Родители Александра несколько лет жили в стае Строжина-старшего, и Марик с Сашкой, будучи ровесниками, крепко сдружились. Но, когда Алексу было всего одиннадцать лет, его отец трагически погиб, и мать вместе с сыном вернулась в родную стаю, к своим близким. Несмотря на то, что дружбе теперь мешали добрые пятьсот километров, мальчики умудрились преодолеть это препятствие и сохранить приятельские отношения. Они часто звонили друг другу, общались по сети, иногда и виделись на общих праздниках, а, повзрослев, хоть и не стали самыми близкими друзьями, но на помощь друг другу приходили по первой просьбе, и никогда ничего не требовали взамен.
Поговорив с приятелем ещё некоторое время, Марк перешёл к сути вопроса.
— Саш, у меня к тебе просьба.
— Слушаю, — тон Александра сразу сменился на деловой.
— Есть одна девушка, вроде живёт и работает у вас в областном центре. Можешь узнать о ней всё, что получится?
— Данные есть?
— Имя, фамилия, возраст и должность. А вот место работы пока неизвестно.
— Думаю, этого будет достаточно. Скидывай мне данные, посмотрю, что можно сделать. Тебе срочно?
— Вроде того…
— Слушай, ну я сейчас в командировке, в нашей не резиновой. Вернусь через пару дней. Давай поступим так: присылай мне данные, а послезавтра напомни, хорошо? А то дел столько, только успевай поворачиваться, да зад прикрывать.
— Хорошо. Спасибо. До связи.
— Пока не за что. До связи.
Попрощавшись с Александром, Марк сделал ещё один звонок, на этот раз Сержу. Бусыгин долго не брал трубку, а, когда взял, на заднем фоне зазвучала весёлая детская трескотня.
— Папа, лови! Вот он! Держи! Хватай! Ой! Ну, папа!!!
— Так, а ну всем тихо! — гаркнул Серж в сторону, откашлялся, и заговорил уже в трубку. — Да, альфа, слушаю.
— Что у вас там происходит? Кота гоняете? — поинтересовался Марк у своего первого беты.
— Да нет… В прятки играем. Или в догонялки? Короче, прячемся и бегаем друг за другом. Стив, ты куда полез? А ну спустился быстро! Ева, солнышко, ты испугалась? Не бойся, милая, я тебя не ругаю. Иди к папе на ручки.
Марк не удержался от улыбки, представляя своего брутального заместителя в окружении детей. Вот уж глядя на кого в жизни не скажешь, что он такой трепетный отец. Здоровый, как медведь, Серж наводил страх на врагов одним своим видом, и при этом был заботливым папашей, умеющим заплетать дочкам косички и завязывать банты ничуть не хуже, чем Марго.
— Серж, ты ещё тут? Или ушёл манную кашу варить?
— Слушаю. Что-то срочное? Прийти не могу, Марго оставила меня с детьми.
— Да и не надо приходить. Я по поводу усиления патруля. Всё сделано?
— Сделано. Я их там пропесочил хорошо, надолго запомнят. Марго вернётся через пару часов, детей сдам, и пойду дальше учить парней уму-разуму. Позорище, а не охрана, чужака проворонили.
Переговорив с бетой, Марк спустился вниз. Дверь в комнату Людмилы Степановны была открыта, а сама женщина сидела на кровати, опираясь на подушки. Возле кровати на тумбочке стоял поднос с двумя чайными чашками, блюдце с нарезанным лимоном и вазочка с конфетами.
— Ой, Марк! А мы только допили чай с Леночкой. Пришли бы чуть раньше..
— Ничего, Людмила Степановна, ещё выпьем. Как вы себя чувствуете?
— Всё хорошо, спасибо. Еся с Гором ещё не вернулись?
— Вроде нет, не видел их в доме. А куда они ушли?
— Так к нам же! Вишню собирать пошли, я попросила.
— Значит, скоро вернутся. Я, кстати, сейчас свободен, могу прогуляться и узнать, как у них дела.
Оставив Лену за главную и напомнив Людмиле Степановне, что ей вставать с кровати нельзя, Марк отправился на поиски потерявшейся парочки.
Ещё на подходе к участку Людмилы Степановны, он услышал оживлённый голос и смех Есении, и отметил для себя красоту переливчатого звука. Надо же, девушка, оказывается, умеет смеяться.
