Это что за витиеватые намеки? Он что во мне Никиту, что ли, разглядел? Универсального солдата? Не гони коней, старче.
— Компромат. — Твердо обозначила рамки я.
— Именно. — Не без досады согласился он на эти рамки. — И с учетом факта вашей биографии, Полина Викторовна, я более чем уверен, что вам это под силу. Всего лишь нужно… хм… войти в доверительные отношения с этим человеком настолько, чтобы он позволил вам заняться его делами на более глубоком уровне, где есть определенные подводные камни, которые мне весьма интересны.
— Когда я обнаружу эти самые подводные камни, что я получу взамен?
— Очень солидное вознаграждение.
Я рассмеялась. Тихо и с удовольствием, внимательно глядя на этого хитросделанного мужика.
— Дмитрий Степанович, вам напомнить, по какому именно поводу мы с вами встретились?
— И, разумеется, я прекращу всякие взаимоотношения с вашей очаровательной сестрой. — Послушно согласился он. — У вас же такой весомый довод в виде угрозы моему семейному благополучию, а после того, как вы поможете, вполне ожидаемым и закономерным будет то, что мне не захочется портить с вами отношения, ведь я человек очень благодарный.
Интересно. Это правда интересно. Ломить ему свою волю в одностороннем порядке не получится. И после таких змеиных поползновений с нужными акцентами и не хочется. Умный мужик — это головняк. Он не торопится и не торопит меня, а это значит лишь одно:
— Это не все, верно?
— Вы далеко пойдете, Полина. — Одобрительно улыбнулся он, чуть прищурено глядя на меня. — Определенно многого добьетесь в этой жизни. Очень жаль, что ваш супруг был не так дальновиден. И так опрометчив с угрозами. К тому же, это весьма невежливо с его стороны шантажировать женщину финансовым благосостоянием.
Светка просто идиотка.
Я прикрыла глаза и улыбнулась, рука сама собой потянулась за бокалом — намечается что-то очень интересное. Моя сестра — влюбленная дура, которая в попытке удержать хмыря который ее просто трахает раскрыла все карты. Причем не свои. Господи, да нельзя же мужику все рассказывать, как бы ты там его не обожала! Тем более о своей семье трепаться! Может, Светку к нам подкинули? Или жалостливая мама купила ее цыган. Ну, или перепутали в роддоме. Не можем мы с ней быть от одних и тех же родителей. Я в девятнадцать лет не была такой тупой как она. В нашем родстве есть явно какой-то подвох.
Я откинулась на спинку кресла, пригубив бокал, оценивающе глядя на Дмитрия Степановича, мило мне улыбающегося.
— Полагаю, вы сейчас добавите мне мотивации работать на вас? — Понимающе продолжила я.
— Работать на другого человека, Полина Викторовна, — мягко поправил он меня. — Но, в принципе, пользу получу я. Ну и вы, само собой. А так да, вы правы. Я окажу вам протекцию при вашем бракоразводном процессе и простилаться она будет так далеко, насколько вас это устроит. Имею в виду раздел имущества, конечно же.
— Это серьезный аргумент. Отдаю должное, вы умеете убеждать. — Хохотнула я, признавая свое полное поражение.
— Так значит, по рукам?
— Если я откажусь?
— Не хочется портить вечер плохими прогнозами, Полина Викторовна. Думаю, вы понимаете, что у меня нет желания доставлять женщине проблем, как и вам не хочется оставаться… ни с чем. Я не руководствуюсь методами шантажа, потому что искренне полагаю, что сотрудничеством можно добиться больших преимуществ нежели конфликтным разрешением ситуации. Однако, если бы я был менее принципиальным человеком, то можно предположить, что свои отношения со Светланой я наверняка бы сохранил. Более того, вы лишились бы всякой возможности сообщить об этом моей жене. И, соответственно, я из мужской солидарности всячески бы поспособствовал вашему супругу в воплощении его угроз. Но я не настолько малодушен, что бы говорить такие страшные вещи замечательной девушке и очень перспективному специалисту. Предпочитаю взаимовыгодное сотрудничество.
— Знаете, я тоже его предпочитаю. — Тяжело вздохнув, заключила я, отставляя бокал. — А еще я, как человек имеющий в своей биографии один занимательный для вас факт, еще и предпочитаю гарантии. И, разумеется, как всякий перспективный специалист работаю по предоплате.
