Я поспешила продвинуться внутрь подальше от холодного ветра, когда навстречу мне вышел, судя по форме, бортпроводник:
— Мисс Мелори, — посторонился в проходе и повел рукой, — прошу, располагайтесь. В конце салона двери в спальню, если нужны удобства. Что-нибудь хотите?
33
— Чаю, — обхватила себя руками. — А вы не скажете, куда мистер Хауэр летит?
— В Апалайнис, — немного растерялся мужчина.
Горный курорт класса люкс на другом конце страны.
— Понятно, спасибо. — Мне все казалось, что я просто потопчусь тут по дорогому салону самолета и отправлюсь домой. В то, что под ногами пружинил натуральный ковер, а перед глазами будто номер отеля запредельной стоимости, слабо верилось. Вообще во всё в этот вечер поверить было трудно. Если бы еще между ног так противно не щипало… — А можно мне в ванную?
— Конечно, вам чай подать в спальню?
Я рассмеялась, запрокинув голову, но стюард ни разу не смутился.
— Простите, я… много выпила, — протерла губы рукой.
— Бывает, — учтиво улыбнулся он. — Позвольте, провожу?
Спальня оказалась вообще за пределами моего воображения. Не «шаг — и упал на узкую кровать», а уютная и просторная, с широкой двуспальной кроватью, шкафчиком, рабочим столом и входом в ванную. Все светло-бежевое, отделанное деревом.
— Обалдеть!.. — осмотрелась я.
— Полотенца вот тут, — продемонстрировал мне содержимое шкафа мужчина, — вот ваш чай… Мне сообщить мистеру Хауэру, что вы отправились в душ?
Для чего? Чтобы он не мешал или присоединился?
— Да.
— Отдыхайте.
Ванная оказалась такой же просторной. Душевая кабинка, раковина из камня — всё, как я люблю. Только в отличие от моей, эта отделана то ли под малахит, то ли на самом деле из него. Как и пол.
Горячая вода обозначила россыпь мелких неприятных напоминаний на коже о том, с кем я снова занималась сексом. И хозяин этих автографов не заставил себя ждать. Снова явился бесшумно, но теперь я списала это на шелест воды. Пока он мыл руки, стоя ко мне спиной, я выскользнула из кабинки и уже схватилась за полотенце. Но Зверя, видимо, деликатности не учили. Он обернулся и уставился на меня в упор.
Я так и замерла с протянутой рукой, примороженная его взглядом, не в силах пошевелиться. Видела, как учащается его дыхание и наливается раскаленной сталью взгляд, а когда глаза мужчины вспыхнули, зажмурилась. Нащупала полотенце и рванулась с трофеем в кабинку.
— Теа, — позвал он, приближаясь к дверце, — такой страшный?
— Глаза страшные, — тяжело дышала я, дрожа.
— Это ничего не значит…
— Что… не значит?
— Глаза ничего не значат…
— Мне кажется, ты давно не смотрел в зеркало, — шмыгнула носом я. Нужно было еще одно полотенце, но высовываться за ним не хотелось. — Они у тебя то блестят, то искрят, то полыхают…
— Выходи, — скомандовал холодно после небольшой паузы. — Скоро взлет.
И вышел из ванной. Я дотерла остатки туши, уже глядя в зеркало над раковиной, замотала волосы вторым полотенцем и осторожно открыла двери в комнату. Аарон стоял у кровати. Без футболки, в одних джинсах.
— Твой телефон, — указал он взглядом на тумбочку.
А я и забыла, что сдавала его на входе в клуб. Хорошо бы я позвонила Банни!
— Изменение глаз от эмоций видят очень немногие, — констатировал Аарон как-то невесело. Только тут я заметила, что он держит в руках аптечку. — Иди сюда.
— Ты меня снова пугаешь, — настороженно приблизилась к кровати.
— Ложись, — мрачно приказал он, а я едва не задохнулась от адреналина, рванувшегося в кровь от этого его приказа.
— Давай не будем, — попятилась обратно к двери.
— Будем, — перевел на меня взгляд. — Вариантов нет.
Я стиснула узел полотенца на груди, выставив вперед руку:
— Я не хочу… так…
— У тебя останутся следы на коже, — мрачно констатировал он. — А тебе еще работать…
Я шумно сглотнула:
— На шее не осталось следов, потому что ты…
— Да. Я не шутил, когда сказал, что… нужно зализать…
— О, Господи, — закатила я глаза.
