– Почему? – удивилась я, чувствуя, что невольно стало обидно за свою расу. Мы, конечно, не святые, но хороших людей много!
– Вы лживые, жадные, лицемерные паразиты на теле нашего Мира, – процедил красноволосый с брезгливостью. – Все, чего вы касаетесь, долго не живет. Вы – опухоль этого Мира. Многочисленная и быстро разрастающаяся.
– Это не правда! – возмутилась я, совсем забыв, что повышать голос может быть чревато.
– Да неужели? – ехидно прищурился он. – Милая моя, знаешь ли ты, что с появлением вашей расы вымерло семьдесят процентов видов всех животных? И еще пятнадцать теперь скрывается в этом лесу. Знаешь ли ты, сколько рек и озер исчезли из-за деятельности вашего брата? Быть может, ты в курсе, что ваши племена вырезали не одно поселение коренных жителей, просто потому что вам показалось, что у соседей почва плодороднее? Я уже молчу о вырубленных лесах. Теперь о них стоит только вспоминать, – вздохнул он, не скрывая своего отношения к моей расе. – Вы не бережете то, что у вас есть. Вы завидуете тому, чего у вас нет. Вероломно врываетесь на чужие земли, нагло отнимаете и разрушаете то, что много лет было до вас. Вы мне омерзительны.
– Тогда зачем спасли? – с напряжением спросила. Я не стала спорить и защищаться, понимая, что это ничего не даст. Ту уверенность, с которой говорил мой спаситель, уже ничего не пошатнет. Меня волновало другое. – Легче было оставить паразита в моем лице на произвол Судьбы. Мир, непременно, стал бы лучше от моей смерти. Не так ли? – не скрывая яда, усмехнулась.
– Возможно, – не стал он спорить, от чего у меня зубы скрипнули. – Вот только я – не человек. У меня другие нормы морали, нежели у вас, людей.
– О, конечно! Вы – несомненно лучше во много раз, – поддакнула я с иронией. – С соответствующей скромностью и самомнением. Быть может, скажите, кто вы? Так сказать, чтобы я лучше прониклась вашей идеальностью и святостью.
– Нет, – коротко отрезал он с таким видом, что весь мой боевой настрой смело в одну секунду. – Одевайся, я буду ждать тебя внизу, – с этими словами он развернулся и оставил меня скрипеть зубами от невысказанного возмущения. – И на будущее, – обернулся он в дверях. – Не советую спорить со мной, – и закрыл за собой дверь. Я не удержалась и запустила туфлей вслед мужчине.
Оделась я быстро, несмотря на то, что немного запуталась в застежках платья. Кажется, подобные не носили больше века. Может, больше.
Откровенно шаркая спадающими туфлями, которые оказались мне больше на два размера, я подошла к окну и с прискорбием констатировала, что мои худшие опасения оправдались. Мы в Запретном лесу. Еще хуже то, что комната, в которой я находилась, была в нескольких десятках метрах над землей. Рискнула бросить взгляд с головокружительной высоты и испуганно шарахнулась в сторону, быстро и глубоко дыша. А под окнами, отнюдь, не кусты с растительностью, а острые камни. При всем желании, сбежать из комнаты не удастся. Хотя, даже если бы я покинула замок – радость сомнительная. В лесу я долго не выживу, особенно в одном платье и туфлях, что при каждом шаге норовят свалиться с ног.
Но отчаиваться я не торопилась, помня обещание хозяина замка, что меня доставят туда, куда попрошу. Его ненависть к моей расе и некое благородство, не давшее оставить меня умирать в лесу, давали надежду, что от моего общества с радостью избавятся, без потерь для моего здоровья.
Приподняв платье, что тоже оказалось мне велико, из-за отсутствия нижнего белья, я пошаркала из комнаты. Опасливо открыла дверь и выглянула в коридор. Комната моя оказалась единственной на этаже, что указывало, что нахожусь я в башне. Придерживая подол, чтобы не споткнуться о платье, я стала спускаться вдоль каменной стены по винтовой лестнице вниз. Уже через десять ступеней вознамерилась сбросить обувь и идти босяком. Но помня о том, что хозяин трепетно относится к моему здоровью (чтобы быстрее избавиться от моего общества), не стала ничего менять и продолжила медленный спуск, контролируя каждый шаг и спадающие туфли.