— Я весь внимание.
— Не посчитайте за оскорбление, но я бы хотела чтобы вы явственно обозначили серьезность вашего ко мне отношения как к замечательной девушке и перспективному специалисту, который будет с вами взаимовыгодно сотрудничать.
— У вас прекрасно поставлена речь, но я вас не понимаю, к сожалению.
— Вы же тут полчаса мне по ушам ездили своим словесном поносом, Дмитрий Степанович, простите мне этот маленький потуг на месть, я уже просто не сдержалась. — Смягчила грубость слов обворожительной улыбкой.
Он рассмеялся. Громко и весело, с одобрением посмотрев на улыбающуюся меня.
— Поразительно насколько же вы не похожи со своей сестрой. Очень разные люди.
Не поверишь, мужик, сама хуею с этого факта. Погнали дальше:
— В качестве гаранта я бы предпочла вас не видеть рядом со своей сестрой и обличить это в форму по возможности наиболее безобидную для моих с ней взаимоотношений.
— Полина, вы просто очаровательны. Но давай-те все же более доходчиво для моего уже не такого, как оказалось, прыткого ума.
— Я снова не удержалась, простите. — Хотелось плюнуть в эту вежливо улыбающуюся рожу. — Имею в виду, что на весь период моей работы, вы не подходите к моей сестре, повод придумайте сами, но я не хочу, чтобы она винила меня в этом. Это и будет мой аванс.
— Занимательное условие, особенно с учетом обстоятельства, что Светлана знает, что предметом нашего с вами обсуждения стала она.
— Вы тоже меня просите не в магазин за хлебом сходить. — Напомнила я, удерживая его взглядом.
— Ваша правда. — Согласно кивнул Ерохин, задумчиво глядя на меня. Вынул из кармана пиджака телефон и кому-то набрал. — Анатолий, через пять минут, после того как от ресторана отъедет синяя БМВ Полины Викторовны, отвезите Светлану домой, скажите, что у меня срочно наметилась встреча, но я ей перезвоню и все объясню немного позже. Да, спасибо.
Я медленно кивнула, глядя на его телефон, отложенный на край стола и поднялась.
Перед выходом из ресторана остановилась, глубоко вздохнула и решительно толкнула дверь. Слетела по ступеням, бросив искренне злой взгляд на припаркованный прямо у входа Крузер и метнулась к своей машине. Выехала лихо, с небольшим заносом и с рыком двигателя помчалась вниз по проспекту. Как и следовало ожидать, мой спектакль произвел впечатление на Светку, сидящую в Крузере. Она набрала мне, когда я поворачивала в проулок, чтобы обогнуть квартал и подъехать к ресторану с другой стороны. Спросила все ли в порядке. Я от души послала ее по известному адресу и с чувством обматерила Ерохина. Она сказала, что перезвонит и вроде бы даже разревелась. Скорее всего от облегчения, что у меня ничего не вышло. Дрянь наивная. За ее же благополучие ратую. Кто бы за меня так впрягался.
Связалась с таким козлом еще, господи… Ладно хоть не тупорез самоуверенный, за обоюдную выгоду вон выступает и тонко намекает, что пустит мою жизнь под откос в случае несогласия. Одним словом политик. Лучше бы она с нариком снюхалась, прости господи, одни проблемы от этих умных мужиков… Деньги срубят, опору под ногами почувствуют, а ты потом под их дудку пляши без права голоса. Для чего, спрашивается, я так упорно образование получала уже будучи в замужестве за «ой-он-такой-обеспеченный-у-тебя-ну-зачем-ты-время-на-эту-учебу-тратишь»? Для чего на работу рвалась, всеми правдами и неправдами упрашивая Андрея поспособствовать просто одной встрече с Зиминым? Это единственное, о чем я его попросила за четыре года брака. Единственное, до чего я сама добраться вообще никак не могла, а работать мне хотелось. Работать именно с этим человеком, именно у него и на него. Потому что знала, что могу, просто мне нужен один шанс и я хоть на изнанку вывернусь. Вот и все. Мне тоже нужна была опора. Чтобы не остаться без ничего в случае, если что не так у меня с этим «удачным» браком пойдет. Или вообще с жизнью. Или еще что. Мне нужна была опора под ногами. Своя собственная. Ладно еще не залетела, время тянула. Как в воду глядела и все равно оступилась. Светка, какая же ты тупая, блять… Все-таки ее подкинули в нашу семью, не иначе.
