— Булки были ничего. Но я бы лучше съела что-нибудь из «KFC».
— Серьезно? Любишь фастфуд?
— Наверное. Обожаю картошку фри и байтсы из «KFC». И еще крылышки, конечно. Они такие сочные, острые, в хрустящей корочке, — я даже языком цокнула, замечтавшись. — Но давай лучше сменим тему, пока мне есть не захотелось.
Он тихо рассмеялся, а потом убил мое хорошее настроение одним махом:
— У меня на примете появился еще один парень, с которым тебе не мешало бы познакомиться. Мы вместе работаем, и сейчас он как раз в активном поиске милой домашней девочки.
— Так, стоп! — у меня даже голос немного сел от досады. — Глеб, не надо меня пока ни с кем знакомить. Говорю же тебе, у меня намечается роман с Беловым. Представь, он узнает, что я бегаю по свиданкам? Он может и обидеться.
— Глупости! — Алинин брат явно не собирался уступать.
— Дай мне хотя бы неделю! — попыталась найти компромисс я. — Обещаю, если с Беловым что-то не заладится, я обязательно познакомлюсь с твоим коллегой.
— Неделю?
— Да!
— Ладно, твоя взяла!
Я с облегчением выдохнула, расслабилась, а уже через секунду зачем-то брякнула:
— Кстати, видела, ты выложил новое фото в инстаграме. Круто получилось! Очень горячо.
— Ты про блондинок?
— Ну да.
— Это модели из агентства. Я видел их впервые в жизни.
— Зачем ты мне это рассказываешь? — деланно удивилась я. — Мне как-то без разницы: спишь ты с ними, или просто разок полапал.
Глеб будто смутился:
— Никого я не лапал. Все в рамках деловых отношений, знаешь ли.
— Ой, слушай, мне спать охота, — пробурчала я. — У тебя же больше ничего важного, да? Ты это… Лучше днем мне звони.
— Ах, какая соня! Просто спящая красавица.
Я нагло проигнорировала его подколку:
— Давай, Глеб! Счастливо.
Мои пальцы скользнули по экрану, сбрасывая вызов. Не лапал он блондинок, ага! Просто ангелочек какой-то.
Разговор с Глебом взволновал меня больше, чем хотелось: сон как рукой сняло. Сразу вспомнился вечер на набережной, во всех своих подробностях. Чтобы немного отвлечься, я взяла с полки одну из своих любимых книг и стала перечитывать.
А потом Глеб позвонил мне снова.
— Привет.
Я невольно рассмеялась:
— Оу! У нас тут случай амнезии? Ты уже звонил мне сегодня, представляешь?
— Может, я хочу еще раз услышать твой голос, — мягко прошелестел он. — Да и ты ведь все равно не спишь.
— Еще как сплю. Без задних ног, — огрызнулась я.
— Ты боишься темноты? — ни с того ни с сего спросил Глеб.
— В смысле?
— Ну, раз спишь со светом. Просто я сейчас как раз у твоего дома и вижу, что ваша квартира сияет, как новогодняя елка.
Ноги сами понесли меня к окну, я осторожно отодвинула штору и выглянула на улицу. Глеб не обманул — его машина была припаркована прямо у палисадника.
— Спустись во двор! — попросил парень, когда я пискнула от неожиданности. — У меня есть для тебя кое-что.
— Нет, я не могу, — мне совершенно не хотелось встречаться с ним без макияжа. — Я уже в пижаме.
— Классно! Всегда мечтал поучаствовать в пижамной вечеринке.
— Глеб, не уговаривай, я не выйду.
— Да брось! Я же не Белов, это перед ним тебе нужно быть во всеоружии, а со мной можно не церемониться. Можешь выйти даже в бабушкиной ночнушке, поверь, я не из слабонервных. Я слишком соскучился по своем милой подопечной, чтобы заморачиваться по поводу дресс-кода.
Его последние слова лишили меня самообладания. Я накинула плащ, втиснула ноги в кеды и побежала во двор. Иногда мой здравый смысл меня покидает — ничего с этим не поделать.
41
Стоило мне юркнуть в машину Глеба, как он тут же вручил мне пакет из «KFC».
— Зачем это? — с совершенного глупой интонацией спросила я, не решаясь заглянуть внутрь.
— Захотелось сделать кому-нибудь приятное. Под рукой никого не было, потому я решил побаловать тебя.
