- Ч-чего??… Я уроню тебя! - панически пискнула Лена, а все лицо мгновенно запылало от смущения.
- Одним падением больше, другим меньше. – Пожала плечами француженка и золотистые глаза стали по-настоящему безмолвно молить англичанку поддаться на уговоры. – Только попробуем… Тебе всего лишь нужно будет поймать меня.
- Она переживает, что ты тяжелая, Амели! – по-заговорщически захохотала одна из балерин, заставив Лену растерянно захлопать глазами, а Амели нахмуриться и фыркнуть.
- Помолчи, - коротко оборвала болтушку Амели, а Лена, загоревшись внезапным порывом, неожиданно подошла к француженке и подхватила ее на руки.
Вся актерская труппа вновь зашлась в удивленном смехе и восхищении, в то время как Окстон ясно осознала, что все слухи о балеринах были в действительности правдивы: Амели в ее руках, пусть и была даже выше ее, была легка на подъем и не вызывала неудобство. Однако, очень скоро решительный порыв прошел и Лена быстро осознала все, то, что она сделала, а стало быть – смущение не заставило себя ждать, окрасив в судорожном румянце все ее лицо. Она медленно опустила Амели на землю и невольно приложила ладонь к пылающей щеке, не зная, куда деть глаза, особенно, когда француженка улыбнулась в кокетливой манере и притянула ее к себе, даря поцелуй в щеку.
- Ma chérie, давай сделаем это. – Просьба Амели прозвучала так томно и умоляюще, что Лена еще около нескольких секунд стояла в ступоре и анализировала сказанное, пока не вспомнила, ради чего она вообще сделала все это. Горящий же на ее щеке поцелуй лишний раз заставил сердце в маленькой груди ускориться в своем ритме.
- Давай, попробуем. – Кивнула Лена и на ватных ногах отошла в противоположный конец сцены.
Лена занервничала, а все актеры, наблюдающие за ними, взволнованно зашептались и даже чуть захихикали, глядя на полную растерянность в глазах англичанки. Однако, при мысли, что Амели рассчитывала на нее, Окстон собралась с силами и отбросила всякие сомнения, поставив перед собой задачу, как она обычно делала каждый раз, оказываясь в академии. Мучительные и волнительные секунды, проведенные в ожидании того, как Амели приближается к ней, стали для Окстон настоящим испытанием, но в самый ответственный момент Лена не дрогнула и ее руки как можно мягче и бережнее подхватили женщину при прыжке.
Вся актерская труппа дала о себе знать неожиданными аплодисментами и задорным смехом, в то время как Лена мягко опустила Амели на землю, словив на себе ее полный восторга взгляд. Оказавшись на земле, француженка безмолвно заключила ее в объятья и вновь одарила пылким поцелуем в щеку, даже оставив на бледной коже след от темной помады, что, впрочем, Лену заботило в последнюю очередь…
- Ты потрясающая, - сорвалось с губ Амели в горячем шепоте, что обжег губы англичанки.
- С-спасиба… - дрожащим голосом крякнула Лена, когда Амели с широкой усмешкой отпустила ее и позволила отойти.
- Видел? – голос Амели в одно мгновение приобрел стальные нотки. – Если ты, Чарли, не словишь меня хотя бы также, то даже думать не смей о своей роли.
- Амели рассердилась!~ - пропели другие и все актеры вновь засмеялись, позволяя Окстон осесть на лавочку и еще долго потирать пылающий след на своей щеке, которая сегодня дважды была одарена подобной лаской…
***
…после похода в кафе у них с Амели появилась приятная особенность прогуливаться пешком по вечернему Лондону. Яркие огни этого мегаполиса поистине завораживали даже искушенную француженку, что выросла в не менее прекрасном городе земного шара. Ноябрьский, почти декабрьский, мороз в этом году был довольно злым, а вьюга была частым гостем на улицах, что все равно не мешало большинству горожан наслаждаться видами. Среди них такими были и Амели с Леной.
-…представление в этот раз немного затянулось. – Вдруг подметила Лена, пряча чуть озябшие руки в своей куртке и натягивая шапку ниже. – Были какие-то проблемы?
