— Это не твоя вина. — Бабуля сочувственно посмотрела на меня. — Мне не следовало позволять твоему отцу говорить мне или твоей маме не обучать тебя. У тебя никогда не было шанса отточить свои навыки.
Я почувствовала комок в горле и посмотрела прямо на бухту.
— Кэсси знает, на что ты способна? — спросила бабуля.
Я быстро поворачиваюсь к ней.
— Нет. И она никогда не узнает.
— Она пыталась связаться с тобой своим разумом?
— Я блокирую ее. Также, как ты блокируешь меня, — добавила я бойко.
Бабуля поджала губы, одаряя меня серьезным выражением лица. Позади нее я заметила Кэсси, которая бродила по двору, заглядывая в кусты.
— Какие еще способности, помимо предвидения и телепатии, она проявляла?
— Только одну, — спасибо Боже. — Она ясновидящая, в том плане, что видит ауры.
— Как ты.
— Да… как я.
— Что ж, тогда, — Она задумалась, почесав затылок. — У нас есть работа, которая прямо создана для нас. Я обучу Кэсси…
— Не использовать ее способности. Ей нужно знать как «отключить» их. Во время ночных кошмаров она ощущает физическую боль, и это пугает меня больше, чем ее предчувствие, что я утону.
— Я сделаю все, что смогу. Тем временем, ты должна понять, что произойдет, если…
— Котенок!
Бабуля и я вздрогнули. Короткошерстная полосатая кошка протиснулась под деревенский забор и побежала по тротуару, подметая своим брюхом бетон.
Кэсси заверещала:
— Еще котята!
Я последовала за бабулей через калитку в сад, который был разделен на зоны приподнятыми ящиками с растениями и цветущими кустарниками. В воздухе витали ароматы камелий, английской розы и жасмина. Пешеходные дорожки окаймляли двор и вились между растениями. Из кустов показалась мохнатая морда и уставилась на нас своими большими янтарными глазами. На кошачьем носике красовалось пятнышко грязи, а во рту была зажата веточка зелени.
— Это что?
— Кошачья мята, — объяснила бабуля. — Они ее любят.
Из другого куста вылез еще один рыжий полосатик. Фрэнки. Я сосчитала котов.
— Четыре, — вытаращила я глаза на бабулю. — Ты — кошатница.
Она вздрогнула.
— Мой только Фрэнки. И они перестали драться, когда я посадила мяту. Теперь они все вместе.
— Потому что они под кайфом. — Я поморщилась от желчи в моем тоне. Мне не нравилась мысль о возвращении сюда. Я не хотела спать в своей старой комнате с эхом воспоминаний, которые лучше было бы забыть. Это заставляло меня нервничать.
Кэсси подняла черно-белого котенка. Он сжался в комок в ее руках. Бабуля помахала Кэсси.
— Поддерживай задние лапки, дорогая. — Она расположила руку Кэсси под котенком, но котенок извернулся быстрее, расположив свои лапы на груди Кэсси. Кот вывернулся из ее рук и побежал, карабкаясь вверх через забор на задний двор.
Кэсси начала гоняться за кошкой, но остановилась. Посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, затем побежала в мою сторону. Она сжала мои руки и прижалась ко мне.
— Помоги мне занести наши вещи внутрь, — предложила я, надеясь, что это отвлечет ее от мыслей о видении.
— Скоро все наладится, — успокоила бабуля.
Она поморщилась и потерла лоб.
— Головная боль?
— Не волнуйся за меня. — Она протянула свою руку Кэсси. — Пойдемте внутрь. Обед готов. И твоя новая комната тоже. Не могу дождаться, когда вы увидите ее.
Боковая калитка бабули захлопнулась, и мое сердце тоже. Мое дыхание участилось, когда я увидела мужчину, приближающегося к нам.
Он был высоким, с темными волосами. С однодневной щетиной на лице. Он не улыбался, но его серые глаза были сосредоточены на мне.
Дыши, Молли.
Кэсси издала звук, и я заставила себя посмотреть на нее. Ее глаза стали огромными, когда она взглянула на меня, а затем на мужчину. Он пересек двор, его рабочие ботинки тяжелым стуком раздавались по гравию, и остановился прямо передо мной.
— Привет, Карамелька.
Пульс стучал у меня в ушах. Я сделала глубокий вдох.
— Оуэн.
