Орлов поморщился.
— Дима, сколько тебе можно повторять: не было у меня ничего с этой приблажной… почему она тебе наврала, я не знаю. Это вообще мало интересующие меня подробности! Давай, не будем ссориться?
Дроговозов так не считал.
Взвизгнув, я отскочила в сторону, когда Дмитрий набросился на Тимофея, задевая пару столов, ломая их тем клубком из тел, который у этих двоих получился.
Казалось, у меня сердце остановилось от ужаса. Я не знала, что предпринять: бросаться звать на помощь или просто кричать… потому что «кричать» — это сейчас для меня было совсем легко.
Ни того ни другого я себе не позволила. Схватив огромный металлический таз, вмещающий в себя бутылки три шампанского, уже выпитого празднующим населением, высыпала кубики льда с подтаявшей водой на дерущихся, быстро подскочивших на ноги.
Разбитая губа Дроговозова и нехилая гематома на скуле, конечно, проигрывали небольшому синяку под глазом Орлова, но фингал того обещал «загореться» ярче к утру.
Я разозлилась.
— Вы вообще дебилы?! Что тут устроили?! У вашего друга, чтоб вас, СВАДЬБА!!! Так разве ведут себя настоящие друзья?! А ну, быстро разошлись! Завтра будете разбираться, недоумки чёртовы?! Кукол они не поделили, скотины двухметровые!!! Ещё совести хватает претензии кидать!!! К психологу на приём! — указав пальцем в сторону, вызвала дикий смех у неадекватной парочки, ещё недавно отпускающей друг другу тумаки. — Вы — дебилы?!
— Уже было, кроха, — хмыкнул Дмитрий, тут же зашипевший от боли. Кровь на его губе засочилась сильнее.
— Быстро приводить себя в порядок, пока Роман не увидел ваши морды!
— Хорошая девка, — пихнул Дроговозов Орлова в плечо, вызывая стон у моего начальника, а меня лишая дара речи.
«Реально больной…»
— Береги её, а то, чуть музыканты себе не забрали.
«Я ничего не понимаю!»
— Пойдём со мной, — приказал Тимофей, когда его друг скрылся в темноте наступающей ночи.
Скрестив руки на груди, поджала недовольно губы. (1bd23)
— Мне нужна твоя помощь… пожалуйста…
Горестно вздохнув, возвела глаза к белому пологу шатра, смиренно двинувшись в сторону санатория, где Шепелевы сняли чуть ли не половину здравницы для приехавших на их свадьбу гостей.
Если бы я знала тогда, что в одном из таких номеров мне предстоит провести ночь…
Глава VII
Тимофей Орлов
— Дайте сюда!
Выхватив у меня клочок ваты, Дарина положила её обратно в аптечку, которую сама же принесла из ванной комнаты номера, выделенного мне Шепелевым, и велела:
— Садитесь.
Только последовав приказу красавицы с 3D формами, опустившись на край постели, сразу понял, в каком невыигрышном положении оказался. Пусть и не имея глубокого выреза, аппетитная грудь личной помощницы оказалась прямо напротив моего лица. В штанах тут же стало тесно.
— … взрослые мужики… — ворчала себе под нос Соколова, раздражённо поджав губы, — … тридцатник стукнул, а они туда же… подростковый период решили воскресить в памяти… К глазу приложите!
Взяв из рук девушки закрученные в полотенце кубики льда, которые та ловко извлекла из мини холодильника, снова послушно выполнил указания, находя какую-то прелесть в её недовольстве.
«Почему нет? Своего рода забота».
— Обязательно надо было месить друг друга, словно тесто?!
— Вообще-то, — не выдержал я, зашипев, когда Даря приложила к разбитой брови ватный диск с перекисью водорода, — не я первый начал!
— Потрясающе! — одёрнув руку, Соколова сузила глаза, тем не менее подув на ранку, выбивая не только дух из моих лёгких, но и способность думать, приблизившись ещё ближе. — Вы ещё и эту подростковую реплику сюда приплели! Очень по-взрослому! Ладно, вы забыли про то, что я просила меня, как можно быстрее, домой отвести, но про друга!!! Вы же им чуть свадьбу не испортили! Это хорошо, что салют хлопал с таким грохотом, что не был слышен треск ломающихся столов под вашими телами! Разве не заметили, что Екатерина весьма трепетно отнеслась к ходу проведения своей свадьбы?
