Не знаю, то ли он от рождения настолько убогий, то ли просто не имеет социальных навыков…, а если я замечаю у вас отсутствие изящества, вам и вправду стоит как следует к себе присмотреться. Но Скарлет в ответ лишь элегантно пожимает плечами.
— Денёк выдался долгий, красавчик. — Она потягивается и поднимает ладонь, чтобы прикрыть зевок. — Чего я и в самом деле ищу, так это местечко где нам можно было бы переночевать.
Дэриэл моргает.
— Ты имеешь… в виду нам с тобой, или..
— Я имею в виду их и себя, — улыбается Скарлет, показывая на всех нас.
— … Погодите, так вы все..
— Не утруждай себя раздумьями об этом, — рычу я.
Моему кузену требуется пару минут, чтобы обмозговать все это своей единственной извилиной, после чего он сдается и ведет нас в дальнюю комнату. Она не украшена: стены обычные, потолок голый. В дальнем конце комнаты растет одинокая лоза флик, но ее листья едва светятся. Помещение небольшое, в нем три двухъярусных кровати, две снизу заставлены банками с белой люминисцентной краской и сублимированными масляными капсулами сарбо. Пофиг. Могу только предположить, что он заключил неплохую сделку.
— Идеально, — отвечает Скарлет. — Спасибо, красавчик.
— Без проблем, — улыбается Дэриэл. — Если захочешь, чтобы я составил тебе компа…
Она улыбаясь, закрывает дверь прямо у него перед носом, даже не дослушав остальную часть предложения. Мы, наконец, остаемся одни. Не знаю, что такого в этой девушке, но ей удается все обставить, даже не обидев его, вероятно, она может дать пощечину и после этого все равно ощущения будут космические. Остальные принимаются расчищать себе место для сна.
Тайлер освобождает койки, а Кэл складывает мусор в аккуратные штабеля. Но Скарлет остается стоять у дверей рядом со мной.
— Помощь нужна? — Тихо спрашивает она.
Она говорит тихо, чтобы остальные не услышали. Кивая на мой костюм. А я думал, что с тех самых пор как мы поднялись на борт, мои движения по-прежнему оставались плавными, но сказать по правде, мышцы жутко болят — они не привыкли к такому количеству адреналина. И хотя я начинаю первым огрызаться, стоит людям заметить нечто подобное, однако я ничего не имею против нее. Никакого сочувствия, или гримасы. Обычное предложение.
Суть в том, что я убил бы за пару часов низкой гравитации: я мог бы вылезти из этого костюма, свернуться калачиком и выспаться как следует… но поступить так, означает бросить отряд. И приплюсовать еще одно одолжение в список Дэриэла.
На борту «Лонгбоу» мне полагалось скромное жилье, как только мой отряд будет сформирован. В Академии у меня имелась своя комната, поэтому каждую ночь я мог регулировать уровень гравитации и обходиться без скафандра. Расплата за такой сон наступит позже. Но я позабочусь о этом завтра. Пока что, я не собираюсь просить кого-либо помочь мне раздеться.
— Спасибо, все в порядке, — отвечаю я. — Он спроектирован таким образом, что я могу оставаться в нем несколько дней, если понадобится.
Скарлет кивает, обрадованная тем, что доволен и я.
— Думаешь, мы можем доверять твоему кузену? — Шепчет она. — Нутром чую, что да.
Я киваю.
— Твоя семья опечатывает твое жилище, так говорит мой клан.
— Я о таком прежде не слышала, — признается она, продолжая шептать. — Что это значит?
— Это значит, ему можно доверять.
Это был весь мой ответ, но она все еще выжидающе смотрит на меня. Поверьте, Лица всегда предпочтут узнать что-либо новенькое об этикете и традициях, чем отдаться во власть сна.
Со вздохом, я изо всех сил пытаюсь объяснить.
— Ты ведь знаешь, что на Траске мы живем под землей из-за ветра, да? В нем содержатся мельчайшие частицы камней. Надышишься и умрешь.
— А печати на ваших жилищах помогают предотвратить это? — предполагает она.
— Верно. Когда строится новый дом, вся семья собирается вместе, чтобы запечатать все входы и выходы особой грязью пета. Это целая церемония и своеобразный жест доверия. Все прикладывают к этому руку.
— Понятно, — бормочет она. — Ты демонстрируешь доверие своей семье, позволяя опечатывать свой дом. Если они не будут работать на совесть..
