— Ты можешь сломать его? Возможно, мы сумеем сделать из него оружие.
Он хмыкнул и подошел ко мне. Одним ударом Арон разбил стул о стену, из-за чего нас окружили крошечные осколки стекла, ни один из которых не подходил на роль ножа. Забавно. Тадэха продумала каждую деталь, черт возьми.
— Может, мне еще что-нибудь сломать, чтобы потешить твою истерику? — спросил Арон, из-за чего я еле поборола желание чем-нибудь его стукнуть.
— Дай мне подумать, — пробормотала я, расхаживая по комнате… и избегая области со стеклянными осколками. У меня не было ничего полезного, кроме кипы полотенец и кровати, а еще… я повернулась и посмотрела в окно, которое так очаровало Арона. Ох. В кино кто-то смастерил веревку из постельных принадлежностей, таким образом выбравшись из плена.
Я метнулась вперед, протискиваясь мимо большого тела Арона, и посмотрела в окно. От увиденной высоты у меня сразу закружилась голова. Иисусе.
— Как думаешь, на какой высоте мы находимся? Сто футов? Двести?
— Ноги?17 — он хмуро взглянул на меня. — Ты измеряешь все своими ногами?
Арон был настолько раздражающим мужчиной, что у меня сводило зубы. Я щелкнула пальцами перед его лицом.
— Сосредоточься, здоровяк. Какова единица измерения в этом сумасшедшем мире? Футы? Метры? Лиги? Что?
— Откуда мне знать? Я же Бог, а не какой-то глупый торговец.
Я застонала.
— Иногда ты действительно невыносим, — я перегнулась через подоконник и посмотрела вниз, на землю. Унылая пустошь сухих земель, где не было ничего, кроме камней, песка и опять песка. Я заметила, что Цитадель плыла… нет, парила, как облако. Вдалеке виднелся скалистый выступ, который выглядел немного выше, чем остальные окрестности. Ладненько. Вот сюда мы и должны были попасть при условии, что я не сошла с ума, думая, что мы сумеем достичь выступа с помощью веревки. Я окинула взглядом комнату, затем протиснулась мимо Арона и снова побежала в ванную.
— Что ты делаешь? — требовательно спросил он.
Я проигнорировала Бога, схватила кусок мыла и вернулась к окну. Наклонившись, я опять посмотрела вниз, а затем осторожно бросила мыло, считая секунды, необходимые для того, чтобы кусок достиг земли.
Один.
Два.
Три.
Четыре.
Пять.
Шесть.
Мыло исчезло в облаке пыли далеко внизу.
Ладно, шесть. Итак… это шестьдесят футов? Шестьсот? Я не очень разбиралась в физике, чтобы понять смысл эксперимента. Все, что я знала, — мы забрались очень высоко, но нам нужно было попасть вниз, точка. Я глубоко вдохнула, гадая, не убьет ли нас спуск. Потом я вспомнила то, как Тадэха превратила вчерашнюю ночь в оргию. Ага, к черту эту суку. Я не собиралась оставаться здесь. И я снова посмотрела вниз. Почему-то я решила, что до земли было около двухсот футов. Конечно, благодаря всем полотенцам и одеялам я сумела бы смастерить веревку достаточной длины. Я ударила ладонью по подоконнику, словно ставя восклицательный знак в конце плана, и отвернулась.
— Пора приниматься за работу.
— О чем ты? — Арон проследовал за мной, когда я направилась в ванную и взяла охапку пушистых полотенец, перетаскивая их на кровать. — Что ты делаешь?
— Хочу смастерить веревку, чтобы мы могли спуститься.
Бог насмешливо фыркнул.
— Ох, прости, у тебя был план получше? — я бросила белье на кровать и вернулась за второй охапкой. Мне бы хотелось, чтобы полотенец было больше, но моя вторая охапка выглядела довольно скудно. Впрочем, пойдет и так. Я бы что-нибудь придумала. К примеру, разорвала полотенца на полоски. То же самое можно было сделать и с постельным бельем. Веревка не должна была быть красивой. Главное, чтобы она была достаточно длинной и прочной, чтобы выдержать мой вес.
