— Сомневаюсь, — в ее голосе был лишь намек на горечь. Она давным-давно научилась принимать вещи такими какими они были. Сменяя тему, она оглянулась на стойку, которая была на новом месте ее работы. — Ладно, теперь, когда я здесь, с чего мне начать?
Киеша показала ей, где все будет размещаться, когда работа будет окончена. Она пояснила более подробно, все обязанности Мэри Элизабет и показала ей кабинет, который был полностью в ее распоряжении. Так же там был офис Киеши и один для Шеннон, который вероятно будет стоять не использованным.
Киеша выделила Мэри Элизабет бюджет, поставив ее во главе найма работников и, оставила ее одну. Она все утро провела в публикации объявлений о работе, и обустраивая свой офис. Остаток дня прошел в звонках другим менеджерами магазинов, договариваясь о потенциальных товарах для нового магазина. Киеша по-прежнему думала о возможности открытия интернет-магазина в Рефьюдж. И это шаг, который потребует немного больше персонала, чем сейчас они собирались нанять и\или перевести некоторых нынешних сотрудников. Многое стоило рассмотреть, прежде чем вынести окончательное решение.
Мэри Элизабет вышла из магазина в конце дня, уставшая, но ободрившаяся и с нетерпением ожидавшая завтрашнего дня. Помня, что сказала Киеша о звонках, она планировала купить новый телефон. Она зашла в местный магазин и нашла один с идентификацией номеров и встроенным автоответчиком. Пока она подключала его, то заметила, что телефонный шнур выдернут из розетки. Это было странно. Она не помнила, чтобы выдергивала шнур. Мэри Элизабет включила его обратно и, потратила несколько минут, настраивая телефон, прежде чем ее все полностью устроило. Затем она переоделась и вышла, чтобы присоединиться к Хью в кафе, голодная и готовая сытно поесть.
Был понедельник и дело шло медленно. Хью крикнул, когда она вошла в закусочную.
— Подожди меня в офисе.
Она сделала, как он велел. Она едва оглянулась, когда Хью вошел в кабинет с двумя тарелками, наполненными едой.
- Я такая голодная.
— Хорошо, я приготовил много, — он поставил тарелки на стол и жестом пригласил ее к столу.
— Как твой первый рабочий день?
— Хорошо. Провела большую часть дня обустраивая офис и пересматривая бюджет, который выделила Киеша. А также разместила объявления в газетах.
— Скольких ты хочешь нанять?
— Сейчас, пока мы еще не сильно обустроились, только двух или трех на полный рабочий день. Позже, возможно так же добавим помощников.
Разговор перешел с того как прошел их день к тому как они пришли к своим профессиям. Хью рассказал ей о своей карьере в армии и о его решении открыть закусочную, когда вышел в отставку. С каждой темой, которую они обсуждали, она узнавала его лучше и лучше.
Прежде чем наступила ночь, она извинилась и пошла домой. Хью проводил ее до двери, поцеловал на прощание и проследил, как она поднялась по лестнице и вошла в квартире. Ей хотелось пить, поэтому она бросила ключи на стол и прошла к холодильнику, чтобы выпить чего-нибудь.
— Какого черта?
Холодильник был полон продуктов. Она их не покупала. Она закрыла холодильник и начала открывать шкафчики. История была та же. Ее шкафы, даже кладовая, были забиты продуктами, которые она не покупала. Некоторые из продуктов были ее любимыми, другие же предпочитал Хью.
— Зачем он…?
Она вышла из кухни в гостиную и уставилась в пространство, пытаясь понять, что заставило его так поступить. Наконец, ей пришло в голову посмотреть, что еще он сделал, пока она была на работе.
В ванной зубная щетка, которой утром еще не было. За зеркалом в шкафчике на полке стояли крем для бритья и бритва. Это не так уж плохо, подумала она. В ее комнате все казалось, было, таким же, пока она не открыла шкаф. Несколько пар штанов и рубашки, в достатке чтобы прожить здесь, по крайней мере, неделю, висели рядом с ее одеждой. На полу стояла сумка со сменой нижнего белья и носков.
Она отступила и медленно опустилась на кровать, которая все еще пахла им. Он делал слишком многое — очень многое — слишком быстро. Больше, чем нужно было для ее комфорта. Они вместе только три дня, а этот мужчина почти переехал к ней.