На первом этаже я тоже не могла заблудиться, так как из башни вели только одни двери, в которые я вошла и оказалась в длинном коридоре. Прошла по нему и только из-под одной двери пробивался свет. Интуитивно поняла, что на верном пути и постучала в дубовую дверь.
– Входи, – услышала я и вошла, толкнув тяжелое деревянное полотно.
Я ожидала увидеть столовую, но ошиблась и оказалась на кухне. Давно необитаемой и запущенной, о чем говорил толстый слой пыли. Хозяина это нисколько не смущало и он, закинув ноги на грязный разделочный стол, сидел, сложив руки на груди, задумчиво вглядывался в потолок.
– Тебе нужно особое приглашение? – лениво спросил он, даже не взглянув на меня. Подавила в себе раздражение и прошла к столу. Не спрашивая разрешения, села на стул и с ожиданием уставилась на хозяина замка. Тот молчал и продолжал гипнотизировать потолок с большой трещиной. Сколько лет этому замку и как давно он ремонтировался? По всей видимости, и сам хозяин, что сидел с философским видом, ответить не смог бы на данный вопрос. – Нравлюсь? – все так же не повернув головы, поинтересовался он.
– Нет, – ответила я вполне искренне.
– Не в твоем положении следует хамить мне, – искоса кинул он взгляд на меня.
– Врать, как я полагаю, тоже не стоит. Я стараюсь быть честной с людьми, особенно кому обязана жизнью, – не сдержалась я. Ноги в высоких сапогах были моментально скинуты на пол, а сам красноволосый в секунду оказался нависающим надо мной. От неожиданности даже дернуться в сторону не смогла. Так и сидела, не шелохнувшись, мысленно истерично вереща и ругаясь самыми грязными словами.
– Ты странная, – медленно садясь на свое место, выдал мужчина.
– А вы повторяетесь, – с некоторым трудом выдавила я из себя, так как прежде у меня была надежда, что при необходимости его массивная фигура может сыграть мне на руку своей неповоротливостью. На моей стороне были маленькие габариты, следовательно, я была более проворна. Сил его оглушить не хватило бы в любом случае, но вот убежать, можно было попытаться. Но после этой демонстрации способностей, я вмиг распрощалась со своими наивными планами.
Неожиданно он усмехнулся вполне добродушно (хотя физиономия все равно казалась бандитской) и великодушно кивнул:
– Спрашивай.
– О чем? – изумилась я, нервно моргнув.
– Я полагаю, у тебя появились вопросы. Задавай. Я отвечу. Возможно, – потер он пальцем подбородок.
Ну, раз мне так великодушно позволили утолить любопытство, то глупо не воспользоваться возможностью:
– Вы меня отпустите?
– Не вижу причин для обратного, – вздохнул он, подняв бровь. Я воспрянула духом.
– Туда, куда я скажу? – припомнила я его слова.
– Я тебе не извозчик, – хмуро заметил он. – Максимум на что можешь рассчитывать – город, который назовешь. А дальше сама, своими ножками.
Я прикинула примерное расстояние от Запретного леса до убежища Карлайлов и поняла, что это, как минимум, полдня пути. Провести это время в сомнительном обществе моего недружелюбного спасителя мне не хотелось.
– Каким образом мы там окажемся?
Вместо ответа он прищурился и склонил голову на бок, разглядывая что-то на моем хмуром лице.
– Есть предположения?
Я, конечно, допускаю, что, такой как он, вполне мог передвигаться по лесу на своих двоих. Но со мной в довесок, подобное явно не входит в его планы. Да и мужчина так легко пообещал доставить в любой город, что я назову, причем конкретную дальность последнего не оговаривал, что в корне исключает пешие прогулки по крайне опасному и непролазному лесу. Никакой транспорт, пусть даже в виде лошади – не подходит ввиду тех же причин (непролазный и опасный). Лошади станут отличной приманкой для хищников, что тут обитают. Сомневаюсь, что мой спаситель горит желанием отбиваться каждые сто метров от животных и нежити.
Остается два варианта: по воздуху и с помощью магии. Но ни то, ни другое невозможно. По воздуху разве что драконы могли летать, но они давно стали только сказочными персонажами, так как вымерли много тысяч лет назад. А вот магия в Запретном лесу отсутствовала априори. По неизвестным никому причинам. Уже на границе леса маги переставали ощущать свою силу, словно ее и не было.
