- Благодарю вас, моя дорогая. Спасибо.
- И еще, Элизабет, мы должны поехать туда, о чем говорили.
- Совершенно верно. Киппер ждет на пробежку.
- Завтра я пришлю тебе записку.
- Превосходно.
Карета остановилась, и дверь открылась. После нескольких быстрых объятий Кэтрин позволила Уинстону помочь ей спуститься по ступенькам. Затем она повернулась и махала рукой, пока карета Сент-Клеров не скрылась из виду.
- Она вздохнула. - Такой чудесный вечер.
- Очень хорошо, мисс.
- Ты хорошо провел вечер, Уинстон? - спросила она, беря его под руку. Она знала, что не должна была этого делать. Едва ли прилично быть знакомым с дворецким, но он был их человеком всю жизнь—приехал с ними в Шотландию, а потом снова вернулся в Лондон, когда папа решил, что Кэтрин достаточно взрослая для сезона. И она действительно обожала Уинстона. И было уже темно. Конечно же, соседи не следили.
- Это был, гм, интересный вечер, мисс.
Что-то в его тоне привлекло ее внимание. - Интересный?
- Да, мисс. Ваш брат дома.
Кэтрин подняла брови. - Так рано? - В эти дни он обычно отсутствовал всю ночь.
- Он привел ... гостя.
Ах милый. Такие обычные слова обычно не требовали такого зловещего тона.
- Кто?
- Они ждут вас в библиотеке.
Эгады. Еще более зловещий.
Кэтрин подобрала юбки, поднялась по лестнице и вошла в дом, а затем, бросив короткий взгляд на бесстрастное лицо Уинстона, направилась в библиотеку.
Библиотека по большей части принадлежала Питеру, хотя он редко читал. Здесь пахло виски и сигарами, и она уже давно спасла действительно достойные внимания книги и приготовила для них место в своей гостиной.
Она толкнула тяжелые двойные двери и вошла внутрь. Комната была окутана тенями, вызванными мерцающим огнем в очаге; лампы были погашены.
И комната, казалось, была пуста.
- Питер? - крикнула она, и ее голос, словно призрак, пронесся сквозь мрак.
Ее сердце замерло, когда предчувствие ласкало ее. Крошечные волоски на ее руках встали дыбом. Тишина билась с каждым ударом ее сердца.
Из темноты перед костром поднялась фигура.
Кэтрин вздрогнула при виде этого зрелища. Хотя она не могла разглядеть его лица, что-то внутри подсказывало ей, кто это. И у нее кровь застыла в жилах.
- Ах, Кэтрин, - произнес он с томным, мелодичным акцентом, который она так хорошо знала и так ненавидела. - Наконец-то ты дома.
А потом, когда он поднял свой бокал, он вышел на свет, и ее сердце остановилось.
Это был он. Дункан Маккей.
Последний мужчина на земле, которого она ожидала увидеть.
Она понятия не имела, почему у нее подкашивались колени.
Глава Вторая
Конечно, он поймал ее. И так будет всегда.
И ах, она была сладкой тяжестью в его объятиях. Как котенок.
Тогда она замахнулась на него—точно так же, как этот котенок, заставляя мужчину думать, что она хочет погладить, а затем обнажая свои когти. Она замахнулась на него и рявкнула:- Отпусти меня!
Как джентльмен, он сделал именно так, как она просила, и она упала задницей на Обюссонский ковер. Он попытался не рассмеяться, но улыбка сорвалась с его губ. И, может быть, и фырканье.
Ее возмущение позабавило его еще больше.
Она всегда была самым восхитительным созданием, да к тому же еще и забавной. Он хорошо знал ее, и, конечно же, знал достаточно хорошо, чтобы держать свои руки при себе, а не помогать ей подняться.
По какой-то странной причине это, казалось, тоже раздражало ее.
Но тогда так много всего произошло.
По крайней мере, когда он был рядом.
Пытаясь изобразить равнодушие, он наблюдал, как Кэтрин Росс с трудом поднялась на ноги, отряхнула юбки и сердито нахмурилась.
- Какого черта ты здесь делаешь? - прорычала она.
Все еще страстная девка.
Слава Богам, что она выросла.
В юности она сбивала его с толку и ставила в недоумение. Ему потребовалось все его слабеющее самообладание, чтобы держать руки при себе, позволить ей повзрослеть в свое время, держаться подальше, когда ее отец решил перевезти их семью обратно в Лондон.
