Сейчас мне хотелось, чтобы мой дом был как можно дальше. Солнце уже потихоньку скатывалось к горизонту и висело над городом огромным пылающим шаром. Откуда-то с противоположного берега ветер принес аромат цветущих деревьев, и у меня от этого весеннего запаха закружилась голова. Алекс стоял рядом, и его рука обвивала мою талию. Я почувствовала, как он прикоснулся губами к волосам, и от этого мои щеки запылали.
- Ты такая удивительная, - прошептал он мне на ухо, - мягкая и пахнешь весной.
Я повернула голову, чтобы взглянуть на него, и натолкнулась щекой на его теплые губы. Наверно, мой румянец стал пунцовым, потому что Алекс улыбнулся, еще крепче сомкнув руки у меня за спиной. Я не видела вокруг себя ничего кроме него, ведь он собирался сейчас поцеловать меня в первый раз. За столько месяцев у нас ни разу не было повода сделать это, и потому я ждала его поцелуя больше всего на свете.
Вдруг откуда-то издалека до нас донесся крик женщины, в котором сквозил такой ужас, что мы с Александром тут же вернулись в реальность. Я обернулась посмотреть, что случилось, и обомлела - вокруг нас творилось что-то невообразимое. Люди метались в панике, сталкиваясь и падая прямо на асфальт. И во всем этом хаосе я увидела то, от чего просто остолбенела: бронзовые львы, еще недавно спокойно возвышавшиеся над своими постаментами, сейчас, словно монстры из ночного кошмара, носились по набережной, разгоняя толпу! Когда-то в детстве я ужасно боялась, что они оживут, и вот сейчас мои страхи оправдались. Это было безумие! От каждого удара их титанических ног дрожала земля, а асфальт разлетался мелкой крошкой в разные стороны, осыпая людей острыми осколками.
- Что происходит?! - завопила я, вцепившись в куртку Алекса. - Это же бронзовые львы! Они не могут ожить!!!
- Бежим! - скомандовал он, не дав мне впасть в истерику.
Я постаралась взять себя в руки, но ноги мои просто отказывались служить. Я сделала шаг и оступилась.
- Алекс! - я беспомощно повисла на его руке.
- Надо уходить! - он настойчиво тянул меня за собой прочь от набережной.
Я последовала за ним. Мой рассудок был в полном смятении, и страх просто переполнял меня. Кажется, я успела подумать, что даже в лесу наедине с волками мне не было так страшно. А вокруг метались люди, и где-то рядом плакал ребенок. Он звал свою мать, но та лежала на земле рядом с ним, не двигаясь.
- Нужно ему помочь! - закричала я.
Но Алекс не услышал меня в общем шуме, продолжая двигаться дальше. Я вырвала свою руку и побежала к ребенку, собираясь увести его с собой подальше от толпы. Но тут мне показалось, что на меня кто-то смотрит. Да, я физически почувствовала на себе этот тяжелый взгляд, который прожигал дыру в моем сознании.
Подняв глаза, я увидела там, на постаменте, где еще недавно возвышались львы, того мальчика-мужчину, который преследовал меня вчера в городе. Он стоял, опустив одно калено на камень в позе бегуна, готовящегося к решающему рывку. Подавшись всем телом в мою сторону, он смотрел мне прямо в глаза, а я не в силах была оторвать он него взгляд.
Новая волна бессознательного страха прокатилось по мне. Боковым зрением я увидела, как бронзовые львы со всех ног бегут в нашу сторону. Еще немного и они растопчут меня, но у меня не было сил пошевелиться. Вокруг не осталось никого, лишь ребенок во весь голос плакал где-то за моей спиной. Я постаралась двинуться, чтобы хоть как-то заслонить его от бегущих на нас громадин, но не смогла. Мои ноги подкосились, и я упала на колени. Сильно кружилась голова, к горлу с каждой секундой все сильнее подступала тошнота. Сознание стало расслаиваться, и в этом полубреду я вдруг увидела какие-то неясные образы. Они сменялись, словно кадры в кинофильме, очень быстро и почти незаметно. Мимо меня проносились чьи-то лица: мужчины и женщины, старики и дети. Они были одеты то в современные одежды, то в древние наряды, то совсем в лохмотья. Словно в калейдоскопе, картины кружились перед моими глазами: какие-то города, где я никогда не была, море, которого я ни разу в жизни не видела, скалы, упирающиеся в облака своими вершинами. Затем передо мной возник странный пейзаж: ночь, тишина и полный диск луны, висящий над горными грядами на фоне почти черного неба. В наших широтах никогда не увидишь такой огромной и нереально яркой луны. Вот с ветки сорвалась птица и, бесшумно рассекая воздух крыльями, исчезла в темноте.
