— Может, закончим? — попыталась увильнуть мадам Полякова, но, встретившись, с тремя упрямыми взглядами — мне для этого пришлось приподнять кастрюлю, Люся изменила тактику: — Давайте хотя бы загадывать желания более банальные. Кукарекать тоже очень неплохо.
— Кто выиграет, тот и будет решать, — кровожадно ухмыльнулся Колчановский.
— Но без походов по подъезду, — решительно заявил мсье Поляков.
— Ну, хоть так, — проворчала Люся.
Однако к ее радости проиграл мой шеф, и проиграл мне. Я полюбовалась на мольбу в его глазах и милостиво загадала:
— Сделай всем нам кофе.
— Обожаю тебя, — едва не прослезился Колчановский и исчез в недрах своей квартиры.
Но на этом запал как-то сам собой начал сходить. Все-таки мощный выброс эндорфинов закономерно привел к легкой апатии. Мы уже с меньшим интересом сыграли еще один кон, который я проиграла Люсе, и подняла на нее взгляд, ожидая, что она пожелает. И мадам пожелала:
— Покажи помолвочное кольцо, которое тебе подарил Костя.
— У меня нет помолвочного кольца, — немного растеряно улыбнулась я. — Костя делал предложение без кольца.
— Это был порыв, — вклинился шеф. — Я просто не хотел ее терять. Шел, чтобы сказать, как сильно люблю ее, а потом всё вышло как-то спонтанно. Просто вот так в одно мгновение понял, что созрел, и что рядом с собой хочу видеть именно эту женщину.
— Как это? — опешила Люся. — Ты сделал предложение без кольца? Но это же символ…
— Обручальное кольцо — это символ, — перебила я Людмилу, — и его я буду носить, не снимая. А помолвочное кольцо — это всего лишь дань моде. Процентов шестьдесят-семьдесят делают предложение без всякого кольца. — И я перевела тему на самих Поляковых: — А у вас всё было по шаблону?
— Нет, — улыбнулась Люся. — Мы же уже жили вместе четыре года. Потом подумали и решили, что хотим открыть практику за бугром. Выбрали страну, город, а потом уже пришли к согласию, что семейная пара вызывает больше доверия. Саша сказал: «Поженимся?». Я ответила: «Ладно». Но кольцо он мне все-таки купил после того, как подали заявление.
— Подарок жениха невесте, — произнес Александр.
— Вот и Костя мне так подарил, — я пожала плечами. — Если интересно, я покажу. Но я это кольцо считаю знаком его внимания, но никак не неким обещанием жениться на мне. Для этого мне достаточно его слов.
— Покажи, — кивнула мадам Полякова. — Оценим вкус Костика.
— Он у меня безупречный, — ответил Колчановский и вопросительно посмотрел на меня. Я ясно прочитала в его взгляде: «Что ты творишь?!». Улыбнувшись в ответ, я вышла из гостиной.
Мой путь лежал в спальню, где стояла моя шкатулочка с разными безделицами, но кроме безделиц там было кое-что ценное. Мне было, что показать Поляковым. И вскоре я вернулась к ним, надев на палец колечко из белого золота с тремя бриллиантами: побольше в середине и два поменьше с краев. Это кольцо вполне мог бы подарить мне Колчановский. Шеф мог его купить, но не бухгалтер, и тем более не официантка. Однако откуда оно у меня на самом деле, никого не касалось. Главное, что кольцо оправдывало мою очередную ложь.
— Какая прелесть! — воскликнула Люся, сжав мою ладонь. — Костя, у тебя и вправду хороший вкус.
— Я даже не буду обижаться на тебя за сомнения, — немного нервно хмыкнул Колчановский.
— Да, симпатичное колечко, — кивнул Александр. — Строгое, стильное, дорогое.
— Почему ты его не носишь? — удивилась Люся.
— Ношу, — я пожала плечами.
— Вера — ужасная скромница, — произнес шеф. — Это с виду она у меня боевая, а на самом деле девочка-ромашка.
— Лилия, — поправила я, с иронией взглянув на него.
— Порой брутальный кактус, — ответил Колчановский. — Но в отношении дорогих вещей — ромашка.
— Это верно, — согласилась я. Начальник у нас всегда прав. Хотя тут он был близок к истине. В повседневной жизни мне хватало самого необходимого, и украшаться без повода я считала излишним. Впрочем, это кольцо я не надевала уже года три, как и еще несколько вещиц, лежавших в шкатулке, в потайном отделении.