- Сюзанна не могла найти свой костюм, - со смехом фыркнула Амели, развеяв тревогу Окстон в мгновение. – Я надеюсь, что тебе пока не надоело посещать мои представления. По какому кругу ты их пересматриваешь?
- Ну, пока только по второму. – С ухмылкой призналась Лена, вознося взгляд к ночному небу, с которого опадали крупные хлопья снега. – Да и потом, не каждый день я получаю от прекрасных француженок столько поцелуев за день. Жерар ревновать не начнет, как узнает?…
Амели вновь кокетливо засмеялась и не отказала себе в удовольствии вновь притянуть англичанку к себе и звучно поцеловать ее в одну из щек. Вид раскрасневшейся от смущения Окстон был подобен маленькому произведению искусства для Амели, особенно, когда с надутыми губами принималась что-то тихо бурчать в смущении. Ох уж эти сдержанные англичане!…
- Ох уж эта французская манера… - пробормотала Лена, пока шедшая рядом Амели лишь хитро улыбалась.
- Что ты делаешь завтра? – задала она вопрос, желая немного отвлечь девушку от смущения.
- Хм… думаю, как и всегда, я вся в твоем распоряжении, - Пожала плечами Окстон, при этом растягивая губы в спокойной и широкой улыбке. – Мы могли бы сходить на каток. Умеешь кататься на коньках?
- Балерина, неспособная кататься на коньках? – иронично хмыкнула Амели с детским задором в глазах. – Лучше спроси, чего я не умею, ma chérie…
- Оу, обязательно, дай мне время подумать! – задорно отозвалась Лена, чуть посмеявшись от шелкового уюта где-то в груди.
Их путь по вечернему Лондону продолжался и спустя несколько минут незамысловатых бесед и разговоров они пришли к одному из многочисленных мостов, висящих над Темзой. Влюбленные парочки задорно глазели на воду и звезды, молодая мать бережно поддерживала маленького сынишку за руки, позволяя ему аккуратно шагать по широким перилам, внизу проплывали маленькие катера и лодки, а после, с раскатистым гудком среди них показалась длинная баржа. Амели и Лена невольно остановились возле перил моста, чтобы посмотреть за медленным путем судна. Когда та скрылась под другим мостом, находившийся дальше по реке, Амели и Лена двинулись дальше.
Неподалеку от них неожиданно раздался звук мотора, принадлежащий несущемуся на полной скорости мотоциклу. Тот на внушительной скорости пронесся мимо них и словил на себе множество замечаний в свой адрес, пока не случилось то, чего опасался каждый, завидевший такую лихую езду – мотоциклиста занесло на снежной дороге и тот потерял управление. Противный и пугающий звук тормозов, послышавшийся в воздухе был подобен скрежету гвоздя по стеклу, но последовавший вслед за этим звук посеял среди всех откровенную панику и страх. Мотоциклист врезался и на его пути оказалась ни стена, ни перила моста, а женщина.
- Идиот!… – закономерно послышалось среди толпы и подоспевшие к месту аварии Амели и Лена застали вполне ожидаемую картину из валяющейся на земле молодой женщины, чья голова кровоточила от удара.
- Вызовите «Скорую» и полицию!
- У нее повреждена голова…
- Ноги и руки вроде целы.
- Она без сознания, надо что-то делать!
Паника среди собравшихся прохожих лишь множилась, но многие кинулись помогать пострадавшей, пока замершие в стороне Амели и Лена беспокойно молчали и наблюдали. Внимание Окстон неожиданно привлекла одиноко сжатая в руках женщины детская перчатка. Холодок паники и ужаса прошелся по самому позвоночнику Лены, и она судорожно принялась искать среди мелькающих тут и там прохожих маленького ребенка, пока отчетливо не вспомнила, что эта самая женщина несколько минут назад с широкой улыбкой играла с сыном, аккуратно позволяя ему постоять на широких перилах моста.
- Лена?… – заметив откровенную панику со стороны своей спутницы, Амели тоже стало не по себе, особенно, когда та подскочила к перилам и стала вглядываться в воду.
- Кто-то в воде!! – послышалось с другой стороны от широкого моста, что только усилило панику среди других прохожих и подтвердило опасения самой Окстон, которая быстро оказалась у другой стороны. – Это ребенок!!
- О господи…
- Сколько тут метров падать?