– Ну же, – поторопил меня мужчина. – Мне уже даже интересно, что ты там себе надумала и отчего морщишься.
С раздражением бросила взгляд на красноволосого хама, и с удивлением поняла, что он… что-то готовит. Ну, «готовка» – слово громкое и для нарезки бутербродов малопригодное. Но это не отменяет моего удивления. Особенно когда я увидела толщину кусков, который щедрый хозяин не скупился на каждый ломоть хлеба. То есть, кусок мяса был равен с толщине самого хлеба. А сверху нахлобучил еще и шмат сыра. И все это богатство поставили перед моим носом. Да у меня даже рот не откроется на такую ширину!
Перевела пораженный взгляд на хозяина и заметила у него на тарелке два подобных бутерброда. Даже толще. На мне явно сэкономили по еще одному слою начинки. И мужчину ничего не смущало.
– Что? – возмутился он.
– Спасибо, – тихо произнесла я, видя как он с легкостью откусывает от своего бутерброда и невозмутимо жует.
Мужчина не обратил на мою благодарность никакого внимания.
– Так что там с твоими измышлениями? – заинтересованно посмотрел на меня, интенсивно работая челюстями.
А я… Признаюсь честно, при мне прежде так никто не ел. В смысле, все при дворе отца ели иначе, согласно этикету, только с помощью столовых приборов и только маленькими кусочками. И мне всегда жутко хотелось плюнуть на все эти церемонии и есть руками. Особенно когда в детстве выезжали на пикники или охоту, но даже там прислуга расставляла столы и приборы, не допуская даже возможность попробовать стащить бутерброд и просто съесть. Быстро. И руками. Даже мужчины не позволяли себе вольностей, строго следуя правилам приличия.
Вновь, словно завороженная, посмотрела на тарелку перед собой, после увидела как против моей воли руки тянуться к ней с немного вздрагивающими пальцами, словно я собиралась совершить кощунство. Плотно обхватила края бутерброда и поднесла к лицу, думая, как ловчее от него откусить. Закусила губу и решила поучиться у своего спасителя. Вот только, как оказалось, он уже не ел, а с нескрываемым интересом смотрел на меня.
– Что? – смутилась я.
– Ты забавная.
– О, решили проявить оригинальность? – не сдержала я сарказма. Начавшее было подниматься настроение, резко ухудшилось. Даже бутерброд положила обратно на тарелку.
– Просто кусай, что понравится, и жуй, – с насмешкой дал мужчина мне ценный совет и вновь переключился на свой завтрак.
Недовольно покосилась на него, отмечая действия мужчины, и вновь взялась за свою еду. Как не крути, более подходящего места не нашла, и со вздохом впилась зубами в то, что было ближе. Прожевала и поняла, что откусила исключительно сыр. Но, несмотря на это, я наслаждалась ситуацией, словно ребенок. И даже не стеснялась набивать рот и раздувать щеки как хомяк, не боясь, что меня осудят. Тут, в этом замке, благородное общество далеко, что, пожалуй, радует. Но только это и только сейчас. В остальном я хотела поскорее оказаться у своих друзей.
– У меня несколько вариантов, но только один был бы идеален. Но он не возможен, так что я теряюсь в догадках, – тщательно переживав и сглотнув, заговорила я. Все же, воспитание не позволило мне разговаривать с набитом ртом, демонстрируя в процессе пережеванную пищу.
– Какой же? – лениво спросили у меня.
– Магический перенос.
– Тем не менее, ты права, – пожал красноволосый могучими плечами, а я от услышанного даже есть перестала.
– Но… – начала я.
– Но магия в Запретном лесу не действует? – подсказал мужчина. Я кивнула, внимательно вглядываясь в его невозмутимое, но почему-то, казавшееся насмешливым, лицо. – Не в моем случае, – выдержав мой взгляд, проинформировали меня, чем ввергли в ступор. – Как думаешь, долго бы я прожил здесь, не имея магии?
Я промолчала. Ответ был очевиден.
Но это невозможно!
Мужчина, видя мой скепсис, тяжело вздохнул, поднял ладонь, и через мгновение на ней загорелся огонек. Явно магический.
Кажется, у меня челюсть упала на стол. А, нет, это всего лишь бутерброд, что вывалился из моих рук на пыльный стол. Бутерброд жаль. Я не наелась.