Припарковав машину, я посидела еще с пару минут и покинула салон. Крузера на месте уже не было.
Ерохин ждал меня на прежнем месте, с интересом глядя в окно, на мчащиеся по улице машины.
Когда я села на стой стул, он перевел взгляд на меня и негромко произнес:
— Что ж, теперь приступим к обсуждению деталей.
Но Ерохин к ним не приступил сразу, а подозвал холдея и попросил себе коньяк. Когда его заказ оперативно выполнили, откинулся на спинку стула и расслабил узел галстука. Хлопнул коньяку, попросил еще и, протяжно выдохнув, посмотрел на меня:
— Человека зовут Владислав Игоревич Казаков. Контролирует сеть СТО, но меня интересует его деятельность, касающаяся импорта, перекупа и реализации автомобилей на территории Автограда. Знаете этот авторынок?.. Так вот, там есть… так скажем… не совсем честные моменты. К вам он придет через неделю и придет как к аутосорсинговой фирме за бухгалтерскими услугами. Было бы идеально, если бы вы числились до сих пор в фирме Зимина, потому что это уже дало бы определенные рекомендации вам и существенно облегчило вашу задачу. Это возможно?
Это возможно. Это черт возьми, было бы просто идеально. Но. Одно очень весомое — НО, из-за которого я сверну военные действия так их и не начав. Я не могу подставить своего гуру. Не потому что он мне шею свернет. Потому что я его уважаю. И хочу быть схожей. Чтобы и ко мне так же относились, как и я к нему. Поэтому уточняю один простой, но такой важный для моей системы ценностей вопрос:
— Станет ли публичным тот факт, что интересующую вас информацию вы получили именно от меня?
— Нет. Разумеется, нет, если это для вас важно. Но в этом случае я бы посоветовал вам работать наиболее аккуратно, и сделать самой по возможности абсолютно все, чтобы Казаков не догадался о моем вмешательстве при вашем содействии.
Что ж, правила и цель игры обозначены. Мне говорят добро пожаловать, и я не откажусь.
Глава 3
Ерохин развел Свету, что куда-то там уехал и держал свое слово. Это было заметно по тому, как она грустит. И сидит дома. Институт и дом. Я наведывалась к ним каждый вечер.
Еще Ерохин и меня развел. На бурную деятельность. ИП мне оформили быстро, офис сняли в хорошем бизнес центре, по поводу всего полагающегося к офису я вообще не заморачивалась. Дали в довесок девочку Тоню, занимающуюся делами, чтобы у желанного клиента, который прийти должен был через три дня, не создавалось впечатление только что открытого офиса.
Клиент пришел.
Мужик лет тридцати, среднего роста и достаточно симпатичный. Правда с этой вот бесящей меня мужской модой, когда волосы путали локализацию, то бишь лысая башка, но аккуратная борода. Пришел он в день, когда меня по смс предупредил Ерохин: «Сегодня. Не подведите».
Я быстро осмотрела мужика, обаятельно мне улыбнувшегося и заключила что проблем не возникнет.
Опрометчиво заключила.
Это был не Казаков, а его заместитель, с которым мы быстро пробежались по интересующим его вопросам, я выдала список требуемых мне документов и мы распрощались.
А дальше началась жесть, потому что я почти сразу поняла, что к Казакову у меня непосредственного доступа нет, я работала с ним только через его людей. Все документы на подпись забирал улыбчивый, и надо признать очень приятный, несмотря на перепутавшие локализацию волосы, Иван Сергеевич Спасский. Когда возник вопрос по кадрам того сервиса, который я вела у Казакова, то познакомилась с Русланом Эдуардовичем Завьяловым, плотным и странным мужиком. Потом поняла, что он просто ленивый, поскольку пытался на меня спихнуть еще и работу по кадрам, а когда я тактично, но твердо сказала, что это не в моей компетенции, он грустно вздохнул, с ненавистью посмотрев на папку с документами, которую мне притащил.
Потом был еще Владимир Васильевич, который занимался, как я поняла финансами Казакова. Вот с этим мне надо было подружиться, и в виду того, что я явно была в его вкусе, это не составило труда. На его попытки флирта я не отвечала, разговаривая исключительно по возникающим вопросам, но шутки охотно поддерживала.