Потом картинка опять сменилась, и я увидела себя со стороны, там, в автобусе, когда ехала вчера в университет, и снова незнакомые мне лица и города. Вдруг все это прекратилось так же внезапно, как и началось. Я почувствовала боль в коленях - оказывается, они упирались в жесткий асфальт. Туман немного рассеялся, и передо мной снова был тот ужасный мальчик на постаменте, только теперь в его глазах я увидела страх. Еще секунду он постоял, застыв в своей напряженной позе, потом резко встал и спрыгнул на землю. В тот же миг возможность двигаться снова вернулась ко мне, и я обессилено рухнула на мостовую, закрыв глаза.
Где-то вдали слышались голоса, то наплывая, то снова отдаляясь. Кто-то тормошил меня за плечи, больно царапая по незажившей еще ране, но у меня не хватало сил, чтобы открыть глаза. Я чувствовала огромную усталость, она растекалась по всему телу, словно вязкая смола, не давая возможности даже пошевелиться. Потом мне послышалось, будто кто-то зовет меня по имени. Открыть глаза удалось не сразу, но, наконец, я увидела какую-то размытую фигуру. На миг мне показалось, что передо мной силуэт Дэвида, и какое-то неясное чувство шевельнулось во мне: стало спокойно и хорошо. Теперь мы в безопасности! Кажется, я прошептала его имя, но в ответ услышала испуганный голос Алекса.
- Саша, очнись. Это я - Алекс. Что с тобой?
Я медленно открыла глаза
- Слава богу! - выдохнул он. - Я потерял тебя в толпе. Зачем ты от меня убежала?
- Там плакал ребенок, - мой голос прозвучал очень хрипло, я сама себя не узнала.
Алекс помог мне подняться на ноги, и мы оглянулись вокруг. Бронзовые львы стояли, как и раньше на своем месте, на постаменте у причала. Никаких последствий и разрушений вокруг я не увидела, асфальт, был абсолютно ровным и без каких-либо повреждений. Лишь люди испуганно озирались вокруг и помогали подняться тем, кто лежал на земле. Я поискала глазами ребенка, который плакал рядом со мной. Его мать уже пришла в себя и, сидя на тротуаре, пыталась успокоить рыдающего сына. Отовсюду к нам бежали люди, а вокруг слышались недоуменные голоса.
- Что здесь произошло?
Какой-то парень с камерой подбежал к нам и, схватив Алекса за локоть, забросал нас вопросами.
- Вы видели, что здесь было? Расскажите. Это был теракт? Что случилось с твоей девушкой?
Он направил на меня камеру, но Алекс набросился на него с возмущением.
- Снимай в другом месте! Мы не будем ничего рассказывать, где 'скорая'?
Он оглянулся вокруг, и, увидев, как из-за угла появилась машина с красным крестом, поднял меня на руки и понес в ее сторону.
Я вяло запротестовала, что могу и сама идти, но он даже не обратил внимания на мои протесты. Он тоже находился в шоке после произошедшего, как и все окружающие люди. К скорой помощи стали стягиваться люди, кто-то с царапинами, ссадинами, а кого-то даже принесли в бессознательном состоянии.
Паника постепенно улеглась, но никто ничего не понимал. Как выяснилось, оживших львов видела одна я, другие люди говорили о чем угодно: о торнадо, об огромных пауках величиной с дом, о самолете, упавшем прямо на набережную, о грузовике, вылетевшем на пешеходную дорожку и о многом другом. Алексу показалось, что на берег накатывается огромная волна, готовая смести весь город.
Все это выглядело как массовый бред. Подъехали представители милиции, администрации, пожарные, еще какие-то люди в штатском с суровыми взглядами. Они задавали нам вопросы, записывали в блокноты, снимали на камеры. Тем временем медики померили мне давление, дали успокоительное и помазали зеленкой разбитые коленки, в общем, оказали посильную помощь. В целом я была здорова, от госпитализации отказалась, поэтому нас отпустили, взяв с обоих слово, показаться завтра в участковую поликлинику. Пришлось всем говорить, что со мной все отлично, но на самом деле слабость просто сбивала с ног, как только Алекс пытался меня поднять. Но я ни в коем случае не собиралась валяться на больничной койке и поэтому заставила себя выглядеть более или менее здоровой.
Алекс был не согласен со мной.
- Тебе нужно в больницу!
