******
Мэри Элизабет составляла Хью компанию, пока он работал. Она не предлагала помочь, а он не просил. Она бы только мешалась. У мужчины это была рутинная наука. Он был быстр и компетентен. Было видно, что он делал это сотни, если не тысячи раз.
Мужчина был мастером мультизадачности. Он готовил еду, следил за столиками и сервировкой, придерживаясь разговора с ней. Он не много говорил о себе, предпочитая говорить о ней. Он задавал так много вопросов, что она почувствовала себя, как на интервью.
Он хотел знать все. Он спрашивал о детстве и отношениях с родителями и сестрой. Он спрашивал о ее предыдущих отношениях, годах в колледже обо всем и ни о чем одновременно. Его вопросы были глубокими, заставляя ее задуматься и достигать развернутых ответов. Было легко открыться перед ним, откровенно говорить о себе то, что она не говорила ни единой живой душе. Помогало и то, что хотя она и знала, что его разум был полностью сосредоточен на том, что она говорит, его глаза были сосредоточены на работе. Это давало ей чувство анонимности, иллюзию безопасности, как в разговорах в темноте. Она оставалась говорить с ним на ланч и обед, которые он лично приготовил ей.
Ее пирожные стали хитом. Они получили столько похвалы, что она позволила Хью уговорить себя, делать любой десерт на свой выбор каждое воскресенье. Хью убедился, чтобы все знали, кто испек вкусный лимонный пирог. Хотя ей было неловко от всего этого внимания, было засушливое место в ее душе, которое намочило от знания, что она доставила удовольствия стольким людям.
Около шести она извинилась и вернулась домой, чтобы подготовиться к завтрашнему дню. Она была готова вернуться к роботе, даже была взволнована. Она была в новом городе, на новом объекте и коллеги у нее будут новые. Она одна будет выбирать большинство из них. Наем сотрудников в магазин был одной из ее новых обязанностей в качестве Главного Менеджера. Еще нужно было выбрать товар для нового магазина и кто знает, что еще нужно сделать. В ближайшие несколько месяцев будет нелегко, и она с нетерпением ждала этого.
Чувствуя небольшое напряжение, она включила кассету с йогой и занялась ею. Затем она долго нежилась в ванной, заперла дверь и легла в кровать.
15 глава
Она улизнула в свое личное место. На ранчо все суетились с весенними делами, но она просто лежала посреди всех этих природных богатств. Когда у нее был шанс, она ускользала из дома и бесконечных хлопот и забиралась на сеновал в амбаре. Там у нее было специальное одеяло, сделанное собственными руками. В такие дни, как сегодня, когда двери на чердак были открыты, она позволяла себе расстелить одеяло на тюках сена и лежать на нем, иногда читая, а иногда фантазируя.
Сегодня она ощущала себя особенно непослушной. Несмотря на холод в воздухе, солнце ощущалось довольно хорошо, так, что хотелось обнажить кожу. Она растянулась, будто принося жертвоприношение теплу солнца. Когда прохладный ветер ласкал ее обнаженную плоть, она позволила своим мыслям течь куда им захочется, не замечая, когда ее размышления превратились в сны.
Ее разбудило прикосновение руки к ее телу. Глаза медленно открылись, и она увидела Джейка, одного из многих работников на ранчо отца, который стоял над ней. Он стоял там, с оголенной мускулистой грудью, а его джинсы низко сидели на бедрах. Большинство работников отдавали Джейку больше места отчасти из-за его размера. Он был настоящим великаном. С другой стороны, это было из-за его очевидно индейского наследия. Никто не смел, сказать ему это в лицо, но за спиной его называли «чертовым полукровкой».
Он не скрывал того, кем являлся. Вы должны были принимать его таким, каким он есть или вовсе не принимать. Его волосы цвета ночи стекали по плечам, подчеркивая его кровь. Обычно он держал их связанными на затылке, но сегодня они стекали свободно, раздуваемые ветерком, что проникал через открытые двери. Джейк был хорошим мужчиной с хорошими руками. Он был экспертом в двух областях: лошади и ножи. Первое гарантировало ему работу на любом ранчо в штате. Второе гарантировало, что независимо от того, насколько негативно к нему относился человек, он придержит это при себе.
