Мельничиха из Тихого Омута - Лакомка Ната 15 стр.


- Не знаю, - покачала я головой. - Признаюсь, для меня муж был загадкой. У нас... были не очень доверительные отношения.

- Вам не казалось, что он что-то от вас скрывает?

Ну вот! Не успела оглянуться, как наш супергерой превратился в ищейку! Опять эти вопросы. Да устанет он когда-нибудь задавать вопросы?..

- Каждый муж что-то скрывает от жены, - ответила я, постаравшись усмехнуться грустно и небрежно. - Я ни о чем не расспрашивала Бриско, а он ничего мне не рассказывал.

Судья бросил на меня темный подозрительный взгляд, но тут я поставила на стол чашку с ухой, и господин Кроу сразу забыл о тайнах. Нос его так и заходил ходуном.

- Попробуйте, - предложила я вкрадчиво. - Этот замечательный суп лучше всех слов выразит мою благодарность. Вы ведь меня спасли от негодяя. Защитили честь бедной вдовы, да ещё и материаль... деньгами помогли. Признаюсь, сейчас деньги для нас с мамашей Жонкелией не лишние.

- По-моему, вы и без меня неплохо справились, - заметил Кроу, беря ложку.

- Мне просто повезло, - польстила я ему. - А вы подоспели вовремя, как и полагается служителю закона. Ешьте, прошу вас.

Пока судья уничтожал суп с клёцками, я пересчитала деньги, выложив их в подол юбки, чтобы не звенели. Недостаточно, чтобы заплатить за месяц аренды, но достаточно, чтобы сделать кое-какие покупки.

- Благодарю, хозяйка, - мой гость доел суп, не сдержался и облизнул ложку, с чем я втайне себя поздравила. - Мне пора, поздно уже.

Но я вскочила, не собираясь его отпускать. Пока он здесь - никакой моргелют из озера точно не вылезет. И никакой Римсби в глаз не даст. Нет, господин судья, я не могла отпустить вас так просто. По крайней мере, пока не вернется мамаша Жонкелия.

- Надеюсь, вам понравилось скромное угощение, - заливалась я соловьем, преграждая путь к двери. - Это меньшее, что я могу сделать для вас, господин Кроу. Если будете заходить почаще на мельницу, вы просто осчастливите нас.

- Вас? - переспросил он, настороженно.

- Меня и матушку Жонкелию, - подсказала я.

Так, Светик, ты немного перегнула палку. Не переусердствуй в восторгах, иначе Чёрный Человек сбежит сразу и навсегда.

- Вы ведь так и не рассказали, как продвигается расследование по делу моего мужа, -сбавила я обороты. - Есть надежда, что преступление раскроется?

- Есть, - судья вдруг успокоился, и поудобнее устроился на лавке, поставив локоть на стол.

- При одном условии.

- Каком? - спросила я, чувствуя подвох.

Цыганские глаза загорелись, как угли в нашей печи.

- Если вы расскажете мне всю правду, хозяйка. Всю, ничего не скрывая.

Ну вот, приехали. Разговор пошел совсем не туда. Но на мое счастье тут появилась Жонкелия. Старуха что-то ворчала, поднимаясь по ступеням, а открыв двери, зразу напустилась на меня:

- Зачем бросила метлу поперек крыльца? Я споткнулась и чуть шею себе не свернула... -тут она увидела меня с платочком у распухшей щеки, заметила судью и резко замолчала.

- Добрый вечер, - поздоровался Рейвен Кроу и не смог сдержать разочарования.

Старуха посмотрела на него исподлобья, поставила на полку горшочек с закваской, и ничего не ответила. Зато я сразу засуетилась.

- Уже уходите? - я схватила с лавки шапку и сунула её в руки судье. - Как жаль. Не забудьте свою шапочку. Она такая милая!

- Кто? - удивился он.

- Ваша шляпка, - я щелкнула ногтем по острому краю его головного убора. - Похожа на птичий клюв. Ах да, вы же - Рейвен! Кар-кар! - я попыталась пошутить, но судья шутку не оценил, и я тоже перестала улыбаться.

- Всего хорошего, - попрощался он, пока я топталась у порога, любезно придерживая покосившиеся двери.

- И вам - всего хорошего! - почти пропела я ему вслед.