— Точно, ты погибнешь. Поэтому мы возводим крепкие печати, затем закрываем двери и сражаемся за них, если нужно Дэриэл не предаст нас, потому что он — семья. — Усмехаюсь я. — Не говоря уже о моих бабулях, а они довольно жуткие леди.
Она замолкает на мгновение, и ее шепот ласков.
— Наверное, тяжело быть вдали от семьи.
Я фыркаю.
— Мне-то? Не очень. Меня отослали в раннем детстве.
Она выглядит так, словно не купилась на это, но, тем не менее, больше не спрашивает.
— Отдохни немного, — предлагает она. — Я останусь и покараулю.
Отряд занят поиском мест, все разбиты после битвы на Сагане, потом на Беллерофонте, а после в Складке. Большая фигура Кэла лежит на верхней койке, Аври и Зила заняли место посредине. Тай на полу… похоже наш благородный командир планирует спать, прислонившись к стене, в чем, как я уверен, сожалеть он не будет. Кэт напротив него, она выглядит обиженной. Не удивительно, ведь она пропустила драку.
Мы оба со Скарлет знаем, что мне понадобится нижняя койка, поэтому я молча протягиваю ей подушку и одеяло, которые она стелет на полу, рядом с братом. Я ложусь на матрас, глядя на ботинки Авроры, свисающие с края койки надо мной. Судя по сиянию на потолке, она снова включила свой поддержанный юниглас, поглощая информацию в режиме чтения. Она та еще штучка. Ростом не больше Зилы. В ней нет ни намека на неприятности, которые к ней так и тянет магнитом. За исключением того, когда ее глаз, знаете ли, начинает светиться..
Я знаю, что мы глубоко увязли во всем этом. Знаю, что было бы куда умнее просто сдать ее ВРУ, и молиться, чтобы нас не осудили и не упекли за решетку. Но всю свою жизнь, я стоял в сторонке и лишь подглядывал за всем. Проблема. Бремя. Аберрация. Совсем как она. И все это научило меня быть уверенным в одном. Мы, аутсайдеры, должны держаться вместе.
Я лежу в темноте. Наблюдаю, как Скарлет наблюдает за всеми нами. Она тянется и натягивает одеяло на Кэт до самого подбородка, поправляет одеяло на брате. Есть в ней что-то такое… под всей этой стервозностью и сексуальностью. Нечто материнское. Золотой Мальчик присматривает за нами, потому что мы — его команда. Его ответственность. Скарлет приглядывает за всеми нами, потому что ей не все равно.
Она ловит на себе мой взгляд.
— Поспи, Финиан, — шепчет она.
Закрываю глаза и засыпаю под мерное посапывание своих товарищей по команде. Мне снится дом, Траск, с красным солнцем, которое раскинулось над городским ульем, что уходит глубоко под землю. Во сне я на поверхности и идет снег, крошечные хлопья падают с неба и укрывают беспощадную острую поверхность скалы белым одеялом. Но это не самое странное. Насколько я помню, снег не должен быть синим..
***
Я просыпаюсь от того, что Тайлер и Кэт шепотом спорят.
— Мне плевать, — шипит она. — Это чертовски жутко, Тай. И мы увязли во всем этом по самые помидоры. Она — разыскиваемая беглянка. Мы просто обязаны сдать ее полиции.
— Мы даже не знаем, что это, — говорит он тихо.
Следующим раздается голос Зилы.
— Похоже на повторение одного и того же изображения.
Я отворачиваюсь от стены, где заснул. Мои главные сервоприводы и мускульные переплетения немедленно активируются, лишь пальцам требуется пару секунд, чтобы начать артикуляцию. Открываю глаза, перед глазами встает наша маленькая грязная комнатушка и..
Кусок Творца.
В тусклом свете от юнигласа Кэт, я вижу рисунок… один и тот же, снова и снова намалеванный люминисцентной белой краской. Он на каждом свободном сантиметре стены, на каждом люке и ящике; краска медленно стекает и падает на пол, где нарисовано еще одно огромное изображение на том месте, где никто не спал.
Это фигура. Гуманоид. Но у него всего лишь три пальца, которые удлиняются слево-направо. Глаза разные: один пустой, а другой белый. А на груди, где должно быть сердце, нарисована другая фигура.
Бриллиант.
Кэл просыпается, а Скарлет открывает глаза после толчка брата. Она со стоном приподнимается на локте, выгибает спину и застывает на месте, увидев сотни светящихся рисунков, украшающих наше временное жилище. Мы вшестером сидим и пялимся на рисунки на стенах.