Она давно положила на него глаз. О, она никогда не оказывала ему знаки внимания. Не потому, что она была слишком хороша для него. Нет, ни за что. Она была слишком большой и простенькой, чтобы быть замеченной им. Он мог выбрать любую женщину, которую захочет. В то время, как многие из них не показывались с ним на публике, они расставляли свои бедра перед ним сразу же в темноте ночи, стоило ему только попросить.
Она и не надеялась, что он когда-нибудь заметит такую как она. А даже если и заметит, у них нет будущего. У отца случится припадок. Не было ни единой возможности, что его белокожая доченька выйдет замуж за какого-то чертового полукровку. Она ограничивалась своими девственными фантазиями, зная, что это все что у нее будет.
Руки, что удерживали ее ноги медленно заскользили вверх, напоминая ей о том, что она лежит перед ним обнаженная. Румянец разлился по телу, но она не сделала ничего, чтобы прикрыться. Сейчас ее фантазия воплощалась в жизнь, и она собиралась насладиться этим. Этот мужчина, которого она хотела сейчас смотрел на нее с желанием в глазах. И он мог делать с ней все, что хотел.
Его рука скользнула вверх по внутренней стороне бедра, вплоть до вершины ее ног, что заставило желание задрейфовать от живота к груди. Он обвел пальцем ее с одной стороны, затем с другой. Его палец кружил выше и выше, пока не коснулся соска. Это ощущалось так прекрасно, что она застонала. Часть ее боялась, что это сон и что любой звук с ее стороны заставит его исчезнуть.
Он лег на одеяло рядом с ней и опустил губы к ее груди. Она играла со своей грудью в собственной комнате, интересуясь, что же она будет чувствовать, если мужчина сделает это, но никогда не могла себе представить, что это будет так. Она слышала, от некоторых девочек, как они рассказывали о таких вещах, которые они тайно делали с мальчиками и как это было здорово. Она была настроена скептически, но теперь верила.
Его губы путешествовали вниз по ее животу, и он поставил свое колено так, чтобы поместиться между ее ног. Она смотрела и не верила, что это действительно происходит с ней. Это должно быть сон. Не было никакого другого объяснения.
Его рот опустился ниже, и она затаила дыхание. Конечно он не будет целовать ее там. Он сделал это! О, Звезды! Она никогда, даже в самых смелых мечтах не представляла, что мужчина прикоснется своим ртом к ней там. Это ощущалось так странно, так запретно. Она едва касалась себя там, даже когда купалась. И то, что он делал своим ртом там, поражало ее. Она прикусила нижнюю губу, храбро стараясь молчать. Она не хотела отвлекать его или сделать что-то, что приведет к его остановке.
Она настолько сильно сжала одеяло, что суставы побелели. Ее ноги, бесконтрольно раскрылись шире и бедра начали двигаться, толкаясь вверх, чтобы стать ближе к его рту. Что-то странное происходило в ее теле. Внутри нее разрасталось давление и напряжение. Чувства пугали ее, но это ощущалось слишком хорошо, чтобы останавливаться.
Она начала тихо всхлипывать, закрыв глаза, чтобы лучше улавливать ощущения, которые он создавал внутри нее. Наконец, как туго натянутая лента, внутри нее словно что-то разорвалось. Это чувство заставило ее выгнуться на постели и она, вздрогнув, застонала.
Джейк стянул с себя джинсы и поднялся между ее широко раскрытыми бедрами. Его стержень был толстым и твердым от желания. Он оперся на локоть и использовал свои силы, чтобы войти в ее щелочку. Она чувствовала, как его стержень толкнулся между ее сердцебиением, прежде чем полностью погрузиться внутрь.
Глаза Мэри Элизабет резко широко открылись, когда она зашипела от боли, ногти впились в мышцы Хью на спине так сильно, что выступила кровь. он остановился сразу же и замер над ней, понимая, что этот звук был вызван сильной болью, а не удовольствием. Отклонившись в сторону, он протянул руку и включил ночник. Его движения заставили ее усилить хватку и резко втянуть воздух, когда болезненно опухшие стенки влагалища пытались приспособиться к его присутствию.
Лишь одного взгляда на боль, отражавшуюся на ее лице, было достаточно, чтобы Хью приподнялся на своих предплечьях над ней и начал осторожно выходить из нее. Инстинктивно, поняв, что он собирается делать, она обняла ногами его бедра и использовала свои сильные мышцы ног, чтобы удержать его внутри себя.
