— С-с-следуйте зс-са мной! — прошелестел возникший в дверях дух, и мы последовали за ним, запечатав за собой магический кокон.
Салмелдир снова ухмыльнулся. «Сейчас схохмит!» — пронеслось в голове, и я не ошибся в своем ожидании.
— Взялся за зад — не говори, что не рад! — не изменил себе эльф. — И помни, я всегда рядом и готов прийти на помощь, — добавил он вполне серьезно.
Кивнул, потому что понимал и принимал все, что Друлаван готов был мне предложить. А ведь я даже не успел поблагодарить его.
— Спасибо, дружище.
— Пока вроде не за что, — удивленно откликнулся он.
— За то, что сдержал потоки огня. Без тебя эта академия вспыхнула бы как свечка.
— Но… Я полагал, что огонь сдерживал ты.
Не сговариваясь, оглянулись. Магический полог переливался от избытка силы, которую каждый из нас влил в него. Вернуться — означало нарушить плетение и испортить всю работу.
— Дежурим по очереди, ты первый! — Констатировал эльф. Вот же… ушастый!
Он ушел вслед за духом замка, а я, обреченно вздохнув, перенес себе любимое кресло и уселся под дверью. Кем только не были лорды Сеттары: и наемниками, и воинами, и советниками, и даже королями. А вот освоить роль обыкновенного цепного пса выпало на мою долю. Впервые за всю историю рода. Какой позор.
Глава 6
Странное пробуждение, очень странное. Пожалуй, впервые за три года учебы в академии я выспалась. Но почему не трубил рог, под который и неинициированный зомби-материал вскочит? Неужели, еще рано?
Глаза открывать не хотелось, но сна уже не было. А по комнате витал знакомый, до дрожи желанный аромат. Шоколад? Нет, ерунда! Вчера мне так и не удалось его попробовать. Сначала Итон, потом странный мужчина с обжигающими пальцами, наш танец… А дальше все как в тумане! Малх! Как же неприятно, когда из памяти выпадает отрезок жизни, который вполне вероятно может оказаться важным и даже судьбоносным.
Шоколадом пахло все сильнее. Нет, такое не могло присниться! Значит, пора вставать.
Рывком откинув одеяла, я резко подскочила с кровати и широко распахнула глаза, пытаясь встретить новый день. И это… Я его встретила. В смысле не день, а ЕГО!
Прямо напротив меня стояло странное существо с сероватой кожей, горящими красными, как угольки, глазами и рогами, довольно объемными для его небольшого размера.
— А-а-а-а! Нечисть! — завопила я.
Пальцы сами сложились в магический жест, отработанный до автоматизма на занятиях. С губ слетело короткое заклинание огненного пульсара второго порядка и… Ничего не произошло. Абсолютно ничего!
Кхм… С магией ничего — даже малейшая искорка не сорвалась с моих пальцев. А в целом очень даже произошло: отступая от притаившейся твари, я наступила на подол бального платья, которое по какой-то странной причине все еще было на мне. Ослабленная шнуровка совершенно не держала корсаж. И он начал неожиданно и стремительно сползать вниз, оголяя, собственно, то, что порядочные девушки даже нечисти не показывают.
— А-а-а-а! Голая женщина! — хрипло заверещала эта самая нечисть, намеренно обидно меня передразнивая. — Чего разоралась?
Руки потянулись к лифу, чтобы натянуть его на то самое и поддержать. В общем, прикрыться. Теперь ни о какой магии и речи не шло. Пальцы заняты, а испепелять взглядом я не умела, хотя в этот самый момент искренне жалела об этом. Ну и ладно, в случае чего я ему и без заклинаний вмажу.
— Ты кто? — тихо спросила я.
Красные глазки недобро блеснули, а большой и без того рот растянулся в неприятной улыбочке.
— Воспитанные дамочки изначально здороваются, а уж потом вопросы задают, — продолжило глумиться существо. — Я ей, понимаешь, всего себя отдаю без остатка, заботу, ласку! Спасаю ее тут сутками почем зря, даже шоколад этот притащил! — Нечисть принюхалась и скривилась, отчего и так длинный нос свесился над губой. — До чего же запах мерзкий! То ли дело клокочущая лава в жерле вулкана, или хотя бы аромат тлеющих торфяных болот.