— Мамочка. — Кэсси сжала мою руку. — У него такие же цвета. Вы подходите.
Глава 6
Понедельник, обед.
Оуэн засунул большие пальцы рук в карманы.
— Все верно, наши ауры одного и того же оттенка, — сказал он, медленно кивая.
Меня чуть не передернуло. Я не могла поверить, что Кэсси ляпнула это, после всех тех раз, когда мы обсуждали, что не нужно привлекать внимание окружающих людей к своим способностям, независимо от того, знают они о них или нет. Хотя, Оуэн знал. В конце концов, он знал обо мне, и на что я была способна. Но это было не главным, потому что для Кэсси Оуэн был незнакомцем. И он был здесь, во плоти, прямо передо мной.
Во мне поднялась неожиданная волна, струясь по коже и заставляя мою голову закружиться. Она кружила внутри меня, забиралась глубоко в самые уголки моего сердца, где я похоронила все эти мучительные ощущения и не позволяла себе чувствовать их последние двенадцать лет.
Оуэн наблюдал за сменяющимися эмоциями на моем лице. Радость, счастье, тоска. Любовь. Потому что, когда-то я любила его до безумия. Его взгляд пронзил меня, и я поняла, что он заметил каждую промелькнувшую эмоцию. Мое дыхание сбилось. Пальцы сжали концы влажной блузки. Я переступала с ноги на ногу, будто готовая сорваться с места. И я хотела сбежать. От океана, от предсказаний Кэсси и от Оуэна. По выражению на его лице я могла сказать, что он был в смятении и отчаянии, которое я вызвала в нем.
Как будто понимая, что я читала эмоции с его лица, как открытую книгу, он покачал головой и постарался спрятать эмоции.
— Что вообще, на твой взгляд, значит, что у нас одинаковый цвет? — спросил он с нотками цинизма в голосе.
Я нахмурилась, губы приоткрылись.
— Ты знаешь, что именно это значит, — прошептала я. Я говорила ему об этом много раз. Это значило, что мы были больше, чем совместимы. Мы были родственными душами, если верить в такого рода вещи. Когда-то, мы оба верили в это, но благодаря мне, я сомневалась, что Оуэн до сих пор верит.
Его взгляд потемнел, и он отвел его.
— Оуэн. — Бабуля поднялась по ступенькам на крыльцо. — Ты не поможешь Молли с багажом?
— Конечно, — бросил он через плечо.
— Ты не обязан делать это для меня, — возразила я.
— Не обязан. — Он одарил меня натянутой улыбкой.
Он делал это для бабули Мэри.
Глубоко вдохнув и задержав дыхание, я развела руками. Хотя я и заслужила колкости с его стороны, но это причиняло боль.
— Пообедай с нами, как закончишь, — сказала ему бабуля.
Он открыл рот, колеблясь, но затем кивнул.
— Хорошо.
Бабуля улыбнулась нам, прежде чем медленно войти в дом, держа за руку Кэсси. Я нахмурилась, увидев, как осторожно она двигается.
Оуэн подождал, пока они исчезнут за входной дверью.
— Прошло много времени, Молли. Как дела?
Ужас пронзил меня, как проносящийся шторм. Темный и зловещий. Мою дочь отстранили от занятий из-за причин, которые я не решалась раскрыть. Бабуля обиделась на меня, потому что я не рассказала ей о проявившихся способностях Кэсси. А еще, к концу недели я могу умереть. И на вершине всего этого, здесь был Оуэн, разговаривающий со мной. Вроде как.
— Я в порядке, — сказала я сухо. — Ты?
— Тоже, — ответил он также.
Я беспокойно двинулась к дому, бабуле и Кэсси. Но часть меня, которая втайне, никогда не переставала заботиться об Оуэне, была любопытной.
— Кода ты вернулся? — Я кивнула в сторону его старого дома.
— Около полутора лет назад. Я выкупил его у родителей и медленно ремонтирую его весь последний год.
— Год? — Бабуля не упоминала, что он вернулся.
— Это долгий процесс, потому что я работал над ним в свое свободное время. Дом Мэри был в приоритете. — Он указал на входную дверь.
Бабуля и это не упоминала.
