Прятаться больше не было смысла. Встала на верхнюю ступеньку и оперлась руками на перила.
— Как что? Опускаем ящики. Я же сказал, с этим надо что-то делать. Нет, я не против постоянно носить тебя на плече, ты не думай, но иногда меня не бывает дома, — тут же оправдался Медведев.
— Так я же здесь… — осеклась. Хотела добавить ненадолго, но вовремя прикусила язычок.
— Хозяйка медвежьей берлоги должна иметь доступ ко всей посуде в доме! — торжественно заявил он. — И да, через два часа приедет клининг. Не вздумай сама здесь убираться. Митрич, — повернулся к мужчине, — отзвонись как закончишь. Маленькую мою тут не обижать. Веника тем более.
У меня аж сердце подскочило от этого его “маленькую мою”, но я вовремя выдохнула. Дыши, Ася, дыши.
Строитель бросил на меня заинтересованный взгляд, кивнул и что-то ответил.
— Увидим, — пожал плечами Роман. — Ась, я сегодня на тренировку. Вернусь в девять.
Махнул рукой и уехал, оставив меня наедине с бригадой строителей, забавным прихрамывающим Митричем и Веником, который сегодня решил оправдать свое имя, весь изгваздавшись в строительной пыли.
Неделя совместной жизни на одной территории с мужчиной. Результат — превосходно. Наверное, причина в том, что виделись мы только по вечерам. Мой организм после болезни вошел в режим “отпуск” и принялся отсыпаться. Вставала я теперь не раньше десяти утра.
Медведь пропадал либо на работе, либо на тренировках. Даже в субботу уехал в зал на несколько часов. Сидя в кресле я с грустью думала о том, что больничный скоро закончится и мы совсем перестанем видеться. О Москве я старалась не думать, заглушая ноющую боль в сердце.
Что ни говорите, а быть хозяйкой медвежьей берлоги мне очень и очень нравится.
Пару раз звонили из театра. К счастью, спектакль состоялся — моя замена в тот день танцевала в кардебалете. Небольшая задержка и почти никаких проблем. Все очень переживали и интересовались моим здоровьем. Передавали, что очень ждут.
А я?
Поняла, что тоже жду. Скучаю по театру и репетициям. Балет — часть моей жизни. Эта часть мне безумно нравится, пусть на ней и настояла когда-то мама. Я хотела пойти в бальные танцы, как Лариса, но сейчас не жалею.
Кстати, мама за все время так ни разу и не позвонила.
— О чем задумалась? — Роман поставил чашку чая на низкий дубовый стол. В этот раз без меда, хотя сам задумчиво облизывал ложку. Кажется, от полутора литровой банки в шкафу скоро ничего не останется.
— О том, что хочу на работу. Скучно постоянно сидеть дома с Веником.
— Завтра поедем к доктору. Думаю, он тебя выпишет и снова будешь танцевать, — сел на диван рядом со мной. Между нами тут же протиснулся Веник, наша полиция нравов. Рыкнул, заставив Медведева чуть подвинуться в сторону.
— Надеюсь, — почесала пса за большим все еще висящим ухом. Видимо, уже не встанет. Так и будет мой электро-Веник бегать с бандитским видом до старости.
— Кстати, с тебя должок. Ты помнишь? — хитро прищурил карие глаза Медведь. — Свидание. Кино. В понедельник вечером. У вас же нет спектаклей по понедельникам?
Глава 8. 18+
Асия
В понедельник на работу я летела, но быстро поняла, что зря. Репетиции после болезни давались с огромным трудом, слабость все еще давала о себе знать. Надеюсь, к последнему в этом году спектаклю я приду в форму.
Еще покоя не давал Веник, который впервые остался один в берлоге. Я хорошо знаю этого шкодника, если дома кто-то есть — идеальная собака. Как только хозяева выходят за порог в нем просыпается дьявол.
Утром предложила Медведю закрыть Веника в моей комнате, чтобы тот не порушил весь дом, на что получила снисходительное: “Да что он тут сделает? Поехали уже!”
Ну-ну. Плохо он еще знает моего Веника, очень плохо.