Арон скрестил руки на груди, наблюдая, как я села на кровать с грудами полотенец. Я взяла первое и стала рвать его пополам. А вернее, попыталась. Ткань расходилась не так легко, как я ожидала, поэтому мне пришлось бороться с ней в течение длительного унизительного момента, прежде чем сдаться и воспользоваться своими гребаными зубами. Наконец, у меня получилось разорвать материал, а затем связать две половинки.
— Значит, это твой план, — пробормотал Арон так, будто я сошла с ума. — Веревка.
— Ага.
— Ты осознаешь, насколько мы высоко?
— Ты же сам говорил, что драться с парнями в коридоре не вариант, верно? Ведь они легко убьют меня, чтобы добраться до тебя, так? Поэтому да, это мой план. Я не останусь на вторую оргию и точно не захочу выяснить, какие еще забавные идеи появились у Тадэхи касательно нас. Ты утверждал, что вы враги. Для меня это достаточно весомый аргумент. Нам нужно выбраться отсюда, а окно — это единственный выход. Значит, я сосредоточусь на своем плане.
Он заворчал, продолжая стоять со скрещенными руками на груди и наблюдая, как я работала.
— Что ты знаешь об этом мире?
— В данный момент? Что здесь довольно хреново, окружающие думают, что я шлюха, а Боги, шляющиеся то тут, то там, — придурки, включая тебя. Это все, в чем я уверена, — я стала вымещать свое разочарование на ткани, которую держала в руках. Черт, рвать на полоски полотенца было охереть как неудобно. Поэтому я представила, что это была не ткань, а бесполезное лицо Арона.
Треееееск. О да. Вот и мой стимул.
— А я знаю, что город Авентин поклоняется мне, — резко и грубо произнес Арон.
— Я помню эту часть, — вставила я. — Также я помню, как они пытались надрать тебе задницу.
— Тем не менее, я слышал их молитвы. Они часто о чем-то просили. В последнее время речь шла о победе в атаке на Цитадель. Тадэха разорила земли людей, поэтому они решились на восстание. Солдаты планируют уничтожить замок и всех, кто находится внутри. Во время обсуждений они часто обращались к своему Богу.
Я замешкала.
— Когда это произойдет?
— Скоро. Очень скоро.
— Сегодня?
Он пожал плечами.
Ага, ладненько. Это не помогло. Я вернулась к изготовлению веревки.
Я рвала простыню за простыней, полотенце за полотенцем. Когда мои руки начали болеть, то я переключилась на связывание лоскутов. Моя веревка росла не по дням, а по часам. В комнате стояла тишина, не считая звуков от моей деятельности. Когда я мельком взглянула на Арона, то поняла, что он не сдвинулся со своего наблюдательного пункта у окна.
Ну да, как по мне, то такой Бог не мог снизойти до того, чтобы помочь бедному маленькому якорю с чертовым планом побега.
Впрочем, все было в порядке. По моему мнению, если девушка хотела выбраться откуда-то, то брала все в свои руки. Если Арону что-то не нравилось, то он мог остаться здесь.
Потом я вспомнила, что мы были связанны, и стиснула зубы. В данный момент у меня не было времени беспокоиться об Ароне. Нужно было сосредоточиться на том, чтобы выбраться отсюда.
Через добрый час или два у меня стали заканчиваться лоскуты, а сама веревка покрывала всю кровать. Арон, все также стоящий у окна, заворчал:
— Они здесь. Подойди и посмотри.
Я подошла к нему. Его разноцветные глаза блестели от волнения, когда он высунулся из окна, что-то рассматривая.
— И на что мне тут смотреть?
Улыбка на его лице стала жестокой.
— Войска Авентина. И они захватили требушеты18.
Требушеты? Я не знала, о чем речь, но смутные воспоминания дали мне мысленный образ катапульты. Так, это было нехорошо. Я окинула взглядом окрестности. Для меня все осталось таким же, как и раньше — ничего, кроме песка, холмов и опять песка. Коричневая, бурая и уродливая, как грех, земля. Облака плыли по голубому небу, намекая на прекрасный день. Я не видела ничего необычного и уже собиралась заявить об этом, когда вдалеке что-то блеснуло, напоминая металл. Я прищурилась. Одно из облаков действительно висело ниже остальных. Я осознала, что это была пыль, поднятая лошадьми… а вернее, сухопутными гиппопотамами. Арон был прав. Кто-то направлялся сюда.