Она пыталась разумно сомневаться. Может быть, он не пытался форсировать события. Может быть, он просто оставил здесь пару вещей для удобства; точно так же женщины любят оставлять вещи в доме своего возлюбленного, где они проводили много времени. Ведь несколько вещей, не мешают в шкафу. Она пыталась заставить себя поверить в это пройдя через этапы йоги прежде чем лечь спать. Это не сработало.
Часть ее была шокирована и обижена, что он посмел вторгнуться в ее личное пространство таким образом. Так как она всегда жила в одиночестве, даже в колледже. Она не привыкла делить свое пространство и была очень закрытым человеком, редко приглашающим людей в гости. Она слишком наслаждалась своей конфиденциальностью.
Другая ее часть, с более низменной стороной ее натуры, признавала, что его действия глубоко взволновали ее. Мужчина клеймил ее пространство, так же как заклеймил ее тело. Это было слишком для нее, поэтому она сделала то же, что и всегда, отложила это дело на потом. Она вытащила свой диск со звуками океана, который включала, когда ей нужно было расслабиться. Звуки природы заполонили квартиру, а она забралась в кровать и сразу ее окружил запах Хью, который успокоил ее нервы лучше, чем все остальное.
16 глава
Когда зазвонил будильник, Мэри проснулась, окруженная Хью. Его рука обнимала ее за талию, нога была перекинута через ее, и он прижимался к ее спине. По крайней мере, она не свисала с края кровати. Мэри никогда не была крепко спящей, но в очередной раз Хью удалось проскользнуть в ее квартиру и кровать незамеченным.
Когда она протянула руку чтобы отключить будильник, Хью пробурчал в ее шею:
— Доброе утро.
Она проворчала в ответ и отмахнулась от него.
Он, отпустив ее, скатился с кровати и натянул джинсы, а она все еще пыталась заставить себя сесть.
— Я приготовлю кофе, пока ты одеваешься.
К тому моменту, как она вышла из комнаты, одетая для работы, готов был не только кофе, он приготовил еще и завтрак, который теперь стоял на столе.
Он слегка поцеловал ее в щечку, проходя мимо и направляясь в ванную.
— Ешь, тебе станет лучше.
Она перекривляла его слегка. Боже, как же она ненавидела утра. Она налила в чашку кофе и села за стол, чтобы поесть, как он велел. Самым печальным было то, что он был абсолютно прав. Она почувствовала себя лучше. Более бодрой и готовой встретиться с новым днем.
В течение следующих пары дней, они впали в рутину. Мэри просыпалась с Хью в одной постели. Он делал ей кофе и завтрак, пока она готовилась к работе. Они вместе завтракали, а потом она собиралась и шла к двери. Хью останавливал ее у двери, целовал так, что не хватало дыхания, и дарил ей крышесносящие оргазмы. Затем выставлял ее наружу по направлению к офису, до того как ее сердцебиение могло успокоиться. Он никогда не прикасался к ней в другое время или снимал чуть больше одежды чем нужно было, как он сказал для того, чтобы у ее тела было время исцелиться.
После работы она расслаблялась, слоняясь по квартире, прежде чем спуститься вниз, чтобы провести время с Хью. Он прекращал работу на достаточное время, чтобы поесть с ней, а потом они разговаривали, пока он работал. Около девяти она шла домой и готовилась к следующему дню. А затем в постели, она, уплывая в сон, знала, что в какой-то момент ночью, Хью присоединиться к ней.
Между работой и временем, которое она проводила с Хью, она редко бывала дома. Даже в этом случае, ей пришло в голову, теперь, когда у нее новый телефон, дома было странно тихо. Она действительно ожидала, что Чарльз перезвонит после того, как она повесила трубку. Он звонил ей каждый день до того последнего раза. И теперь то, что он не звонил, было поводом для беспокойства.
Он переигрывал в последнее время. Когда бы он позвонил, она бы посоветовала ему обратиться к психологу. У него имелся ряд серьезных проблем, которыми стоит заняться. В следующий раз, когда она позвонит домой, она попросит отца поговорить с Чарльзом о том, чтобы обратиться за профессиональной помощью. Она сама не будет звонить Чарльзу. Он расценит это как признак слабости с ее стороны, и последнее что она хотела — это поощрять его.