— Нет, все нормально. Не останавливайся. Я буду в порядке через минуту.
— Это не нормально. Посмотри на себя. Тебе больно. Черт, я лучше это знаю. Тебе все еще больно после прошлой ночи, — он начал ругаться себе под нос, что его желание затмило все лучшее в нем.
— Хью, я буду в порядке. Если мы сделаем это медленно и легко все будет хорошо. — она крепче обхватила его ногами. Она была мягкой, но это не означало, что она не может справиться. Ее тело уже начало расслабляться под ним. Она хотела его. Она не собиралась позволять этой небольшой нежности помешать ей, наслаждаться его прикосновениями.
— Я не готов рисковать. Я не хочу нести ответственность за то, что тебе будет больно. Одного раза было достаточно. Ты думаешь, я не видел, как ты ковыляла к ванной этим утром? Я видел. И это было больше, чем я думал. Я вчера стирал кровь с твоего тела, пока ты спала. И пока ты полностью не поправишься, я не буду прикасаться к тебе и точка.
Застыв на минуту от осознания, что она кровоточила, она открыла рот, чтобы возразить. Хью же прекратил аргументы, которые она хотела высказать, опустив верхнюю часть тела на нее. Вес его груди выбил дыхание из нее, мешая ей говорить. Следуя дальше, он разжал ее ноги и освободился.
Когда Хью откатившись сел на краю кровати, ее будильник зазвонил. Она протянула руку и раздраженно шлепнула по нему. Хью поднялся с кровати и быстро скользнув в штаны пошел к двери из комнаты. Выходя, он бросил через плечо:
— Я начну готовить кофе, пока ты будешь собираться на работу.
Слова, что вырвались с ее губ, шокировали бы ее мать. Она прошла в ванную и захлопнула дверь. Она была возбуждена и расстроена. Неважно, что Хью довел ее до оргазма всего несколько минут назад. Она спала и думала, что видит сон. Кто, черт побери, сказал, что он может провести с ней ночь? У него что, нет дома?
Она вымылась и вошла обратно в комнату, одеваться, по-прежнему обзывая Хью, всеми словами, какие только знала, под нос. Когда оделась, она пошла на кухню, чтобы выпить кофе, со злостью во всем теле.
— Изворотливый, упертый человек. Будто я не знаю свое тело. — Она игнорировала голос разума, который говорил ей, что Хью поступил правильно. Она игнорировала его, пока шла на кухню, чтобы позавтракать.
Она хлопнула дверцами шкафчиков, ища что бы перекусить.
— К черту все. Я слишком зла. Не хочу завтракать.
Хью вошел в кухню, одетый иначе, чем накануне вечером. Он должно быть вчера собрал сумку, что означало, что он планировал остаться здесь прошлой ночью.
— Да, Хью. Я хотела, чтобы ты провел здесь ночь. Хорошо, что ты спросил, — пробормотала под нос. Еще одна вещь, чтобы позлиться.
— Тебе нужно больше чем кофе. Тебе нужно поесть. Ты не знаешь, что ждет тебя сегодня в магазине, а твой мозг будет функционировать лучше, если ты перекусишь. Почему бы мне не сделать тебе тост?
Она допила кофе и обошла вокруг него, чтобы поставить свою чашку в раковину. Вытянув свой ланч из холодильника, она вышла из кухни и пошла за своим кошельком, чтобы она могла уйти. Мэри Элизабет нечего было сказать. Даже не хотелось смотреть на него. С кошельком и ланчем в руках, она подошла к двери и открыла ее.
— О нет, нет. Ты не уйдешь отсюда злой. Мы уладим все здесь и сейчас, прежде чем ты уйдешь.
Дверь захлопнулась с треском, когда он подошел к ней. Выхватив вещи из ее рук, он обхватил ее за бедра и поднял, прижимая ее спиной к двери. Движение испугало ее, и она обхватила его за плечи.
— Я знаю, в чем твоя проблема и собираюсь это исправить. Прямо здесь и прямо сейчас.