Марк отворил калитку, прошёл по бетонированной дорожке и свернул в сад, под тенистую сень плодовых деревьев. Голос Есении звучал звонким колокольчиком и перемежался низковатым баритоном Гора.
Марк завернул за дом и, наконец, увидел девушку. Она стояла возле Гора, держащего Ивэна на руках, и так заливисто хохотала, словно услышала самую смешную шутку на свете. И вся эта композиция — Гор, Ивэн и Есения в саду, залитом солнечным теплом и светом, выглядела так по-домашнему мило, будто они счастливая семья на дачном отдыхе. Это, пришедшее в голову, сравнение внезапно разозлило Марка. Он даже не понял, что не так, но ему очень не понравилось увиденное.
Как она может так смеяться и радоваться жизни рядом с Гором? Почему смотрит так доверчиво, улыбается по-простому, без жеманства и тупого кокетства?
Словно услышав недобрые мысли, Есения перевела взгляд и заметила Марка. Открытая улыбка тут же погасла, смех оборвался, и на лице появилось уже привычное смущённо-неуверенное выражение.
И это разозлило Марка ещё больше.
Есения.
— Что-то с бабушкой? — Есения занервничала при виде хмурого Марка, но мужчина отрицательно покачал головой и надолго задержал взгляд на Ивэне, спокойно сидящем на руках у Гора.
— С ней все в порядке. Волнуется куда вы запропастились.
— А мы уже закончили. Два полных ведра собрали. Можно идти, а то бабуля напридумывает себе, накрутит..
Обратная дорога прошла в неловком молчании. Гор попытался вернуть непринуждённую атмосферу, но, пошутив пару раз, не получил должного отклика, и умолк.
Лена встретила всю компанию привычной домашней суетой.
— Ой, ну наконец-то! Что вы так долго? Стынет же все! Я уж и Людмилу Степановну покормила и отдыхать оставила, и на стол накрыть успела. Мойте руки и усаживайтесь. Ягоду тут поставьте, позже ею займёмся. Я обещала Людмиле Степановне помочь с компотом.
К обеду со второго этажа спустилась Лера, и они с Гором заметно разрядили обстановку своей оживленной болтовней. Есения покормила Ивэна, перекусила сама и спокойно допивала чай, рассеянно слушая разговор за столом, но сама не участвовала в беседе, пока не услышала свое имя.
— Зря ты так, Лер. Здесь классно. Мы с Есей как раз недавно обсуждали преимущества жизни в деревне. Правда же, Есь?
— Правда, — слабо улыбнулась девушка.
— А, если, смотреть в будущее и задумываться о семье и детях, то, тем более. Вот Ивэну разве плохо у нас? Только честно? Где ему лучше — в загазованном городе или в деревне?
— Ивэну тут хорошо, но не забывай, что он у меня особенный. Ему нужно постоянное медицинское наблюдение.
— А я на что?
Что-то в тоне Гора показалось Есении необычным и она внимательно посмотрела ему в глаза. Мужчина все так же доброжелательно улыбался, но во взгляде его читался невысказанный вопрос, какое-то едва ощутимое напряжение и ожидание. Потрясенный выдох Леры отвлёк Есению от Гора и заставил перевести внимание на себя. От былой оживленности и весёлости Леры не осталось и следа. Девушка резко втягивала и шумно выдыхала воздух из трепещущих ноздрей, ее глаза сузились и смотрели так зло, что Есения невольно поежилась. Лера медленно отвела тяжелый взгляд от ничего не понимающей Есении, и в упор посмотрела на Марка, который тоже выглядел странно и больше всего напоминал сейчас рассерженную статую.
Что произошло? Почему все присутствующие на обеде одновременно вышли из себя? Даже маленький Ивэн наморщил нос, беспокойно втягивая воздух и посматривая на Марка, заерзал на коленях Есении и тихо захныкал.
Воспользовавшись так вовремя приключившимся детским капризом, Есения отговорилась необходимостью уложить мальчика спать, и поспешила выйти из-за стола, и все время, пока поднималась по лестнице на второй этаж, ощущала спиной прожигающий ненавистью взгляд. Особо гадать, кому он принадлежит, не было смысла. Но чем могла заслужить такое отношение Леры Есения не знала.
Уложив Ивэна и обезопасив свернутыми одеялами и подушками, Есения собрала его грязные вещи и отправилась в ванную комнату, чтобы устроить небольшую постирушку.