— Заметил.
Выдавил из себя одно единственное слово и помрачнел, вспоминая, чем вызвано желание девушки поскорее попасть домой.
Тот телефонный разговор, на завершение которого я приблизился к Соколовой, разбудил во мне такие странные, совсем не приятные чувства, знакомства с которыми я отродясь не имел!
Думать о том, что у Соколовой есть ещё какой-то «Тимофей» — было сродни известию о третьей мировой войне. Хотелось вытянутся во весь рост и дать такой отпор неприятелю, чтобы он забыл сам себя, не то, что зариться на чужих женщин!!!
— Не хмурьтесь. У вас края раны расходятся… и кровь течёт, — тревожный голос Дарины вернул меня в реальность, а мой взгляд — в ложбинку её грудей. — Мне кажется, вам надо швы наложить… иначе останется шрам.
Резко поднявшись, стал расстёгивать пуговицы рубашки, с безрадостным удовлетворением наблюдая, как глаза Дарины стали расширяться от непонимания, пока сама девушка сделала испуганный шаг назад.
— Не надо. Швы украшают мужчин.
Ротик прелестницы приоткрылся, а её блестящие от тёмно-розовой помады губы сложились формой в букву «О».
— Располагайся поудобнее, Соколова. Мы остаёмся здесь на ночь.
Надеясь, что Даря не слишком быстро придёт в себя, трусливо поспешил в ванную, достаточно успев узнать характер этой фурии.
— ЧТО?!? В смысле — «остаёмся на ночь»?! — Мои надежды не были услышаны. — Я… мы так не договаривались!
Призывая на помощь всех святых, медленно повернулся к личной помощнице.
Дарина сейчас была похожа на обиженного и злого ёжика, собирающегося заколоть иголками своего противника. Пышка покраснела от негодования, явно претендуя на место самого лучшего партизана.
— Не надо на меня так смотреть, — холодно заметил я, так и видя несостоявшуюся встречу двух любовников. — Никто не планировал, что так получится. Не я строил глазки чужому другу! Не я виноват, что Дима надумал себе невесть, что на счёт тебя!
— Я не поняла сейчас! Это вы МЕНЯ обвиняете, что отхватили от Дроговозова?! — Я посчитал необходимым промолчать… и моё молчание было расценено правильно. — Дда… да… да вы…
Даря задохнулась от возмущения, открывая и закрывая ротик, как рыба, выброшенная на берег.
— Ну? И кто же я?
Негодующе выдохнув со свистом, девушка сжала руки в кулачки:
— Беспринципный, наглый, скидывающий свои косяки на совершенно посторонних людей, инфантильный эгоцентрик и циник!
— Пф! Кто бы говорил!
— Что?!
Видя, что девушка медленно, но верно, приближается к стадии «бешенство»… и я вместе с ней, снова попытался открыть Дарине глаза на свои чувства:
— А как же?! Для чего ты ещё распиналась на счёт моих недостатков и моего отношения к тебе, когда я сказал, что ты мне нравишься?! Трудно было сказать, что у тебя просто есть другой мужчина?!
Челюсть Соколова чуть не уронила на пол.
Вот такой я её и оставил в одиночестве, заходя в ванную комнату, злой, как чёрт.
Скинув брюки, только взялся за резинку трусов, как эта бешеная фурия влетела с телефоном в руке, совсем не смущаясь того факта, что я практически не одет.
Дарина
Впервые за свою недолгую жизнь я чувствовала искреннюю, до одури ослепляющую ярость.
«Да как он смеет меня обвинять в своей ссоре с другом! Ещё попытки свои — ослепить меня обаятельностью и внешней безукоризненностью, сюда приплёл, явно надеясь на женское «люблю ушами»! И какой ещё, к дьяволу, другой мужчина?!»
— Знаете, что?! А фиг с вами!!! Вызову такси! Так что не волнуйтесь, когда выйдете после освежающего душа и меня не обнаружите!
Я уже собиралась выскочить обратно, только сейчас с ужасом осознав, что вломилась в совсем не подходящий момент, как меня схватили за предплечье, резко останавливая.
Подняв голову, с затаённым страхом посмотрела на Орлова, лицо которого обманчиво не таило в себе никакой угрозы.