А если это армия людей, которые недавно пытались убить Арона…
Я вцепилась в руку Бога, морщась от гнева, который, казалось, исходил от его кожи.
— Мы должны убраться отсюда до того, как они прибудут.
— Я об этом и говорил, — обратился ко мне Арон, слегка закатывая глаза. — Ты думаешь, что Тадэха и ее люди способны противостоять целой армии? Они сыграют для солдат на музыкальных инструментах, отправляя им воздушные поцелуи. Этот красивый, парящий город опрокинется при первом же ударе требюше.
— Тем больше причин поторопиться, — заявила я, возвращаясь к кровати. Взяв один конец веревки, я побежала обратно к окну. — Помоги мне найти, к чему это привязать.
Арон тяжело вздохнул, но принял конец, и мы оба начали осматривать комнату. В конце концов, мы выяснили, что, привязав веревку к ножке длинного мерцающего шезлонга и пропустив ту поперек огромной плоской, похожей на прокладку кровати, обеспечили себе лучшую страховку, которую могли получить. Конечно, это заставляло меня нервничать, но у нас не осталось времени. К тому же, когда мы потянули за веревку, то ни один предмет не сдвинулся с места, значит, мы должны были обойтись данным способом. Я затолкала несколько гребней и мыла в перед своего прозрачного платья, так как у нас не было ни денег, ни оружия, — снова — в надежде, что мы сумеем обменять товары, как только выберемся отсюда. Я не хотела думать о том, что у меня так и не появилось обуви, а мое платье было прозрачным. Одна проблема за раз, к тому же со мной был Арон. Он сам по себе был как оружие.
На краткий, сияющий миг я задумалась о варианте с дракой с охранниками в коридоре. Я замешкала, глядя на богато украшенные двойные двери. Там, конечно, расположилась по меньшей мере дюжина стражей. Но ведь я могла просто спрятаться в комнате, позволяя Арону все уладить, и выйти, когда опасность отступит. Впрочем, я не верила, что у Тадэхи не было припрятано козыря в рукаве. По моему мнению, охранники могли швырнуть гранату в комнату, как только Арон показался бы в дверях, и тогда мне пришел бы конец. Даже если нам удалось бы расправиться с охраной, то что тогда? Мы все еще оставались бы в ловушке, а войско Авентина должно было вот-вот нагрянуть.
Оставалась только веревка.
Я снова повернулась к окну… Арон уже покидал гребаную комнату.
— Эй! — заворчала я. — Подожди меня, придурок!
— Тогда поторопись, — нетерпеливо рявкнул он, вылезая из окна и спускаясь по веревке. — Ты слишком долго стоишь на одном месте. Или это часть плана? Хочешь попасть в плен к авентийцам?
— Вау, как только я решаю, что ты достиг вершины высокомерия, то ты снова доказываешь мне ошибочность данного мнения, — заявила я, направляясь к окну. — Прям респект.
— Меньше разговоров и больше движений, — произнес он, а затем его голова исчезла за подоконником.
— Это моя гребаная веревка, — пробормотала я, бесполезно пытаясь урезонить Арона. Он же был Богом с огромным эго, поэтому мне не стоило удивляться. Раздраженно вздохнув, я вцепилась в веревку и повернулась, чтобы вылезти в окно.
Глава 19
В кино все выглядело так просто, но на самом деле это было кошмарно. Мои руки ослабли под нагрузкой собственного веса. Арон и сильный ветер раскачивали веревку, поэтому движение вниз напоминало попытку спуститься с маятника. Мы были так высоко, что я приходила в ужас. Зато я была рада отсутствию обуви, потому что могла цепляться пальцами за каждый узел. Только эти узлы удерживали меня от падения навстречу смерти, потому что я могла держаться за них руками. Если бы мне пришлось полагаться только на силу своих рук, то я была бы уже мертва.
Тем не менее, по сравнению с Ароном я спускалась недостаточно быстро. Бог скользил по веревке так, словно делал это сотни раз. Что касалось меня… я никогда не осознавала, насколько потеряла форму, пока мне не пришлось использовать свои руки для спуска. Я знала, что мы должны поторопиться. И я старалась.