— До чего же благородно! — саркастично пробормотала я и скинула плащ, чтобы не заляпать его чем-нибудь жирным. — Ты настоящий рыцарь.
— А вот это уже нечестно, — Глеб так посмотрел на меня, что я покраснела.
— Ты про что?
— Ты меня нисколько не бережешь, а мне ведь еще домой ехать. Вести машину в заведенном состоянии, знаешь ли, ужасно неудобно.
Я нервно облизнула губы:
— Но ведь я ничего не делаю.
— Не правда, — он вдруг подался вперед и обвел пальцами одну из бусинок, проступивших под моей майкой из-за вечерней прохлады. — Расхаживаешь тут без лифчика, искушаешь добропорядочных граждан.
На мгновение мне захотелось, чтобы его ладонь бесцеремонно скользнула мне под майку и…
Я закусила губу и отвернулась. Раскрыла пакет.
— М-м-м! Здесь так много всего. Пожалуй, я начну с крылышек. Ты будешь?
— Нет, я неголодный.
— Но это как-то неправильно, если удовольствие буду получать я одна.
Он чуть откинул голову назад и сексуально облизнул верхнюю губу:
— За меня не волнуйся. Для меня главное, чтобы девушке было хорошо.
Это прозвучало так чувственно, что сразу захотелось его поцеловать. У меня даже дыхание перехватило от нахлынувших эмоций. А Глеб тут же усугубил мое состояние — протянул руку и с нежностью убрал с моего лица прядь волос.
— Ешь. Пока не остыло.
Вот зачем он все время ведет себя со мной именно так? То и дело дает надежды, а потом сам их разбивает. Неужели ему и правда кажется, что подобные заигрывания меня раскрепостят?
Я вытащила из пакета коробку с крылышками и ведерко с картошкой:
— Здесь так много всего! Спасибо.
Его взгляд снова скользнул по моей груди и, словно чтобы позлить меня, там и остался.
— Пожалуйста.
Наверное, Глебу просто нравиться будоражить чьи-то чувства. Я вздохнула и решила сосредоточиться на вкусняшках. Наверное, это получилось у меня прекрасно — через пару минут Алинин брат проникся моим чавканьем и попросил поделиться.
— Ты знаешь, — сказал он, поддевая пальцами одно из крылышек, — есть теория, что в постели женщина ведет себя так же, как и за едой.
— Какой ужас! — воскликнула я, чувствуя, что вся перемазалась. — И что ты можешь сказать обо мне? Ну, по тому, как я ем.
Я попыталась эротично слизать со щеки крошку панировки, но получилось явно не очень.
Губы Глеба дрогнули в полуулыбке.
— Ты страстная натура, Ксюша! Я даже иногда боюсь оставаться с тобой наедине.
Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не надеть ведро с картошкой ему на голову. Значит, нравится играться с чужими чувствами, да?
Я убрала остатки еды в пакет, вытерлась влажными салфетками, а потом выпила немного кофе (большой стакан капучино тоже входил в гостинец):
— Знаешь, мне кажется, что Белов на следующем свидании меня поцелует. Так что недолго тебе еще мучиться — победа уже не за горами.
Глеб усмехнулся:
— Я бы на твоем месте не рассчитывал на столь стремительное развитие событий. Сергей у нас парень скромный.
— А-ха-ха! — у меня получился почти натуральный смех. — Вообще-то он и сегодня пытался меня поцеловать, но я убежала.
— Убежала? Почему?
— Испугалась, что он догадается, что у меня совсем мало опыта, — соврала я.
— И что же нам делать?
— Не знаю, — я изобразила задумчивость и смущение. — Может, ты еще немного со мной это… порепетируешь?
— Воу-воу! Полегче, — Глеб как будто смутился. — Если мы будем слишком часто целоваться, ты можешь ко мне привязаться.
— С чего это? — вскинулась я, наматывая на палец край маечки. — Я вообще-то в процессе поцелуев собираюсь закрыть глаза и представлять Белова.
Глеб усмехнулся:
— Ах, ну если так, то совсем другое дело. Иди сюда, — он похлопал ладонью по коленям.
Мне с трудом удалось спрятать ухмылку. Словно нехотя, со всей своей неуклюжестью я перебралась с сидения в объятья Глеба и специально поплотней прижалась к нему грудью. Он тихо вздохнул.
