— Э… Да так.
Я мысленно прикинула, могу ли быстро покинуть магазинчик, не проходя мимо одноклассника. Первое впечатление говорило, что это невозможно, но я не теряла надежду. Не теряла до тех пор, пока сзади не послышались шаги. Робкий взгляд через плечо подтвердил страшную догадку: одноклассник уверенно шел ко мне с широкой улыбкой на лице.
Черт, только не это! Я заметалась, как кот, которому сейчас прилетит тапкой за расколотый горшок с геранью. Вот только отступать было некуда.
Одноклассник приблизился вплотную и вежливо откашлялся. Я в отчаянии скосила на него один глаз. Парень наклонил голову набок и вдруг выпалил:
— Девушка, а вашей маме зять не нужен?
— Не нужен, — пробормотала я не своим голосом.
— Жалко, — грустно вздохнул он, а потом, задумчиво почесав затылок, скрылся за ближайшим стеллажом.
Из моей груди вырвался тяжелый вздох. Не узнал! Ура! А ведь я только недавно сокрушалась, что пропустила последние две встречи с одноклассниками, не понимала, дурочка, собственного везения. Я даже приосанилась немного на радостях. Нет, правильно бабушка говорит: что ни делается — все к лучшему.
Минуты через две наконец подошла наша с Виолой очередь. Мы заплатили за книгу и на всех парусах ринулись к Георгию, нас ожидала Красная Поляна.
31
День выдался насыщенным. Как и планировали, мы вдоволь накатались на канатных дорогах, а потом отправились глазеть на Олимпийские объекты. Последние нам, впрочем, довольно быстро надоели, и мы свернули в кафе. Готовили в Адлере вкусно. Каждый из нас слопал по куче всего, а потом Георгию пришла просто замечательная идея арендовать велики.
Кто же знал, что с набитыми животами велопрогулка по набережной — такое себе удовольствие! Но мы же упорные! Мы примерно час строили из себя фитоняшек и только потом оставили съеденный люля-кебаб в покое и рванули купаться.
Людей на пляже было неприлично много. Виола, конечно, сразу стала коситься на меня с тревогой, и мне пришлось сделать кислую мину. С ней и плескалась, превозмогая желание хохотать и визжать от удовольствия.
Когда все устали и выбрались из воды, Георгий стал агитировать племянницу на поход в парк аттракционов. Она попыталась отмазаться, но он тут же разбил все ее возражения одной единственной фразой: «Подумай о Лиде: она, наверное, с детства мечтала побывать в таком парке».
Я чуть было не ляпнула, что на каруселях меня вообще-то жутко укачивает, но вовремя прикусила язык. Раз Георгий сказал, что все ради меня, значит надо терпеть.
Виолин альтруизм, как обычно, сыграл нам на руку. Через двадцать минут мы уже грузились на первую карусель.
Домой мы возвращались по темноте. Виола фонтанировала восторгом, а меня жутко мутило. Мысленно я, наверное, раз двести пообещала себе, что больше не подойду ни к одному аттракциону.
Наконец, мы подъехали к дому. Павел тут же вышел на крыльцо, на лице у него читалось раздражение. Он несколько раз звонил нам, пока мы были еще в пути, — было понятно, что он волнуется. Я уже приготовилась к отповеди, но стоило Павлу заметить счастливые глаза дочери, как лицо его тут же смягчилось.
— Пап, ты даже не представляешь, как классно мы провели день! — завопила Виола, еще выбираясь из машины. — Мы в стольких местах успели побывать!
Она бросилась к отцу и повисла у него на шее, как котейка на шторе. Павел ласково чмокнул дочь в макушку:
— Я очень рад это слышать. А еще я что-то жутко соскучился. Завтра не ездите никуда, ладно? У меня свободный день — имею же я право хоть немного побыть с единственной дочерью?
Виола с беспокойством оглянулась на меня. Я рассмеялась:
— Не переживай: не заскучаю!
Она и Павел тут же ушли в дом, а я отогнала очередной наплыв дурноты и повернулась к Георгию:
— Ты завтра уже уезжаешь?
— Да. С утра, — с грустью ответил он. — А почему ты спрашиваешь?
— Мне нужно обсудить с тобой кое-что очень важное, — чтобы придать своим словам больший вес, я сделала трогательные глаза.