— Я заинтригован, — шепнул мне Колчановский, пока Люся и Шурик были заняты негромким разговором друг с другом.
— Не бери в голову, — шепнула я в ответ.
Он не ответил, но по взгляду я поняла, что не отстанет. Ну и пусть, включу брутальный кактус, пусть колется на здоровье.
— Ребят, мы вас покидаем, — прервал мои размышления Александр. — Послезавтра рано утром улетаем домой. Так что нужно выспаться, собраться и ночью ехать в аэропорт.
— Гостевая комната свободна, — ответил Костя. — Оставайтесь.
— Нет, мы поедем к себе, а вы отдыхайте, — отрицательно покачал головой адвокат.
— Но теперь мы хотим позвать вас к себе, — с улыбкой подхватила Люся. — В выходные всё вышло как-то глупо, скомкано и неприятно. Нам бы хотелось загладить свою вину перед Верой, заодно познакомиться с ней поближе, всё-таки она скоро станет почти нашей родственницей. Так что ждем вас в пятницу у себя.
У нас с шефом одинаково отвалились челюсти. Вот уж чего мы не ожидали, и чего в наших планах не было, так это поездки во Францию. Я повернула голову к Костику, он посмотрел на меня, а после перевел взгляд на Поляковых.
— У меня дела… — начал он, но Шурик отмахнулся:
— К черту твои дела. Ты уже можешь позволить себе оставить компанию на заместителей. Тем более всего на недельку.
— На недельку? — потрясенно переспросила я.
— Вылететь в пятницу вечером или в субботу утром, а вернуться в воскресенье — это полная чушь, — безапелляционно заявила Люся. — Больше устанете, чем отдохнете. Костик, пора уже дать себе передышку. Да и что может быть романтичней, чем поездка во Францию? Нет-нет, никаких возражений! Тем более пора уже объявить о своей помолвке официально.
— Или ты собираешься тайно жениться, а потом знакомить семью со своей женой, как со свершившимся фактом? — снова заговорил Александр. — Мы с Люсей категорически настаиваем. Откажетесь, мы обидимся.
— Твои тоже там будут? — спросил Костя.
— Мама и отец заглянут, если мы пригласим. Я уверен, им будет интересно познакомиться с твоей девушкой.
Колчановский протянул руку, и я вложила в его ладонь свою.
— Мы прилетим. В субботу, — сказал шеф. — Только без сюрпризов. Или обижусь уже я.
— Не говори глупостей, — покривился Шурик. — Ничего, что могло бы расстроить тебя или Веру. Мы хотим загладить обиду, а не нанести новую. Всё будет хорошо.
— Отлично, — усмехнулся Колчановский. — Тогда ждите в субботу.
— Как же здорово! — воскликнула радостная Люся, и я заставила себя улыбнуться в ответ.
ГЛАВА 15
Три часа двадцать пять минут… Рассвет растянулся над городом белесым полотном. Шеф сидел в кресле, ссутулив плечи. Я сидела напротив и рассеянно тасовала колоду карт. Наши гости уже давно и благополучно уехали, а мы всё сидели в гостиной, размышляя над тем, как жить дальше. На столе гордо возвышалась бутылка коньяка и один стакан. Мне Колчановский вручил бокал и еще непочатую бутылку вина, велев не смешивать напитки. Я бутылку распечатала, мне тоже надо было выпить. Кривая обмана свернула совсем уж неожиданно, и знакомство с родителями было в нашей игре фактором еще менее ожидаемым, чем баба Нюра.
Костик откинулся на спинку кресла и потер переносицу. После посмотрел на меня и… с силой ударил ладонью по столу. Я отсалютовала ему бокалом с вином. Колчановский плеснул себе коньяк и ответил любезностью на любезность. Мы выпили.
— Черт, — выругался шеф, вернув стакан на стол. — Это приглашение, как снег на голову, я не успел сориентироваться. На следующую неделю намечено несколько встреч… Ладно, не критично, можно перенести. Завтра и послезавтра придется крутиться, чтобы потом не было завала.
— Позвони и перенеси нашу поездку, — ответила я, меланхолично покручивая бокал за тонкую ножку.
