– Малыш, не глупи, – строго сказал отец, нахмурившись. – Уже всё решено. О вашей помолвке мы объявим через месяц, на празднике в честь нового года.
– Согласен, – кивнул Мовур. – А саму свадьбу предлагаю сыграть через четыре года. Дирнес как раз отметит свое первое совершеннолетие, ну, а тебе, как я понял, будет девятнадцать.
– Шестнадцать? – Фолиэш глянул на совершенно неприлично счастливого Дирнеса. – Тебе сейчас двенадцать? – тускло переспросил.
– Да! – радостно мотнулся светлый чубчик. – Я всего на три года тебя младше! И я быстро вырасту, не бойся! Я буду защищать тебя!
Фоли чуть не рассмеялся. Это был финиш.
– Дети… Фолиэш, – папа Лийен потрепал сына по голове, ласково улыбнувшись, – предлагаю вам не суетиться раньше времени, а спокойно поговорить и все обсудить. Да, четыре года – долгий срок, но вам не стоит расстраиваться. Думаю, мы найдем способ скоротать это время. Мы с Айшеасом сейчас пойдем, проверим, как там ужин, наши уважаемые мужья наверняка хотят отдохнуть на свежем воздухе, а у вас будет несколько минут, чтобы посекретничать без нас, – он подмигнул Фоли: – Не переживай, всё будет хорошо.
Фоли невесело усмехнулся и прикрыл глаза. В то, что будет хорошо, он не верил совершенно.
Взрослые вышли, оставляя детей одних. Фолиэш молча сел в кресло, подальше от Дирнеса, и уставился в окно. Ему не о чем было говорить с мелким. То-то он сейчас, должно быть, счастлив…
Фоли было обидно и горько. Он даже не мог предположить в нём подобного коварства. Ведь, получается, проклятущий Дирнес его таки достал. Всё продумал, заручился поддержкой своих родителей и не оставил ему, Фоли, ни малейшего шанса увильнуть от постылой участи замужнего омеги. А учитывая, что будущий муж и прежде не особо считался с его желаниями, можно представить, какая «счастливая» супружеская жизнь ему предстоит.
– Прости меня, – вдруг раздалось над ухом.
– Что? – вздрогнул Фоли, поднимая глаза.
– Прости, говорю. Они расстроили тебя, да? Я хотел как лучше, честно… Думал, что не надо ждать с объявлением о помолвке, ну, сразу всем сказать… Но отец, когда узнал о нас, тут же договорился о встрече с господином Фораном, сами все решили, со мной не посоветовались.
– Что они могли узнать о нас? Какие «нас»?! Нет никаких «нас»!
– Ну, как это «нет»? – лучезарно улыбнулся Дирнес. Фолиэш едва сдержался, чтобы не дать ему в зубы. Мелкий же, не обращая внимания на пыхтение омеги, как ни в чем ни бывало продолжил заливаться: – Мы же рождены друг для друга. Разве нет? Я беспокоюсь о тебе.
– С чего это такая забота? – ядовито усмехнулся Фоли. – Какое тебе-то дело! Вон, аж светишься от счастья! Ещё бы, жо-о-оних!!! Круто, наверное, да, иметь Пару-омегу? Ты, поди, первый среди одноклассников Парой обзавелся! Что, не терпелось похвастаться перед друзьями?
– Мне все равно, что подумают они, – пожал плечами мальчик. – По сути, мне нет большой разницы, когда объявлять о помолвке. Ты же мой предназначенный, мы всё равно будем вместе. Но папа мой прав, омеге хочется как можно подольше походить в нареченных, покрасоваться, – он подмигнул, игриво шлепнув его кончиком хвоста. – Я всё понимаю.
– Ш-ш-што ты понимаеш-ш-ш-шь! – прошипел Фоли, сжимая кулачки и нервно дергая ушами. – Несносный мальчишка! Вбил себе в голову невесть что и ещё родителей своих заморочил!!! Все продумал, всех уговорил! А мне? Как мне быть?! Тебя дожидаться? Смешно!!! Да за эти четыре года всё что угодно может произойти! Что, если я встречу действительно СВОЕГО альфу, ты не подумал, а? Суж-женый мой!!!
Гневно фыркнув, он вскочил на ноги и нервно прошелся взад-вперед по гостиной.
– Мы уже встретились, суженый мой. И другого ты не дождешься, – уверенно ответил Дирнес. – Да, я младше. Но я уже люблю тебя. И я не шучу. Все будет хорошо, поверь мне!