— Не глупи, — чуть ли ни ласково произнёс Тимофей, своим взглядом проникая внутрь. — Я специально, что ли, на кулак Димкин натыкался?
Осмотрев глаз начальника с несвойственной мне пристальностью, недовольно нахмурилась.
«Там же ничего нет! Даже припухлости уже не осталось! Он издевается?!»
— Как я, по-твоему, поведу машину, если глаз у меня дёргает и щипает?! На улице кромешная темнота! А такси… ты давно с таксистами ездила? По сравнению со мной, они настоящие гонщики!
«Нет-нет-нет… он просто тебя пугает, Дарина!» — убеждала сама себя, помня, как цеплялась за руку Тимофея, пока он рассказывал мне историю любви его брата и незнакомой мне Веры.
Губы Орлова растянулись в язвительной улыбке, пока сам мужчина внимательно наблюдал за моей реакцией, явно удовлетворяясь ею.
— Ничего с твоим Тимофеем не случится до утра! Переночуем здесь, а завтра сразу на съёмки… я договорюсь, чтобы Жерар отпустил тебя пораньше, — снисходительно произнёс босс, всем своим видом говоря обратное. Его лицо приобрело суровое выражение. — Сможешь даже устроить своему… любовнику… романтический… вечер.
Казалось, каждое слово Орлову даётся с трудом, с непосильной тяжестью, но меня задело другое.
— Вы сейчас о Тимке говорите или о существующем только в вашей больной фантазии мужике?! Потому что только в такой трактовке я не обижусь на ваши идиотские намёки! — Выхватив руку из мужского захвата, возмущённо всплеснула руками. — Нет, я понимаю! Задела ваше пресловутое мужское эго! На мальчишник группу парней с нетрадиционной ориентацией заказала! Но… обвинять меня в зоофилии?! Знаете ли, это уже слишком!
— Что???
Лицо тёзки моего домашнего животного вытянулось от удивления.
— То! Не собираюсь я романтический вечер своему коту устраивать! Бред какой! Тимоша и простым кормом без всяких свечей обойдётся!!!
Несколько секунд Тимофей Владимирович просто стоял, как соляной столб, и вдруг, как разразиться гомерическим хохотом! Я даже подскочила от неожиданности.
— Дарина… Дарина Андреевна, — опуская полотенце вниз, еле выдавил из себя представитель сильного пола.
От одного вида кубиков пресса на его животе у меня пересохло во рту.
— Дарина Андреевна, вы уникальны.
К щекам прилила кровь, и мне тут же стало жарко.
«Чтоб тебя!» — выскочив из ванной комнаты, под аккомпанемент грудного смеха, застыла посреди комнаты с телефоном в руках, часто дыша. — «Что ему не скажи, он всё выворачивает себе на пользу, скользкий обманщик!»
Прекрасно понимая, что придётся пойти на поводу у настоящего лжеца из-за моей боязни поездок на автомобиле, обиженно сдулась, переживая теперь за реакцию своего тела, внезапно зажившего своей жизнью.
Как назло, на глаза попалась кровать, стоящая в номере в единственном экземпляре, совсем непохожая на те кровати, к евро размеру которых я привыкла. И тут передо мной возникла главная проблема: «Я буду спать здесь?! А если здесь, то где тогда проведёт ночь этот прощелыга?!»
Я уже хотела вернуться и поинтересоваться ответом на свои вопросы, как до меня донесся плеск воды, сквозь которые слышалось пение Тимофея:
— Каждый день взлетая,
Помни о любви… и себя береги…
Вот тебе, родная,
Крылья мои!
Меня давно пленили демоны…
«Дарина, ты пропала!» — ёкнуло сердце, сразу быстро забившись в груди от звука приятного баритона мужчины, будто реально поющего для меня.
«Успокойся! Он говорил это несерьёзно! Ты не можешь ему нравиться! Таким, как Орлов, не нравятся такие толстые девушки, как ты! Он — ВЛАДЕЛЕЦ «Дома Моды»!!! Ты совсем с ума сошла?! Не ведись на его игру!!! Это лишь очередное развлечение, для которого тебя наняли! Роль клоуна-игрушки тебя вдохновляет?!» — мысленно надавав себе по щекам, почувствовала, как они стали нещадно пылать.