Конечно, Дэвин Росс, скорее всего, принял это решение из-за Дункана. Хотя он изо всех сил старался изображать безразличие и относиться к Кэтрин как к младшей сестре, барон заметил интерес молодого жениха к ней.
Дункан никогда не был достаточно хорош для нее.
Росс сказал ему об этом в недвусмысленных выражениях.
Но теперь все изменилось. Во-первых, Дэвин Росс мертв.
- Ну и что же? - Кэтрин властно выгнула бровь.
Дункан фыркнул, она не изменилась. - Ну и что?
- Что ты здесь делаешь? - Практически визг, но она каким-то образом сделала его мелодичным.
- Здесь, в Лондоне, или в вашей библиотеке?
Она кинула на него пронзительный взгляд. - И то, и другое.
Его поклон был насмешливым, и она приняла его за насмешку. Ее прекрасные губы сжались. - Я приехал в Лондон, чтобы поговорить с твоим братом по поводу долга.
- О, черт, - пробормотала она себе под нос, показывая, что знает о безрассудной склонности брата подвергать опасности семейное состояние. Дункан сомневался, что она понимает всю правду, и на мгновение его охватили сожаление и сомнение. Он отогнал их прочь.
Эта ситуация была не его рук дело, но он, безусловно, воспользуется ею, как сможет.
В конце концов, именно так он прошел путь от скромного конюха до состоятельного человека и капитана нескольких преуспевающих компаний, которые держали его в шелках и перинах.
- А почему ты здесь? - Она раскинула руки, обнимая роскошную библиотеку. В ее тоне прозвучала насмешка, напомнившая ему о его скромном начале, но он отбросил и это давнее сомнение. Он больше не был тем мальчиком, и он не будет реагировать как раньше.
- Он сделал глоток виски и откинулся на спинку большого королевского кресла перед камином. - Это вопрос сегодняшнего вечера, не так ли? Возможно, именно Питеру следовало бы ответить.
Ее лицо приобрело хмурной оттенок. Это было восхитительно на ней. - Почему бы тебе просто не сказать мне?
Он глубоко вздохнул и придал словам тот вес, которого они требовали. - Я думаю, что это будет легче сделать, услышав его, - Хотя новость будет трудной, независимо от того, кто ее доставит.
Кэтрин, при всей своей сообразительности, все поняла. Она замерла. Побледнел. Ее ресницы затрепетали. - А где же он? - Почти карканье.
- По-моему, он там потерял сознание. - Дункан махнул рукой в сторону дивана в углу, окутанного тенями.
- Черт! - она расправила плечи, подошла к брату и потянула его за пальто, пока он не скатился на пол.
К несчастью, этим вечером Питер старательно искал забвения. Он упал как подкошенный.
Кэтрин фыркнула от отвращения, а затем, прежде чем Дункан успел остановить ее, взяла стакан из его рук и выплеснула содержимое Питеру в лицо. Результат оказался удачным—разбудив брызгающего слюной Росса,—но это был настоящий ужас.
- Сударыня! - Заблеял Дункан. - Это был скотч сорокалетней выдержки! - В придачу сказочный. Одну он привез с винокурни, которую купил в Бауэре.
- Плевать я хотела на твое чертово виски! - прорычала она. Затем она толкнула Питера носком ботинка, что было вежливым способом сказать, что она пнула его.
Питер, слегка затуманенный и все еще отплевывающийся—хотя, по правде говоря, он, возможно, слизывал сорокалетнее виски с лица—резко сел. - Что это? - проревела она. И когда сестра снова ткнула его носком ботинка, - Прекрати!
- Не буду. - Она указала на Дункана, и от него не ускользнуло, что она сказала это так, как можно было бы говорить о незаконнорожденном ребенке, привезенном домой, или о зубастой крысе, несущей чумных блох. Или шотландец.
Питер откинулся на спинку дивана и потер лицо. - Ты же помнишь Дункана Маккея. - Практически обвинение.
- Конечно, я его помню. Что он здесь делает? В нашем доме? - Она скрестила руки на своей роскошной груди и сердито посмотрела на брата, хотя он отказывался встречаться с ней взглядом. Как и следовало ему, гнилецу. - Ну и что?
Питер снова потер лицо и вздохнул. Он опустил голову и пробормотал что-то в ответ. Разумеется, Кэтрин ничего не слышала. Он этого не хотел.