– Поверить тебе? – шикнул Фоли, прижав уши к голове. – Ты шутиш-ш-шь? Да ты мне проходу и раньше не давал, а теперь, что, постоянно хвостом за мной ходить будешь?
– Зачем постоянно? – удивился Дир. – Не, постоянно я не смогу. Мне же учиться надо. Я должен быть тебе опорой и защитой, должен обеспечить тебя и наших детей. Обещаю, у тебя будет всё, о чем ты мечтаешь!
– А если я мечтаю о свободе? Что тогда?
– Свободе от кого? От чего? – он поморщился. – Глупости какие. Я же не собираюсь тебе что-то запрещать! Вот это было бы действительно глупо. Будем вместе гулять в парке, с твоими друзьями встречаться, везде ходить, в кино там, в кафе. Куда захочешь!
– Да ты издеваешься? – взбеленился Фоли. – Какое гулять вместе?! Ещё чего! Обойдешься! Хватит того, что меня и так на смех поднимают!
– Никто не смеется! – деловито возразил мелкий. – Я в том могу тебе поручиться. И впредь никто не посмеет над тобой смеяться!
– Да ты что? – издевательски протянул Фоли, глумливо закатив глаза, прижимая ладони к щекам и качая головой. – А кто им запретит? Ты, что ли? Тоже мне, герой!
Дирнес замялся, но упрямо повторил:
– Никто не будет смеяться. Обещаю!
– Обещаешь? – Фоли грозно навис над мелким, пользуясь тем, что тот сидит на диване. – Лучше пообещай мне, что до конца года будешь держаться от меня подальше! А потом, даст небо, я буду жить в общежитии для омег и с тобой не буду пересекаться! А там, глядишь, и свадьба будет неактуальной!
Мелкий поджал губы и прищурился, явно сдерживая себя и подыскивая ответ.
Но продолжить перепалку им не дали. Папы пригласили их в столовую, и остаток вечера Фоли был вынужден выслушивать дифирамбы будущему мужу и себе, скрипя зубами и методично убивая мелкого взглядом. Вот только поганец не убивался и лучезарно улыбался, да так, что у Фоли чесались зубы и кулаки. Но при родителях он не решался шипеть на мелкого. Ничего, уж в школе-то он не будет больше сдерживаться.
Зима прошла, как страшный сон. Известие об их с мелким помолвке надолго стало новостью номер один в школе. Ещё бы – такой фокус невиданный: альфа – и настолько младше омеги! Обычно-то бывало как раз наоборот. Но все прекрасно понимали причины подобной спешки. Два влиятельных семейства объединяли свои капиталы – понимающе качали головой альфы. Встреча суженых – мечтательно вздыхали омеги. А Фолиэш молча скрипел зубами, едва заслышав в школе подобные разговоры. Увы, школа оказалась слишком маленькой для них двоих, и избежать лишних встреч с «ненаглядным» альфой Фоли никак не мог. Каждый раз, пересекаясь с ним в людных местах или на переменах, Фолиэшу приходилось наступать себе на горло и мило улыбаться, улыбаться, улыбаться, улыба-а-аться! Отчаянно желая кого-нибудь придушить. Кого-нибудь мелкого, блондинистого и хвостатого.
Казалось, несносный Дирнес и дома не дает ему покоя. Все разговоры родных только и велись, что об их с белобрысым свадьбе и распрекрасном будущем, раздражая и так сверх меры накрученного Фоли. Папа без устали расхваливал мелкого на все лады, отец с ним во всём соглашался, но Фоли был готов без лишних слов поделиться этим счастьем с первым встречным, искренне мечтая растерзать, задушить и растоптать проклятущего альфеныша, так не вовремя встретившегося на его пути. У него была куча планов, и Фолиэш вовсе не собирался выкидывать их под хвост какого-то несуразного альфы, выдумавшего себе невесть что про них.
Но как бы он не возмущался факту решённой свадьбы с Дирнесом, противиться воле отца он не мог. Семья и её репутация – это святое. Потому на неизбежных встречах с будущими родственниками у них дома или же где-то в гостях Фоли держал лицо и был просто образцовым сыном, скрывая свои истинные эмоции. Единственное, что утешало Фолиэша – это мысли о том, что четыре года – долгий срок, и всякое может случиться.
К его счастью, мелкий не доставал его в школе, как прежде, прекратил всяческое преследование и при кратких встречах вел себя сдержанно, не вешаясь на шею с восторженными воплями и не кидаясь с комплиментами.
Так что Фоли спокойно – насколько это было возможно в его случае – готовился к поступлению на юридический. Родители были немного удивлены выбором сына, но он смог найти весомые аргументы и убедить их в целесообразности своего выбора, упирая на то, что грамотный юрист семье никогда не помешает.