Меня распирало от желания обмозговать вместе с ним надвигающийся день рождения моего деда, на который мне позарез надо было попасть.
Георгия от моих слов будто подменили: он просиял и даже выпрямился:
— Я приду к тебе сегодня ночью. После того, как Виола заснет. Тогда и поговорим.
— Да можно, в принципе, и сейчас все обсудить.
Георгий почему-то смутился, быстро огляделся по сторонам:
— Да нет, сейчас не надо. Ночью.
Я кивнула:
— Ладно, ночью так ночью.
Мне даже и в голову не пришло, что он может что-то там себе надумать. Но он надумал, ага.
32
Заявившись ко мне минут через двадцать после объявленного Павлом отбоя, Георгий тут же прижал меня к стене и накрыл мои губы поцелуем. Это было что-то! От неожиданности я задергалась, как электрик, перепутавший фазу с нолем. Задергалась и зарядила своему озабоченному гостю коленом в пах. Георгий застонал и сложился пополам:
— Ты чего творишь?
— Это ты чего творишь? — сердитым шепотом завопила я. — Какого черта, ты полез целоваться?
— А разве ты меня не за этим позвала? — довольно искренне удивился он.
— Что? Нет, конечно! Я хотела обсудить с тобой деловой вопрос.
Он переменился в лице:
— Серьезно?
— Представь себе!
— Ну извини тогда, — пробубнил он без малейших признаков чувства вины на лице. — Просто во дворе ты так на меня смотрела, будто я тебе очень нравлюсь.
Я покачала головой:
— Нравишься. Как человек. И как наниматель. Но шашни я с тобой водить не стану.
— А вот зарекаться не надо.
Я прыснула со смеху:
— Ну надо же какая самонадеянность!
В его глазах привычно заплясали веселые и энергичные чертики.
— Да, я решительно настроен тебя соблазнить.
— Та-а-ак! — я сложила руки на груди и попыталась сделать серьезное лицо. — Вообще-то, все, что ты сейчас говоришь и делаешь, называется харассмент.
— Но я же не пристаю. Я всего лишь хочу поухаживать.
— Зачем? Зачем портить такие удачные деловые отношения?
— Ты мне нравишься. С первого взгляда понравилась, когда явилась на собеседование с шариками.
— Любишь придурочных? — не удержалась от подколки я.
Его красивые губы тронула полуулыбка.
— Есть немного. И я на полном серьезе предлагаю тебе встречаться.
Я отрицательно замотала головой:
— Не могу. К сожалению, не разделяю твоих чувств.
Он не поверил. Разлохматил рукой светлые волосы, а потом нагло ухмыльнулся:
— Твоя строптивость только раззадоривает. Что же, посмотрим, что ты скажешь через месяц.
— Звучит как угроза.
— Я просто умею добиваться своего, — он подошел ко мне и осторожно приподнял пальцами мой подбородок. — Я сделаю все, чтобы однажды ты сказала мне «да».
Я отстранилась:
— Знаешь, иди-ка ты к себе.
— Но ты же хотела что-то обсудить.
— Хотела. Но теперь как-то нет настроения с тобой разговаривать.
Георгий по-хозяйски развалился на моей кровати:
— Да ладно тебе! Выкладывай, чего стряслось.
Я возвела глаза к потолку. Почему в моей жизни всегда все так сложно? Мне хотелось, чтобы Георгий как-то помог мне с днем рождения, но его внезапное признание совершенно выбило меня из колеи. Прямо злой рок какой-то!
— Ну давай же, Лида, рассказывай! — мой потенциальный помощник нетерпеливо заерзал.
— А ты точно не будешь больше набрасываться?
— Что я, животное, что ли? — Георгий как будто даже обиделся. — У меня совсем другие планы: я хочу сделать так, чтобы ты сама на меня накинулась.
Да уж! Бывают же такие упертые.
Стараясь не встречаться с Георгием взглядом, я быстро объяснила, зачем, почему и насколько мне нужно отлучиться из Сочи.
— По-моему, ты напрасно переживаешь, — покачал головой он, с многозначительной ухмылкой выслушав мою пламенную речь. — Просто скажем Виоле, что ты едешь в гости ко мне. Хочешь посмотреть Краснодар, или, там, пошопиться. Фигня вопрос, короче.