- Что? - резко спросила она. - Говори, - в ее голосе прозвучали нотки паники. Она начинала понимать, что этой ночью ее жизнь изменилась безвозвратно. - Почему он в нашем доме?
- Потому что ... - Питер попытался улыбнуться, но это была неудачная попытка. - Теперь это ... его дом.
Кэтрин отшатнулась назад, по воле судьбы, в объятия Дункана, но когда она поняла, что это его тело держит ее, она отпрянула и посмотрела на него с отвращением. - Что ... что ты имеешь в виду?
Было ясно, что Питер не способен признаться в своих преступлениях, и Дункан подумал, что в этот момент было бы очень любезно вмешаться с безличным отчетом. - Питер потерял поместье Росса.
- Потерял поместье? - Она несколько раз переводила взгляд с брата на Дункана, как будто между ними волшебным образом возникал логический ответ. Он мог бы заверить ее, что никакого логического ответа не существует. - Как можно потерять поместье?
- Фаро, - сказал Питер с тонким смешком.
- Ты проиграл его в азартные игры? - Неужели раньше Дункан думал, что она в ярости? Это было ничто по сравнению с этой Кэтрин. Она выглядела достаточно сердитой, чтобы выплюнуть огонь.
- Это всё.
- Все? - Наконец до нее дошло, и Кэтрин на ощупь добралась до кресла и с глухим стуком рухнула в него. - Потерял все? - Призрачный шепот. - Даже в Дербешире?
- Всё. - Тон Дункана был мрачен.
Выражение лица Кэтрин было тревожным. А Дункан хотел утешить ее, но знал, что лучше и не пытаться.
- Вряд ли это моя вина, - сказал Питер, наконец вставая на ноги и одергивая жилет. Он откинул назад волосы, и непослушные кудри снова упали ему на лоб.
- Как же это не твоя вина? - Спросила Кэтрин.
Ее раздражало, что она бросила обвиняющий взгляд на Дункана, потому что, черт возьми, он тоже не был виноват.
- Я просил тебя выйти замуж за настоящего лорда.
Кэтрин фыркнула.
- Тивертон. Нордхофф. Любой из них подошел бы. Но нет. Вы должны были быть очень придирчивы.
- Привередливость? Я отказываюсь выходить замуж за человека, который осыпает меня слюной, когда говорит, и это называется придирчивостью? Нордхоф на три года старше, чем был бы отец, и скрипит при ходьбе. У Прейбла слабый подбородок, и он фыркает, когда смеется, а у Малберри есть мать, которая слишком задыхается—
- Прекрасно. Я понимаю. Это не самый лучший урожай женихов. Но у них у всех есть деньги.
- Так вот в чем суть брака?
- Конечно, это так. Какой смысл заводить сестру, если ты не можешь выдать ее замуж?
Кэтрин вскочила на ноги. “Я не могу поверить, что ты это сказал. И это все, что я для тебя значу? Пешка на твоей шахматной доске?
- Не будь иррациональной, Кэтрин.
- Иррациональной? Иррациональной? - Дункану пришло в голову, что эта дискуссия быстро катится под откос. - Ты в одиночку разрушил наши жизни. Ты нас обанкротил. Сделал нас бездомными и должниками одним махом.”
- Честно говоря, для этого потребовалось значительно больше, чем один взмах, - заметил Дункан.
Она резко повернулась к нему. - А ты!
- Да?
- Как ты смеешь стоять здесь и ухмыляться нашим несчастьям?
- Я что, ухмылялся?
- Ты довел его до нищеты.
- Я совершенно точно этого не делал.
- Ты же сам подбил его все проиграть!
- Я совершенно точно этого не делал.
—Ах ты, Баст ... что значит-нет?
- Я не поощрял твоего брата играть в азартные игры.
- Действительно, он посоветовал мне остановиться, - сказал Питер. - Но я был уверен. Я был так уверен ... мои карты были превосходны, Кэт. Так оно и было.
- Не называй меня так. - она ненавидела это прозвище. В основном потому, что Дункан подарил его ей. - И ничто не изменит того факта, что этот человек держит твои долги.
Ну, хватит об этом. Дункан чертовски устал от обвинений и оскорблений, потому что Питер был слишком слаб, чтобы сказать сестре правду. - Я держу его долги, потому что купил их, - сказал он.