К концу зимы ажиотаж вокруг них поутих, нашлись новости погорячее и поновее, и Фоли наконец-то оставили в покое. Альфы спокойно продолжали общаться с ним, не предпринимая никаких поползновений в его сторону, омежки неожиданно приняли в свой круг. Жизнь вроде как налаживалась.
***
Дирнес был уверен, что он всё делает правильно. Конечно, он понимал, что его ненаглядный Фолиэш хотел бы ещё немножечко погулять и позаигрывать со взрослыми альфами, не связанный свадебными обетами, но всё хорошо в меру. Он и так ждал целых пять месяцев, что пролетели с момента их встречи, прежде чем было объявлено о помолвке.
Послушав умного папу, Дир свёл на нет всё общение с любимым, ведь у его Фоли должно быть своё личное пространство, свои друзья и дела. Ну и, в конце-то концов, как можно по нему, Дирнесу, соскучиться, если он будет каждый миг маячить перед глазами Фоли. Нет уж, папа прав. Пусть его любимый побудет некоторое время без него. А Дирнесу довольно и тех воскресных встреч, что проходят в присутствии родителей, тем более на глазах у родителей его ненаглядному не надо сдерживаться и играть на публику, как в школе.
Но несмотря ни на что, Дирнес не прекратил следить за Фоли. Нет-нет, ни в коем случае не с целью ограничить любимого, нет! Наоборот! Дир опасался за его безопасность и хотел быть уверенным, что сможет всегда прийти на помощь, если, не приведи небеса, с Фоли что-то плохое приключится. А так, неявно приглядывая, он был спокоен, зная, что с его нежным омежкой всё в порядке.
========== Прозревший и отчаянный ==========
***
Незаметно наступила весна. Словно по команде, с первых же дней ярко засветило солнце, радуясь вместе со всеми пробуждению жизни. Снег таял на глазах, оставляя лужи на асфальте. Было ещё немного зябко, но многие легкомысленно скинули тяжелые пальто, щеголяя в цветастых модных куртках.
Вот и Дирнес, следуя модным советам и поверив обманчиво яркому солнышку, оделся очень легко, в красивую курточку с яркими карманами и классные желтые бутсы.
И теперь тихо клацал зубами от холода, тенью следуя за любимым, прогуливающимся в парке. Вот Фоли – просто умница, не повелся на глупые советы, оделся, как положено, так что Диру до смерти хотелось засунуть озябшие пальцы под теплый пуховик любимого. А ещё – прижаться к тонкому телу, вдохнуть сладкий аромат омежки, потереться носом о кончик чудного ушка, прихватить игриво зубками… Совсем как взрослые…
Замечтавшись, он на минуту выпустил Фоли из виду, скрывшегося за поворотом аллеи. Но крик любимого быстро заставил его очнуться. Без раздумий Дирнес кинулся вперед. И замер, ошалело хлопая глазами и разинув рот, глядя на представшую его глазам картину. Какой-то незнакомый громила-альфа, пошатываясь и гнусно скалясь, нагло лез к Фоли, цепляясь за его одежду, то и дело дергая на себя.
От возмущения Дирнес дар речи потерял. Он никак не мог ожидать, что здесь, в тихом и сонном парке, почти среди бела дня, его любимому будет что-то угрожать. И кто! Тупой наклюкавшийся студент-переросток!
Меж тем обстановка накалялась, и незнакомец, не обращая никакого внимания на гневные крики и оказываемое сопротивление омеги, бесцеремонно лез обниматься и целоваться, то и дело подталкивая вырывающуюся жертву в сторону темных аллеек.
Такого обращения с Фоли Дирнес никак не мог стерпеть. Никто не смеет обижать его любимого!
– Немедленно отпусти! – закричал Дир, гневно прищурившись. – Ты слышишь? Эй, тупище! Совсем мозги высушил, гнусный плевок таракана?
Но его гневный вопль был по-хамски проигнорирован.
– Ах, так! – грозно фыркнул Дирнес. – Ну, держись, я тя щас на ленточки настрогаю!
Здоровяк в ответ лишь глумливо рассмеялся, обдавая запахом перегара, и принялся щипать Фоли, бившегося в его руках.
У Дирнеса аж в глазах помутилось от ярости. Да что этот хам-переросток о себе возомнил! Разве можно так обращаться с нежными омежками! Их же надо холить и лелеять, а этот… этот гад посмел обидеть! И кого! Его, Дирнеса, омегу!
