— Думаю, этот чулан будет отличным местом для тайных встреч.
— Значит, завтра после обеда здесь же? — подытожила я, поднимаясь. — Самое главное, себя не выдать.
Агния встала следом.
— Да. Будем делится информацией.
— Отлично!
Мы обнялись.
— Удачи, Агнелика.
— Тебе тоже, Катриэль. Я первая пойду.
— Я следом.
Девушка ушла, а я еще некоторое время стояла. Потом вернула ведра на место.
Уже уходя, заметила на полу карандаш, который выпал из кармана Агнии.
— Вот растеряшка, — улыбнулась я, поднимая его.
В этот момент на меня и нахлынули воспоминания...
В коридоре раздались шаги, заставившие Катриэль замереть и прислушаться.
— Это всего лишь сделка. А остальное меня не касается, — прошептала она себе под нос и повернулась к входящему, громко произнеся: — Что так долго?
— Дела были, — спокойно отозвалась девушка и сбросила с головы тяжелый капюшон, открывая миловидное личико, обрамленное лиловыми локонами.
В красивых фиалковых глазах застыл холод.
— Ненавижу, когда меня заставляют ждать! — бросила элва.
На девушку это не произвело никакого впечатления.
— Принесла? — требовательно спросила она, решительно подходя ближе.
Её каблучки громко стучали по полу, и эхо отражалось от стен, делая этот звук невыносимо громким.
— А ты? — спросила Катриэль, презрительно взглянув на студентку.
Агнелика усмехнулась и достала из кармана небольшой черный бархатный мешочек.
— Всё, как договаривались. Я тебе алмазы, ты мне — яд!
Я снова была в чулане.
Голова раскалывалась, дыхание с шумом вырывалось из легких, а пот стекал по лицу, застилая глаза.
— Боже...
Меня тошнило.
С трудом проглотив ком, я часто задышала через нос, пытаясь прийти в себя. Не хватало еще, чтобы меня вырвало.
Перед глазами всё еще стояло перекошенное улыбкой лицо Агнелики. Как же сильно она отличалась от той, с которой я разговаривала всего пару минут назад.
Но это точно была она, княжна! Агнелика.
Это она купила яд! Купила и заплатила за него алмазами!
Но зачем?! И как это вписывалось во все происходящее?!
Глава двадцать третья
Первой мыслью было броситься вслед за Агнией и хорошенько её расспросить о произошедшем. Может, тогда и к ней вернется память, дав ответы на вопросы, которые мы пока найти не могли.
Но я почти сразу отказалась от этой мысли.
Агнелику я, может, и догоню, но вот расспросить её, не привлекая лишнего внимания, не получится. А это может плохо кончиться и нам вообще запретят встречаться.
Нет, как бы сильно не хотелось поговорить, придется подождать до завтрашнего дня. Как раз будет время все хорошенько обдумать.
Я точно знала, что яд был куплен для того, чтобы отравить какую-то девицу. Катриэль в своих воспоминаниях упоминала об этом. Но до этого самого момента я думала, что целью была Агнелика.
И что теперь получается?
Отравитель — княжна. Она хотела кого-то убить. И судя по тому, что новый труп обнаружен не был, у неё ничего не вышло.
Интересно, почему? Не успела или сама случайно слопала отравленное пирожное?
Почему пирожное — я не знала, просто к слову пришлось.
— Вот фея! Чтоб тебе там икалось! — пробормотала я и вышла из чулана. — Две стервозные девицы погибли от яда и их заменили попаданками. И я должна поверить, что это совпадение?
Закончив бормотать, стала подниматься.
Вот только далеко уйти не получилось.
Стоило мне подняться на один пролет, как на горизонте замаячила знакомая коренастая фигура.
— Алари Орэйо, — жутко скалясь, произнес Люсьен, перегородив путь своей тушей. — Какой сюрприз.
Я едва не застонала от бессилия.
От этого так просто не отвяжешься.
— Добрый день, господин Имэро, — вежливо произнесла я, поднявшись еще на две ступеньки. — Не могли бы вы меня пропустить? Я спешу.
Оставалась еще крохотная надежда, что элв просто порычит, но пропустит.
— Нет.
«Козел ушастый!»