У нее отвисла челюсть. Это было захватывающее зрелище, которое он старательно пытался игнорировать. - Ты купил их?
- Он так и сделал, - сказал Питер. - От некоторых очень неприятных людей, я бы даже сказал.
- Тебе не следовало играть с ними, - сказал Дункан. Как Питер попал в эту трусливую толпу, оставалось загадкой. Или, учитывая их склонность обирать тех, кого они называли маленькими лордами, возможно, и нет.
Тот факт, что один из поклонников Кэтрин, по слухам, был вовлечен в это дело, заставило его заподозрить, что беднягу Питера подставили.
- Он вообще не должен был играть, - отрезала Кэтрин. - Только не с семейным состоянием. Что приводит к следующему вопросу ... откуда у тебя были средства, чтобы купить его долги?
Вот и горько тебе еще раз. Ах, это будет гораздо труднее, чем он себе представлял.
- Как же скромный жених может накопить состояние за пять лет? Ты это имеешь в виду?
Вопрос застал ее врасплох. Ее горло сжалось, когда она сглотнула. - Да. Я полагаю, что именно это я и спрашиваю.
Но это было не так. Она спрашивала его, не преступник ли он. Вот о чем она спрашивала. И он не собирался отвечать. Сам факт того, что она могла принять эту мысль, ранила его до глубины души.
Он приподнял одно плечо. - Мужчина делает то, что должен делать мужчина. И я думаю, что все это к делу не относится, не так ли?
Она снова сглотнула. - Что ты имеешь в виду?
- Я думаю, что реальная проблема заключается в том, что вам теперь делать?
Ее прелестное личико побледнело, и Дункан снова почувствовал угрызения совести. -Куда ... куда мы пойдем отсюда?
- Полагаю, это зависит от тебя, Кэтрин, - сказал он как можно мягче.
- Что ты имеешь в виду? - прошептала она сквозь сжатые губы.
Дункан взглянул на Питера, который снова упал на диван и закрыл лицо рукой. В данный момент от него не было никакой пользы. Кроме того, это дело касается только его ... и Кэтрин. Он мягко усадил ее в королевское кресло, сел рядом с ней и развернул так, чтобы оказаться лицом к ней. - У вас с Питером теперь нет дома.
- Даже в диких местах?
- Даже на конюшне нет. - Он старался быть как можно более сочувствующим. Это было очень трудно для нее. Потрясающе. А дальше будет только хуже. - Для тебя все не так уж плохо. Ты очень милая девушка. Ты можешь удачно выйти замуж. - Он проигнорировал ее фырканье. - Но для Питера ... - он позволил ей повиснуть там, как острая как бритва сосулька, цепляющаяся за край крыши, когда приближался тающий снег.
- Но как же Питер?
- У него есть и другие долги.
- О нет.
- Маленькие, но достаточно солидные, чтобы его кредиторы потребовали возврата.
Они оба знали, что это значит. Долговая тюрьма. Поистине скверный конец для беспомощного парня. Но Дункан был склонен позволить Питеру томиться там—по крайней мере, некоторое время—чтобы преподать мальчику урок.
- Ньюгейт убьет его, - прошептала Кэтрин.
- Все не так уж плохо.
Ее взгляд метнулся к нему. - А ты откуда знаешь?
- Он приподнял бровь. Он не собирался рассказывать ей, что навещал и помиловал не одного глупого друга.
- Бедный Питер.
- Он сам навлек это на себя. Он играет, как дьявол. - Дьявол, который думает, что никогда не проиграет.
- А ты не можешь ему помочь?
Дункан подавил возмущенный смешок. - По - моему, я уже это сделал.
- Я имею в виду, помочь ему больше?
- Выкупить все его долги? Вернуть ему его богатство и собственность? Погладить его по голове и заставить пойти и рискнуть еще раз? Какой же я, по-твоему, дурак?
- Очень бессердечный. - Она встала и пошла прочь, что дало ему повод последовать за ней.
Но, честно говоря, он не был здесь бессердечным.
Когда она обернулась, он был прямо за ней—и они были слишком близко. Кончики ее грудей коснулись его груди, и он чуть не проглотил язык. Она тоже вздрогнула, как будто это прикосновение было подобно удару молнии. Она посмотрела ему в глаза, широко раскрытые и влажные. Ее губы приоткрылись, розовый язычок высунулся, чтобы смочить их, и колени чуть не подкосились.