Днем пришлось побегать с бумагами по больничному и уладить формальности с пакетом моих документов, которые предварительно нужно было отправить в Большой.
Суета, но все лучше, чем считать часы до репетиции. Но я все равно считала, даже в процессе репетиции считала.
Сегодня у меня свидание. Впервые, наверное, со школы настоящее свидание.
— Ася, выздоровела? — Нюта, как всегда, прибежала в гримерку после последней репетиции.
Я как раз заканчивала приводить себя в порядок, увлеченно накладывала тени на веки и не могла перестать улыбаться собственному отражению. Поводку нарисовала со второго раза — дрожали руки. В обед успела сбегать и купить новое платье насыщенного темно-синего цвета из бархата. Сложный материал, но мне удивительным образом идет.
— Оу, да ты просто сияешь! — улыбнулась Нюта и просканировала меня оценивающим взглядом. — Платье новое. Чулочки?
Мой щеки вспыхнули. Черт, как она узнала? Ну вот как? Да, впервые за долгое время решилась и надела плотные чулки. Благо, в длинном пальто спокойно дойду до машины. Вроде бы, гулять мы не планировали.
Сегодня хотелось быть красивой для него. Сто раз за день говорила себе: “Это просто кино, Ася. Первое свидание”. Но, сбежав от мамы, я кажется становлюсь плохой девочкой, которая всерьез хочет заглянуть за ту жуткую дверь спальни хозяина берлоги после первого свидания.
— И кто он? — не унималась Нюта. — Неужели твой монстр?
Нет, она что, мысли читает? Удивленно посмотрела на девушку.
— Обалдеть! — та хлопнула в ладоши. — А вы уже что, вот прям совсем? За неделю помирились или что там у вас произошло? Расскажешь?
Нюта обстреливала меня вопросами, но я лишь загадочно улыбалась. Нет, моя дорогая главная сплетница театра, у меня даже лучшие подруги ни о чем не знают и ты первой не будешь.
— Давай потом. Он скоро приедет, а у меня глаза не накрашены.
— Блин, я так за тебя рада! Такой мужчина, обалдеть!
Нюта едва ли не подпрыгивала на месте от переизбытка эмоций. К счастью, этот энерджайзер вскоре скрылся за дверью, и я смогла спокойно докрасить глаза.
“Карета подана! Винни”
“Уже иду. Пятачок”
Идиотские прозвища так между нами и закрепились, хотя Медведев был меньше всего похож на толстяка Винни Пуха, а я на несуразную свинюшку.
В дверях гримерки столкнулась с Никитой.
— Ты ко мне?
— Уже уходишь? Я на минутку, — замялся мой партнер.
— Давай по дороге? Очень спешу.
Согласно кивнул и мы быстро пошли по коридорам театра. Вот только всю дорогу Никита молчал так многозначительно, что у меня скользкий червячок внутри шевельнулся. Новый партнер, для него это первый сезон в театре. Мы танцуем вместе всего несколько месяцев и самое время для…
Мы вышли на двухступенчатое крылечко служебного выхода. Он резко схватил меня за плечо и развернул лицом к себе.
— Ты мне нравишься, Ася. Очень, — и потянулся за поцелуем.
От страха, что это увидит Медведев и выведет моего партнера из строя на долгие годы, а возможно и навсегда, я вложила все силы в то, чтобы оттолкнуть Никиту. Получилось.
— Прости, Ник. Я не собираюсь изменять своему мужчине. С этого дня все прикосновения только в рамках репетиций, ты меня понял? — последнее прозвучало так решительно и громко, что я сама не узнала свой голос. Больше на рык похоже. Кажется, жизнь в медвежьей берлоге превращает меня в очень свирепую балерину.
— Ася? — знакомый бас за спиной. Господи, только бы он ничего не видел.
Медведев
Эта неделя что-то перевернула внутри него. Роман впервые стремился домой. Старался завершить дела раньше, чтобы пойти на тренировку и как можно скорее вернуться в берлогу к Асе. Он с трудом сдерживался, чтобы не звонить десять раз в день. Особенно первое время, когда у девушки то и дело поднималась температура.
Выдержал. Успокоился.