— Он тут не поможет, — усмехнулся Зверь. — Ложись.
— Только не… — мялась я, тяжело дыша. — Не надо больше… секса…
Он прикрыл глаза, хмурясь:
— Надо, и ты тоже этого хочешь. Твоя реакция сегодня…
— Я не понимаю, что ты со мной делаешь! — вскричала.
— Я все хуже себя контролирую! — не остался он в долгу. — Потому что не трогал тебя все это время! Хочешь, чтобы рвал тебя когтями потом?! У меня руки в твоей крови, Теа!
Я отпрыгнула и с грохотом влетела спиной в двери ванной, а Зверь запустил аптечкой в шкаф и быстро вышел из комнаты, хлопнув дверью.
34
Никогда еще не смотрела на взлет самолета из спальни внутри него. Меня немного впечатало в спинку кровати, только и всего. Вскоре в иллюминаторе над ней уже переливался огнями ночной Крайтон, и только тут я спохватилась, что не позвонила Банни.
— Черт, — скривилась. Лететь наверняка долго, а он с ума сойдет, если не вернусь. — Черт-черт-черт…
Когда в иллюминаторе все затопило тьмой с редкими проблесками огоньков внизу, я обернулась к двери. Сидеть в спальне не хотелось — это пугало еще больше, чем бешеный Зверь рядом. В прошлый раз он разбил что-то тяжелое в номере, а вдруг и в самолете что-то грохнет? Я сильно действовала ему на нервы, а нервные звери вряд ли поддаются управлению. Надев платье и распушив влажные волосы, я попыталась забыть, что без трусов, и вышла в гостиную.
Аарон сидел за пустым столом, все так же в одних джинсах, и смотрел в иллюминатор. Я прошла к креслу и села за стол напротив, сжав ноги:
— Привет, — сложила руки на столе и подняла на него взгляд. Он не ответил, только сдвинул брови к переносице. — Давай поговорим.
— Я только успокоился, Теа… А мы в самолете, здесь ничего бить нельзя.
Похоже, наши мысли последние минуты совпадали.
— Я как раз об этом подумала — хороший стимул постараться говорить спокойно…
Аарон выглядел незнакомо: загнанно, напряженно, как пружина, что вот-вот развернется. Усиливалось впечатление верхним светом, углубляя черты его лица и рисуя жесткие рельефы мышц.
— Все, что говорю я, не помогает…
— Объясни, что происходит с нами, — попросила спокойно.
Он, наконец, перевел на меня взгляд:
— После больницы… и первого укуса мы с тобой связаны, связь крепнет, требует к себе внимания…
— Ты говорил, что такие, как я — изысканное удовольствие.
— Сам не понимаю, кто это придумал…
Я улыбнулась:
— Ну ты тоже не подарок.
Наши взгляды встретились. В уголках губ Зверя застыла слабая улыбка.
— Таких, как ты, покупают как дорогую дурь, — заговорил жестко, в глазах блеснуло красным. — Чтобы вынесло мозги, заставило чувствовать все по-новому, хотеть и отдаваться страсти, теряя самообладание…
По его тону я понимала, что это не то, о чем он мечтал. Идея переговоров за столом в самолете показалась идиотской. Ему проще было бы посадить меня на ошейник в каком-нибудь подвале и трахать, когда захочется, потом разбивать очередную плазму и выходить в люди в образе мистера Айсберга. До следующего зова связи. Уверена — на кону гораздо более стоящие вещи, чем я и моя свобода. И не вопрос ли это все времени?
Я снова сжалась в кресле, опуская плечи:
— Куда мы летим? — теперь на него не смотрела я.
— В горы…
— Зачем? — Хотелось уйти и забиться обратно в спальню.
— Побыть с тобой, — он усмехнулся, — поговорить…
— По-моему, можно разворачиваться обратно, — покачала я головой.
— Теа, я говорил, что поворачивать некуда. — Я подняла на него взгляд. — Я не откажусь от тебя.
— Аарон, — я вздохнула, расправляя спину, — я… не знаю, чего от тебя ждать, понимаешь?
— Понимаю…
— Не отказаться от меня можно по-всякому — запереть в подвале, к примеру…
Он снова прикрыл глаза, болезненно морщась:
— Давай так, — выпрямился и посмотрел на меня вновь: — Я подготовлю договор…
А вот и деловой подход.
