Задыхаясь и борясь с темнотой, которая уже начала меня поглощать, я попыталась сесть. Мне было трудно сфокусировать зрение, из-за чего весь окружающий мир казался размытым пятном. Моя голова пульсировала от боли, а в моих дурацких легких все еще не было воздуха. Я не могла дышать, что очень пугало…
Наконец, у меня получилось сделать неглубокий вдох. Потом еще один. Я закашляла от отчаяния и облегчения. Чернота исчезла, позволяя мне сосредоточиться, несмотря на пульсацию в голове, на окружении. Через миг я поняла, что до сих пор сидела верхом на Ароне. Мои ноги были закинуты на плечи Бога, а задница покоилась в колыбели его бедер.
Я приземлилась на Арона и чуть не умерла. Не знаю, почему я не пострадала и все еще была в этом мире. Но учитывая все произошедшее… значит, Арон был мертв. Я в ужасе посмотрела на мужчину, лежащего подо мной. Его глаза были закрыты, а темные волосы рассыпались по пыли, как нимб. Темно-красный шрам, рассекающий на пополам его лицо, выделялся, напоминая кровавое пятно.
Арон открыл разноцветные глаза и хмуро взглянул на меня.
— Ох, Боже, — выдохнула я. — Ты жив.
— А должно быть по-другому?
— Как мы оба выжили? — я посмотрела вверх, ища болтающийся конец веревки. Он колыхался на ветру высоко над нами, едва видимый в тени Цитадели. Боже. — Как мы пережили падение?
— Я понял, что все еще бессмертен, несмотря на ловушку, в которую попал в этом мире. Кстати, ты, как смертная, часть этого уравнения. Пока я защищаю тебя, то, по моему мнению, нахожусь в безопасности.
В заявлении было много ужасающего смысла. Это объясняло, почему я ела, а он нет. Почему я спала, а он нет. Почему все нападали на меня, а не на него.
— Я пока не могу определить, что чувствую по этому поводу, — прошептала я.
— Как и я, — Арон нахмурился, словно был недоволен этим осознанием.
Тут до меня дошло, что я до сих пор сидела на Боге. Мои руки лежали на его груди. Наши тела приняли позу, которая ничем не напоминала падение с высоты, наоборот, мы словно оказались в постели, где я решила быть сверху. Я ощутила, как от этой мысли мои щеки покрылись румянцем. Арон посмотрел на меня, сощурив глаза, из-за чего я задалась вопросом, сходились ли наши мысли.
Потом я вспомнила вчерашний унизительный ужин в зале для аудиенций с Тадэхой, на котором я терлась об Арона, как кошка в течке, а он гладил меня между бедер, будто это была какая-то обязанность. Тьфу. Я резко дернулась и перекатилась на землю.
Растянувшись на спине, я посмотрела на небо. Высоко надо мной раскачивалась веревка, дразня. Цитадель была прекрасна в солнечном свете, сверкая, как полупрозрачный многоярусный свадебный торт, и паря в насыщенном синем небе. Самое красивое строение, которое я когда-либо видела… жаль, что там обитало множество придурков. И одна полная дура. Я размышляла о милой, изящной Тадэхе и самодовольной улыбке на ее лице. Размышляла о тех восторженных женщинах-ангелах с мерцающими крыльями, которыми окружила себя Богиня. Размышляла о прошлом вечере, когда якорь Тадэхи нетерпеливо зарылся лицом в бедра Богини, вылизывая так, словно от этого зависела ее жизнь.
Рядом со мной, пошатываясь, поднялся на ноги Арон и стал отряхивать свою простую красную тунику. Его руки хлопали по ткани, из-за чего мне в лицо полетело облако пыли, заставляя меня задыхаться и кашлять.
— Пора уходить, — заявил Арон.
Но сейчас я не хотела никуда идти. На самом деле, было бы здорово, если бы мне больше никогда не пришлось двигаться.
— Все болит, — пробормотала я. — Давай отдохнем несколько минут, ладно? — мысль о том, чтобы подняться на ноги и идти по этим бесконечным высохшим равнинам, казалась мне ужасной. Черт, может, нам стоило рискнуть и сразиться с охраной, чтобы попытаться вырвать Цитадель из рук Тадэхи.
— Вставай, — резко приказал Арон. — Нельзя терять время.