— Ноль права, — тихо говорю я, оглядываясь. — Это жуткая хреновина, Золотой Мальчик.
При звуке моего голоса, наша безбилетница зашевелилась на койке, которую делила с Зилой. Она садится и свешивает ноги с края кровати, щуря и зевая при свете фонаря Кэт. Потирая сонные глаза, она обводит взглядом комнату и, наконец, замечает, что все смотрят на нее.
— Что? — Спрашивает она. — Я что, храпела?
Ее пальцы измазаны люминисцентной белизной. А на щеке пятно краски. Она смотрит на изображение на стене. Потом опускает взгляд на пальцы. Выражение ее лица, когда она понимает, что это была она… что она это сделала, даже если ничего не помнит об этом — разбивает мне сердце. По-крайней мере, полагаю, что так можно назвать болезненное сокращение мышц в центре груди.
Случается не слишком часто.
— Я не… — Ее шепот умолкает.
Кэл бесшумно спрыгивает с верхней койки и вглядывается в рисунок. Он бросает взгляд на Аврору, между бровями появляется маленькая морщинка.
— Чего ты боишься? — спокойным голосом спрашивает он. — Это знак. Мы там, где и должны быть. И теперь нам известно больше о том, что нам следует искать.
Это определенно самая практичная вещь из того, что он когда-либо говорил, вот только его тон не помогает успокоить Аври. Челюсти сжаты, глаза широко распахнуты, и я вижу, как она борется с желанием не закричать. Заплакать. Сорваться. Именно в этот момент входит Дэриэл. Без стука.
Он останавливается на полпути, медленно моргая.
— Вижу, у вас тут ремонт, — наконец, произносит он. — Впишу стоимость краски в ваш счет.
Никто не отвечает, потому что нам просто нечего сказать. Но мой кузен, похоже, не понимает, что вошел прямо посреди разыгравшейся неловкой ситуации. Он снова моргает, затем косится на самый большой рисунок на полу, прямо у ног Скарлет.
— Так вы что, любители искусства, что ли? — говорит он. — И зачем вообще рисовать эту древнюю ерундень на моем полу?
Комната оживает.
— Ты узнаешь это? — говорит Тайлер, немедленно вскакивая на ноги.
— Что это за чертовщина? — менее деликатно, Кэт.
Скарлет встает одним плавным движением, прежние стоны, ночь на полу — все позабыто. Она одаряет Кэт убийственное улыбкой, и обращает все свое обаяние на моего кузена.
— Ты действительно знаешь это место сверху донизу. Цвет меня впечатлил. — Она улыбается еще шире, и склоняется ближе. — Эта… хрено… это то, что мы ищем. Не мог бы ты помочь нам..?
Многие люди считают, что Бетрасканцы — торговцы, что довольно забавно, если подумать на сей счет. Серьезно, целая нация больше ничего не умеет делать? Кто изготовляет материалы? Кто обрушит твой дом, чтобы после спроектировать новейшее средство связи? Бетрасканцы также многогранны и разнообразны, как и любой другой вид. Но все Бетрасканцы обожают сделки, в этом нет никаких сомнений. И мы знаем в этом толк. Вот откуда взялись такие универсальные предприниматели, полагаю. Мы знаем, как заключать сделки, к тому же клан де Сиилов этим знаменит.
— Моооожет быть, — медленно отвечает Дэриэл, у него вид человека, который сознает, что в его руках ценная информация. — Ага, думаю, наверное, я смогу это сделать.
— За услугу, быть может? — Спрашиваю я.
Дэриэл улыбается мне.
— Ты быстро схватываешь, Бро.
Я бросаю взгляд на Аврору. На Золотого Мальчика. Надеясь, что Тайлер знает, какого черта он творит и насколько глубоко мы все увязли. Но, похоже, выбор у нас небольшой.
Мы следуем за Дэриэлом в гостиную, сгрудившись вокруг него, когда он садится за свой компьютер. Скарлет пододвигается ближе, положив одну руку ему на плечо, не отрывая взгляд от экрана, пока он подключается к сети «Вечности». Я же выбираю местечко посуше, и прислоняюсь к нему спиной, убирая от лица светящуюся лозу.