Когда вороной жеребец вышел со двора, я плотно закрыла двери и подперла их лавкой, а потом и сундуком. Платок судья благополучно позабыл, и я со вздохом повесила его у печи, потому что любые компрессы сейчас были уже бесполезны.

- Неплохо тебя разволокло, - заявила Жонкелия, оглядев мою щеку. - Это он тебя так? Кроу?

- Римсби, - коротко ответила я. - Приходил свататься. Грозился, что уговорит графа изменить условия аренды. Не в нашу пользу, конечно. Я сказала, что подумаю, а он сказал, что так влюблен, что ждать не может. И двинул мне кулаком. А я ему - замком. Думаете, уговорит? Графа?..

- Так, - Жонкелия села на лавку и уронила руки на колени.

- Неприятно всё это, - я взяла остывший хлеб и начала нарезать его на толстые ломти. - Но если будете настаивать, выходить за него решительно отказываюсь. Если он распускает руки ещё на стадии ухаживания... то есть до свадьбы, страшно подумать, что ждет меня потом. Нет, спасибо. Такие мужья мне не нужны, ни на каких условиях.

Но Жонкелия и не думала упрекать меня, а просто сидела, понурившись.

- Ещё графский мельник приходил, - решила я рассказывать всю правду до конца. - Тоже грозился. И тоже звал замуж. Но он сам ушел, поэтому обошлось без драки.

- Так, - повторила Жонкелия и скрестила на груди руки.

- Предупреждаю, Чарлтону я сразу отказала.

- Отказала? - произнесла старуха очень отстраненно.

- Что вы хотите? - пожаловалась я. - Он мне просто не нравится!

Нарезанный хлеб я положила на доску и поставила её на подоконник.

Тут Жонкелия словно очнулась, подняв на меня взгляд.

- А зачем ты нарезала хлеб? Он зачерствеет.

- Пусть, - ответила я, пожав плечами. - Сухарики сделаем. Запасы на зиму, - и поторопилась уйти от опасной темы о хлебе. - Что думаете? Зачем эти двое притащились сюда? Зачем им на мне жениться?

- Ты им не нужна, - сказала старуха, поднимаясь и одергивая кофту с заплатами на локтях.

- Они добираются до сокровищ Бриско.

Глава 10. По одёжке встречают

О каких сокровищах шла речь, упрямая старуха мне не рассказала. Только и твердила, что ничего не знает. Тут я готова была ей поверить, потому что будь у нее сокровища, найденные покойным сыном, кофты с заплатами она бы точно не носила.

Спать мы отправились взаимно недовольные друг другом, и я долго ворочалась на жестком матрасе, прикидывая, где Бриско мог спрятать свои богатства. Мамаша Жо упоминала про долговые записки, и даже называла имена двух плотников, что работали на мельнице, и горшечника, у которого покупали черепицу. Может, эти украли сокровища Бриско, а потом ещё решили потянуть деньги с его матери и вдовы?

Что ж, надо наведаться к ним. Мне всё равно идти в город.

В деревне Тихий Омут пели, наверное, вторые петухи, а я никак не могла уснуть. Жонкелия похрапывала себе, уткнувшись в подушку, и я могла только позавидовать железной выдержке старухи - вот кому всё нипочем.

Перевернувшись с боку на бок, я заставила себя прислушиваться к монотонному скрипу колеса, как к колыбельной песне. Завтра я схожу в город, сделаю покупки, разузнаю, что там насчет долга... Мельница работает, а значит, дела должны наладиться... Пусть для этого придется кормить моргелютов - не такие уж большие убытки. Главное, чтобы никто не узнал, и чтобы эти водяные страхолюды не таскались по дому. И всё-таки у судьи красивые глаза. И сам он - совсем неплох, хоть и с тараканами.

Нет, я ещё не успела уснуть, и даже не дремала - честное слово! - когда услышала осторожные шаги на первом этаже.

Я рывком села в постели, и спать расхотелось окончательно.

Навострив уши, я уговаривала себя, что мне почудилось, но тут же услышала знакомый стук печной заслонки. Будто кто-то заглянул в печь. Моргелюты шарятся в кухне? Сожрали хлеб, оставленный на окне, и решили найти, что ещё осталось съестного? Мы так не договаривались. Ладно, пусть лопают. Съедят всё - и уберутся в своё озеро.

Но словно в насмешку, раздались шаги на лестнице. Кто-то поднимался по ступеням -медленно, замирая при каждом скрипе. И стоило только представить, как этот кто-то ползет наверх, оставляя противные мокрые следы.