Прижимаясь своим членом к ее бедрам, он удерживал ее открытой, когда прижался своей эрекцией к ее пульсирующему клитору. Он потерся о нее, что заставило ее извиваться в его руках. Когда она была уже достаточно возбуждена, он поцеловал ее. Мэри Элизабет была настолько на взводе, что это не заняло много времени, и она взорвалась в его руках. Он продолжал тереться об нее, вытягивая все до последней капли удовольствия.
Ее тело все еще содрогалось, когда он оборвал поцелуй и опустился на колени. Он полез ей под юбку и снял нижнее белье. Потом он перекинул ее ногу через свое плечо и прижался ртом к ее киске, которая блестела от влаги. Он лизнул ее щелочку, прежде чем обратить внимание на ее клитор. Затем он одним пальцем гладил ее киску, пока она не распалась в его руках.
Когда она опустилась, тяжело дыша и прислонившись к двери, он облизал губы и пальцы дочиста.
— Лучше?
Мэри Элизабет уткнулась лицом в свои руки.
— Боже, я повела себя как ребенок. Мне жаль, что я так разозлилась.
— Сексуальная неудовлетворенность и не такое делает с человеком.
— А что насчет тебя? — Она обхватила его эрекцию, — ты не кончил.
— У тебя нет времени позаботиться обо мне. У тебя есть работа, которую надо делать. Иди помойся и можешь ехать, пока не опоздала.
Она зашла в комнату и выпрямилась. Когда же она вернулась, он притянул ее ближе и слегка поцеловал в губы, а затем открыл дверь.
— Хорошего дня на работе. Приходи поужинать после работы, когда вернешься и отдохнешь. Я покормлю тебя. Надеюсь с твоим ланчем все нормально.
— Даже если не так, от этого вкус не измениться, а это главное. — она потянулась за одним, последним долгим поцелуем, прежде чем выйти за дверь. Внизу лестницы она обернулась и помахала, когда заметила, что он все еще стоит на месте и смотрит на нее.
Хью простоял там, пока она садилась в грузовик и уезжала. Как только она уехала, он направился прямиком в ванную, расстегивая штаны на ходу. Он спустил штаны и встал над унитазом. Его член был таким твердым, что им можно было забивать гвозди, и таким же болезненным. Три-четыре движения, и он спустил все в унитаз.
Это было самое трудное, что он когда-либо должен был сделать. Как у его пары, ее потребности были превыше всего, не из-за того, что она поблагодарит его. Маленькая проказница была довольно темпераментна. Ухмылка расползлась на его лице, прежде чем он засмеялся. К счастью, он был таким мужчиной, который мог с ней справиться. Проклятье, ближайшие несколько дней ожидания ее выздоровления, будут тяжелыми.
*******
Киеша кинулась к ней, как только она вошла в дверь.
— Где ты шлялась все выходные? Я обрывала телефон с субботы, а ты так и не ответила. Телефон просто звонил и звонил.
— И тебе тоже привет. К твоему сведению, мой телефон не звонил. Я бы услышала его. И я была дома все выходные, — за исключением времени которое провела с Хью, но она не была готова говорить об этом сейчас.
— Я действительно волновалась за тебя. Я знаю, что Хью сказал Алексу, что с тобой все в порядке, но мне нужно было знать точно.
— Я в порядке. В пятницу было немного не так, но в итоге все в порядке. Я могу гарантировать, что больше не буду пить «Сюрприз Перевертышей», каким бы хорошим он ни был на вкус. Моего опыта было достаточно.
— Алекс сказал, что тебе плохо, но Хью остался с тобой на достаточное время, чтобы убедиться, что с тобой все нормально. Он очень беспокоился о тебе, когда ты ушла с вечеринки. Ты уверена, что между вами двумя ничего не произошло?
Мэри Элизабет уже и забыла об их разговоре о Хью. Казалось это было целую жизнь назад. Так много всего случилось с тех пор.
— Я уверена, что не готова к серьезным отношениям с кем-либо сейчас. Возможно, я согласна на то, чтобы подурачиться и повеселиться, но ему придется согласиться, чтобы связь была необязывающей. — Затем она рассмеялась, думая про себя, что с Хью определенно было весело.
Киеша засмеялась вместе с ней.
— Ну, я рада что ты в порядке. Мне бы не хотелось, чтобы, проделав весь этот путь с тобой что-нибудь случилось. Твоя мать убила бы меня.