— Откуда мне знать, что его нельзя нарушить? — Договоры — мой любимый этап работы.
— Нельзя, — сощурился он на меня, усмехаясь. Теперь его глаза снова блестели.
— Хорошо, — я облизала пересохшие губы.
— Ты уверена? — усмехнулся он. — Мало ли что я там пропишу…
— Предлагаешь мне снова сбежать в душевую кабинку? — огрызнулась я. — Зачем пугаешь?
— Затем, что ты думаешь, будто все может быть по-прежнему, — подался он вперед. — По крайней мере, днем. — Я шумно сглотнула, а он поднялся и вышел из-за стола. — Задница все еще саднит?
— Нет, ты умеешь отвлекать, — забилась в кресло плотнее.
— Сюда иди.
— Нет.
Зверь оскалился:
— Давай, побегай еще от меня…
— Аарон! — закричала я, пугаясь не на шутку.
— Тебе нужно присмотреться к предмету договора, — шагнул он ко мне и выдернул из кресла. Я ударилась в его грудь и тут же оказалась в его руках. Он толкнул плечом дверь в спальню и опустил меня на кровать: — Лучше не делай резких движений.
— Аарон… — выдохнула я, но он уже навис надо мной:
— Успокойся, — посмотрел в глаза. — И просто чувствуй.
Пока что я чувствовала только колотившееся в истерике сердце и страх такой силы, что готова была умолять не трогать меня, но на него это не действует.
— Закрывай глаза… — он потянул края платья вверх, оголяя ягодицы, и я сжала ноги, — тш… — Горячие руки огладили бедра. А потом я почувствовала, как он целует кожу рядом со своей ладонью и тут же проводит по ней языком.
Спину выгнуло дугой от сильного спазма внизу живота, я застонала, вцепляясь в покрывало:
— Аарон… не…
Но он повторил движение, перемещаясь к другой царапине. Рука мужчины скользнула между ног к горячей сердцевине, наливавшейся влагой. Вторая дернула верх платья вниз и сжала грудь. Будто и не было секса несколько часов назад и вообще несколько лет — такое отчаянно желание выплеснулось в вены. Он развернул меня на спину и стянул многострадальное платье через голову.
— Понимаешь? — заглянул в глаза.
Я уже ничего не понимала. Взгляд заволокло пеленой, глаза закрывались.
— Едва ли, — прошептала. — Еще объясни…
35
Устала… Прыгать, орать, бояться, а тут такой потрясающий способ отключить мозг. Никакой антидепрессант не сравнится.
Зверь склонился к самой шее и рывком снял пластырь, а у меня уже послушно завибрировало между ног. Когда он коснулся губами метки, я вскрикнула, вцепляясь в его плечи:
— Пожалуйста…
— Что, уйти? — И сволочь прикусил кожу так, что меня бросило в горячий пот. — Оставить в покое?
— Нет…
— Нет? Или да?
— Зверррь… Сволочь…
Его тихая довольная усмешка ударила по нервам. Он не спешил. Оставил в покое шею, но принялся за грудь. Казалось, мозги должны встряхнуться от транса после ласки метки, но нет — желания выдраться больше не было. И он будто почувствовал это и расслабился, действия стали увереннее и чуточку жестче — Зверь отпустил свое желание.
Когда он отстранился, чтобы избавиться от джинсов, я открыла глаза и задрожала от холода, что он оставил после себя. Пугающая догадка, что теперь так будет всегда, тут же забылась. Его искрящийся взгляд обещал испытание, но мне хотелось его пройти. Зверь склонился так низко, что я чувствовала его дыхание губами:
— Смелая девочка, — усмехнулся. — Иди сюда. — Он поднял меня и усадил к себе лицом. — Смотри на меня… — Непривычно горячие руки обхватили бедра и приподняли, одновременно прижимая к нему плотнее. Я цеплялась за его плечи, скользя по ним взмокшими ладонями, и пыталась сбежать. Уж лучше лицом в подушку, только не так… глаза в глаза. — Тш, — не одобрил он и запустил руку в волосы.
— Аарон… — я задрожала, растерянно моргая.
— Мне нравится, когда ты зовешь по имени, — улыбнулся он, но тут же нахмурился. Прижал к себе и через один мой рваный выдох насадил на себя. Я уперлась коленками по бокам и выгнулась, прикрывая глаза, но он вернул руку на мой затылок: — Посмотри на меня, — приказал глухо и качнул вверх-вниз. — Ты — моя! — Сильный утверждающий рывок вырвал из горла крик, а нежный поцелуй заменил вдох.