Разве? Цитадель мирно плыла над моей головой, выглядя довольно безмятежно, несмотря на отсутствие щебетания птиц. Я хотела лежать здесь как можно дольше, чтобы вздремнуть и дать своему пульсирующему, ноющему телу восстановиться.
Пока я наблюдала за парящим хрустальным городом, что-то маленькое и темное полетело в его направлении. На мгновение мне показалось, что это был шар для боулинга. Это заставило меня задуматься, потому что какой смысл кидать в воздух шар для боулинга…
Тишину прервал грохот, напоминающий звон тысячи разбитых бокалов. Я наблюдала, как изящная башня начала рушиться, а дождь из хрустальных осколков устремился с неба на землю.
А вернее, на меня, растянувшуюся на земле.
Я ахнула, но прежде, чем успела что-то предпринять, Арон накрыл меня своим телом. Вокруг нас зазвучал звон, напоминающий свист ветра и означающий, что осколки достигли земли.
— Что это было? — я глубоко вдохнула, умудрившись прикрыть рот прозрачным рукавом. Воздух был наполнен пылью и осколками кристаллов.
— Требюше, — пробормотал Арон отрывистым голосом. У него всегда был такой недовольный и нетерпеливый взгляд. Но сейчас я точно знала, о чем думал Бог. Арон был вынужден вновь спасать мою задницу. — Пора уходить.
— Так пойдем, — тихо ответила я. Я не хотела оставаться под Цитаделью во время нападения. Не самое удачное место, учитывая угрозу смерти от осколков и от войск, которые неуклонно приближались.
Возможно, наш побег не был таким уж хорошим планом.
Глава 20
Мы шли по пыльным, рыхлым холмам сухих земель. А вернее, шел Арон. Я же плелась позади него, так как мое тело до сих пор ломило от боли. Если Бог тоже страдал от падения, то никак этого не показывал. Он шагал гордо расправив плечи, как и всегда, а его одежда даже не замаралась после пережитого. Между тем мое тонкое платье было порвано в нескольких местах, а подол — покрыт грязью. Я вспотела, из-за чего ткань прилипала к моему телу в самых неприглядных смыслах. Сейчас меня точно нельзя было назвать элегантной.
Впрочем, неважно, как я выглядела. Все, что имело значение, — как можно быстрее уйти от Цитадели, которая определенно подвергалась нападению. Время от времени раздавались звуки, похожие на звон колокольчиков, а когда я оборачивалась, то видела, как из изящных долговязых башен плавучего города поднимался дым. Я с ужасом думала обо всех людях Цитадели, ведь разве они сумели бы сбежать? Конечно, у женщин Тадэхи были крылья, но они не показались мне особо воинственными. Я не заметила каких-либо фигур, парящих вокруг Цитадели, поэтому предположила, что никто не оборонялся. Тогда я вспомнила солдат в зале для аудиенций… у них не было крыльев. Как по мне, то это было глупо. Я вновь посмотрела вверх, прикрыв глаза от солнечного света и гадая, все ли обитатели плавучего города были обречены.
Мужская рука обхватила мое запястье, из-за чего меня пронзило током, заставляя вскрикнуть.
— Сейчас не время пялиться на битву, — рявкнул Арон. — Мы все еще слишком близко.
— Извини, — пролепетала я и собрала свободной рукой свои длинные струящиеся юбки, потому что Арон так и не отпустил меня. Я была вынуждена быстро бежать за Богом, что было нелегко, учитывая отсутствие обуви и рыхлую, сухую землю под ногами, но у нас все же получалось поддерживать темп.
Мы продолжали в том же духе, кажется, уже несколько часов. Арон практически тащил меня за собой, а я постоянно спотыкалась. День становился все жарче, но поблизости не было ни единой тени, как еды и питья. Мне хотелось плакать из-за того, что я перегрелась, но это было бессмысленно… ведь рядом не располагалось ни одного ларька с лимонадом. Мне просто нужно было смириться и продолжать идти. Ближе к закату раздался ужасный грохот, а затем земля под нашими ногами задрожала. Я вырвала руку из безжалостной хватки Арона и остановилась, задыхаясь и смотря на землю.
— Что… черт возьми… это было? Землетрясение?
Арон хмуро посмотрел на меня, вероятно из-за того, что я остановилась, а затем сосредоточился на горизонте за моим плечом.