— Что? — спросила я ехидно. — Что-то придавила?
— Нет, все нормально.
Наши глаза встретились, и мне моментально стало не по себе.
— Слушай, а ты не мог бы отключить свет?
— Конечно! — он нажал на какую-то кнопку, и салон автомобиля погрузился во тьму. — Так лучше?
— Вроде бы.
Он осторожно провел пальцами по моим бедрам. Я чуть поерзала:
— Хм, кое-кто очень бурно реагирует на рядовую, в общем-то, репетицию.
Глеб сглотнул:
— Я просто ответственно отношусь к порученному делу. Или ты думаешь, Белов останется безучастным, когда ты вот так на него запрыгнешь?
Вместо ответа я приникла к его губам.
Я была немножко зла, потому особо не церемонилась: терзала губы парня с каким-то едва уловимым остервенением. Скорее кусала, чем целовала. Но он стойко терпел мою грубость, не отстранялся. А может, ему все это даже понравилось.
Мною овладело мрачное вдохновение. Я взяла руку Глеба и положила себе на грудь.
— Что? — спросил он с едва уловимой насмешкой, но руку убирать не стал.
Мой голос чуть осип.
— Уверена, Белов попытается меня облапать. Мне надо быть готовой.
— Да ты что? А может, не стоит так много позволять парню на третьем свидании? — Глеб словно нехотя погладил мою грудь, а потом чуть сжал.
Я закусила губу, чтобы не застонать. А чуть погодя с большим трудом, но все-таки смогла пробормотать:
— Если я продолжу строить из себя недотрогу — лишусь невинности только ближе к сорока.
— Кто-то захотел в мир чувственных удовольствий? — Глеб засунул обе руки под злосчастную майку и ласка досталась уже обеим моим грудкам. — Ай-ай-ай! Какая плохая девочка. Нет, чтобы сначала присмотреться к человеку, привыкнуть…
Меня захлестнула такая волна удовольствия, что на мгновение я словно отключилась от реальности. А потом был еще один поцелуй, от которого там — внизу — стало почти больно.
Повинуясь инстинкту, я расстегнула несколько пуговиц на рубашке Глеба и запустила ладонь под ткань. Легонько погладила мужские ключицы, а потом прошлась по ним языкам.
— Да я смотрю, Белова ждет настоящая оргия! — хрипло прошептал Глеб, а потом вдруг задрал мою маечку и нашел губами одну из смущавших его бусин.
И в этот момент в окно рядом с нами постучали. Мы оба дернулись. Глеб прижал меня к себе, чтобы скрыть мою наготу, а я поспешила одернуть майку. Через стекло на нас таращилась весьма довольная физиономия какого-то мужика.
Глеб чертыхнулся, а потом опустил стекло:
— Чего тебе, чувак?
— Друг, переставь машину, а? — забормотал мужик. — Я выехать не могу.
— Ладно, сейчас.
Мое игривое настроение как ветром сдуло.
— Я, пожалуй, пойду, — проговорила я, перебираясь на второе сидение. — Мне завтра очень рано вставать.
— Блин, ты серьезно? — в голосе Глеба промелькнула досада.
— Еще раз спасибо за гостинец, — сказала я и вывалилась на улицу, прихватив плащ. — Спокойной ночи.
— Горячих снов, малышка, — донеслось мне вслед, но я и не подумала оглянуться.
42
Четверг обещал быть легким, наполненным романтическими грезами, но обещания не сдержал. Весь день меня повсюду поджидали драмы — настоящие, со слезами и заламыванием рук. Но обо всем по порядку.
Сначала я застала за рыданиями начальницу: ей нахамили в автобусе, назвали старухой. Римма Федоровна решительно не хотела успокаиваться: размазывала по щекам тушь и кивала:
— Да, я старуха. Старая карга, которую уже ничего не ждет. Так и буду доживать век в одиночестве.
Я минут сорок отпаивала ее чаем с печеньками и внушала, что выглядит она от силы на тридцать пять. А еще сулила начальнице счастье в личной жизни. Даже приврала, что недавно видела ее во сне гуляющей по саду. А ведь это точно к свадьбе, мне еще бабушка говорила.