Решив себя занять, пока этот «певец» не вернулся обратно, позвонила маме и предупредила, что останусь в валуевском санатории на ночь, обещая всё рассказать, когда вернусь завтра после работы.
Слишком радостный голос родительницы сильно напрягал, но не это меня волновало к концу разговора — песня Орлова закончилась как раз в момент нажатия кнопки отбоя.
Резко выдохнув, развернулась в сторону двери ванной комнаты, сильно нервничая от того, как сердце грохочет с надрывом, почему-то слышась не в пятках, как многие утверждают, а в ушах.
«Так это и не страх, чтобы сердце «уходило» в пятки…» — пронеслось в голове, быстро растворяясь, будто отзвук эха.
Мой взгляд встретился с взглядом Тимофея Владимировича, счастливо улыбающегося чему-то, как никогда прежде, а мне так и хотелось спросить у того неизвестного шёпота:
— Что же это тогда?
— Где, — задал свой вопрос Орлов, вскинув брови, вытирая полотенцем мокрые волосы небрежными манипуляциями.
— Кто?
«Господи! Зачем ты создаёшь таких мужчин?!» — обратившись к провидению, выглядела, словно идиотка, таращась на капельки воды, сбегающие по влажной коже своего молодого начальника.
Сухость во рту стала такой запредельной, что, казалось, только эта влага и спасёт меня от жажды.
«Какой ужас!!!» — шумно вздохнув, растеряла всю себя… и свой словарный запас, поэтому ответить на ту нелепость, которую, я думала, что мысленно произнесла, не смогла.
Улыбка Тимофея стала ещё шире.
— Я не смогу ответить на твой вопрос, если ты не дашь некоторые уточнения.
— Кхм-кхм… я интересуюсь, что это за кровать такая?
Тимофей Орлов
«Какая же она аппетитная!» — скользя взглядом по фигурке Соколовой, чуть ли не физически ощущал её возбуждение.
Серые глаза, которые медленно потемнели от увеличившегося зрачка девушки, блестели, затаив в своей глубине страх.
«Пугать Дарину нельзя! Господи, дай мне терпения!»
— А что тут непонятного? — хрипло ответил я, не понимая, к чему ведёт обладательница самых вкусных губ, которые мне когда-либо удавалось испробовать за свою двадцати семилетнюю жизнь. — Санаторий — когда-то бывшее поместье дворянского рода. Его планировка и содержимое соответствуют купеческому стилю.
— Угу, — буркнула личная помощница, ещё больше краснея. — Особенно кровать! Вы, кстати, где будем спать?
— «Будем»? — тут же подхватил девичью оговорку, заставившую Соколову побледнеть, а потом снова резко покраснеть, когда я продолжил: — мне нравится твой настрой, детка!
— Хватит! — не успел я сделать и шага, как моя помощница, наконец, пришла в своё нормальное состояние. — Мне уже наскучили ваши развлечения, не говоря уже про шутки на мой счёт!
— Никто и не шутит.
— Ничего не хочу слышать, — как маленькая, Соколова заткнула уши двумя руками, двинувшись в сторону ванной комнаты. — Я пока приму душ, а вы подыщите себе место, где будете ночевать!
Только за девушкой закрылась дверь, как я с улыбкой откинул одеяло небольшой кровати, явно не дотягивающей до смыслового значения прилагательного «двуспальная», но превосходящей «односпальная», и забрался на удивительно мягкий матрац, насмешливо заметив:
— Какая милая девушка! Разрешила мне «место подыскать»! С удовольствием последую твоему совету!
Двадцать минут ожидания, и в дверях появилась Соколова в одном нижнем белье, с белым халатом на плечах, который тут же запахнула, возмущённо воскликнув:
— Да что ж такое?! Вы издеваетесь надо мной?!
— Дарина, я устал, — со всей серьёзностью посмотрев на девушку, нахмурился, понимая, что у Соколовой сейчас начнётся истерика. — Номеров в санатории свободных нет… и это точная информация, — «Слава Богу!» — поэтому, давай не будем сейчас вести себя, как подростки-девственники?
Дарина отчаянно покраснела, нервно стиснув полы халата, а я изумлённо приподнял брови:
— Да ладно!
— Выметайтесь на хрен отсюда! Я не собираюсь спать с вами в одной постели!!! И мне плевать, что там сейчас пришло в вашу дурную голову!