— Опять вы? — продавщица в цветочном магазине узнала колоритного покупателя без труда. — Опять ирисы?
— Да. Как обычно. И никаких полудохлых цветов, у меня первое свидание, — строго посмотрел на женщину.
Та аж опешила.
— Как первое? А остальная куча цветов куда ушла? Я думала, вы уж женились давно, — хохотнула она в ответ.
— Чтобы жениться на будущей приме Большого театра, придется постараться.
Улыбнулся Медведь. Он-то постарается, не упустит и будет рядом. Асия целиком и полностью его женщина, это стало понятно с первого взгляда. Такое чувство ни с чем нельзя перепутать, нельзя обмануться. Последняя неделя только укрепило желание присвоить маленькую навсегда.
Прикинул. Так, до сеанса два часа. После работа Асю нужно обязательно накормить, а потом уже в кино. Фильм ребята рекомендовали как легкий и с юмором, как раз чтобы девушку сводить. Если обманули — премии не видать!
Золотые огоньки гирлянды послушно освещали переулок. Пришлось напрячься, чтобы договориться и закрепить все официально. Все-таки центр города, исторические здания и другая архитектурная ерунда вносят свои коррективы.
Вдруг увидел Асю и какого-то парня. Руки чуть крепче сжали ирисы. Медведь стиснул зубы и едва не скрипнул. Сейчас он готов был снова отшвырнуть букет, рвануть к девушке и впечатать этого гада в стену, на этот раз не убежит.
Вот только на этот раз все решила сама девушка своим громким:
— Прости, Ник. Я не собираюсь изменять своему мужчине. С этого дня все прикосновения только в рамках репетиций, ты меня понял?
Медведь шагнул назад, скрываясь за поворотом. Улыбался от уха до уха. На него странно покосилась проходящая мимо старушка, видимо, видок был плотоядный.
“Я не собираюсь изменять своему мужчине” — слова, сказанные звонким и уверенным голосом все еще эхом стояли в ушах.
Это был ключ от замка, который он сам повесил, чтобы держать себя в руках рядом с ней, боясь спугнуть.
— Ася? — его зычный голос эхом разлетелся по переулку. Быстрым шагом преодолел большую его часть. — Ты хочешь опоздать?
Девушка обернулась: яркая улыбка и взгляд серых глаз, который говорит лучше всяких слов. Асия успокаивается мгновенно и вот уже с вежливой улыбкой кивает на спутника.
— Рома, знакомься. Это Никита, мой партнер. Ты его уже видел на сцене и не раз, — обернулась к растрепанному шатену, примерно её ровестнику. — Никита, знакомься, это Роман. Мы живем вместе.
Улыбнулась так многозначительно, что Медведю захотелось свернуть одну челюсть. Значит, приставал, раз девушка сразу выставляет такие четкие границы. Хм, интересно, балерунам очень нужна челюсть в работе? Может, он со свернутой попрыгает, не?
— Очень приятно.
Парень как-то побледнел и тоже кинул в ответ. Вот теперь натянутая на лицо улыбка выглядела по-настоящему пугающе.
— Винни, убери звериный оскал. Всё в порядке, я его отшила, — шепнула ему на ушко подбежавшая Асия.
— Да ты что? Это я просто пытаюсь быть милым, Пятачок, — передал букет девушке. — Это, конечно, не ружье, но что нашел.
— Спасибо.
Она взяла их в руки с каким-то особенным трепетом. Видимо и правда, угадал любимые цветы. Иногда и медведям везет в любви.
Асия
Весь ужин меня и новое платье просто пожирали глазами. Впервые на моей памяти Медведь не скрывает, что мечтает перекусить далеко не стейком. Да и я, кажется, уже дошла до стадии Welldone.
Фильм оказался не очень интересным, зато веселым. Легкая комедия положений про двух великовозрастных влюбленных с очень тяжелым характером. Даже странно, что он не очень популярен. Мы сидели в большом зале едва ли не одни. Пока не погас свет, я заметила парочку студентов на последнем ряду и какую-то одинокую женщину на первом. Вот и все ценители прекрасного.
— Как тебе свидание? — наклонился к моему уху Медведь, он изо всех сил старался говорить тихо. Кажется, получилось.