Там-то Лера ее и застала.
Есения аккуратно развешивала крошечные футболки и шорты на бельевой верёвке, когда дверь в ванную распахнулась и на пороге появилась расстроенная девушка. Тщательно осмотрела Есению, начиная с растрепавшегося пучка волос и заканчивая ногами, обутыми в простые летние сланцы, и при этом имела такой недоумевающий вид, словно понять не могла, что это недоразумение здесь делает.
— Ванная нужна? Я уже закончила. — Есения попыталась обойти стоящую в дверях Леру, но та сделала шаг в сторону и перекрыла собой проход, сложив руки на груди.
— Что?
— Вот и я думаю — что?
— Я не понимаю…
— И я не понимаю. Что ты тут делаешь?
— Стираю.
— Под дурочку косишь? — Лера усмехнулась и тут же убрала с лица ухмылку, приняв серьезный вид. — Кто твой волк и где он?
— Ка-какой волк? — Есения даже запнулась от изумления. — Ты о чем?
Лера в один шаг оказалась так близко, что Есении пришлось отступить, от чего она оказалась буквально прижатой к холодной матовой поверхности душевой кабины.
— Я спрашиваю — где отец Ивэна, и какого черты вы тут забыли? Катились бы к себе, и прекращали изображать перед Марком бедных сироток. Или думаешь, раз родила не пойми от кого больного ребенка, то теперь можешь им тыкать сердобольному Строжину? Уясни раз и навсегда — Марку ты и твой неполноценный даром не нужны, у него есть та, кто родит нормальных наследников. — Лера шипела от злости, выплескивая из себя гадкие слова, а Есения все больше вжималась в толстое стекло и недоумевала, чем заслужила это представление.
— Женщина..
— Не перебивай! Я не закончила! Думаешь, я не знаю таких, как ты?
Что ещё хотела сказать Лера и каких таких, Есения узнать не успела. На крохотной сцене театра абсурда появилось новое действующее лицо.
— Есения, ты здесь? — Лена зашла в ванную и выглянула из-за плеча Леры, привстав на цыпочки. — Я про компот спросить хотела…
Лера некрасиво, но впечатляюще оскалилась, взмахнула кулаком в воздухе перед лицом Есении, стремительно развернулась, и, толкнув плечом домработницу Марка, унеслась к себе, звонко стуча каблуками красных босоножек.
— Да уж.. — Лена укоризненно качнула головой. — Дошла девка до ручки.
— Я, если честно, ничего не поняла, но, кажется, меня приревновали к Марку.
— Не бери в голову, девочка. Лерка, дура, сама прошляпила свое счастье, вот теперь и бесится, ищет виновных.
Лена замолчала и о чём-то задумалась. На её добром круглом лице застыло выражение лёгкой грусти. Такое выражение Есения часто видела у людей, вспоминающих дела прошедших дней, но ей совершенно не хотелось погружаться в изучение чужих тайн и проблем, — со своими бы разобраться, поэтому девушка решила сменить тему.
— Так что там с компотом? Хотите помочь бабушке с закаткой?
— Да там крутить-то нечего, раз, два, и готово. Банки уже стерилизуются, воду поставила греться, сейчас вишню помою, и, считай, готово. Я только спросить хотела — сколько сахара бабушка добавляет?
— Ой, там все просто. Я объясню, пойдёмте… — и Есения первой вышла из ванной комнаты.
Глава 13
— Фа! — Ивэн обиженно ткнул пальцем, указывая на ряд банок с компотом.
Лена с помощью Есении, пока мальчик спал, успели закрыть 15 двухлитровых банок любимого зимнего бабулиного напитка, и выставить их на полу возле стены для остывания. Возле них сейчас мальчик и сидел, пребывая в прескверном расположении духа.
— Конечно фа. Я тебя предупреждала, и Лена сказала не трогать. Зачем полез к горячим банкам? Больно? Дай посмотрю.
Ивэн тут же спрятал руку с пострадавшим пальцем за спину и замотал головой. Не согласен, дескать.
— Я слышал, у кого-то тут что-то болит? Личный врач прибыл для оказания помощи. — В кухню-столовую вошёл широко улыбающийся Гор. И как ему удается всегда сохранять оптимизм? Родился таким, не иначе. Есения даже почувствовала лёгкий укол зависти, и отвела взгляд от пышущего энтузиазмом Логинова, сосредоточившись на Ивэне.
