- Разве нет? - парировал он.
Энджел закатила глаза, все ещё сканируя лица людей, появлявшихся из-за стеклянных дверей зоны прибытия.
- Уверена, если она поехала на автобусе, то прекрасно пережила ужасы пребывания в обществе обычных граждан, Квентин, - сказала она. - Большинство из нас прекрасно справляются с тем, чтобы вести себя как нормальные, бл*дь, люди, знаешь ли...
Её глаза вспыхнули при виде знакомого лица, и она расплылась в широкой улыбке.
- Упс! Мне пора! Она здесь!
- Подожди. Как она выглядит? Она нормально выглядит? Она...
Энджел уже нажала на кнопку завершения вызова.
Полностью заблокировав экран, она мельком закатила глаза, взглянув на Ковбоя, который усмехнулся, пока она убирала телефон в сумочку. Затем широко улыбаясь во все тридцать два, она широкими шагами направилась к женщине в темно-зелёной блузе, черных джинсах и черных ботинках, которая сжимала в одной руке сумку с ручной кладью, всматриваясь в толпу и слегка хмурясь, пока сканировала лица.
- Мири! - крикнула Энджел, помахав рукой. - Эй, Мириам! Сюда!
Мири повернулась, посмотрев на неё.
Энджел немедленно заметила, что она выглядела усталой, как будто вовсе не спала.
Эти поразительные глаза орехового цвета встретились с ней взглядом, робкая улыбка коснулась её губ вопреки опешившему, усталому выражению лица. Затем её глаза метнулись к Ковбою, который шагал позади неё. Энджел видел, как её подруга останавливается на лице Ковбоя ровно настолько, чтобы узнать его, затем смотрит дальше, как будто ища кого-то другого.
На кратчайшее мгновение Энджел заметила в глазах подруги разочарование.
В то же самое мгновение до Энджел дошло, кого искала Мири.
Что-то в мелькнувшей там печали заставило Энджел вздрогнуть, пусть даже это чувство исчезло прежде, чем Энджел подошла достаточно близко для объятий.
Однако добравшись до неё, Энджел ничему не позволила отразиться на её лице.
Затащив подругу в объятия, она просияла, отпустив её и стиснув руки.
- Черт подери, девочка. Вот это ты загорела.
Посмотрев ей в глаза, Мири расхохоталась.
- Так что нам известно? - сказала я.
Стараясь сфокусировать взгляд вопреки усталости, я потягивала огромный американо, который Энджел купила мне в аэропорту, и щурилась через тонированное стекло внедорожника на пустынный пейзаж снаружи. Откинувшись на переднее кожаное сиденье, я вздохнула.
- Пока что, имею в виду? - добавила я, взглянув на Энджел. - ...Об этих «странных» вампирах Блэка?
Энджел покосилась на меня с водительского места.
Она как раз передавала корешок бумажного парковочного талона женщине, которая работала в одной из будок на выезде с краткосрочной парковки. На цифровом дисплее в окошке показалась цифра, и Энджел протянула ей десятидолларовую купюру.
Вырулив с парковки и направив внедорожник к знакам, указывавшим к шоссе, она пожала плечами, оглянувшись через плечо на Ковбоя, который сидел на заднем сиденье.
Я проследила за её взглядом, посмотрев на мужчину с грязно-светлыми волосами, который выглядел немного более чистым и опрятным, чем когда я видела его в последний раз. Его лицо все ещё обрамляла щетина бороды и взъерошенные волосы, но борода выглядела короче и опрятнее, а волосы, похоже, недавно были подстрижены тем, кто своё дело знал.
Однако одет он был практически так же, в джинсовую куртку поверх чёрной футболки и выцветших синих джинсов. Черные ковбойские ботинки выглядывали из-под штанин, а судя по бугру с левой стороны куртки, я сильно подозревала, что он вооружён.
Улыбнувшись нам обеим, он выпрямился, наклоняясь на края наших сидений, чтобы лучше говорить с нами, и просунул голову вперёд, над держателями для стаканов между мной и Энджел.
- Он послал образцы тканей, - сказал Ковбой, криво улыбнувшись Энджел, затем мне. - Часть одежды того вампира, думаю. Которого он убил.