Ничего не поминаю. Проследила за взглядом существа и замерла от удивления. Прямо в воздухе, над красивым резным комодом висел фарфоровый стаканчик с шоколадом. Точно такие же я вчера видела на зимнем балу. Но поразила меня даже не левитация посуды, а то, что под донышком стаканчика плясали крохотные язычки живого пламени. Причем, абсолютно самостоятельно, их ничем не подпитывали. Они просто существовали, подогревая напиток.
Стоп! Комод! Не было в моей скромной комнате такой шикарной мебели, не положено адептам. И штор бархатных вишневых не висело. Да что говорить, сама комната впечатляла размерами, количеством окон, большой кроватью и тем… Тем, что это была вовсе не моя комната!
— Где я? — сдавленно пискнула, вызвав новый приступ веселья у ехидного существа.
— Значит, здороваться не желаем принципиально? — оно сложило ручки на груди и строго зыркнуло. — Где же ваше милое «Доброе утро вам, уважаемый Васесуарий!», дамочка?
— Кто? — кажется, я проснулась, а вот сознание мое еще не очень. Иначе, почему мне продолжает сниться бред, но уже наяву?
— Васесуарий. Можно просто — Вас, так меня твоя матушка, стало быть, величает. — Как ни в чем не бывало, повторило свое имя существо. — А вот кричать не нужно. Во-первых, там за дверью защитнички твои дежурят, а во-вторых, нервничать тебе сейчас нельзя. Активация прошла, но дар нестабильный. Сейчас ты как новорожденный котенок слаба. А вот сладкое пойдет на пользу. Ты пей, пей! Не собираюсь я травить тебя. По крайней мере, пока, очень уж ты вспыльчивая.
— Я? — вот уж никто меня не считал излишне импульсивной, несмотря на то, что огненная стихия располагала к такой вероятности.
Язычки пламени под стаканчиком потухли, и он плавно спланировал прямо в руки.
— Пей! — скомандовало чудо с забавным именем. — Я, конечно, подпитался твоей магией сегодня, но полог тишины долго не удержу, а поговорить нам надо.
Ну, раз поговорить, значит, травить меня точно не будут. Кажется, Вас упоминал о матери и о каком-то спасении, не жалея своей рогатой шкурки. Пожалуй, возможность начать новый день с мечты это совсем неплохо. И я все же пригубила шоколад, а потом застонала. А может быть, сначала застонала, а потом пригубила. В любом случае, ощущения оказались феерическими, взрывными и настолько яркими, что безумно захотелось повторить. Второй глоток позволил оценить напиток по достоинству. Он обжигал, обволакивал тягучей сладостью, покорял пикантной горчинкой, пробуждая в душе все самое светлое.
— М-м-м-м! — вот теперь я, кажется, застонала громче. Не зря я так мечтала попробовать этот Малхов напиток.
— То-то же! — ухмыльнулся Вас. — А с демоном вчера ты себя тише вела. Хотя целовались вы задорно.
— Целовались? — захлопала глазами я. — С демоном?
Обжигающие прикосновения мужчины помню, танец тоже, а вот поцелуй…
— Присасывались друг другу как две пиявки, терлись тут, — буркнуло существо. — Мерзкое зрелище, но шустренькое такое. А уж магией от вас разило, любой хран бы навек напитался.
Да он издевается! Я поставила стаканчик на стол, потом присела на краешек кровати и посмотрела прямо в красные глаза возникшей на пути трудности, как учил отец. Снарки не пасуют перед ситуацией. Мы думаем, принимаем решение и идем в бой. А какой бой без хорошей разведки?
— Выкладывай все или проваливай!
— Начинается! — скривилось существо. — И это вместо «здрасти»! Дожился!
— Тебя послала мать?
— Послала… — передразнила нечисть. — Я великий хран древнего рода Воеллон! Меня нельзя послать!
— Сгинь! — бросила я, поднялась и стала разбираться с платьем.
Не хочет говорить гном рогатый? Сама разберусь. Конечно, где сейчас находится моя мать, я не знала, но ведь всегда можно спросить совета у отца. Магия по-прежнему не отзывалась. Даже самые простые бытовые заклинания давали осечку, что обеспокоило не на шутку. Затянуть на спине шнуровку без чьей-то помощи оказалось делом нелегким.