Постепенно Римма Федоровна пришла в себя, и я отправилась к психологу. Нет-нет, не жаловаться на жизнь — договариваться о совместном тренинге на тему «Скажи наркотикам, нет». Методический центр прислал нам письмо, в котором утверждал, что именно такой тренинг обязательно нужно провести на следующей неделе.
Еще в коридоре я услышала всхлипывания. Чуть замешкалась, но все же ввалилась в кабинет. Наша психологиня сидела за столом, обложившись кучей носовых платочков, изучала что-то в планшете и старательно заливала его настоящими ручьями.
— Карин, ты чего?
Девушка громко высморкалась и только потом подняла на меня глаза:
— Мы прожили вместе целых два года, а он так и не дозрел до печати в паспорте. А с этой своей Мариной он только два месяца, а уже… уже… — она снова начала всхлипывать, — он уже сделал ей предложе-е-ение!
Я присела рядом с Кариной:
— Бывает. Видимо, просто не твой человек.
Карина зарыдала громче прежнего:
— У парней все так просто: расстался с одной девчонкой, на следующий день уже другая появилась. А мне на сайте знакомств одни женатики пишут да озабоченные. Нет, скажи, может, у меня на лбу написано: не для серьезных отношений?
— Ничего подобного, — заверила я, а потом обняла ее крепко-крепко. — У тебя на лбу написано: «Красивая девушка, которая обязательно встретит свое счастье».
Каринка хмыкнула, но потом брови ее снова сложились домиком.
— Ксюш, ты даже не представляешь, как мне надоело быть одной! Как надоело возвращаться в пустую квартиру. Каждый вечер иду домой как к стоматологу. Хоть вообще живи на работе.
Мне вдруг пришла в голову странная мысль. Показалось, что Карина очень хорошо смотрелась бы с Сергеем. Я зависла почти на минуту, а потом спросила:
— Кариш, а ты чего в пятницу делаешь?
— Сейчас посмотрю в ежедневнике, — она вытащила какой-то блокнот и только для вида полистала страницы. — Ах, все то же, что и всегда: сначала рыдаю над новыми фотками в инстаграме бывшего, потом пытаюсь заесть тоску пиццей. Все. Хотя нет, подожди. Забыла про гвоздь пятничной программы — настойчивый постинг в «ВК» грустных статусов и картинок.
— Слушай, а может ну его, этот постинг? Пошли лучше вместе со мной гулять? — я старательно изобразила тамаду. — Пошатаемся по центру, попьем кофейка. С пирожными!
Карина ненадолго задумалась, а потом лицо ее посветлело.
— Знаешь… А давай! Только из меня так себе собеседник сейчас, почти как из ослика Иа.
— Иа? Это же мой любимый персонаж! — воскликнула я. — Короче, давай так. Часиков в семь встретимся на Театральной площади, а там определимся с программой.
— Давай! — Каринка собрала со стола все смятые платочки и выкинула их в мусор. А я пошла к дверям, довольная, что коллега хоть немного приободрилась.
— Ксюш, подожди! Ты чего приходила-то?
— Ой, точно! — только тут я снова вспомнила про папки, которые все это время сжимала под мышкой. — Я же совсем забыла о деле.
Следующий час мы вместе стряпали из старых работ новый тренинг, параллельно хохоча над собственными сырыми формулировками. Каринка окончательно пришла в себя и стала больше напоминать Тигру, чем Иа. И мне даже показалось, что дальше день уж точно покатится как по маслу. Но это было иллюзией.
Вернувшись в свой кабинет, я обнаружила там новую трагическую сцену. За моим столом сидела одна из старшекурсниц, Саша Комарова, и с совершенно стеклянными глазами раскачивалась из стороны в сторону.
— Саша, — позвала я осторожно. — Что случилось?
Девушка махом вышла из прострации, бросилась мне на шею и тоже зарыдала. Я даже вздрогнула. Вот что это за день такой, черт возьми?
— Пожар… Квартира… Жить негде… — речь Комаровой сначала показалось мне совершенно бессвязной, но минут через пять я все же поняла, что случилось. А случилось ужасное. У соседей девушки произошел пожар, а потом огонь перекинулся на Сашину квартиру. Девчонке повезло: она вовремя успела выбежать на улицу, но идти ей теперь было совершенно некуда. Дело в том, что Саша — сирота. Параллельно с учебой она подрабатывала официанткой: на коммуналку ей хватало, но съем девушке точно было не потянуть.