Энджел добавила:
- Это ещё не все. Уверена, об этом ты уже не слышала, поскольку уже была в воздухе к тому времени, когда мы узнали об этих вещах сегодня утром, - она покосилась на меня, одновременно вливаясь в поток машин. - Вещах, которые случились после вашего с Блэком разговора прошлой ночью.
- Каких... вещах? - настороженно спросила я.
Энджел продолжила, рассказав мне о странном столкновении, которое Блэк и его друг пережили в ту же ночь, когда я говорила с ним - после инцидента в тюрьме и, наверное, незадолго до того, как я села на самолёт. Она описала мужчину навахо, заявившегося с вампирами и приведшего группу волков-питомцев, чтобы разбрасываться смутными угрозами. Она сказал, что он утверждал, что хотел забрать «своего» вампира от полиции Нации Навахо - предположительно того, которого Блэк уже убил.
Я могла лишь таращиться на неё, пока она говорила.
Когда она закончила описывать все, что рассказал ей Блэк о том, что сказал мужчина, как он выглядел и что делал, я посмотрела на неё и на Ковбоя, гадая, не дурачат ли они меня.
- Какого хера? - спросила я. - Кто этот парень? Мужик с волками?
Ковбой пожал плечами, посмотрев на меня и Энджел.
- Друг Блэка, Мэнни, видимо знал его. Называл его «Волк». Сказал, что в резервации все его знают, поскольку он своего рода радикал, который хочет отобрать их земли обратно у всех бледнолицых, - Ковбой наградил меня полуулыбкой. - Блэк говорит, что этот парень один прожил несколько лет в пустыне, принимая пейот и луноцвет ради каких-то духовных поисков.
Я нахмурилась.
- Луноцвет?
- Дурман обыкновенный, - пояснил он. - Датура. Сильное дерьмо, по словам Блэка.
- А, - я нахмурилась, вспомнив несколько дел, которые видела в Сан-Франциско. - Похоже, мистеру Волку повезло остаться в живых, если он проделывал это в одиночку.
- Ага, ну... Мэнни говорит, что после он уже не был прежним, - мрачно добавил Ковбой. - Вернувшись в резервацию, он начал вербовать людей, особенно детей. Он говорил, что ему нужны молодые, чтобы натренировать их для какой-то революции, которая привиделась ему в галлюцинации на тех красных камнях. Он говорил, что древние боги сказали ему сделать так. Сначала он завербовал своих младших братьев, затем кузенов, затем племянниц и племянников. Затем детей его друзей из школы... затем их друзей. В итоге его изгнали после того, как один из его последователей убил кое-кого. Маленькая девочка.
- Маленькая девочка была убита? - переспросила я, хмурясь.
- Нет, - Ковбой покачал головой. - Нет, маленькая девочка убила пару туристов. Взрослых. Блэк говорит, что они забирались на скалу или типа того, приехали сюда из Орегона. Она кидала в них камнями, сбив их с утёса, на который они забирались. Они упали вниз, получили травмы, а она расколола им черепа.
- Иисусе, - я поморщилась. - И где она теперь?
- В каком-то центре для содержания несовершеннолетних преступников, - сказала Энджел, мельком отведя взгляд от дороги. - Она в отделении для психически больных, поскольку Волк видимо пичкал этих детей дурманом, пейотом, грибами и бог весть чем. Ей всего двенадцать, - мрачно добавила Энджел. - Ей было одиннадцать, когда она убила этих взрослых.
Все ещё морщась, я отвернулась, хлебнув большой глоток американо.
- Блэк хочет, чтобы ты с ней поговорила, - добавил Ковбой, изучая моё лицо. - Тебя это устроит, док? Он подумал, может, ты сможешь посетить её завтра.
Я вздохнула, поёрзав на сиденье.
- Конечно, - все ещё хмурясь, я добавила: - Что за история с одеждой вампиров? Блэк упоминал это и прошлой ночью. Он сказал вам, что его так заинтересовало?
Ковбой пожал плечами, взглянув на Энджел.
Затем они оба посмотрели на меня.
- Не знаю, - сказал Ковбой. - Он просто сказал, что она какая-то не такая.
- Ага, - сказала я, поджимая губы. - Мне он тоже это сказал. Но я заметила, что это его беспокоит. Для Блэка странно зацикливаться на такой детали.