- Пошли вон! - бешеным шепотом заорала я в темноту.

В коридоре стало тихо, а Жонкелия всхрапнула и сунула кулак под щеку, продолжая сладко спать.

Обливаясь холодным потом, я сидела в постели, вцепившись в край одеяла, а на мельнице было тихо. очень тихо. только вода журчала за окном и методично поскрипывало колесо.

Может, мне всё-таки показалось? Пойти проверить? Но вдруг это воры?..

Ой, Светунь, какие воры? Что у тебя воровать?

А сокровища покойного мужа?..

Чуть не заскулив от страха, я вылезла из постели и на цыпочках подошла к двери, прислушиваясь к тому, что происходило в коридоре.

Тишина.

На всякий случай я переставила к входу лавку. Если кто-нибудь полезет в комнату, хотя бы наделает шуму и не застанет врасплох. Но что-то мне подсказывало, что уснуть я не смогу, пусть больше не слышалось никаких шагов и стуков.

Проторчав у двери довольно долго, я совсем замерзла, но ничуть не успокоилась. Будить Жонкелию или нет?.. Поколебавшись, я забралась обратно в постель, поджала ноги и закуталась в одеяло, набросив его на голову. Если нас с мамашей Жо решили, допустим, поджечь - то спать неразумно. Эх, надо починить дверь! Как можно скорее!

Согревшись, я снова слезла с кровати и побродила по комнате, не зная, что предпринять, и надо ли что-то предпринимать. Помучившись ещё немного, я выглянула в окно -приподняла мешковину, которую мы пристроили наподобие занавески.

До рассвета было далеко, и я видела только черные пятна деревьев, краешек огорода и, если высунуть голову - голубятню... Но вот что странно - в голубятне горел свет. Неровные оранжевые отблески метались по стеклу - будто кто-то ходил по маленькому домику от стены к стене. Окно было приоткрыто, и я ясно разглядела человеческий силуэт.

- Мамашенька! - я не выдержала и бросилась к Жонкелии, схватив ее за плечо.

- А?! - она вздрогнула и вскочила, испуганно озираясь. - Что такое?

- Здесь кто-то есть, - выдала я, продолжая трясти старуху, хотя в этом больше не было необходимости. - Сначала ходил по дому, а теперь залез в голубятню! Там горит свет!

- Какая ерунда, - выдохнула Жонкелия, но спустила ноги на пол и нашла туфли.

- Сами посмотрите, - я вернулась к окну и высунулась наружу.

В голубятне было темно - вот просто ни искорки.

- Ну и что? - старуха высунулась следом за мной. - Где свет?

- Э-э. - только и промямлила я.

- Ложись лучше спать, - с досадой сказала она и зевнула, отправляясь в постель.

- В голубятне кто-то был, - заупрямилась я. - Может, и сейчас там сидит.

- Проверь, - ответила старуха, укладываясь и поворачиваясь лицом к стене.

Я проторчала у окна, пока не начало светать, но больше ничего подозрительного не увидела и не услышала. К этому времени собственные страхи стали казаться мне глупыми. Ну кто мог залезть на голубятню, если лестница валяется рядом? В прошлый раз мы с мамашей положили лестницу в траву, рядом с птичьим домиком. Лестница лежала там и сейчас.

Жонкелия похрапывала, а я торопливо оделась, подвязала волосы в хвост пониже затылка, чтобы не мешали, и отправилась на разведку. При свете всё казалось не таким страшным, но я на всякий случай вооружилась шилом, которое отыскала в спальной комнате, на полке.

Заглядывая во все двери, я осмотрела второй этаж, потом спустилась по лестнице, безошибочно определяя, какой ступенькой скрипел ночной гость.

Нет, я не сошла с ума, и это точно были моргелюты. Определенно - моргелюты. Только зачем они полезли в голубятню?..

Возле жерновов, в кладовой и в кухне тоже никого не было. Я с облегчением перевела дух, обнаружив, что мои баррикады из лавок и сундуков надежно подпирали дверь.

Точно - моргелюты, карась их загрызи!

Перепугали до чертиков, водяные проклятые!

Хлеб на окне был съеден до крошки, я взяла доску, чтобы убрать ее, и тут же по ту сторону показалась голова Каппы. Он схватился перепончатыми лапами за подоконник и улыбался во всю ширь рта.