Я отказывалась смотреть на землю, потому что если бы заострила внимание на высоте, то сошла бы с ума. Я никогда не боялась высоты и не желала, чтобы этот день стал той отметкой, когда я приобрела этот страх. В данный момент я очень надеялась, что в замке еще никто не догадался о нашей попытке бегства и не додумался перерезать веревку.
Ох, Боже, ну зачем я только что подумала об этом?
Я заставила себя двигаться быстрее, не останавливаясь на передышки. Нам угрожала опасность, значит, как бы страшно это ни было, я должна была добраться до земли, притом довольно быстро. Всхлипывая и стеная, я продолжала спуск, переставляя ноги. Мои руки саднили от того, как крепко я цеплялась за веревку, а каждый узел обжигал кожу. Но сейчас уже ничего не имело значение.
Просто продолжай спуск.
Просто продолжай спуск.
Кто-то схватил с меня за лодыжку. Я испустила испуганный визг и чуть не разжала ладони. Только ужас перед падением навстречу смерти удержал меня от того, чтобы отпустить веревку.
— Успокойся, — крикнул Арон.
Я опустила взгляд и, конечно, заметила его руку на своей лодыжке.
— Не делай так, мать твою! — зашипела я. — Из-за тебя я чуть не упала!
Он отпустил мою лодыжку и указал на открытое пространство под нами.
— Веревки больше нет. Мне некуда спускаться.
— Что? — я стала оглядываться вокруг. Под нами больше не болталась веревка, поэтому я увидела только землю. Вернее, попыталась увидеть. Там была лишь огромная пропасть. Футов тридцать, наверное. Пятьдесят? Разве это имело значение? Я в любом случае не могла спрыгнуть и выжить.
— Ох, Боже! Мы должны вернуться, — в моем горле застряли рыдания. Я не была уверена, что сумею вернуться. Я прижалась лицом к натянутой веревке. Это был сущий кошмар.
— Мы не можем вернуться, — крикнул Арон. — Посмотри на войска. Они почти настигли нас. Если они увидят веревку, то бросят в нас требушет, думая, что мы с Тадэхой и ее приспешниками.
Я заставила себя поднять голову и посмотреть на горизонт. Вот только ничего не увидела, потому что мы с Ароном раскачивались на ветру, как настоящий маятник, из-за чего веревка постоянно крутилась и вращалась. В конце концов мы повернулись в сторону солдат. Конечно же, то, что раньше казалось слабым пятном, теперь было гораздо, гораздо ближе. Я различала ряды войск и большие деревянные машины, которые, видимо, назывались требушетами.
Я ненавидела, когда Арон был прав. Ненавидела тот факт, что нам нужно было как можно быстрее выбраться отсюда. Вот только бежать было некуда. Я в отчаянии огляделась по сторонам.
— Разве выход из Цитадели не близко? Если мы раскачаемся достаточно сильно…
— Нет времени, — Арон снова вцепился в мою лодыжку. — Спустись ниже и обними меня.
— Что? Нет!
Он что, сумасшедший? Он сумасшедший.
— Делай, как я приказал! — рявкнул Арон, вынуждая меня бороться с желанием ударить его по лицу. Придурок стиснул в ладони мою лодыжку и потянул вниз. — Спускайся…
— Какого хрена ты творишь?!
— Спустись, Фейт…
— Нет! — веревка начала раскачиваться еще сильнее, в этот момент Арон вновь дернул меня за лодыжку. О черт, он стал подниматься, накрывая меня своим большим телом. — Прекрати, — завизжала я, желая врезать Богу, вот только у меня не было свободной руки. — Пошел на хрен! Мы не можем…
— Отпускай веревку, — рявкнул он. Его голос прозвучал у моего уха, а тело прижалось к моей спине, из-за чего я почувствовала тепло и электрические импульсы.
Но я не отпустила веревку.
Потому что мне не пришлось это делать, ведь в следующее мгновение где-то наверху веревка порвалась. Моим рукам больше не было за что держаться. Мы стали падать… и падать…
Я врезалась в землю с такой силой, что из моих легких выбило весь воздух. Мое тело ныло и содрогалось от боли, из-за чего я лежала совершенно неподвижно, пребывая в шоке.
Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что я не умерла.
Еще через несколько минут я осознала, что мой живот лежал не на земле. Я грохнулась прямо на Арона.