— Это сделал ты? — Я обвела рукой дом, осматривая его с чувством удивления. По внешнему виду дома его мастерство было исключительным. Я внимательно посмотрела на него, когда он кивнул. Он потер затылок, как будто мое восхищение вызвало в нем чувство неловкости. Повернувшись к улице, я заметила грузовик, припаркованный перед его домом, с логотипом на пассажирской двери. «КОМПАНИЯ ТОРРЕС. ПЕРЕПЛАНИРОВКА И РЕМОНТ». Он сделал это, как и планировал. После двух лет, проведенных в Мексике где он строил дома, работая через организацию своей церкви, он вернулся, чтобы получить диплом в сфере руководства строительством, чтобы иметь возможность перепланировывать дома. Как и я с морскими стеклами, он преобразовывал старое и ветхое в нечто новое и прекрасное.
Я почувствовала укол ревности в сочетании с сожалением, которых не ожидала. Все те годы его жизни, которые я пропустила не по своей воле. Мы провели порознь больше лет, чем были вместе как друзья детства и как влюбленные подростки. В глубине души я знала, что если бы меня не заставили сделать выбор, мы бы все еще были вместе. И даже, вероятно, имели бы детей.
Но тогда у меня бы не было Кэсси.
— Мне нужно… — Я указала в сторону дома, переполненная еще большими эмоциями, чем когда-либо за сегодня. Отстранение Кэсси. Ее предчувствие. Моя возможная кончина. И Оуэн. Мне нужно было сбежать, прежде чем я распадусь на кусочки.
Шум со стороны переключил внимание Оуэна в направлении собственного дома. Я проследила за его взглядом.
Фрэнки вскарабкался на столб и прошелся по верху. Рыжий полосатик сел и, помахивая хвостом, смотрел на то, что происходило во дворе Оуэна.
Громкий лай рикошетом пронесся между домов. Оуэн свистнул, но этот звук был проигнорирован. О забор ударилась собака. Полосатый вцепился когтями в древесину. Лай все возрастал.
— Сколько у тебя собак? — Мои глаза расширились.
— Две. — Он поднял средний и указательный пальцы.
— Звучит, будто двадцать, — перекричала я шум.
Уголок его рта приподнялся, а затем одна из собак сиганула на забор. Когти царапались о древесину, а сверху показалась морда. Фрэнки выгнул спину и спрыгнул, спрятавшись в кустах. Улыбка Оуэна исчезла. Он выругался и прикрикнул на собак. Они заскулили.
— Познакомься с ними. — Он жестом пригласил меня последовать за ним.
Я покачала голой и невзначай указала рукой на свой багаж на обочине.
— Возможно, позже?
Мне нужно было попасть внутрь. Я хотела сменить одежду и поесть. А еще я хотела быть с Кэсси и поговорить с бабулей. Также я хотела установить некоторую дистанцию между собой и Оуэном. Встреча с ним причинила мне больше боли, чем я себе представляла.
— Давай же, — махнул он рукой. — Это быстро, а затем я помогу тебе с вещами.
— Ладно. — Я замешкалась, но смягчилась.
Чем скорее он поможет мне с багажом, тем скорее я смогу убраться от него подальше.
Он усмехнулся, а я последовала за ним к воротам.
Собаки заскулили. Дерево царапала коричневая лапа, а другая торчала снизу.
— Доверься мне, они безобидные, — сказал Оуэн и открыл задвижку.
Два шоколадных лабрадора протиснулись в проем. Они начали виться вокруг ног Оуэна, привлекая его внимание. Затем, увидели меня. В мои ноги и руки уткнулись влажные носы. Смех вырвался из моей груди. Я упала на колени, на мгновение забыв о своем ужасном утре. Большие языки облизывали мои щеки и шею.
— О! — пискнула я.
Оба пса прижались еще ближе, стуча хвостами по земле. Тот, что побольше, толкнул меня между колен, сбив с ног.
— Уууфф. — Я тяжело приземлилась на задницу. Обе собаки боролись за место на коленях, а я изо всех сил старалась не задирать юбку.
— Сумашедшие псы. — Оуэн схватил их за ошейники. — Сидеть.
Два мохнатых зада упали на землю. Передние лапы гарцевали, а тела подрагивали от возбуждения.
Оуэн взял меня за руку, помогая встать. Ток пробежал по руке, вспыхнул на коже, вызвав ускорение пульса. Грудь Оуэна начала вздыматься, и я поняла, что он почувствовал тоже самое. Эта связь. Она все еще не исчезла.
Мы разомкнули руки одновремено. Оуэн сует руки в задние карманы. Я отряхнула юбку. Собачья слюна размазалась спереди.