****
К тому моменту как ее тело исцелилось, она стала изголодавшейся и перевозбудившейся. Те оргазмы, которые дарил ей Хью, чтобы удовлетворить, только разжигали ее жажду. Она должна была что-то сделать, чтобы достучаться до него. Она не хотела, чтобы ее рассматривали как какой-то хрупкий цветочек. Она была страстной женщиной, и она хотела всего его — его страсть и его силу. Он же сдерживался. До того, как она почувствовала себя лучше, все было хорошо, но теперь она нуждалась в большем. Она пыталась убедить упрямого мужчину, что ей уже лучше и все будет в порядке, если у них будет близость, но он не слушал. Он отказывал ей на каждом шагу.
Ей необходимо было почувствовать, как он вколачивается в нее, нещадно толкаясь, до тех пор, пока она не будет чувствовать только его. Она хотела его глубоко и хотела его жестко. Ммм… да, именно так. Глубоко, жестко и быстро. Она хотела его силу в себе, пока ее мир не взорвется и тогда бы он остался единственным, за что можно было держаться.
Она тщательно спланировала свою атаку. Четверги были вялыми. Он рано отправлялся в кабинет. Она приняла душ и побрилась, сделав свою кожу гладкой и шелковистой. На кожу намазала эфирные масла, до тех пор, пока она не стала излучать собой здоровье и жизненную силу.
В своей комнате она вытащила пару черных и чулок с кружевными подвязками, которые заканчивались высоко на ее ногах, обрамляя ее киску. Одна часть ее холмика была выбрита наголо, кожа там была мягкой и блестящей. Другая же — была очень коротко подстрижена, представляя собой очень интригующий контраст.
Чулки она прикрыла очень консервативной юбкой, собранной на талии и стекающей к ее лодыжкам. На ногах была пара черных ботильонов на «трахни меня» шпильках. Окунув пальцы себе между ног, она собрала влагу, которая уже появилась там, и провела ею между грудями, за ушками и в ямке у основания горла, будто это было самым дорогим парфюмом. Наконец, она надела шелковую черную блузку с запахом, завязывающуюся на талии. Она поиграла со своими сосками, пока они не встали прямо и высоко, обращая внимание на ее состояние. И последнее — она тряхнула волосами, которые оставила распущенными и взъерошила их, выглядя, так как нравилось ему, теперь она была готова идти.
Оставив все, включая свои ключи, она заперла дверь и спустилась в закусочную. Хью откроет ей дверь позже. Она не собиралась возвращаться домой в одиночестве.
Мэри вошла в закусочную через заднюю дверь, которую Хью оставлял незакрытой только для нее. Она привлекла его внимание, когда шла к его кабинету. Мэри показала, что будет ждать его там. Он кивнул, показывая, что понял ее и вернулся, раздавая указания своим сотрудникам.
У нее было немного времени. Он скоро придет. Она подвинула тяжелые кресла перед его столом и отодвинула их в сторону. Их прежняя позиция помешала бы просмотру того, что она хотела, чтобы он увидел. Затем она освободила его стол от всего, что было важно или на чем было бы больно лежать. Если повезет, он разложит ее на столе в ближайшее время, вколачиваясь в нее.
Прыгнув сверху, она устроилась таким образом, чтобы быть уверенной, что привлечет его внимание. Бедра на самом краю, она развела ноги так широко как могла. Затем поставила ножку на стол, указывая в направлении наружу. Если бы она была менее гибкой, то не смогла бы удерживать такую позицию. Спасибо Богу за йогу. Она выпрямила спину и оперлась локтями о поднятые коленки, в то же время, убеждаясь, что ее юбка полностью прикрывает ее.
Она была так взволнованна тем, что делала, что чувствовала, как ее женские соки сочатся между губками ее влагалища, делая влажной юбку под ней. Ее соски стали тугими пиками, прижатыми к шелковой блузке выдавая ее возбуждение. Она закончила устраиваться слишком скоро.