Решительно сжав зубы, он, не желая миндальничать с троглодитом-алкоголиком, кинулся на альфу, яростно шипя, царапаясь, кусаясь и охаживая хвостом. Дирнеса не пугали размеры незнакомца, его братцы-то повыше будут, и сейчас он не собирался отступать. Мальчик кидался на здоровяка, напрыгивая на него, как безумный, снова и снова. Тот, забавляясь и похохатывая, откидывал Дирнеса от себя, как мелкую собачонку, отвешивая обидные тычки. А затем и вовсе закинул вырывающегося Фоли себе на плечо, удерживая его попой кверху широченной лапой, то и дело шлепая омегу по попе.
Фолиэш от страха замер наверху, опасаясь свалиться от неловкого движения. Дирнес, яростно взвыв, высоко подскочил, метя пальцами в глаза. Незнакомец дернул головой, защищаясь. А Дир, вцепившись в широкие плечи и уперевшись коленями в твердый живот, молча вцепился зубами в оголенную шею. Здоровяк охнул и пошатнулся, Фоли, не удерживаемый более, с писком рухнул с плеча. Дирнес, не мешкая, подхватил его, не давая ушибиться, затем схватил омегу за руку и, отскочив на пару шагов, подтолкнул к себе за спину. Нервно обернувшись на бледного Фоли и убедившись, что он более-менее в порядке, Дир зашипел и, прижав уши к голове, попер на агрессора, показывая, что разборки ещё не закончены и Дирнес еще не всё сказал. Альфа, зажав рукой царапину на шее, попятился и, пробормотав что-то про сумасшедших больных малолеток, пошатываясь, развернулся и ушел прочь.
В полной тишине парка незнакомец скрылся из виду.
– Ура… – выдохнул Дирнес, расслабляясь. Враз заболели спина и бока, ссадины на руках и ногах, ведь здоровяк совсем не по-детски откидывал его от себя, и падать приходилось на родную спину. Но это были сущие пустяки, заживет. Главное, что всё закончилось благополучно. А самое главное, что тупица не стал всерьёз размахивать руками, ведь в подобном случае Диру очень бы не поздоровилось и так легко он бы не отделался. Мальчик не бахвалился напрасно, реально оценивал свои силы и понимал, что на равных со взрослым альфой ему никак не устоять, вмазал бы урод ему по черепушке – и всё, ловите тапки, родимые. Летел бы далеко и надолго. Но всё это совершенно не значило, что Дирнес остался бы в стороне, когда его суженного кто-то обижает.
Закусив губу и старательно сдерживаясь, чтобы не кряхтеть и не стонать, он обернулся на растрепанного Фоли, сидящего прямо на холодной земле и растерянно смотрящего на него огромными глазами снизу вверх. Пуховик был расстегнут, шапочка валялась поодаль, шарфик раскрутился, оголяя нежную кожу.
– Не сиди, глупый, замерзнешь, – Дирнес протянул ему руку, помогая встать. Тот безропотно поднялся, вцепившись в его плечо. – Чего молчишь? Все хорошо Ты не пострадал? Не ушибся? Ну, не молчи же! – он чуть встряхнул его за рукав.
– У т-тебя кр-ровь… – выдохнул Фолиэш.
– Что? – вместо ответа Фоли тронул что-то мокрое на его лице и показал испачканную красным руку. – Вот засада… – поморщился Дир. – Папа голову свернет, что куртку испачкал… А ты как?
– Норм-мально…
– Точно? Ты не молчи, если тебе больно – скажи, не бойся, я знаю, как помочь. Так что не терпи понапрасну, – мальчик внимательно осмотрел омегу с ног до головы и, убедившись, что он не сильно пострадал, больше испуган, ободряюще улыбнулся омеге.
– Точ-чно, – сглотнул Фоли, ошалело моргая. – Спасиб-бо.
– Пожалуйста, – спокойно кивнул Дир. Азарт драки проходил, он снова начинал мерзнуть.
– Зач-чем…
– Что зачем?
– Зачем ты полез? Ведь он же был намного больше тебя! Он же чуть не убил тебя, мелочь ты неразумная! А ты! Все лез и лез! А если бы убил?! Ты! Дурак! Идиот! – сбился на крик в конце Фоли, всхлипывая и кусая дрожащие губы.
– Я не мог тебя оставить, ведь ты мой Пара, мой суженый, я должен защищать тебя, – так же спокойно ответил Дирнес. Вытащив смятый платок из кармана, он вытер испачканные его кровью пальцы Фолиэша, поправил пуховик, застегнул молнию, поправил шарф и улыбнулся. – Я же люблю тебя, глупый ты взрослый омега.