— И как это понимать, Имэро? — холодно поинтересовалась я.
Смотреть на него снизу вверх было не очень хорошо. Мало того, что шея быстро затекла и заныла, так это еще и грозность мою понижало.
— Нам надо поговорить, алари. Сейчас, — произнес элв и начал на меня надвигаться. — Ваши дела подождут.
«В чулан с ним не пойду! Ни за что на свете! Хочет поговорить? Тогда на лестничной площадке!»
Бросив на него недовольный взгляд, чтобы он понял, как взбешена таким самоуправством, я спустилась по ступенькам вниз и, скрестив руки на груди, посмотрела на мужчину.
— Ну и? Что вам нужно?
Я даже не пыталась быть вежливой.
— Ты странно себя ведёшь, алари.
— Я что должна отчитываться перед вами за свое поведение, Имэро? Не слишком ли много вы на себя берете?
Светлые глаза яростно сверкнули.
«Ну никакой выдержки. Сразу видно, что полукровка!
Ой! Ну вот, я начинаю мыслить, как Катриэль. Еще немного и начну яд сцеживать и во флакончики разливать».
— Решила соскочить, Катриэль? — прошипел он, сделав шаг в мою сторону.
Я тут же отступила назад.
— Дистанцию соблюдаем, Имэро! Если хотите мне что-то сказать, то говорите. Угрожать, запугивать и пытаться надавить своим... авторитетом, не стоит. Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Надо же, как ты заговорила. А еще полгода назад пела совсем иначе, — оскалился тот и похабно улыбнулся.
«Э-э-э, нет, меня не проведешь. С этим бы Катриэль точно спать не стала!»
— Решили обсудить со мной прошлое? Не самое удачное место и время.
— Прошлое, настоящее, будущее. Ничего не кончено, алари.
— Да неужели?
— Новый заказ. Три настойки белоголовца, зелье Атгермана и твой фирменный состав номер десять. Срок три дня. Оплата как обычно.
Я попыталась вспомнить, что значит это «как обычно». Кажется, тридцать на семьдесят. Условия, конечно, так себе, но Катриэль слишком нуждалась в деньгах.
Что Люся хочет от меня, я поняла сразу. Весьма специфическая направленность.
Настойка белоголовца — это здешний вариант противозачаточных. Один из самых безопасных, поэтому и дорогих. А еще особенность этой настойки была в том, что она использовалась мужчинами. Кто-то хотел развлекаться без лишних последствий.
Зелье Атгермана использовалось для увеличения потенции. Это явно не для студентов. Какой-то старичок решил вспомнить молодость и пошалить, используя сильнейший афродизиак. Пара капель и всю ночь можно куролесить. Главное, чтобы сердце выдержало.
А вот состав номер десять был чисто женским. Средство для беременности. Очень сильное и очень дорогое. Его применение гарантировало наступление беременности в девяносто девяти процентах случаев и могло обойти любые средства защиты. Та же настойка белоголовца не устояла бы.
«Мда, Катриэль свое дело знала».
— Нет, — четко и твердо произнесла я.
— Что нет? — не понял Люся. — Оплата не устраивает? Так больше не получишь. Условия давно оговорены.
— Меня вы не устраиваете. И работать вместе мы больше не станем.
— Что?!
Люсьена всего перекосило от бешенства: лицо покраснело, на скулах заиграли желваки. Элв до такой степени сжал кулаки, что они заскрепели. Еще немного и мне показалось, что он набросится на меня и побьет.
— Ты что о себе возомнила?! Думаешь кинуть меня и соскочить?
«Фу, ну и сленг. Элв, а выражается, как бандюган какой-то».
— С Форманом снюхалась? — продолжал наступать на меня Люся.
— Ни с кем я не нюхалась, — брезгливо скривившись, отозвалась я. — Просто решила отойти от дел. Вот и всё.
— Думаешь, я тебе позволю?
— Забываетесь, Имэро. Сомневаюсь, что это в ваших силах что-то позволять мне или запрещать.
— Неужели? А если я сообщу Витторну, что у него алмазы? Что именно ты пыталась отравить княжну, использовав свой фирменный яд?
«Ну вот он и перешел к угрозам! Да не на ту напал!»