С ним нельзя расслабиться — он хлестал движениями и тут же нежно гладил чуткими пальцами, обжигал укусами и остужал поцелуями. Это сводило с ума. Аарон не давал передышек, ловил каждую эмоцию, требуя открыться, изучал ме ня. Показалось, мы впервые с ним делаем это. Будто тот, кто брал меня против воли — совершенно другой мужчина. Этот оказался совсем другим — почти нежным. Я дрожала от каждого его движения, прижимаясь к нему, и он был осторожен. Принял наш ад и утягивал за собой, не спрашивая. Он уже не выходил вовсе, с жадностью вдалбливался в меня. Хриплое звериное рычание билось в шею, а когда мы оба подошли к общей грани, толкнул меня на спину и с силой схлестнул наши бедра. Прошелся по шее мелкими жалящими укусами, и я, широко раскрыв глаза, дернулась из его рук, сжимая ноги. Только он не отпустил и не остановился, вынуждая дергаться на нем, как бабочка на игле — отчаянно, ничего не соображая и теряя силы и волю…
Мерный гул самолета — первое, что вернулось в мой мир. За ним последовало ощущение собственного тела и понимание, что оно мне снова не принадлежит. Аарон прижимал меня к себе, тяжело дыша, сердце гулко стучало в его груди у самого уха.
— У тебя есть сердце, — вяло промямлила я.
Аарон усмехнулся:
— А я и не подозревал.
— Все так плохо? Обычно ты ешь девственниц по субботам?
Он рассмеялся:
— Практически.
— Почему бы тебе не попробовать меня хоть в чем-то обнадежить?
— Да, ем.
Теперь усмехалась я, но двигаться все еще было невероятно тяжело.
— Что ты со мной делаешь? — зашевелилась в его руках.
— Трахаю, Теа… Это так называется.
— Я знаю, как это называется, — огрызнулась и дернулась из его рук, но добилась только того, что меня сжали едва ли не до хруста ребер. — Меня вырубает, как от пачки снотворного!
Он помолчал какое-то время, напряженно сопя над ухом:
— Сильные эмоции, реакция тела, оргазм… Я не знаю. Но это нормально.
— Твоя Грейс так же реагирует? — вопросила невинным голосом. Даже деловым. Но следом с трудом протолкнула ставший в горле ком.
— Я не знаю, как она реагирует… — охрип его голос, а пальцы недвусмысленно ожили в волосах на затылке. Тело мужчины напряглось, дыхание снова потяжелело.
— В смысле? — нахмурилась я.
— Она девственница, — процедил и обхватил пальцами за шею. — Молчи, Теа, — бархатно зарычал в ухо.
— Почему? — шумно сглотнула.
— Потому что трахну тебя сейчас… снова…
Но куда там!
— Как же тебе со мной повезло!
Это могло бы быть своеобразно — злое звериное рычание в его груди и вибрация от него по всему телу. Как в фильме ужасов перед броском хищника. И он бросился… Так бросился, что я оказалась в своей уже привычной позе лицом вниз, хрипло крича, скуля и задыхаясь. Нет, он не делала больно. Он делал так, как мог только он — безумно остро, одуряюще, дико. Что только диву оставалось даваться, как я не сдохла в его руках. Кровать превратилась в месиво, так напоминая мое внутреннее ощущение. Зверь будто исполосовал душу в клочья за эту ночь, предложив взамен три феерических оргазма, после которых было тяжело дышать, не то что двигаться. Но я все же нашла силы на то, чтобы прошептать:
— Твоя девственница будет счастлива…
36
— Теа, прилетели.
Я вздрогнула и подскочила на кровати, хмурясь. Свет Аарон не включил, и теперь я видела в проеме дверей только его силуэт.
— Собирайся.
Голова раскалывалась, будто я вчера напилась до отключки. Кое как привела себя наскоро в порядок, насколько это вообще было возможно в моем случае, и вышла в гостиную, кутаясь в короткий пиджак. Была бы возможность променять его на трусы — сделала бы это. А вот на трапе уже не знала, что мне нужно больше — ледяной утренний ветер, показалось, продул насквозь, и, если бы не Аарон, еще бы и сдул к чертям. Еще и как назло вместо нормального автомобиля высоченный джип, как издевательство над моими вчерашними подвигами.