- Какой-нибудь из катеров должен его заметить…
- Тут все суда строго по расписанию, а сейчас зима – замерзнет быстрее!…
Галдеж и паника среди прохожих множилась и усиливалась, пока находившийся в воде ребенок отплывал все дальше под действием течения и все чаще исчезал под водой, утягиваемый на дно из-за теплой намокшей одежды. В какой-то момент галдеж стал настолько громким, что Лена сжала зубы, а завидев то, как мальчик ушел с головой под воду – ее всю заколотило.
- Лена?… – голос Амели доносился до нее сейчас приглушенно и тихо.
Импульс, схожий с разрядом тока, ударил резко и сильно, заставив Окстон просто сорваться с места и в мгновении ока оказаться на перилах, а после, в свободном падении, навстречу холодной темной воде.
- ЛЕНА!! – Крик Амели прорезался сквозь весь повисший гвалт и был наполнен горькими слезами настоящего ужаса за судьбу девушки.
Дедушка всегда говорил Лене, что в их семье не бывает кого-то без «героев».. Что у них семейным является черта – «геройствовать»… И Окстон никогда не думала об этом всерьез, поскольку всегда оказывала помощь во всяких мелочах всем и каждому, за что в школе и академии ее за это полюбили… но оказавшись в ледяной воде глубокой реки по собственной воле… Лена в полной мере осознала, о чем говорил ее родственник…
Она не знала каким образом, но она смогла не только отыскать ушедшего под воду мальчика, но и вытащить его на поверхность, заставив его сесть к ней на шею. Тот крупно дрожал и кашлял от попавшей в рот воды, но отчаянно и покорно держался за Лену, которая приказала ему не отпускать ее. Зимняя одежда довольно быстро промокла и стала невыносимым грузом вместе с сидевшим на ней мальчиком и вся тяжесть медленно, но упрямо начинала утягивать их вниз, с чем Лена отчаянно пыталась бороться.
Течение Темзы уносило их дальше от моста, с которого они упали и в случае прибытия помощи – их могли не отыскать. Осознавая это, Лена со всех сил плыла против течения, избрав своей целью опору моста, на которой можно было зацепиться руками. Адреналин в крови был для Окстон словно второй жизнью и несмотря на свою ношу в виде мальчика на ее шее и давно потяжелевшей куртке на ее теле, она сумела преодолеть смехотворные в обычных стандартах двадцать метров против течения, где ее руки стальной хваткой вцепились в ржавое кольцо, предназначенное для швартов проплывающих поблизости судов.
Когда адреналин отступил, подарив Окстон так нужные ей мгновения, она поняла, что ее сковывает смертельный холод. Течение покачивало и пыталось снести их, но Лена держалась руками за спасительное ржавое кольцо, зная, что если отпустит его, то ее жизнь и жизнь мальчика будет окончена. Но не это пугало Лену и вводило в ужас, после того, как волна импульса прошла, а то, сколько ей осталось жить, будучи находясь в воде с такой низкой температурой. Лишь после того, как адреналин отступил – сердце в груди усилило свои удары до пугающих амплитуд, а ее дыхание стало прерывистым, а ее нещадно колотило от холода.
- Д-держи м-меня и не отпуск-кай… - выдохнула Лена судорожно и получив напуганное – «Хорошо» со стороны мальчика, она дрожащей рукой стянула свой шарф, после чего, дрожа всем телом, привязала себя к кольцу, затянув ткань как можно сильнее.
Лена уже понимала, что не успеет помочь себе, даже если кто-то уже был в пути, но мальчик, сидящий на ее плечах, имел на это все шансы, находясь в воде лишь ногами… в какой-то момент в глазах Окстон потемнело и она безвольно закрыла их…
Амели в своей жизни плакала множество раз, особенно, когда познакомилась с Жераром и стала сталкиваться с бесконечным потоком смертельных опасностей в его роли. В какой-то момент слезы из-за беспокойства за его судьбу себя исчерпали, попросту привыкнув к его частым выходкам, из которых он всегда выбирался живым. Но когда на ее глазах Лена прыгнула в воду – внутри нее все тут же оборвалось и вылилось в искренние горячие слезы, наполненные страхом и отчаянием…
- Вызывайте спасателей!