— Это была выставка, — говорит он, щелкая рукой в воздухе, чтобы изменить голографический дисплей. — Около года назад. Я заработал пару плевых кредитов, расклеивая плакаты. Касселдон Бьянки — знаток искусства и обладатель единственного в своем роде Мирового Корабля «Вечности», выставлял это в музее… Вот он.
Компьютер Дэриэла проецирует рекламу, что он нашел в 3-D. Он пролистывает ее, и дисплей вращается, демонстрируя вазы, картины, ожерелья, чаши, скульптуры и многие другие вещи, которые я не настолько цивилизован, чтобы оценивать.
Рядом со мной Аври резко подается вперед, при виде керамической чаши.
— Она же китайская. Откуда здесь все это?
Дэриэл останавливает вращение, вскинув палец вверх, и бросая полный интереса взгляд через плечо.
— Ты что, эксперт по керамике? Потому что у меня есть..
— Нет, — отвечает она. — Мой отец… мой отец был китайцем.
Упоминание о прошлом, что удар под дых для нее. Она опускает взгляд и сжимает губы, глотая ком в горле. Дэриэл подмечает перемену настроения, но Скарлет удается отвлечь его.
— Так значит, он коллекционер? — Спрашивает она, склоняясь ближе. — Этот Касселдон Бьянки?
— Он коллекционер, — отвечает Дэриэл, поворачиваясь к ней. — Могущественный человек на Мировом Корабле. Если у тебя есть что эксклюзивное, и ты хочешь толкнуть это, тогда тебе к нему. Он занимается экзотикой. Артефактами. Техникой. Особенно, формами жизни. Если что-то трудно достать, этот парень из — под земли это вынет. А если эта штуковина еще и стоит дорого, тогда он ее владелец.
— Я МОГ БЫ РАССКАЗАТЬ ТЕБЕ ОБ ЭТОМ, — щебечет голос из нагрудного кармашка Аври.
— Магеллан, тише, — шепчет она, проводя рукой по экрану. — Потом.
— СЕРЬЕЗНО, — выдает юниглас. — Я В СЕМНАДЦАТЬ РАЗ УМНЕЕ, ЧЕМ ЛЮБОЙ..
— Режим молчания, — рычит Тайлер.
Я смотрю на Аврору, вскинув бровь.
— Ты дала имя своему юнигласу?
Аврора бросает на меня взгляд.
— Когда я только включила его, на экране появилась надпись «назовите свое устройство».
— Само собой, вроде «устройство Фина» или что-то в этом роде.
— Я проявила оригинальность, — говорит она.
— Это иначе называется, — фыркает Кэт.
Дисплей Дэриэла снова начинает медленно вращаться, и внезапно на экране появляется. наш загадочный предмет. Скульптура, сделанная из странного металла. И по форме он похож на нашего трехпалого друга, нарисованного на всех стенах комнаты. Вместо глаз у статуи драгоценные камни: левый из полированного оникса, правый — из сияющего жемчуга. В груди, на месте сердца — бриллиант.
— Что это? — Спрашивает Тайлер, в его голосе намек не нетерпение.
— Здесь сказано, что это религиозный артефакт…. Империи Эшварен? — Скарлет склоняется, чтобы прочесть содержимое, тихо присвистнув. — Которому миллион лет.
— Что за чушь, — хохочет Кэт.
Но разномастные глаза Аври широко распахиваются, и она смотрит на экран Дэриэла так, словно он ударил ее. Голос не громче шепота.
— Эшварен?
— Это фарс, — уверяю я ее. — Даже голову этим не забивай.
— Что ты хочешь сказать? — Спрашивает Кэл, хмурясь.
— Эшварен. Это история про призраков, Эльф.
— Чушь собачья, — кивает Кэт, а я мысленно делаю пометку, что это первый раз, когда мы с ней соглашаемся в чем-то…
— Кто, — говорит Аври, ее голос становится резким, — или что такое Эшварен?
— Бабушкина сказка, — говорит Дэриэл.
— История о призраках, — киваю я. — Предполагается, что миллионы лет назад жила такая раса. Вот только нет никаких доказательств ее существования.
— Кроме реликвий, которые остались после них, — Кэл указывает на экран.
— Они мошенники, Кэл, — усмехаюсь я. — Еще один способ для торгашей редкостями заставить глупых богатеев с кредитами. Родители рассказывают своим детишкам про Эшварен, чтобы те выросли космическими археологами.
Кэл смотрит на меня своими большими красивыми глазами, поэтому мне сложно сосредоточиться на том, что он говорит.