— Надо было сразу, — отрицательно покачал головой Костя. — Сейчас это будет выглядеть, как попытка извернуться. Нет, мы поедем. Кстати, что у тебя с паспортом?
— В наличии, — сказала я. — Даже Шенген присутствует.
— Отлично, хоть тут у нас без осложнений. Осталось дела разгрести. А что скажешь о Шурике? — неожиданно сменил тему Колчановский. Я ответила непонимающим взглядом. — Он нас прощупывал весь вечер. Пока вы с Люсей на кухне были, он мне по фоткам допрос устроил: когда, при каких обстоятельствах. Я чуть не вспотел, пока на ходу сказки сочинял. И это его желание с лифчиком. Он проверял. Я заметил, как Полик твою грудь осматривал, когда ты мне шлемофон принесла.
— Не сняла ли с себя?
— Ага. Но тут его ждал сюрприз, твое декольте вид не изменило, — Костик хмыкнул, а я пожала плечами:
— По-моему, ты загоняешься. Вечер прошел вполне себе мило. Я не заметила напряжения и пристального внимания. Смотрели, конечно, спрашивали, но всё было естественно. Обычное любопытство.
— Не забывай, с кем мы имеем дело, — наставительно произнес Колчановский. — Люся совсем не простушка, какой кажется, Шурик тем более. И их приглашение тоже проверка. Невеста ниоткуда. Ни словом не обмолвился за всё время, что мы якобы вместе, и вдруг привожу тебя в назначенный день и объявляю, что хочу жениться. Сашка всегда и обо всем, что происходит у меня в жизни, узнает первым. Ты — свершившийся факт. Это неправильно, потому что выходит за рамки привычного уклада. Еще и новогодняя поездка, черт… Это даже не по телефону, я должен был ему рассказать, что у меня появилась девушка, к которой я отношусь серьезно. Так что он должен считать наши отношения ложью, пока не будет доказано обратного.
— Ну, Люсин вопрос о кольце точно был не из праздного любопытства, — согласилась я.
— Да, — кивнул шеф. — Кстати, откуда у тебя это колечко?
Я сделала еще один глоток и поставила бокал на стол, после взяла в руки колоду карт и снова начала ее смешивать.
— А почему у меня не может быть колечка? — пожав плечами, спросила я.
— Я не говорю, что не может, но мне интересно, как оно у тебя появилось. Кольцо дорогое.
— И что? — я подняла на него взгляд. — Я настолько дешево выгляжу, что у меня не может быть дорогого кольца?
— Черт, я не об этом, — покривился Колчановский. — Ты прекрасно выглядишь. Но стоимость этих брюликов…
— Это подарок, — прервала я его. — Допрос окончен?
— И кто его подарил?
— Тебе какая разница? — начиная раздражаться, спросила я. — Не узнаешь, кушать начнешь без аппетита? Или кошмары будут сниться? В чем проблема?
— Проблемы нет, — заверил меня Костя. — Простое любопытство. Не хочешь, не рассказывай. Но оно пришлось кстати.
— Потому я его и достала, — ответила я спокойней. — Что будем делать?
Шеф протяжно вздохнул. После устремил задумчивый взгляд на почти пустой стакан и провел указательным пальцем по его ободку. Я ждала. Не скажу, что мне не нравилась идея с поездкой, но точно не нравилась мысль ехать в том качестве, в котором я находилась сейчас. Мне было несложно улыбаться незнакомым людям и самозабвенно врать, отрабатывая деньги. В конце концов, для меня они оставались таким же эпизодом, как и Судариковы. Но я видела, что ситуация не радует Костю, и прекрасно понимала его сомнения.
Это были люди, которые вырастили его, заменили погибших родителей и помогли начать самостоятельную жизнь и свое дело. Если он и не полюбил их, как мать и отца, то признателен был точно. А сейчас, стараниями Саши и Люси, он должен был привести меня и «обрадовать» скорой женитьбой. Это по-настоящему серьезный шаг, а Колчановскому предстояло его сделать, предоставив оплаченную актрису вместо настоящей невесты.
— Продолжим в том же духе, — наконец ответил Колчановский. — Что еще остается делать?
Я некоторое время рассматривала шефа, пытаясь понять, что творится в его голове.
— Тебе не нравится такой расклад, — заметила я.
— Не нравится, — не стал спорить Костик.
— Тогда может пора проиграть?
— Нет, — неожиданно жестко ответил он и залпом допил коньяк в стакане.