— До чего же вы, огненные несмышленыши, вспыльчивые, — покачал головой хран какого-то там рода. — Гоните, возмущаетесь! Нет, чтобы спокойно выслушать!
Вот же наглец! Спокойно я его не выслушала! Рассердилась не на шутку, даже жарко стало. С рук сорвалось пламя. Неприятный тип тут же подскочил, его силуэт, словно размылся. Хран поглощал огонь, всасывая в себя пламя.
— Вот видишь, что бывает с непослушными девчонками! — Назидательно погрозил пальцем мелкий нервомотатель, принимая свой привычный моему глазу вид. — Говоришь вам, говоришь, а все как на костер дуешь.
Я же с удивлением рассматривала свои руки. Под кожей светились вены, будто по ним бежала не кровь, а жидкий огонь. Внутри тоже все горело и пекло так, что хотелось завыть.
— Чего там у тебя? — существо подбежало и вцепилось в меня длинными тонкими пальцами, заканчивающимися острыми когтями. — А, дар бушует! Сейчас поправлю. Сейчас.
Жидкий огонь просочился сквозь кожу, и его тут же впитал сосредоточенный Вас, качая головой и цокая языком.
— Ну, вот и все. Еще недельку повспыхиваешь, а там и силу примешь окончательно. Не дрожи, лучше ляг и накройся одеялом.
Меня потряхивало, ноги не держали, а тело вдруг сделалось немощным, словно ватным. Я дышала так, словно несколько раз прошла все испытания на учебном полигоне. С каждой секундой становилось все хуже. Но о том, чтобы снова лечь в эту кровать, и думать не могла.
— Это… чужая… комната… — выдохнула храну.
— Оставишь потом хозяину монетку за пользование. А сейчас… Ложись!
И я как подкошенная свалилась на мягкую перину, одеяло само опустилось сверху.
— Вот и ладненько, вот и хорошо. Отдыхай, девонька, — суетился рядом со мной чудик, шустро задергивая портьеры.
— Про маму расскажешь? — почти прошептала я. Надо же, вроде только проснулась, а силы уже закончились.
— И про маму расскажу, и про дар, и про хранов. Ты только сейчас береги силы! А Вас тут рядышком твой сон посторожит.
— И про защитников расскажешь?
— Про все расскажу! Спи! — наверное, показалось, что нечисть перепугалась.
Интересно, из-за чего? Не из-за меня же. А потом глаза сами закрылись.
Демон спал. Все же Эммерсу не очень хотелось, чтобы представителя рода дарк Сеттар видели в такой неподходящей его статусу и положению роли. Благо, что по ночам в преподавательском крыле никто не ходил, лишь изредка появлялись и исчезали духи замка, спешащие по своим делам. Но, чтобы подстраховаться, Эммерс все же использовал простенькое, практически позабытое сейчас заклинание паники. Когда-то этому научил его дед, и в жизни оно не раз ему пригодилось. Особенно на привалах в глухих местах для отпугивания диких зверей. Демон не знал, как заклинание действует на разумных. До сего времени не знал…
У боевого мага, вне зависимости от расы, если, конечно, он хороший боевой маг, сон короток, тревожен и чуток. Всегда, даже, когда жизни ничто не угрожает. И часа не прошло, как Эммерса разбудили далекие, шаркающие шаги. Вряд ли человеческое ухо различило бы звуки, но высшие демоны обладали тонким слухом. Сюда явно кто-то направлялся. Кто-то старый на грани древности, определенно страдающий ревматизмом и болью в суставах.
Дарк Сеттар открыл глаза и проверил магическое плетение на контуре. Кокон никто не потревожил. Только после этого Эммерс намеревался снять заклинание паники, но планам не суждено было сбыться. Пронзительный писк, подобный крику раненой птицы, и последовавший за ним глухой удар заставили демона подскочить с любимого кресла и направиться в конец коридора.
На каменной кладке лежал старец. Ночной колпак слетел, обнажая плешивую макушку, плохо прикрытую редкими седыми волосами. Шелковый стеганый халат сбился, и в разрезе белели полотняные кальсоны. Ночной странник явно освещал себе путь, но сейчас фонарь валялся неподалеку, а магические светляки потухли от удара о каменный пол. На босых ступнях чудом удержались домашние сафьяновые шлепанцы с загнутыми носами. Старичок был жив. Правда, находился в глубоком обмороке.
