторил Мадригал. — Я просто тебя оставлю, хм?
Он повернулся к двери. Лир тряхнул пальцами, активировал чары. Золотая пленка покрыла открытую раму, и Мадригал замер. Его брат мог сломать барьер, но на это уйдет пару минут.
— Серьезно, Лир? — вздохнул Мадригал.
Лир склонил голову.
— У меня с десяток таких в раме. Если хочешь еще час ломать их, вперед.
Мадригал повернулся и прислонился к стене у двери, закатив глаза.
— Как драматично.
— Почему ты пришел сюда?
— Позлить тебя — не повод?
Лир холодно фыркнул и ждал, ничего не говоря.
Мадригал вскинул плечо.
— Я зашел проверить, нет ли у тебя гостей.
— Каких гостей?
— Хм. Может, маленькая посланница? Она расстроилась, узнав, что не ты будешь выполнять ее заказ.
Лир скривился. Он избегал мыслей о Клио с их разговора на крыше. И хоть ему не нравилось думать о ней, виновата была только его глупость. Он думал, что она была другой. Он думал, что она была как он — терпела гадкую сторону магии и политики, потому что не было выбора.
Но нет. Она попросила плетение смерти и разрушения на заказ. Она попросила создать больше гадких чар, а не взяла доступные.
Он злился на себя, что попался в плен глупой фантазии о том, что она лучше этого. Но больше чего он был разочарован, что ошибся.
— Я не видел ее, — сухо сказал он. — Почему ты спрашиваешь меня? Ты теперь ее консультант.
— Хм, ну… — Мадригал пожал плечами, — похоже, я потерял ее.
Лир выпрямился, скрывая напряжение.
— Как это понимать?
— Я потерял ее.
— Потерял?
Мадригал поджал губы.
— Гонец пришел за ней, но она не вернулась после этого в комнату встреч. Я не знаю, куда она ушла.
Страх трепетал в нем. Клио ходила по Хризалиде одна?
— Почему она не закончила вашу встречу?
Мадригал надулся, играя невинность.