И я, не выдержав, воскликнула:
— Да черт возьми, Костя! Что стоит на кону? Ради чего ты готов платить немалые деньги, паясничать и изворачиваться?! И не говори, что это дело принципа. Принцип — это не та причина, которая вынуждает знакомить подставную девицу с приемными родителями, как свою невесту.
— Я не убийцу к ним отправляю, — поморщился в ответ на мои слова шеф. — Не пытаюсь отжать недвижимость или перекрыть доступ к деньгам. Наш обман невинен по своей сути. Просто розыгрыш. Да, врать им мне бы не хотелось, но, в конце концов, это не смертельно. Если думать с нравственной стороны, то Судариковы ко мне столько лет хорошо относились, принимали, как члена семьи, а я им в глаза врал. Еще они и виноватыми остались, что моя лже-невеста недовольная уехала. Так что нравственным аспектом голову забивать не будем. Раз уж начали, то нужно идти до победного конца.
— Значит, причина в чем-то другом? Почему это приглашение тебе так не нравится? Ладно, я. Нас вместе не будет неделю. После истории с креслом, умные головы могут сложить два плюс два, и в будущем, когда у нас возобновятся только деловые отношения, начнутся подначки и насмешки…
— Заканчивай нести чушь, — отмахнулся Колчановский. — Заменим одно заявление на другое, и вместо отгула пойдешь отпуск на две недели. Скажешь, ездила домой. Никому и в голову не придет искать подвох. Я в четверг и в пятницу буду на работе. Не вижу ничего криминального. В субботу улетим и отдохнем недельку во Франции. Потом всё покатит по наезженной колее.
— Угу, — промычала я, глядя на шефа мрачным взглядом. — Такими темпами мы еще и пожениться успеем. Хочешь довести до этого? Невыгодная и нелюбимая женщина ради спора?
— Готовишь вкусно, — кривовато усмехнулся Колчановский. — Мне с тобой легко, общаться весело. Внешне приятная. Еще и стонешь зажигательно…
Я округлила глаза, ошеломленная этим заявлением. После покрутила пальцем у виска и прямо спросила:
— Костя, ты — дурак?
— В некотором роде, — согласился шеф. Затем устало улыбнулся: — Не волнуйся, выходить за меня замуж тебе не придется. Всегда можно найти причину для расставания.
Ну, это-то точно не вопрос. Можно даже сказать, что невесту товарняк переехал, пока она бабочками на путях любовалась. Однако меня всё больше распирало от любопытства, для чего это вранье так отчаянно нужно Колчановскому. В то, что он мне говорил в пятницу, я уже не верила. Должна быть причина, по которой он затеял этот спектакль.
— Кость, — позвала я, и когда шеф посмотрел на меня, продолжила: — Тебя самого затянувшийся розыгрыш не утомляет? Началось с выходных, и вот мы уже летим на неделю во Францию. Тебе ведь придется всё это время продолжать целовать меня, спать в одной постели и играть в любовь.
— А тебя утомляет? — он закинул ногу на ногу и заложил руки за голову. Я заметила в его глазах огонек любопытства.
И что мне было ответить? Признаться, что он мне нравится, и что целоваться с ним тоже нравится? Или в том, что я даже рада, что есть возможность растянуть это купленное за его деньги удовольствие? А может в том, что всё это меня пугает до дрожи, потому что после придет похмелье, разочарование и, наверное, я буду страдать. Мне бы отпуск после всей этой истории, а не во время, чтобы убраться от него подальше и зализать неожиданную сердечную рану. Хотя… А вдруг за всё это время я приду к выводу, что в нем нет ничего хорошего, и тогда с чистой совестью получу свои деньги и вернусь к работе и привычной жизни, не опасаясь глядеть вслед Колчановскому тоскливым взглядом?
— Утомляет?
Я неопределенно пожала плечом. Мне отчаянно захотелось поменять тему, или хотя бы увести ее от меня, и я спросила о том, на что, наверное, могла получить ответ:
— Что будет, если ты выиграешь?
— Шурик станет моим адвокатом и будет мотаться из Франции в Россию, чтобы решать мои проблемы.
— А если выиграет он?
— Да, в общем-то, ничего особенного, но я этого не хочу, — пусть и расплывчато, но все-таки ответил Костик, дав понять, что проигрыш его категорически не устраивает.