— Цитадель Тадэхи, — через мгновение пояснил он. — Она пала.
Пала?
Я резко обернулась, глядя на оставленный позади замок. Я не заметила на горизонте Цитадель, что шокировало. Там было лишь темное пятно дыма.
— Куда?
— Пала, — повторил Арон с явным нетерпением. — На языке смертных слово «пала» имеет еще какое-нибудь значение? Цитадель уничтожена.
— Не будь мудаком, — парировала я, прикладывая руку ко лбу, будто это могло помочь мне что-то разглядеть. Если честно, то я и так все видела. Даже с расстояния в несколько часов ходьбы я наблюдала за красной шеренгой войск Авентина, рассыпавшихся по горизонту, словно кровь. А еще я смотрела на дым, поднимающийся в небо… и мерцание на земле.
Ох, нет. Так много мерцания. Цитадель превратилась в триллиард осколков.
— Боже! А как же люди внутри? — я повернулась и с ужасом посмотрела на Арона. — Как же Тадэха?
— Мертва, — без эмоционально произнес он. — И сама в этом виновата.
Я бросила на него потрясенный взгляд.
— В смысле, сама виновата?
— Она прекрасно знала, как Цитадель влияла на окружающие земли. Но ей было все равно. Авентин вернул свои владения. Может, когда-нибудь здесь снова что-то вырастет, — он пожал плечами. — Скоро начнется сражение. Но, по моему мнению, оно не продлится долго.
— Если там хоть кто-то остался!
— Если остался, то войны захватят выживших и принесут их в жертву моему имени в благодарность за победу. Или сделают их рабами, — Арон опять пожал плечами.
— Что? Так вот почему тебе наплевать? — я пребывала в ужасе. — Не имеет значения, что люди пали страшной смертью, потому что, черт возьми, ты получишь несколько хороших молитв? — я широко развела руками. — Серьезно, Арон?
— Я Бог сражений. Не жертвоприношений. Я не прошу об этом и не одобряю. Люди поступают так по собственной воле, — он повел широкими плечами. — Что касается Тадэхи, то за прошедшие годы она получала не одно предупреждение, — Арон выглядел задумчивым. — Интересно, что случится с твоим аспектом, если ты умрешь? Неужели она вернулась в Эфир?
— Завидуешь? — саркастично спросила я.
— Нет, — ответил он. — Если Тадэха выжила, то ее будут довольно долго пытать. Не стоит завидовать ее участи.
— Это не помогает мне чувствовать себя лучше, Арон!
Он сурово взглянул на меня.
— Ты жалеешь ее? А ведь она предпочла вовлечь своих верноподданных в сексуальные игры вместо того, чтобы защищать? Ей нет дела до их судеб, потому что она бессмертна. Тадэхе наплевать на эту землю, — Бог широко развел руки, из-за чего я окинула взглядом опустошённое, высохшее место, которое должно было изобиловать посевами, деревьями и птицами, но в итоге представляло собой устрашающее ничто. — Она не заботится ни о чем, кроме себя, так что не надо ее жалеть. Тадэха не заслуживает этого.
Я не смогла возразить ему, поэтому задалась вопросом, делало ли это меня плохим человеком. Тем не менее меня расстраивала участь якоря Богини и всех других молодых, счастливых, преданных людей, которых я встретила в Цитадели. Так много жертв.
Но Арон был прав. Они сделали свой выбор, когда присоединились к Богине. Если бы все знали, что произойдет… то, наверное, кто-то бы что-то предпринял.
Когда он снова протянул ладонь, я вытерла глаза — даже не осознавая, что плачу — и приняла ту, позволяя ему увести меня.
***
Когда солнце село, Арон, наконец, сжалился, ведь я продолжала постоянно спотыкаться и шататься. На противоположной стороне дороги стоял большой валун, к которому Бог и повел нас.
— Полагаю, нам следует укрыться на ночь. Как я понимаю, что, несмотря на опасность, ты больше не можешь продолжать путь.