— Прости за это.
— Не волнуйся. Отстирается. — Я заломила руки.
Мои ладони все еще покалывало.
— Это Мадд. — Оуэн указал на большую собаку слева.
При звуке своего имени собака еще сильнее замахала хвостом. Вывалив язык, она казалось, ухмылялась нам.
— А это Дирт, — указал Оуэн на другую собаку, которая заскулила.
— Милые имена. — Мои губы изогнулись в легкой улыбке.
— Им подходит. Тебе нужно видеть, как они выглядят после пробежки по пляжу.
Я вижу, что они все еще следуют команде. Он всегда хорошо ладил с собаками.
— Сейчас они кажутся послушными.
— Не позволяй им себя одурачить, — хмыкнул он. — Они мастера побега.
— Правда? Как?
— Понятия не имею. — Оуэн с грохотом закрыл ворота на защелку. — Я устал выяснять это.
— Они любят воду. — Он кивнул в сторону пляжа. — Припоминаю, ты тоже.
Мое настроение омрачилось при упоминании воды. Я скрестила пальцы.
Оуэн осмотрел меня своим проницательным взглядом, в серых глазах вспыхнули голубые искорки.
— Как ты на самом деле?
— Все в норме. — Мой взгляд упал на Мадда. Я погладила пса по голове.
Он приподнял брови. Оуэн не купился на это, но и не стал давить дальше.
— Твоя дочь прекрасна.
Я кивнула, плотно сжав губы. Моя прекрасная дочь может потерять меня.
— Как ее зовут? — Оуэн погладил Мадда.
— Кэссиди. Ей восемь.
— Она напоминает мне тебя.
— Надеюсь, в хорошем смысле.
— Конечно. — Легкая улыбка тронула его лицо. Затем он отвел взгляд. Он погладил Мадда по голове еще пару раз, переводя взгляд с меня на собаку и обратно.
— Она такая же, как ты? — спросил он тихо, почти нерешительно.
Я резко вдохнула и посмотрела в сторону океана. Грозовые тучи двигались вглубь острова. Оуэн знал обо мне и о способностях женщин в моей семье. Но он не был отцом и не понимал, какое бремя несет Кэссиди.
Опять же, он мог бы жениться и иметь пару детишек.
— У тебя есть дети? Жена? Любовница?
Он напрягся, покачал головой и потянул собак во двор. Оуэн закрыл за ними калитку и обернулся.
— Мэри ждет. Давай занесем твои вещи внутрь. — Его голос был тихим.
Я смотрела, как он проходит к джипу, выпрямив спину, и гадала, что именно в моем вопросе расстроило его. Или, может быть, все дело лишь во мне.
Когда он поднял обе сумки на колесиках, я побежала за ним, схватив один из контейнеров с моими украшениями и принадлежностями.
— Иди вперед. Я вернусь за ними. — Оуэн кивнул в сторону оставшихся вещей на тротуаре.
Он первым поднялся на крыльцо бабули, а затем поставил одну из сумок и открыл дверь, придерживая ее, чтобы я вошла. Я резко останавилась в фойе, чувствуя аромат специй, говядины и картофеля. Приглушенные голоса бабули и Кэсси доносились по свежевыкрашенному коридору, с новыми светильниками и дверной фурнитурой. Переделанный интерьер выглядел изысканным и просторным, но стряпня бабули пахла еще лучше. В животе заурчало.
— Думаю, обед готов. — Оуэн кивает головой в сторону моего живота.
— Смешно. — Я сгримасничала, краем глаза заметила, как приподнялся один уголок его рта, когда он ставил сумки.
Я поворачиваюсь к нему спиной, игнорируя горящие от тяжести руки. Кресло отца с постоянной вмятиной в подушке исчезло, также как и тяжелые шторы на окне. Мой отец предпочитал пить пиво, пока смотрел телевизор в темноте.
Естественный свет залил гостиную комнату через эркер (*выходящая из плоскости фасада часть помещения, частично или полностью остеклённая, улучшающая его освещённость и инсоляцию. — прим. редактора). Теперь, камин обрамляли новые встроенные полки. Стена между гостиной и столовой была разбита. Появилось пространство и стало больше проникать света. В комнатах было уютно, а мебель, в теплых тонах, стояла по минимуму. Акцент в цвете придавали подушки и гобелены.