— Думаешь, она поверит?
— Гарантирую!
От его железобетонной уверенности у меня даже дурнота уменьшилась, а губы тронула легкая улыбка. Последнюю Георгий, конечно же, сразу принял на свой счет. Он подался вперед и одарил меня весьма двусмысленным взглядом. И в этот самый момент в дверь неожиданно постучали.
Мы даже вздрогнули слегка. Вздрогнули и оба стали серьезными.
— Скорей всего, это Виола, — шепотом предположил Георгий. — Наверное, приснилось что-то нехорошее, или, наоборот, бессонница замучила.
— Наверное, — я стянула его с кровати и стала пихать по направлению к ванной. — Думаю, тебе лучше спрятаться.
— Зачем?
— Мало ли, что ребенок подумает? Прячься давай.
Георгий забубнил что-то возмущенное, но потом все-таки уступил. Я закрыла за ним дверь ванной, поправила сарафан и только потом отперла дверь. На пороге стояла отнюдь не Виола, нет. Поздним визитером оказался Павел.
— Приве-е-ет, — тихо проблеяла я, лупая глазами, как филин.
— Да вроде виделись уже, — хмуро пробормотал он, входя в комнату. — Не разбудил, надеюсь? Я просто заметил, что у тебя свет горит, потому решил зайти.
— По-твоему, я сплю в одежде?
Он покосился на меня с раздражением:
— Откуда мне знать? Я над этим вопросом как-то не задумывался.
Ох уж эти мужчины! Я украдкой вздохнула:
— Ладно, проехали. Ты чего притащился-то?
Павел слегка смутился, отвел глаза:
— Я тут подумал… Короче, извини за те гадости, которые я тебе недавно наговорил.
— Какие именно? — вполне искренне оживилась я.
Он моментально ощетинился:
— Может, хватит уже глумиться? Я про слова о том, что ты — охотница за богатыми мужиками.
Я кивнула, и он, чуть приободрившись, продолжил:
— Ну, в общем, я погорячился немного. Никакая ты не охотница, обычная девчонка без царя в голове. В общем, не обижайся на меня, ладно?
У меня даже дар речи пропал. Он извиняется или все-таки продолжает обзываться?
— А, да! — вспомнил Павел. — Еще я хочу сказать, что очень признателен тебе за то, что ты делаешь для моей дочери. За те несколько дней, что ты у нас гостишь, она переменилась к лучшему: улыбается, даже загорела немного…
— Я очень рада, что мое присутствие полезно, — вежливо отозвалась я. — И гарантирую: у меня и в мыслях не было никаких уловок и манипуляций. Просто мне хочется нормально общаться, все же в одном доме живем.
— Да я понимаю… — поддакнул он. — Даже не знаю, что тогда на меня нашло.
И вот в тот самый момент, когда мы уже почти окончательно помирились, из ванной раздался страшный грохот. Видимо, Георгий что-то уронил.
Павел вздрогнул и вытаращил на меня удивленные глаза:
— Что это?
— Наверное, что-то в трубах, — соврала я. — Бывает.
Он усмехнулся, потом в два шага достиг ванной и распахнул дверь. Прямо за нею с вантузом в руке стоял Георгий и глуповато улыбался. В глазах Павла заискрили молнии.
— Так, а ты что здесь делаешь?
Георгий задумчиво почесал затылок, а потом решительно, по-деловому рапортовал:
— Лида, пожаловалась, что у нее вода плохо уходит. Вот решил посмотреть.
— С каких это пор ты у нас разбираешься в сантехнике?
— С давних, Паш, с давних, — Георгий перевел взгляд на меня. — Ну все, Лид, можешь не переживать: засор устранен.
Я всплеснула руками:
— Замечательно. Как говорится, спасибо тебе большущее.
Георгий передал вантуз Павлу и театрально раскланялся:
— Я к себе. Если что-то еще понадобится, смело обращайтесь в любое время дня и ночи.
Через секунду он скрылся за дверью. Павел несколько секунд смотрел ему вслед, а потом повернулся ко мне. На его лице не было и следа былой приветливости.
— Наверное, это волосы виноваты, — промямлила я. — У меня дома слив тоже частенько забивается.