- Твою мать, сколько девке лет вообще??
- Надо вытаскивать их!
- Как ты собрался делать это??
Непрекращающаяся паника, замершая над мостом, стала причиной привлечения внимания того, кого здесь ожидали увидеть меньше всего…
- Разойдись!! – громовой голос Джека Моррисона заставил всех изумиться и мгновенно разойтись прочь, а заслышавшая его Амели мгновенно кинулась к нему:
- Джек!? – Задавать вопросы о том, что он делал в Лондоне и как оказался здесь было глупо и все, что только от нее донеслось: - В воде… ребенок и девушка!…
- Амели… - узнав возлюбленную своего товарища и выслушав ее объяснения, тот мгновенно кинулся к перилам, увидев внизу, у самой опоры, фигуры пострадавших.
Джек, одетый в готовый боекомплект, не раздумывая бросился на помощь. Зацепив крепкий трос за перила, предназначенный обычно для подъема на разного рода высоты, Джек решительно спустился вниз. Несколько мгновений гробовой тишины казались для Амели самыми долгими в ее жизни. Когда же послышался звук сматывающегося троса, вся паника замерших на мосту людей сменилась восторгом и ликованием.
- Отойдите! – приказал Моррисон, отпуская с плеча непострадавшего, но замершего и испуганного мальчишку, в то время как на его руках безвольно лежала практически посиневшая Лена, при виде которой сердце Амели пропустило несколько болезненных ударов. – Вызовите «скорую», быстрее!
- Джек, она дышит?? – первое, что спросила Амели у солдата и, получив неоднозначный тяжелый взгляд агента, ее всю мелко затрясло. – Джек!
- Она пробыла в воде слишком долго… - проговорил он тяжко, избавляясь от своего теплого плаща и кутая девушку в нее, предварительно избавив ту от давно промокшей куртки. -…мы должны дождаться «скорой»…
***
Лена еле смогла открыть глаза – казалось, что веки были налиты свинцом, впрочем, как и все конечности. В глаза ударил яркий и неприятный свет, который ясно дал понять Окстон, что она в больнице. Мысль подтвердилась, когда до носа донесся характерный запах лекарств…
Когда глаза постепенно привыкли к яркой белизне окружения, Лена начала осматривать окружение, окончательно закрепив свое местоположение. Она действительно была в больнице. И судя по всему, в какой-то дорогой, что выражалось в просторную палату, диванчику у одной из стен, возле которого также стоял столик со свежими журналами и фруктами. Повертев головой, Лена увидела подле своей кушетки тумбочку, на которой стоял пышный букет цветов, множество записок, рисунков и газет…
Когда двери в палату открылись и на пороге появилась Амели, радости Окстон не было предела, собственно, как и у самой француженки, которая, заметив пробуждение англичанки, тут же кинулась к ней. От нее посыпались различные слова на французском, глаза были полны радости и одновременного укора, пока все это не прервалось тем, что она поддалась вперед и принялась осыпать звучными поцелуями все лицо Лены. Когда та ее отпустила, на лице Лены, несмотря на ноющую боль в теле, расцвела глупая, но счастливая улыбка, пока кожа красовалась теперь в небольших разводах темной помады, а нос заполнил чарующий аромат изысканных духов.
- Ты… ты… - начала Амели, сжав губы в тонкую полоску и снова прильнула губами к лицу англичанки. -…самая… - «чмок» -…безумная…-«чмок»-…отважная…-«чмок»-…глупая девчонка…-«чмок»-…героиня чертова…
- Я… поняла… - хрипло прошептала Лена и несмотря на малую эйфорию от посыпавшегося на нее града поцелуев, Окстон немало удивилась тому, как охрип ее голос. Всему виной, очевидно, была конечно ледяная вода… -…ого, голос как у Аль Пачино… м-мальчик в порядке?..
- С ним все прекрасно. – Успокоившись ответила Амели и подала Лене рисунки, которые она хотела сама рассмотреть до ее прихода сюда. – Он бывает здесь с мамой каждый день и приносит тебе рисунки.
- Сколько я в больнице? – С небольшим стоном боли спросила Лена, но не смогла не улыбнуться от немного кривых, но старательных рисунков мальчика, где он описывал свое спасение.