— Малх бы побрал этого лунатика! — процедил сквозь зубы Эммерс и склонился над распростертым телом.
Хорошо же он начинает свой визит в человеческую академию! Скомпрометировал девчонку, теперь вот почти до смерти напугал уважаемого профессора. А в том, что перед ним лежит преподаватель, он не сомневался.
И тут его взгляд зацепился за склянку, которую старец сжимал в руках. Потребовалось усилие, чтобы разжать пальцы. С виду неприметный пузырек из темного, непрозрачного стекла. Подозрительный. Впрочем, как и само ночное путешествие. Что делать пожилому преподавателю, облаченному для сна, в коридорах академии в час, когда кроме духов абсолютно все спят?
Эммерс откупорил плотно прилегающую крышку и принюхался. Быть того не может! Этот мерзкий приторно сладкий запах он не перепутает ни с чем — настойка огнецвета, способная подчинить любого мага огня чужой воле. Не ожидал он встретить столь редкое зелье в человеческой академии. Не то чтобы растение было весьма редким. Скорее, процесс по изготовлению декокта длился очень долго, требовал сосредоточенности, больших усилий и полной магической концентрации. Проще говоря, создать нечто подобное мог лишь одаренный маг, да и то раз в сто лет и в мизерном количестве.
Хмм… В пузырьке же, по самым скромным подсчетам, зелья находилось столько, что оно могло бы подчинить владельцу как минимум двух архидемонов или, скажем, не менее пяти огненных драконов. А жизнь перестает быть монотонной и скучной! Охотились за Валери. В этом Эммерс не сомневался, как не сомневался и в том, что старичок стал лишь марионеткой в руках опытного кукловода. Но допросить его, даже без особой надежды на вразумительный ответ, все же стоило.
И главное, насколько мудро злоумышленник выбрал себе помощника! Кто, кроме преподавателей, имеет право в экстренной ситуации попасть в комнату к адепту? Лишь для них открыты все двери замка. Может, не для всех, но для профессоров занимающих управленческие должности, точно. А дальше — дело техники. Пара капель в ухо девушки, и огненный элементаль послушное орудие в руках умелого пользователя. А в роли таковых могли выступить лишь три известные ему расы. Причем, самые могущественные их представители.
Да, задачка! В свете последних событий нельзя сбрасывать со счетов и нападение на Валери. В случайные совпадения Эммерс не верил. Значит, адептки, которые поджидали девушку в коридоре, тоже действовали по чьей-то указке. Иначе, как объяснить, что изучающие всего лишь общую магию девицы смогли спокойно и весьма успешно применить одно из самых сложных боевых заклинаний? Да, тут тоже было нечисто. Причем, если в случае с профессором, поработал кто-то из огненных, то адепток натравил тот, кому возникший на горизонте огненный элементаль сильно мешал. Фактически, в этот список смело можно включить все расы, которые опасаются усиления положения огненных.
Чем больше дарк Сеттар думал об этом, тем запутаннее становилось дело.
Из стены вынырнул дух и завис белесой дымкой посреди коридора.
— Ректора! — рыкнул Эммерс, и субстанция растворилась в воздухе, а уже через несколько минут в коридоре появился заспанный, на ходу запахивающий мантию магистр Одайл.
Окинув взглядом возникшую перед ним картину, он зашипел:
— Сеттар, какого Малха!.. — но тут же осекся, встретив полыхающий пламенем самой бездны взгляд.
— Дрянная у вас, у людей, привычка сразу кричать, даже не попытавшись разобраться. Здесь есть в чем! — процедил Эммерс. — И я, как представитель древней расы, хочу спросить тебя, старый друг, откуда во вверенной тебе академии запрещенное зелье?
— О чем ты? — на лице ректора отразилось искреннее недоумение, но кожа побледнела. Он знал, что с такими вещами демон шутить не станет и поспешил объясниться: — Я прибегаю на зов духа и нахожу магистра Сиприана в бессознательном состоянии.
— Вот это было в руке у твоего преподавателя! — Сеттар откупорил пузырек и осторожно поднес к носу Ангуса.