Когда Хью подходил к кабинету, он бросил последний комментарий через плечо, прежде чем открыть дверь одной рукой. Как только он вошел в комнату, запах ее возбуждения ударил его будто молотом между глаз. Он учуял это даже сквозь запах еды, которую нес в руках. Его член сразу воспрял к жизни, Хью сглотнул и стал молиться за контроль. Было мучительно трудно сдерживаться в последние дни. Его зверь требовал, чтобы он полностью заклеймил ее, как ночью, когда он устроил ей кровотечение. Горячка спаривания давалась им обоим тяжело, и только его страх причинить ей боль позволял ему сдерживаться.
Теперь же, казалось, она взяла все в свои руки. Он закрыл дверь и прислонился к ней, держа в руках тарелки, как утопающий держится за спасательный круг. Он не доверял себе, и не мог подойти ближе, потому как только его руки будут пусты, он будет весь на ней. Да, так что лучше всего для него, оставаться там, где он сейчас находится. Его контроль и так уже трещал по швам. Любая мелочь могла толкнуть его прямо через край.
— Запри дверь, Хью, — ее голос был хриплым от возбуждения.
Балансируя обе тарелки на одной руке, он, не глядя, потянулся назад, чтобы сделать, как она сказала. Он видел, как она сидит на его столе и понимал, что в беде.
— Я хочу узнать твое честное мнение, хорошо?
Он сглотнул, прочищая горло, которое перехватило, и усилил хватку на тарелках.
— Конечно. Я буду честен, — он смотрел, как она начала медленно поднимать юбку вверх. Его глаза были прикованы к тому, что так медлительно открывалось ему.
— Я не могла решить, как будет лучше, поэтому решила оставить окончательное решение за тобой, — ее юбка поднялась до колен. Его глаза изучили обувь и чулки, но то, что ждало его между ее ног, вызвало еканье сердца.
Она использовала палец, чтобы указать на то, что сделала. Указав пальцем в сторону своей киски, которая была выбрита начисто, она спросила:
— Ты предпочитаешь полностью выбритую? Или, — медленно ее палец указал на другую сторону, и продолжила свой вопрос, — коротко подстриженную?
Когда она спустилась совсем вниз, ее пальчик скользнул глубоко в ее щелочку, а затем размазал влагу по клитору. Потирая его круговыми движениями, она мастурбировала, пока он жадным взглядом смотрел на нее.
— Это ощущается намного лучше теперь, когда на пути нет волос.
Он пошел к ней как загипнотизированный, его глаза не упускали ни единого движения ее пальцев. Тарелки в его руках угрожающе опустились, еда скатилась к краю, а затем не замеченная никем упала на пол. Она вздрогнула от ощущения, как удовольствие мчится вверх и вниз по ее позвоночнику.
— Ты знаешь, что будет ощущаться даже лучше чем это? — она продолжила говорить, прежде чем он смог ответить, ее слова звучали рывками от подходящего ближе оргазма. — Твой большой, толстый член, входящий в мою влажную киску, так, как в прошлую субботу вечером. Ммм, ощущения были так хороши. Мне понравилось, как ты трахнул меня. Глубоко и сильно. Вколачиваясь в мою киску до тех пор, пока я едва могла дышать. Ты заставил меня хотеть кричать, царапаться и кусаться. Ты освободил дикую женщину во мне.
Она тяжело дышала. Она была настолько близко. Она могла почувствовать его возбуждение, увидеть сражение, которое он вел за сохранение контроля, чтобы не наброситься и не поглотить ее так, как он того хотел. Еще немножко и он будет там, где она так хотела его. Она ускорила движения рукой, сильнее нажимая пальцем. Ее бедра стали чуть выгибаться вперед, навстречу движениям руки.
— На работе, я думаю, как ты возьмешь меня. Сильно трахнешь меня. Фантазии настолько реальны, что трусики покрываются сливками, когда я кончаю, — она настолько подстроилась под свое тело, что все ее внимание сосредоточилось на нем.
Она не заметила, когда его глаза изменились, и его зверь начал подниматься на поверхность. Его ноздри затрепетали, когда он глубоко вдохнул ее запах. Тарелки с грохотом упали на пол. Его руки сжались в кулаки. Он сражался в заведомо проигранной битве за контроль. Его рука скользнула к члену, поглаживая его жесткую длину через штаны. Давление было настолько велико, что он расстегнул молнию и освободил свой член, дабы принести хоть какое-то облегчение.