— Тогда думаю, ему будет интересно узнать о вашей незаконной деятельности по созданию и сбыту зелий, продажа которых строго регулируется законом об обороте 200 составов, — с милой улыбкой отвязалась я. — А также о вашем участии во взрывe в моей лаборатории. Алмазы искали, Имэро? И дурочку еще эту рыжую привлекли. Как думаете, насколько сильна её любовь? Как долго она будет молчать, если за неё возьмется фокр?
Люся засопел, а на лбу выступили крохотные капельки пота.
«Занервничал Люсенька».
— Ты думаешь, я один пойду на дно? — выдал он. — С удовольствием прихвачу тебя с собой.
— Вы правильно отметили, Имэро. Мы связаны. Один потянет другого. Вот только у меня есть семья, отец, занимающий высокое положение. Они точно не дадут меня в обиду. А что есть у вас?
Элв молчал, становясь всё мрачнее и мрачнее.
Да ответа и не требовалось.
Мы оба знали, что в конечном итоге его сделают козлом отпущения, а меня выставят невинной жертвой, которую запугали и замучили.
— Заказов больше не будет, — произнесла я, обходя мужчину. — Наше сотрудничество было плодотворным, но оно завершилось. И не советую строить мне козни. Ведь могу и ответить.
Я поднялась на середину пролета, когда Люся, наконец, пришел в себя.
— Ты вернешься, Катриэль, приползешь ко мне на коленях и будешь умолять все вернуть. Вот только условия будут другие. Пятьдесят на пятьдесят.
— Сомневаюсь.
Я поднялась еще на две ступеньки.
— Ты не сможешь жить на эти копейки, Катриэль. И мы оба это знаем.
Пришлось остановиться и обернуться.
— Даже не собираюсь. Я выхожу замуж.
И ушла, довольная произведенным эффектом и шоком на лице элва.
В кабинете меня ждал сюрприз.
На столе с самого краешка лежал небольшой, перевязанный белой лентой, букет из розово-лиловых цветов.
Красивый, конечно, но очень уж подозрительный.
Можно было подумать на Киноя. Парень же часто дарил Катриэль подарки, но теперь, когда мы с ним все обсудили, он не стал бы так палиться, привлекая лишнее внимание. Зачем оставлять букет здесь у всех на виду?
Нет, это точно не Киной.
Но тогда кто?
Прошлый таинственный подарок обернулся для Катриэль отравлением и смертью. Я повторять её ошибки не собиралась и браться за букет не стала.
Вместо этого развернулась и вернулась в коридор.
Того кулона с реакцией на яды и проклятия у меня с собой не было, а проснувшимся силам я еще не очень доверяла и рисковать не собиралась.
За два дня студенты смогли навести в коридорчике относительный порядок. Убрали с пола вещи, выбросили камни, отчистили от гари стены. В воздухе остался лишь легкий запах дыма. Думаю, скоро и его не будет.
Я уже собралась идти в один из кабинетов, как на пороге появился Эшфорт.
Честно говоря, его приходу совсем не обрадовалась. Уж лучше снова с Люсей встретиться, затем пройти допрос у Витторна, чем общаться с Синеглазкой.
В общем, я не нашла ничего лучше, чем сделать вид, будто его здесь нет.
— Алари Орэйо, нам надо поговорить.
Игнорирование не помогло.
— Нам с вами не о чем разговаривать, — гордо заявила я, пытаясь вспомнить, куда и зачем я вышла.
«Ведь была же какая-то цель… ах да, букет цветов. Надо узнать, от кого он!»
— Я так не думаю.
— А мне совершенно все равно, что вы думаете, дан Эшфорт.
Мужчина не ругался, не кидался обвинениями, а вел себя вполне сдержанно и даже вежливо. Может, именно поэтому я немного осмелела.
— Катриэль, или как вас там на самом деле зовут, — тихо, но отчетливо произнес декан. — Вы действительно хотите обсудить это здесь?
«Гад! О чем он думает, говоря такое?»
Изобразить равнодушие не получилось. Я быстро осмотрелась.
«А вдруг кто услышал?»
— Не понимаю, о чем вы, но будет лучше, если свои предположения вы станете держать при себе, — выразительно взглянув на него, заметила я.