Я даже не разозлилась на его высокомерные слова. Меня объяло счастье от осознания, что мы сделаем привал. Мое тело ныло от боли, словно превратилось в один большой синяк, а ноги были покрыты волдырями из-за многочасовой ходьбы босиком. Впрочем, я не жаловалась. По крайней мере, я была жива. Я все время думала о первой и ее прекрасных хрустальных крыльях… и о том, как ее, вероятно, раздавило сотней тонн падающей Цитадели. Произошедшее заставило меня взглянуть на обстоятельства в перспективе. Каким бы большим хреном ни был Арон, он хотел, чтобы мы оба были живы и в безопасности. Он уберег меня при падении, и я этого не забуду. Должно быть ему было очень больно.
Когда мы добрались до валуна, Арон отпустил мою руку, и я с облегчением рухнула у подножия. Я легла, даже не заботясь о том, что мощеная дорога была покрыта тонким слоем песка и грязи. Главное, мы остановились. Я закрыла глаза, погружаясь в свою боль на долгие мгновения.
Я была жива, и только это имело значение.
— Спасибо за остановку, — прошептала я пересохшими губами.
Арон только заворчал в ответ на мои слова. Ни ехидства, ни гребаных комментариев. Я приоткрыла глаза и посмотрела на Бога. Он даже не сел. Арон смотрел куда-то вдаль, уперев руки в бедра, а к его спине прилипла туника. Должно быть, он вспотел. Почему-то это показалось мне странным, потому что Арон, как казалось, не был подвержен влиянию стихий. Даже в дневную жару он был холоден и невозмутим, хотя я тяжело дышала, пыхтела и давилась пылью.
Бог сосредоточился на дороге, а вернее на той стороне, куда мы направлялись. На какое-то ужасное мгновение мне показалось, будто сейчас Арон прикажет, чтобы я встала для продолжения пути. Но он просто задумался, поэтому я расслабилась.
Когда я опустила взгляд, то поняла, что его спина блестела.
Я нахмурилась и медленно села. В этот момент кристаллы замерцали, ловя угасающий свет.
— Арон, твоя спина.
Он оглянулся на меня через плечо.
— Что с ней?
— В твоей коже застряли осколки, — я поднялась на ноги и заковыляла к нему. Конечно, туника Арона прилипла к телу не из-за пота, а потому, что была приколота к плоти хрустальными осколками. Я вспомнила, как на нас посыпались кристаллы после первого удара требюше по Цитадели… а потом я вспомнила, как Арон приземлился на спину. Ох, бедняжка. Меня охватило чувство вины. — Ты в порядке?
— Я все еще стою на ногах со всеми частями тела. Конечно, я в порядке, — он хмуро посмотрел на меня, будто это был глупый вопрос.
Тем не менее я заметила, что он не заявил о хорошем состоянии своей спины. Чем дольше я была с Ароном, тем лучше начинала читать между строк. Бог был полон хвастовства, — спеси и гонора, как сказала бы моя мать — но не был бессердечным. Просто Арон не до конца понимал этот мир. Я знала, каково это.
— Пойдем, сядешь у валуна, а я достану осколки, — приказала я, протянув руку и взяв его за ладонь. При прикосновении меня охватила дрожь. Арон не стал возражать, покорно проследовав за мной. Я вернулась к валуну на краю дороги, села, скрестив ноющие ноги, и похлопала по месту перед собой. — Сюда.
Он устроился на земле и повернулся ко мне спиной. В этот момент я еще раз осознала, насколько этот парень был крупным. Широкие, гордо расправленные, мускулистые плечи, которые, по моему мнению, были в два раза больше моих. Хотя я не была такой уж миниатюрной. Я была приятной, пухленькой, среднестатистической девушкой, но из-за огромных размеров Арона я казалась хрупкой диснеевской принцессой. Впрочем, чего удивляться, он же был Богом сражений. Конечно, он не мог иметь телосложение ученого, тем не менее мне было приятно осознавать, что парень был на моей стороне.
«Сосредоточься, дурочка», — мысленно приказала я себе, когда Арон пошевелился и сгорбил плечи. Хреновый из меня помощник, раз я просто пялилась на его спину, ничего не предпринимая, ведь независимо от того, насколько были привлекательны широкие плечи, они все еще были связанны с телом Арона. Я протянула руку, вытащила самый большой хрустальный осколок и осторожно положила тот на булыжник. Он был размером со стрелу. Я чувствовала себя ужасно из-за того, что не заметила осколки раньше. В свою защиту я могла сказать, что Арон довел меня до полного изнеможения.