- Конечно, а экзамены кто будет за меня сдавать? - прошептала я в ответ.
- Какие экзамены, Саша?! - он явно был в недоумении. - Речь идет о твоем здоровье! Еще не известно, что это было и чем обернется!
- Алекс! Твою болезнь лечили полгода и даже не смогли поставить диагноз. Ты хочешь, чтобы я повторила твою историю? - парировала я.
- Ну, хорошо, но если завтра тебе не станет лучше - сам отвезу тебя в больницу. Идет?
Он строго посмотрел на меня.
- Идет! - неуверенно отозвалась я, а про себя подумала: 'Завтра решим!'
Пока мы отвечали на вопросы, наступил вечер, и стало совсем свежо. Все устали. Как оказалось, никто серьезно не пострадал: люди отделались ушибами, обмороками и шоковым состоянием. По крайней мере, все остались живы, и то хорошо!
Впереди еще предстояло расследование причин всего случившегося, и потому нас попросили не покидать город до окончания следствия, на случай, если еще понадобятся наши показания. К Алексу правоохранительные органы относились еще более щепетильно, ведь он являлся подданным другого государства, и международные скандалы им были не нужны. Майор, беседовавший с нами, пообещал, что надолго ему не придется задерживаться в стране, и скоро он будет абсолютно свободен в передвижениях.
Мне до смерти хотелось домой. Когда нас, наконец, отпустили, тот майор, который разговаривал с нами раньше, предложил подвести нас до дома. Чем было вызвано такое внимание? Возможно, иностранным происхождением Александра. Нас высадили у самого моего подъезда, и мы с Алексом медленно побрели на четвертый этаж.
В итоге он взял меня на руки, потому что я засыпала на ходу. Как хорошо, что мне не пришлось увидеть лица мамы в тот момент, когда она открыла нам дверь. Я этого не помню, потому что уже спала. Как потом мне рассказали, Алекс отнес меня в комнату и положил на кровать. После ему предстоял долгий разговор с мамой. Сидя на кухне, он рассказал ей обо всем, что с нами произошло сегодняшним вечером и, стараясь ее успокоить, прокомментировал, что мое состояние просто связано с шоком, который я испытала.
- Врачи не нашли у Саши никаких серьезных травм, кроме психологической. Ей нужно хорошенько выспаться, и завтра обязательно станет лучше.
Маму это немного успокоило.
- Но если нет, мы обязательно отвезем ее в больницу, - продолжал Алекс. - Вы должны мне помочь, если она начнет упираться.
На этом Алекс попрощался и ушел. Ему тоже досталось, слишком многое произошло за один сегодняшний день.
Следующее утро выдалось пасмурное. Когда я проснулась, по стеклу уныло барабанил дождь, и в комнате было сумрачно. Голова гудела. Мне было, конечно, лучше, чем вчера, но слабость все же осталась. По коридору прошла мама, наверно, она отпросилась сегодня с работы, чтобы побыть со мной. Нам нужно было поговорить, но сначала я хотела принять горячую ванну, очень надеялась, что она мне поможет. Действительно, выйдя оттуда, я почувствовала себя гораздо лучше, по крайней мере, исчезла дрожь в ногах. Мы молча позавтракали, после чего, наконец, мама не выдержала и спросила.
- Мне кажется, что в последнее время с Алексом постоянно что-то случается. И ты тоже попадаешь под раздачу. Не находишь?
Я знала, что однажды она это скажет, и приготовилась защищаться.
- Это могло случиться с кем угодно. Вчера на набережной было полно народу. Все они видели нечто подобное.
- Да, но и вы оказались именно там и именно в этот момент!
- Ты преувеличиваешь, мама, - я устало улыбнулась, подумав, что она еще не все знала. Честно говоря, мне и самой уже начинало казаться, что, следуя за Алексом, я постоянно попадала в какие-то немыслимые, необъяснимые ситуации.
- Ладно, лучше скажи, как ты себя чувствуешь? - она решила оставить эту тему.
- Нормально, немного кружится голова. В больницу ложиться не буду! - заранее предупредила я.
- Тебе надо взять больничный в поликлинике и побыть дома.
- Я не могу, у меня завтра зачет по физике. Если не приду, придется потом одной сдавать. Мам, я не уверена, что смогу хорошо подготовиться. Света - мой единственный шанс, она подскажет.
- Ты слишком легкомысленно относишься к себе. Последствия шока бывают непредсказуемые.
- Ну что вы все меня пугаете. Подумаешь, шок! Я всего лишь немного испугалась вчера, от этого еще никто не умирал!