Энджел фыркнула.
- Серьёзно? Странно ли, Мири?
Подумав над её словами, я невольно фыркнула.
- Может, и нет, - признала я. - Но все равно. Должна быть причина.
Все ещё размышляя, я почувствовала, как напрягается мой подбородок.
- Ладно, - сказала я. - Я здесь. Я могу увидеться с девочкой сейчас?
Энджел посмотрела на меня, шире распахнув глаза.
- Сейчас? Разве ты не хочешь сначала вернуться в отель? Вздремнуть? Разобрать вещи? Может, нырнуть в бассейн?
Я покачала головой, все ещё поджимая губы.
- Я так насмотрелась на бассейны курортов, что на всю жизнь хватит, Эндж, - проинформировала я её со вздохом и сверилась с часами. - Время только два часа дня. Я здесь для работы. Вот и отвези меня работать. Они держат её в Санта-Фе, я так понимаю?
Последовало молчание, во время которого Энджел и Ковбой опять переглянулись.
Затем Ковбой улыбнулся, а Энджел закатила глаза, как будто в знак поражения.
Я невольно заметила, что их новые отношения уже в той точке, где им не нужно много говорить, чтобы общаться. Я все ещё наблюдала за ними, неосознанно подмечая вещи, промелькивающие между ними, когда Ковбой рассмеялся по-настоящему, дружелюбно хлопнув меня по плечу.
- Ты вернулась в это дерьмо, да, док? - он широко улыбнулся. - И так быстро.
Фыркнув в ответ на его слова, я наблюдала, как он откидывается на заднее сиденье и смотрит через тонированные окна внедорожника с улыбкой, все ещё игравшей на губах. Я по-прежнему смотрела на него, когда он вытащил телефон из кармана джинсовой куртки и после движения пальцем по экрану ткнул в какой-то номер.
Я знал, что он наверняка звонит Блэку.
Блэку или, может быть, детективу, приятелю Ника из БДИ, Джасперу Натани.
Со вздохом откинувшись на кожаное сиденье, я выглянула в своё окно, щурясь на ширь пустыни к западу от нас, и редкие разбросанные домики в стороне от шоссе. У большинства из них были штукатуренные или глиняные стены. Большинство находилось на грани разрушения.
Я знала, что большая часть Альбукерке относилась к бедноте - работающей бедноте, хотя бы - особенно в южной части города и многих центральных районах в стороне от более богатых округов северо-западного плато, и особенно северо-востока, где у подножья гор Сандия расположились особняки.
Санта-Фе на контрасте было намного богаче.
Кинозвезды владели домами и ранчо в пригороде Санта-Фе. А также некоторые богатые техно-магнаты и парни с Уолл-Стрит.
Логично, что если Блэк собирался покупать здесь собственность, то это будет в Санта-Фе, а не здесь, среди районов Альбукерке, где жил средний класс и семьи военных.
Я годами не бывала в этой части света.
В молодости я достаточно хорошо знала эти места.
Мы с сестрой приезжали сюда, даже после смерти мамы и папы.
Ощутив при этой мысли другую боль в своём свете, я вытолкнула из головы воспоминания, повернувшись, чтобы слабо улыбнуться Энджел.
- Видимо, так и есть, - запоздало пробормотала я, делая ещё один глоток кофе. - Видимо, я вернулась.
Энджел рассмеялась, надавив на газ, чтобы пронестись вдоль длинной фуры, когда она заметила просвет в движении. Не поворачиваясь, она тоже улыбнулась, качая головой, затем протянула руку и любовно похлопала меня по бедру.
- Я скучала по тебе, Мириам, - сказала она.
Сжав её руку, я улыбнулась в ответ.
- Я тоже по тебе скучала, Эндж.
По какой-то причине от этих слов защипало в глазах. Моё горло тоже сдавило, может, от простой искренности наших слов, а может, от того, как сильно я устала.
Я осознала, насколько я изолировалась в последние семь-восемь недель, таращась в океан, пока я не работала над экстрасенсорными навыками, отправляясь поплавать или прогуляться по пляжу и целыми днями не разговаривая ни с кем, кроме персонала курорта и своего дяди.
Я не звонила ни единой живой душе все то время, что находилась там.