— У меня есть идея получше. Давайте обсудим мои предположения в вашем кабинете. И все будут довольны. Вы же понимаете, что от этого разговора все равно не уйти.
«А ведь он прав. Поговорить придется.
Если что, побью его букетом. Если там яд, то будет не так обидно».
— Хорошо, — с тяжелым вздохом согласилась я. — Если вы так настаиваете, то так и быть, давайте обсудим ваши бредовые идеи. Прошу.
Я открыла дверь в кабинет, пропуская Эшфорта вперед.
Мужчина замялся на мгновение, явно пытаясь разгадать, что же такое я задумала, но спорить не стал и первым вошел внутрь.
— Букет? Снова поклонники активизировались? — подходя к столу, поинтересовался декан.
— Не знаю. Может быть. Так не вы его принесли?
— Зачем мне это делать?
— А зачем обычно дарят цветы?
Я к своему столу подходить не спешила. Лучше понаблюдать на расстоянии.
— Чтобы порадовать одаряемого, но это явно не наш случай. Или чтобы извиняться за какие-то слова или поступки, — продолжила я, поразительно взглянув на него.
Надо сказать, что мой намек был услышан и понят правильно.
Эшфорт хмыкнул, но извиняться не спешил. Вместо этого мужчина вдруг наклонился и поднял букет.
У меня перехватило дыхание, а с губ сорвалось:
— Стойте!
Декан расценил мой крик по-своему.
— Не переживайте, я не стану его выбрасывать.
— Я не об этом... Он может быть отравлен.
Эшфорт снова перевел взгляд на букет и повертел его в руках. Когда ничего не произошло, мужчина поднес его к лицу и вдруг побелел.
Дыхание стало хриплым и частым, а глаза расширились.
Все произошло за считанные секунды, но мне показалось, что намного больше.
«Боже, что я наделала!»
— Эшфорт, — испуганно выдохнула я, шагнув к нему.
Мужчина меня словно не слышал, руки задрожали и букет с тихим шорохом упал на стол.
«А вот это совсем плохо!»
— Грей! Боже, что с вами?! Надо позвать.
Эшфорт снова захрипел и мотнул рукой, подзывая к себе.
«Кажется, он хочет, чтобы я подошла к нему!»
Я уже рядом.
Схватила за руку, разворачивая к себе и стремясь как можно быстрее заглянуть ему в глаза. В голове десяток возможных вариантов развития событий.
«Я ведь могу его спасти! Есть же противоядия. Кое-что должно быть в кабинете».
И что я увидела в итоге?
Что Эшфорт весь дрожал и трясся, с трудом сдерживая смех.
Я смотрела на него секунд десять, пытаясь понять, является ли это очередным симптомом или всё-таки нет. И только потом до меня дошло.
— Ты меня разыграл?! — вдохнула и изо всех сил стукнула его по плечу.
— Прости. Не мог удержаться. У тебя было такое выражение лица, — сквозь смех выдал Синеглазка и громче рассмеялся.
Я снова его стукнула.
— Не смешно! Я думала, ты отравился. Разве о таком шутят?
— Я заметил. Тебе тут, кстати, записка. «Спасибо за спасение». Может, это букет не для тебя?
— Да ты сегодня юморист, — в третий раз ткнув мужчину, я села на свой стул, пытаясь отдышаться.
После пережитого потрясения тело дрожало, а голова кружилась.
Я бы сейчас не отказалась от стакана воды.
— Заметила, что мы перешли на ты? — спросил Эшфорт, усаживаясь напротив.
— Это от шока. Не переживайте, это больше не повторится, — наградив его убийственным взглядом, ответила я и убрала букет в сторону.
— Зато удалось кое-что выяснить.
— Неужели?
Пить хотелось всё сильнее. Но я боялась, что если встану, могу упасть. Ноги дрожали, как у зайчишки, попавшего впереплёт.
— Прежняя Катриэль никогда бы не бросилась меня спасать. Скорее, засунула бы отравленный букет мне в глотку, — усмехнулся мужчина.
Странный тон, взгляд и разговор, от которого стало трудно дышать.
Даже не верится, что мы так просто сидим и разговариваем.