Казакова не было. Эти его люди были в его абсолютном подчинении, это видно по их манере разговаривать с ним по телефону, когда мне что-то было нужно уточнить, а номера Казакова у меня не было, мне его просто не дали.
Это были его подчиненные, а не друзья, значит выделываться тем, что я замечательный бухгалтер нет смысла, они ему не советуют, они его штат. Мне нужен был Казаков и у меня был вариант, как его дернуть.
Зимин ответил на мою просьбу через неделю, хотя обратилась я к нему еще тем вечером, когда мы впервые встретились с Ерохиным. Но винить его мне было не в чем, в Гималаях, куда он улетел с женой на две недели, как-то проблематично было со связью и интернетом, и он сказал, что если время не терпит, то мне нужно организовать свое ИП, а как вернется, то рассмотрит вариант с филиалом своей фирмы в моем городе. На Эверест он так и не поднялся, сетуя по телефону, что нужно бросать курить.
И он рассмотрел. Нанял меня обратно. После двухчасового разговора в его машине с разъяснением деталей. Нет, разумеется, не сказала, что в конечном счете мне будет нужно ухватить клиента за причинное место и передать его в руки Ерохина. Это было близко к распилу, на это Зимин не пойдет. Я предоставила переданный Ерохиным список с тем, что числилось за ОООшкой и ИП Казакова и Зимин, подумав, дал добро. Потому что там было много всего интересного. Такого вот, даже с первого взгляда, так сказать, многообещающего.
Мой разговор со лысым Спасским был долгим и до нужной степени откровенным. Окончательным фактором, убедившим меня в победе стало то, что об аутсорсинговой фирме Зимина он слышал. Значит, знал чем там занимаются. Плюсы мне в карму на пути к достижению цели.
Лысый пообещал поговорить с Казаковым и уже менее, чем через час мне дали согласие и два автосервиса. Я спихнула ИПешный сервак на Тоню и твердо заявила Спасскому, что мне просто необходимо присутствие Владислава Игоревича прямо вот сегодня и желательно сейчас, потому что нужно заново подписать документы, и если он занят, то я могу сама подъехать.
Спасский перезвонил через пять минут и порадовал вестью, что Казаков-таки явится.
И он явился.
Приехал через сорок минут, вошел в офис без стука. И я поняла, что у меня проблемы. Поняла сразу, интуитивно, хотя ничего такого из ряда вон не произошло, пока он снимал на ходу кожаную куртку и шел безошибочно к моему столу.
Высок, широкоплечий, шаг ровный, спокойный. Брюнет, короткая стрижка, почти под единицу. Черный росчерк бровей и карие глаза. Взгляд которых прошибал навылет.
— Здравствуйте. — Голос низкий, ровный, с едва слышной хрипотцой.
Сел в кресло у моего стола, перекинув сложенную куртку через спинку. Расслабленно, спокойно.
Я поздоровалась. И пошла в бой, доступно, информативно и понятно объясняя, что изменилось, что нужно подписать и почему. Положила перед ним контракт с Зиминской фирмой точнее исправленный вариант, потому что его не устраивала сумма компенсации на случай если его организация понесет потери по нашей вине. Удвоили.
Он без интереса посмотрел на бумаги перед ним, но не притронулся. Снова посмотрел на меня.
Орешек-то по зубам, но я уже прекрасно понимала, что намучиться мне придется, ох намучиться…
И Казаков не преминул это подтвердить — он вообще не шел на контакт. Не спрашивал, не уточнял, не реагировал как положено при разговоре — легким кивком или любым знаком мимики, как ответ и показатель, что человек с тобой в диалоге.
Нет. Он молча слушал все мои пояснения, глядя мне в глаза. Взгляд у него странный. Необычный. Не тяжелый и давящий, но какой-то…
Он смотрел мне в глаза абсолютно спокойно, почти не моргая. Этот его взгляд будто медленно втекал в голову, проникал в кровь, тяжестью разливался под кожей и путал мысли. Я сама не заметила, как начала волноваться, почти сбиваться и желала отвести глаза, словно бы нерадивая студентка сдающая предмет к которому не готовилась и надеющаяся на снисхождение экзаменатора, не склонного к этому. От слова совсем.