Глаза Павла сузились до щелочек, а потом он медленно, с расстановкой сказал:
— Да ты у нас, я смотрю, настоящий стратег. Времени даром не теряешь. А что? Правильно! Надо же сразу по нескольким целям бить, авось где-нибудь да выгорит.
— Это ты сейчас о чем?
Павел не ответил, молча развернулся и вышел вслед за Георгием. Прямо с моим вантузом.
Нет, ну какая беспечность! А если у меня и правда слив забьется?
33
Пришло время для моего третьего урока кулинарного мастерства.
— Приготовим пасту, — сообщила я Виоле, буквально заглядывающей мне в рот. — С креветками. В сливочно-чесночном соусе.
— Ой, — только и сказала «племяшка».
Я быстро достала из морозилки коробку с креветками и набрала в кастрюлю воды. Виола стояла посреди кухни, совершенно не двигаясь.
— Что такое? — заволновалась я. — Не бойся, я проверила: у нас есть все ингредиенты.
Она слегка дернулась, словно от резкого окрика, а потом по ее щекам вдруг потекли слезы. Вот тут я по-настоящему испугалась.
— Заяц, ты почему плачешь?
Виола низко-низко опустила голову, словно стеснялась своих слез:
— Макароны с креветками — мамино любимое блюдо.
— Да? Я не знала.
На меня тоже напал ступор. Я несколько секунд тщательно взвешивала приходящие в голову слова, настойчиво пыталась придумать что-нибудь мудрое, но потом просто шагнула к Виоле и крепко прижала ее к себе. Она не сопротивлялась, уткнулась лицом мне в плечо и пару раз всхлипнула. Я осторожно погладила ее по спине:
— Хочешь, что-нибудь другое приготовим: омлет, драники?
— Нет! Хочу пасту. Надеюсь, у меня получится.
— Конечно, получится! — произнес тихий голос со стороны входа.
Мы обе чуть вздрогнули. В дверном проеме стоял Павел, и в его глазах плескался целый коктейль чувств: грусть, любовь, отчаяние…
Виола быстро стерла ладонью слезы и попыталась улыбнуться:
— Доброе утро, пап.
— Доброе утро, — ответил он с нежностью. — А меня обнимешь?
— Конечно! — она тут же перекочевала из моих объятий в отцовские, а я достала из холодильника чеснок и с повышенным энтузиазмом погрузилась в чистку.
Мне все еще было не по себе в присутствии Павла. Почему-то до чертиков хотелось заслужить его одобрение, но, понимая, что оно мне не грозит, я злилась на себя и пыталась казаться равнодушной к его присутствию.
Через пару минут к нам присоединился Георгий. Он просто сел за стол и откровенно глазел на меня все время, пока я и Виола готовили. Я, конечно, делала вид, что ничего не замечаю.
Наконец паста была готова, и все сели за стол.
— Вот и пора мне возвращаться в любимый Краснодар, — с театральным пафосом произнес Георгий и зачем-то пихнул меня под столом коленом.
Я вытаращила на него непонимающие глаза.
— Но я не расстроен, — медленно растягивая слова, добавил Георгий. — У вас, в Сочи, круто, но и у нас хорошо. Все-таки краевой центр!
Георгий пихнул меня еще раз. Я занервничала. Что, черт возьми, ему надо?
— У нас столько всего интересного! — он стал подавать мне глазами какие-то странные знаки. — Столько всего интересного!
Моя нога получила еще один ощутимый тычок.
— Ай! — взвизгнула я, не удержавшись.
— Что такое? — спросил Павел, переменившись в лице.
И тут до меня дошло, чего добивается Георгий. Я широко улыбнулась и покачала головой:
— Краснодар и правда очень хорош! У меня знакомые чуть ли не через одного туда переезжать собираются.
— И что? — хмуро спросил Павел.
— Ничего, — невольно огрызнулась я. — Просто очень интересно, чем он их так привлекает. Я бы съездила на экскурсию.
— Это легко устроить! — подхватил Георгий. — Садись на электричку и приезжай. В любое время. Я тебя встречу и покажу город.
— Серьезно? — я образцово-показательно всплеснула руками. — Это так мило с твоей стороны! А тебя это точно не затруднит?
— Конечно, нет, — Георгий, расчувствовавшись, меня даже приобнял. — Для меня это будет удовольствием.