Мама только развела руками.
- Ты невыносима. Тебе нужно научиться в первую очередь думать о себе, а не об Алексе или каких-то там экзаменах. Нельзя постоянно приносить себя чему-то в жертву.
- Я не приношу себя в жертву!
На этой неприятной ноте закончился наш разговор, я скрылась у себя в комнате, а мама зазвенела посудой на кухне. Мне совсем не хотелось сейчас ссориться с ней, но ее слова задели меня.
Оставшись одна, я, наконец, постаралась спокойно обдумать все, что случилось вчера. Музей, рассказ Симакова, потом львы. А еще Алекс почти поцеловал меня! Это воспоминание на минуту затмило все другие. Но опять же 'почти', этого так и не случилось, прямо невезенье какое-то. Я снова вспомнила его потемневшие глаза, прикосновение губ к моим волосам и грустно вздохнула. Нашим отношениям всегда что-то мешает!
Я снова как будто перенеслась на несколько часов назад. Мне вспомнились и ужас на лицах людей, и огромные монстры, несущиеся на меня со всех ног, и тот кошмарный мальчик на постаменте у пристани. Я была уверена, что именно он каким-то образом управлял всем этим хаосом, который царил вокруг нас. В нем было что-то демоническое, а главное, его глаза - они как будто пожирали меня. И вчера ему нужна была я, не Алекс, не кто-то другой, а именно я!
От этой мысли я вздрогнула. Неясно, чего мальчишка добивался, но он как будто выпивал из меня жизненные силы. Ну конечно, Алекс пострадал из-за того, что кто-то копался в его воспоминаниях, так сказал мне Дэвид. Вот и я вчера, взглянув в глаза этому существу, потеряла контроль над собой.
Но что-то случилось потом... Передо мной до сих пор стояли образы, увиденные прошлым вечером. Что это значило? Я никогда не бывала в тех местах и не встречала тех людей, они не могли быть моими воспоминаниями. Это были ЧУЖИЕ воспоминания! Неожиданное объяснение оказалось таким простым, но таким страшным. Ну конечно, я вспомнила, как в глазах этого жуткого человека в теле ребенка отразились недоумение и ужас. Он понял, что пока он копается в моей памяти - я читаю его. Именно поэтому он не довел свое дело до конца! Мне повезло, иначе вряд ли бы я сегодня смогла подняться на ноги.
Я вдруг поняла, что очень боюсь. Ему что-то нужно от меня, и он теперь не отступиться! Вскочив от волнения на ноги, я начала ходить по комнате. Что делать? Как же мне теперь выходить на улицу? Да, о чем я говорю, Дэвид рассказывал, что этим людям не помешают никакие преграды, чтобы сделать то, что им надо. Теперь я не буду в безопасности ни дома, ни на улице, ни где бы то ни было еще. Но ведь и он боится меня, я отчетливо прочитала это в его глазах. Все-таки Алексу повезло больше - он не догадывался тогда, что с ним происходит. Знать и понимать, что ничего нельзя изменить - намного страшней!
Я постаралась успокоиться, ведь паника сейчас ни к чему не приведет. Самое плохое, что мне не к кому обратиться за советом. Маме я не могу всего этого рассказать, она скорей всего подумает, что это последствия шока и точно отвезет меня в больницу (хорошо еще, если в обычную!). Алекс, конечно, выслушает меня, но не уверена, что поверит, тоже сошлется на вчерашнее потрясение. Однако попробовать надо. Единственный, кто принял бы мой рассказ всерьез, это Дэвид, но о нем нечего было даже думать! Я вдруг поняла, что мне очень не хватает его.
Мысли хороводом вертелись в голове, что-то не давало мне покоя. Почему бросив Алекса, этот монстр переключился на меня? Я была уверена, что все это как-то касалось работы Свиридова. Мальчик-мужчина искал нечто связанное с его жизнью или его исследованиями. Ученый умер, возможно, даже не своей смертью, теперь я уже ничему не удивлюсь. Неизвестно, чем был вызван сердечный приступ, может, кто-то тоже пытался увидеть его память? Потом сразу за ним умирает его жена, и еще эта таинственная кража янтарных фигурок. Все одно к одному, только как связать это воедино, я не понимала. Надо завтра же поговорить с Алексом. Кстати, слишком много пересечений было в наших с ним жизнях. Оказывается, я тоже знала его деда, также не раз бывала в музее, нас даже звали одинаково! Все это сводило меня с ума, а мне надо было готовиться к экзаменам. Вот в этой обстановке!