Я едва говорила с дядей, не считая самих тренировок.
- Я тоже по тебе скучала, - повторила я, и моё горло сдавило.
Вытерев лицо, я во второй раз сжала её руку, улыбаясь более искренне.
Она сжала мои пальцы в ответ, отчаянно держась за них.
Так мы проехали большую часть пути до Санта-Фе.
Глава 7. Койот и мертвец
Мы притормозили у ворот перед психиатрической больницей Уайт-Рока, остановив внедорожник перед высоким армированным забором с колючей проволокой, чтобы показать удостоверения личности охранникам, работавшим в будке.
Джаспер «Красный» Натани, друг Ника из ФБР, который теперь видимо работал на БДИ, позвонил до нашего приезда, чтобы охранники уже включили наши имена в список к тому времени, как мы преодолеем весь путь из Альбукерке.
Я забыла, какая большая часть Нью-Мехико представляла собой практически пустое пространство.
Вопреки названию, государственное психиатрическое исправительное учреждение особого режима располагалось в добрых тридцати милях от города Уайт-Рок. Сам Уайт-Рок был маленьким, с населением от силы шесть тысяч человек, большинство из которых работали или в исправительном учреждении, или в лабораториях близлежащего населённого пункта Лос-Аламос.
Город Лос-Аламос был не намного крупнее и казался странно отрезанным от остального мира, когда мы проезжали его по дороге сюда.
В целом у нас ушло два часа, чтобы добраться сюда, включая небольшие пробки, с которыми мы столкнулись вокруг Альбукерке, а также тот факт, что Санта-Фе от аэропорта Альбукерке отделяло добрых семьдесят миль.
- Они содержат здесь ребёнка? - пробормотала я, глядя на выкрашенный в белый цвет забор и колючую проволоку сверху. - Это больше похоже на учреждение для взрослых.
- Думаю, это единственное место в Нью-Мехико, куда они могли её поместить, - пробормотал Ковбой, пальцами отдавая честь охраннику, когда офицер в униформе вернул его удостоверение личности. - Блэк говорил, её семья попросила, чтобы её содержали где-то в Нью-Мехико, так что они как-то договорились здесь.
Он пожал плечами, засовывая бумажник с водительскими правами обратно в задний карман.
- Она убила в резервации, так что преступление относится к юрисдикции штата, а не к федеральной.
Я хмуро кивнула и, забрав своё удостоверение личности, убрала его в бумажник и закрыла сумочку.
- Поезжайте налево, когда доберётесь до здания, - сказал охранник, улыбаясь Энджел. - Там вы найдёте парковку для посетителей.
Я заметила, что его глаза задержались на нас, сидящих на передних сиденьях, но едва удостоили взглядом Ковбоя сзади. Я также заметила, что он с трудом смотрел на наши лица, хотя раз за разом улыбался Энджел, когда та поднимала на него взгляд.
Ковбой тоже явно это заметил.
- Этот мужик немножко чересчур любит киски, - пробормотал он, когда охранник вернулся в будку и нажал кнопку, чтобы открыть для нас ворота. - И не слишком деликатничает по этому поводу.
Энджел закатила глаза, разворачиваясь на сиденье, чтобы посмотреть на него.
- Серьёзно, Элвис?
Он широко улыбнулся ей, дёрнув за одну из косичек.
- Я невольно раздражаюсь, когда мужики строят тебе глазки, любовь моя.
Она фыркнула, затем повернулась, бросив на меня ровный, знающий взгляд.
Мы обе расхохотались.
- Что? - спросил Ковбой. - Это правда.
- Это-то меня и пугает, - сказала Энджел.
Тронув внедорожник с места, она помахала охраннику через окно будки, затем проехала через ворота, как только они открылись, чтобы пропустить внедорожник. Объехав больнично-белое здание слева, она нашла парковочное место в зоне с пометкой «Посетители», и мы все выбрались из машины.
Спустя ещё несколько протоколов безопасности, регистраций и знакомства с местными сотрудниками психиатрической клиники, я зашагала по белому металлическому коридору, ведущему к комнате отдыха для пациентов в небольшом крыле для несовершеннолетних.
Энджел и Ковбой решили подождать меня в зоне для посетителей.