От неожиданности я шарахнулась, уронив доску, и она стукнула меня по ноге.

- Вы что тут устроили ночью?! - зашипела я, кривясь от боли. - Мы же договаривались, что вы даже в окна не заглядываете, а вы ходите по всему дому!.. И вокруг мельницы!.. Если вас увидят, со мной будет то же, что с Бриско. И никакого больше хлеба не получите!

Улыбаться моргелют сразу перестал и наморщил лоб, что-то про себя соображая.

- Понятно, что у тебя в голове вода! - продолжала отчитывать я его. - Но хоть немного соображать нужно?!

- Мы не нарушали договор, хозяйка, - заверещал Каппа, на всякий случай прикрывая ладонью макушку.

- Тише! - шикнула я на него, глянув на верх лестницы - не проснулась ли Жонкелия. - Вы бродили по дому, как стадо бизонов...

- Мы не заходили в дом!

- Ага, не заходили! И в голубятне ночью была я!

- Мы не заходили в голубятню!

Вид у него был разнесчастный, а на втором этаже послышалось старческое покашливание, а потом - привычное уже ворчание.

- Ещё одна подобная выходка, - я понизила голос, - и граф узнает обо всем и отберет у меня мельницу. Тогда пойдете хлебушка у графского мельника просить, а он с вами церемониться не станет. Скажет Чёрному Человеку, и каждый из вас получит по дырке в голове. Серебряной пулей. И жемчужина твоя вывалится. А теперь - скройся!

Водяной успел исчезнуть как раз перед тем, как на верхней ступеньке появилась Жонкелия.

- Ночью спать не давала, - брюзжала она, на ходу повязывая платок, - вскочила в такую рань.

- Приснился плохой сон, - уклончиво ответила я, разглядывая своё лицо в осколок зеркала. Левая скула припухла, но синяка под глазом не было, и выгляделе я вполне себе ничего. -Ставьте тесто, мамашенька, - сказала я Жонкелии, откладывая зеркало. - И топите печь. Сегодня мне надо отлучиться. Наверное, на день.

- Куда это ты собралась? - сразу вскинулась старуха.

- Деловая поездка. Поэтому обойдемся без лишней болтовни.

Пока Жонкелия разжигала огонь и ставила тесто на питы, я оделась и отправилась в огород

- нарвать лука для салата. Выдергивая луковицы, я постоянно косилась на голубятню. Но там было тихо, и дверь была закрыта на крючок снаружи - как закрывала я. Окошко приоткрыто, но оно расположено слишком высоко и слишком маленькое, чтобы в него смог залезть человек...

Человек... А моргелют - может?.. Или Жонкелия права - мне всё почудилось?..

- Тесто готово! - завопила мамаша Жо с крыльца. - Ты будешь стряпать или нет?

Я встряхнула головой, прогоняя жуткие мысли. Ладно, о том, кто бродит по ночам, я поразмышляю позже. А пока надо заняться делом, потому что солнце уже встало.

- Иду-иду, дорогая мамашенька, - отозвалась я и побежала к дому.

Жонкелия рубила лук для жарки, а я напекла гору пит и поставила запекаться лук, нарезанный четвертинками.

Вскоре всё было готово, и я с чистой совестью ссыпала в поясную сумочку почти все имевшиеся у нас деньги, и заняла наблюдательный пост на крыльце, глядя на дорогу.

Когда из леса показался вороной жеребец со всадником в смешной шапке, я бросилась в дом, быстренько начинила три питы, завернула из в чистую тряпочку и уложила в корзину.

- Ты что это задумала?! - переполошилась Жонкелия, но я помахала ей рукой и побежала к дороге.

Судья придержал коня, когда меня заметил. Я на одном дыхании преодолела расстояние между нами, выбралась на дорогу и сказала приветливо:

- Добрый день, господин Кроу. Вы ведь в город? И я туда же. Не подвезете бедную женщину? Кстати, вы завтракали?.. Нет?.. А у меня с собой как раз луковые пирожки.

От пирожков судья не отказался и очень любезно помог мне забраться на коня, подхватив под мышки и усадив позади. Про себя я отметила это, как достижение. По-моему, он перестал относиться ко мне с опаской, потому что даже начал шутить

- Если не секрет, то куда собралась бедная женщина? - спросил он, с аппетитом приканчивая питу, начиненную луковым салатом.

Назад Дальше