– Но… но как? – подпрыгнула я на месте, забывшись и теперь сама нависала над мужчиной с исследовательским интересом. По опыту знаю, сейчас собой представляю занятное и где-то пугающее зрелище. А все потому, что, не обладая магией, я была ее искренней поклонницей. Чисто с теоретической стороны. Мы даже с придворным магом и инженером искали пути объединения естественной науки и магии. Некоторые эксперименты удавались, большинство проваливались. Но результаты все равно поражали! – Расскажите! Я хочу все знать! – борясь с желанием нахально на него взобраться, чтобы ближе рассмотреть и даже в рот заглянуть, попросила я, пританцовывая на холодном полу. О, кажется, я даже туфли потеряла.
На меня смотрели со странным выражением недоумения и искреннего удивления.
– Что? Странная? – вздохнула я печально, понимая, что становиться подопытным экземпляром тут никто не собирается. Мне молча кивнули, подтверждая мои предположения. Вновь вздохнула и поплелась на свое место, по дороге подбирая разбросанные туфельки.
– Успокоилась? – через какое-то время спросил он. Я кивнула, подперев рукой щеку, и с сожалением перенося со стола на тарелку непригодный уже бутерброд. Неожиданно мне подсунули вторую тарелку с половинкой бутерброда. – Ешь давай, а то смотреть на тебя без жалости невозможно, – пояснил красноволосый причину своей доброты. И, несмотря на то, что меня, вроде как, оскорбили, хотя я считалась первой красавицей при дворе, поблагодарила, и молча принялась есть. Зеркало, в которое я не так давно смотрелась, было полностью солидарно с хозяином замка. От красавицы во мне остались лишь воспоминания.
– Я так понимаю, спрашивать кто вы такой, смысла нет? – довольно вздохнула я некоторое время спустя. Правда хватило меня только на четверть предложенного, но все равно объелась.
– Правильно думаешь, – не стали со мной спорить.
– Когда мы отправимся? – перешла я к делу, понимая, что мне действительно ни к чему выспрашивать его. Хоть он и не верил в людское благородство, о нем распространяться я не собиралась. Да и не увидимся мы, вероятно, больше никогда. Действительно, о нем проще сразу же забыть, как только мы попадем в город. Но что-то мне подсказывает, что своего знакомого-незнакомца я забуду не скоро. Возможно, никогда. Хотя бы потому, что подобные ему не забываются. Тем более те, кому обязан жизнью.
– Как только Шая вернется с охоты. Она хотела бы тебя проведать. За это время я как раз подготовлю все для переноса.
– Пума хотела бы повидаться? – ошалела я от услышанного.
– А что тебя смущает?
– Вы говорите так, будто знаете о ее желаниях.
Мужчина поморщился, словно понял, что взболтнул лишнего.
– Забудь.
– Но…
– Я сказал – забудь, – строго отрезал он и поднялся из-за стола. – Пока можешь побыть в своей комнате. Я позову, когда будет все готово.
И вновь оставил меня одну. Я посидела какое-то время с потерянным видом, после махнула головой, отгоняя от себя все мысли и мысленно убеждая, что меня это все скоро не будет касаться, и лучше не вдаваться в подробности.
Встала, посмотрела на недоеденный бутерброд, подумала, что с ним делать. Прежде я никогда не убирала за собой. За меня все делали слуги. А вот теперь я в растерянности. Слуг тут не наблюдалось, а оставлять за собой посуду с остатками еды было неловко перед хозяином.
Прошлась по кухне с тарелками в руках, в поисках места, куда их можно было бы убрать, и с удивлением поняла, что кухней не пользовались. Совсем. И очень давно. Даже посуды нигде видно не было, за исключением той, что я держала в руках. Ни что не указывало на то, что кухня функционировала как минимум год. А вот интуиция подсказывала, что и того больше.
Оглушенная своими мыслями, сама не заметила, как доела остатки бутерброда, а негодный отправила в какой-то бак в углу. И ушла.
***
На город передо мной уже опускалась ночь, когда я вышла из портала. При виде каменных стен я невольно задержала дыхание и стремительно обернулась, чтобы бросить последний взгляд на закрывающийся портал, который навсегда разделит меня с моим таинственным спасителем и его пумой. Неожиданно поняла, что эта мысль заставляет грусти разрастаться в груди. А ведь я так и не поблагодарила их, кроме неловкого прощания и тихим «спасибо».