— Прекрасно. Только чего-то не хватает, — шепнула в ответ, изо всех сил вдыхая древесный аромат парфюма. Боже мой, что я делаю? Точно с ума сошла.
— Готов выслушать критику и исправиться? — игриво коснулся кончиком носа моего уха.
Увернулась с улыбкой. Закусила губу, делая вид, что раздумываю говорить или нет.
— Пятачок, на всякий случай напомню, из нас двоих тут злой хищник я.
Попытался укусить меня за ухо, но не успел. Я повернулась и замерла в миллиметре от его губ.
— Поцелуи. Никогда не целовалась в кинотеатре.
— Маленькая моя.
Договорить я ему не дала. Слишком много слов. Я знаю, чего хочу. Поцелуй, от которого сносит крышу. Такой, как в больнице. Такой, чтобы забыть обо всем. И я брала этот поцелуй, выпивала по капле каждым прикосновением губ. Тянулась, стремясь приклеиться к нему навсегда.
— Для этого больше подходит последний ряд, — заметил Медведь.
— Мне подойдет и этот. Тем более там уже занято.
Сама не поняла, как оказалась сидящей у него на коленях. До фильма уже не было никакого дела, только губы, только дыхание к дыханию. Рука медленно скользнула под темно-синюю бархатную юбку, лаская бедро. Пальцы нащупали кружевную резинку.
— Ты так не замерзла? — тихо хмыкнул мужчина.
— Мне очень жарко. Сейчас.
Два часа горячих поцелуев. Мы с трудом остановились, когда пошли титры. Растрепанные, тяжело дышащие, как озабоченные подростки. Мне еще никогда не было так стыдно, как в тот момент, когда в зале включился свет. Но это быстро прошло, оставив новую волну желания прикоснуться.
В итоге мы бросили машину рядом с кинотеатром. Сели в ближайшее такси, где на радость водителю, меня продолжили бессовестно целовать, при этом бросив:
— Молчи, оплачу по двойному тарифу.
Кое-как доехали. Ввалились в лифт. Меня тут же прижали к стене, покрывая поцелуями шею. Я удивительно проворно расстегивала пуговицы на его рубашке. Да, когда твоя половая жизнь происходит в подсобке театра, таким приемам учишься быстро.
Открывали дверь на ощупь, сгорая от желания оказаться прямо сейчас за черной дверью спальни.
Подозрительный треск под ногой Медведя вернул нас в реальность. Плохой знак, очень плохой. Отстранились друг от друга и одновременно посмотрели вниз. Игрушка. Елочная. Очередной медведик пал смертью храбрых.
Роман стоял спиной к гостиной.
— Ася, ты сейчас выгляни и скажи, стоит мне оборачиваться или пойти сначала за коньяком.
— Хорош…оооооо.
Картин предстала впечатляющая. Пока нас не было дома, Веник решил навести свои бульдожьи порядки на вверенной территории. Не знаю, как ему это удалось, но он весьма профессионально уронил елку. Пышная пластиковая красавица лежала на боку, грустно поблескивая гирляндой. Вокруг игрушки. Некоторые разбиты. А сам Веник…
— А мальчик-то вырос, — тихо заметил Медведь. Не дождался моего разрешения и все-таки обернулся. — Это рейтинг восемнадцать плюс.
У него хотя бы были слова. Я же только хватала ртом воздух, наблюдая как Веник активно предается разврату на кожаном диване с…плюшевым дедом морозом.
— Веник, сволочь! — рявкнула во все горло. О, голос вернулся.
Пес замер. Медленно обернулся, чтобы убедиться — хозяйка вернулась — и со всех ног куда-то драпанул. Мне же придется разгребать последствия этого восстания.
— Какой ужас, — выдохнула и рванула к елке.
Блин, какой кошмар! Вот Веник, умеет же все испортить. От обиды на глаза навернулись слезы. Это могла быть прекрасная ночь, безумная и страстная. Увы, теперь страсть если у кого и будет, то только у Веника с плюшевым Дедом Морозом. Мне же предстоит убирать стекло. извиняться перед Медведем и собирать вещи.