— Да вот, доктор, полюбуйтесь. Кое-то из присутствующих не поверил на слово опытным тетям и решил, вооружившись природной упертостью и смекалкой, обойти, а вернее, обползти все преграды, и лично проверить, что банки горячие.
— И как прошла проверка?
— Нормально. Обжог палец и не даёт посмотреть.
— Так-так… Очень интересный случай.. — Гор остановился в центре кухни, и с самым озабоченным видом потёр подбородок, серьезно разглядывая забеспокоившегося ребенка. — Ну что, пациент, болит вавка?
— Фа! Вава!
— Бывает, дружок. Я вот тоже поранился. Порезался, когда брился. Хочешь, покажу?
— Дя!
— А ты мне свой палец тогда покажешь?
— Дя!
— Ну смотри, ты обещал. — Гор подошёл ближе к Ивэну и уселся прямо на пол, вызвав шутливое ворчание Лены. — Во какая у меня рана, видишь?
Ивэн округлившимися глазами посмотрел на подбородок мужчины, осторожно погладил смуглую кожу, и сочувственно произнес:
— Вава… Бо?
— Нет, уже не болит. А ты свою покажешь?
Ивэн засомневался, оглянулся на Есению в поисках поддержки, и, хоть и с опаской, но протянул палец Гору.
— А ты смелый пацан. — восхитился врач. — Все в порядке с твоим пальцем, завтра и не вспомнишь, какой болел. Но старших в следующий раз слушай, понял?
— Дя.
Есения с улыбкой наблюдала за общением взрослого мужчины и ребенка. На них действительно было приятно смотреть. Гор спокойно обращался к Ивэну, как к равному собеседнику, а мальчик со всей серьёзностью отвечал. Словно ему не год с небольшим, а намного больше.
Ивэн повернул голову вбок и чуть нахмурился. Такая взрослая гримаса очень смешно смотрелась на милом детском лице, и Есения, не удержавшись, тихо засмеялась.
— Вы всё веселитесь. — Теперь понятно, почему хмурился Ивэн — он первым заметил новое лицо на кухне.
— Марк, мы не договорили… - следом за хозяином дома в помещении появилась Лера. Быстро обвела взглядом всех присутствующих, сморщилась при виде Есении и Лены, занятых уборкой после консервации, и пробормотала: — Развели тут… И кому нужны эти банки.
— Лера, пожалуйста, давай на этом и закончим. У меня нет ни сил, ни желания обсуждать очевидные вещи по десятому кругу.
— Марк! Ну не при всех же! — девушка неприязненно покосилась на Есению, и схватила Строжина за рукав свободной летней рубашки. — Пойдем в кабинет. Или в спальню. — Своё предложение Лера сделала с томным придыханием, так, чтобы его нельзя было истолковать в другом смысле.
Есения, как и остальные свидетели этой сцены, замерла и смущённо потупилась. Это кем нужно быть, чтобы вот так просто, находясь не наедине, а в обществе, причем в присутствии ребенка, зазывать мужчину в спальню?
Похоже, не только она задалась этим вопросом. Марк нехорошо прищурился, сбросил руку навязчивой подруги, и ответил таким спокойным и тихим голосом, что Лера испугалась и отступила назад.
— Помнишь наш уговор?
— Марк..
— Ты здесь, пока ведёшь себя разумно и прилично, как и полагается благодарной гостье.
— Но..
— Собирай свои вещи, Лера.
— Марк, ты это серьезно сейчас? Не боишься, что и правда уйду?
— Иди, Лера.
У девушки задрожали руки, да и по всему телу прошла волна дрожи, когда она развернулась лицом к Есении и прорычала нечто невнятное. Такого приступа бешенства молодой медсестре не приходилось видеть даже в отделении неврологии пограничных состояний, где ей "посчастливилось" дежурить несколько раз, затыкая собой образовавшийся дефицит медицинского персонала.
— Лера, не смей!!! — от громового голоса Марка пригнулись все без исключения, а Ивэн схватился за голову и заплакал. Марк с беспокойством посмотрел на ребенка, схватил посеревшую лицом буйную подругу, и выволок ее из кухни. Лера шла, как пьяная, путаясь в собственных ногах, и так и норовила упасть. Но твердая рука Строжина не давала этого сделать, поддерживая девушку. В дверях Марк обернулся, вздохнул с сожалением, и бросил короткое: