— Я никогда не слышала о таком факультете.
— И не услышишь. Это не то, о чем принято вести вежливую беседу, встретив на улице знакомцев. Все поступившие подписывают договор о неразглашении, что в нём, я сказать не могу, но могу настоятельно посоветовать вчитаться во все его пункты, особенно в те, что написаны мелким шрифтом.
— Я желаю тебе удачи, Эва, — произнес Кхаан и, приложив кулак к левой стороне груди, вышел.
— Спасибо, — шёпотом поблагодарила я. Жест Трейнера тронул меня до глубины души, ведь так прощаются лишь с близким, и только с тем, кто останется в твоём сердце даже тогда, когда тебя не будет рядом.
О, наше появление на Морте было эффектным.
Сначала из телепорта выскочила очумевшая от пережитого Лея, а затем уже я. От арайи шарахались, да это и не удивительно, радуясь солнцу, она так щерилась, открывая в собачьей улыбке все (включая задние маляры) зубы, что прохожие принимали её счастливый оскал за угрозу. Вымахавшая псина доставала мне до талии (всё же самки значительно мельче самцов, её братья, выращенные Сэллом были мне по грудь), литые мышцы бугрились под кожей, а взгляд цвета расплавленного золота откровенно пугал. Казалось, не я её контролирую, а она меня, поэтому я отлично понимала опасения окружающих.
Я тоже выделялась слишком тёплой для Морты и через чур потрепанной для дорогого курорта одеждой, да так сильно, что на меня показывали пальцем и громко шептались. Благо телепорт находится всего в двух кварталах от административного здания Академии, так что по идее до наступления ночи я вполне успею заселиться в общежитие и пробежаться по магазинам. Остовские шмотки тут будут, мягко говоря, не уместны.
— Доброго дня, — поприветствовал меня администратор. — Ваше имя и факультет.
— Эва Сомерхольд, Пойс.
Мужчина в форменном кителе академии что-то быстро отметил в списках, выложил предо мной стопку книг, несколько папок и скрепленные листы.
— Вы случайно не родственница Ребекки Сомерхольд? Курсанта третьего курса версус факультета, — заинтересованно уставился на меня он. Я кивнула. — Удивительное плетений нитей судьбы… Вам нужно перо, чтобы заполнить анкету?
— Да, благодарю вас, мирн, — на обращение мужчина зарделся. Приосанившись, он с вежливой учтивостью следил за тем, как я ставлю галочки или кратко заполняю пункты ответов, готовый бросится мне на помощь и даже пару раз действительно ответил на мои вопросы, касательно сложных пунктов.
Я быстро заполнила анкету, хотя написанное в ней порой вводило меня в ступор, например в одном из пунктов у меня интересовались не состою ли я в террористической организации, а в другом как оцениваю правление Императора по десятибалльной шкале. После мне выдали ключ от комнаты в пойс-корпусе, путеводитель по территории Академии, библиотечную карту и направление к кастеляну.
Там я должна была получить постельное белье и форму, хотя обычно, стандартному обмундированию состоятельные версус предпочитали сшитые на заказ одежды, ну а я не гордая, пока не найду способа зарабатывать похожу и в казённом. К тому же словоохотливый администратор настоятельно порекомендовал мне переодеться в форму сегодня же, поскольку нахождении на территории Академии в гражданской одежде строго запрещено и карается штрафами.
— Скажите, а где я могу сдать ПОВ-тест? Мой предыдущий не дал конкретного результата.
— Не дал? Очень интересно.
— Я даже не знала, что за тест прохожу. Трейнер скрыл от меня его направленность, — улыбнулась я, вспоминая оторванный титульный лист и массу совершенно хаотичных, не систематизированных вопросов, которые Кхаан подсунул мне как-то вечером. Администратор очень выразительно посмотрел на часы, активно намекая на окончание рабочего дня. — Не легко вам с нами, мирн? Ведь когда поступаем — трясемся как болонки на помойке, а как закончим год — нос воротим. Ну как же, мы элита, а вы так — обслуга…
— Бывает, — вдруг искренне улыбнулся мне мужчина, протягивая очередную стопку бумаг. — У вас есть час, вопросы, которые не можете решить — пролистывайте, не теряйте время. Удачи, мирна.
Я вновь поблагодарила его и приступила к тесту. Лея, сидящая статуэткой в углу помещения, осознала, что это надолго и плюхнулась на пол, холодя лохматое пузо мраморной плиткой. Непривычная жара сделала её капризной, к тому же перед телепортом я скормила ей пару пилюль, что так необдуманно откушал Тео, и теперь, она зевала, грозя вывихнуть челюсть, и пугая окружающих размером клыков.
Закончив, я вернула ему исписанный тест и уточнила, когда могу узнать результат.
— Сейчас, — ответил мне мужчина. Ему потребовалось немного времени, чтобы проверить бумаги, — боюсь ваш результат не определенный. Смотрите, — подозвал меня он, указывая на обведенные в кружок результаты ответов на вопросы, — эти и эти взаимоисключают друг друга. Обычно результат бывает или чётко отрицательным, или чётко положительным. У вас же, мирна — нуль. Абсолют.
— Хм. И что это значит? — не то, чтобы мне хотелось быть как все, но вот так явно выделяться из толпы…как же Кхаан умудрился меня сюда запхнуть, если я — нуль без палочки.
— Я не знаю, но могу пообещать одно — скучно вам здесь не будет.
Я поблагодарила мужчину, цыкнула Лее и отправилась в общежитие. Сумка больно оттягивала плечо, и я постоянно перевешивала её, силясь снизить давление. В другой руке у меня был поводок с вялой псиной и тот самый чемодан на колесиках, с которым я три года назад прибыла к Кхаану. Теперь в него вместилась уже вся моя жизнь, и я осторожно катила его по дорожке.
Удивительно, но академ-городок был пуст, словно учащихся поразило моровое поветрие, да что кадеты, даже преподаватели и обслуживающий персонал куда-то подевались. Я шла по пустым аллейкам, восхищаясь аккуратно подстриженной изумрудной травкой с искусно высаженными цветами-одногодками, присыпанными розоватой гранитной крошкой извилистыми дорожками, уютными ажурными беседками и мастерски выкованными скамеечками, словно я попала не в военизированное учреждение, а в пансионат для престарелых.
И хотя Академия Версус была огромной, но запутаться с картой было невозможно. Я довольно быстро нашла нужный мне корпус и этаж. Скинув вещи и заперев в своей комнате вялую Лею, я практически бегом добралась до выдачи белья, а получив две огромные стопки и кофр с формой потащилась назад.
— Какие люююююди, — услышала я знакомый голос. Лохматая, потная, в нелепой одежде, больше всего похожая на обитателя Узкого квартала своей родной планеты, я умудрилась наткнуться на знакомых в таком огромном академгородке. Впрочем, с моей удачей это было не удивительно.
Даггер и Вард приветственно скалили зубы, словно Лея пару часов назад. Форма версус академии невероятно шла им, меняя вид откровенных придурков на интересных молодых людей, Тео же был невозмутим, на его лице не дрогнул ни один мускул и я гадала, помнил ли он о том, что произошло между нами меньше суток назад.
Но больше всех меня занимала реакция на моё прибытие Ребекки. Резко побледневшая, но как обычно прекрасная до тошноты, сестра хмурила идеально-выщипанные брови и судорожно сминала рукав кителя моего несостоявшегося любовника.
Тео, сморщившись, осторожно отцепил пальцы Бекс и уверенно шагнул в мою сторону. Он двигался как резкий тёмный ветер, силясь поймать мой взгляд.
— Заболела? — спросил Вард. — Выглядишь ужасно. — Запнувшись, Тео резко остановился, словно его дёрнули за невидимый поводок. Создавалось ощущение, что у него от стремительного торможения даже зубы клацнули. Брюнет невидяще уставился на друга и только спустя несколько невнятных мгновений его взгляд обрёл ясность.
— Она не заболела, — облила меня ядом сестрица, — она всегда так выглядит. — Хаш. В её голосе сквозило столько презрения, что сие липкое безразличие можно было буквально пощупать. — Что ты здесь забыла, да еще в Пойсе? — я почувствовала мягкий шёпот, проникающий мне в голову.
Ну куда уж мне, сирой и убогой до идеального совершенства. Кыш, тебе нечего делать в моей голове:
— И я рада видеть тебя, сестричка. — Бекки скривилась на миг. Но тут же опомнилась и опять нацепила на лицо маску невозмутимой милашки. — Не стоит трогать мои достоинства своими недостатками. — Хищно улыбнулась я и обходя Ребекку и компанию по кругу, ускорилась в сторону общежития. — Ничуть не рада встречи, мальчики.
Визуализация героев
Эва.
Тео.
Габриэль.
Даггер Рим.
Лея.
Ребекка.
Глава 8
Знакомство может начаться и с пинка.
Торопясь за вещами, я толком не осмотрелась в комнате общежития, поэтому неудивительно, что по возвращении, меня ожидал небольшой конфуз.
Крохотный такой.
Все свои вещи я сгрузила в общей гостиной, но сами покои оказывается были рассчитаны на двух человек, и моя соседка, которая имела столько же прав находиться в этой комнате, сколько было и у меня, сейчас испытывала определенные трудности. Лея, которая в принципе никогда не страдала человеколюбием, была на удивление деликатной. Псина загнала девчонку в удобное кресло и положив голову ей на колени преданно заглядывала глаза, выпрашивая вкусняшку.
Соседка была оранжевой, как морковка. Мелкие кудряшки обрамляли миловидное лицо сердечком, а ярко-зеленые, широко распахнутые глаза смотрели на этот мир с небывалым восторгом.
— Это твое чудо? — спросила она, всё же опасаясь гладить Лею. — Я уже скормила ей все мармеладки, а достать новую коробочку она мне не дает. Я — Габриэль Джисел, но ты можешь называть меня Габи.
— Эванджелина Сомерхольд. Эва. А это — Лея. Моя ксоло, — нехотя раскрыла я карты.
— Ты приручила пса? Но это же арайя, — не спрашивала, утверждала она. — Как тебе удалось? Небо.
— Как-то само собой получилось, — махнула я. И, хотя с Леей я намучилась, делиться сокровенным с почти незнакомкой не стала. — Лея, это свой.
Ты же и сама видишь, сказала я уже мысленно.
— Ты ужинала? — молниеносно сменила тему Габи. — Я голодная ужас. Я подожду тебя, пока ты переоденешься.
Рыжуля не затыкалась, и я провалилась в поток информации, умудряясь отделять зёрна от плевел.
Душ был шикарный. Гладкая стена полированного камня с двумя дюжинами отверстий, из которых били упругие струи, расслабляя и массажируя в зависимости от напора. Пожалуй, я бы получила удовольствие, если бы не Габриэль, жужжащая без перерыва.
На Морту Габриэль прибыла пару дней назад, хотя будущие кадеты факультета Пойс должны начать появляться только завтра, это, кстати многое объясняло.
— Как ты сказала твоя фамилия? — Но ответ ей, судя по всему, был не очень нужен, потому как Габи тут же продолжила: — Твоя семья не входит в тридцатку?
— Не поняла… расскажешь за ужином? — она кивнула.
Я до красна вытиралась жёстким полотенцем, а изображающая саму скромность соседка во истину по-императорски восседая на унитазе, пялилась в противоположную от меня сторону, ковыряя наманикюренным ноготком литую гипсовую завитушку. Просушить волосы времени не было, и я на всё еще влажную шевелюру заплела косу.
Помимо праздничного кителя и форменных брюк были еще несколько комплектов одежды, которые прекрасно компоновались друг с другом.
Две юбки разной длины и кроя, две пары брюк, узкие и хакама[16], двубортный пиджак, четыре блузки мужского кроя, два жилета, галстук, платок и тренировочный сьют, вся эта одежда была выполнена в бело-синей гамме, с вышитой эмблемой императорских войск и литерной «П», видимо, как уточнение факультета. Я уже видела такую сегодня, правда в отличие от моей она была лучшего качества, из дорогой ткани и с великолепной фурнитурой. А Бекки так вообще умудрилась добавить полупрозрачного кружева.
— Наша форма отличается от Версус, — вещала Габи, с восторгом взирая на то, как Лея гоняет чаек в околопляжной зоне. — Да и факультет — бледное подобие. Из тридцати, едва ли найдется полдюжины, умеющих ставить блок.
— А ты? — заинтересовалась я.
— Не всегда. Только когда в бешенстве. И поверь мне, перманентное состояние злости, это не то, что ты бы хотела постоянно видеть. А ты?
— Я долго училась…
— Научишь меня? Пожалуйста. — Настроение её вдруг резко изменилось, и с шутливо-болтливого стало сосредоточенно-серьезным всего за доли секунды, будто ясное небо затянули набрякшие непролитым дождем, штормовые тучи.
— Я попробую, — кивнула я.
На улице неуловимо пахло океанской свежестью, и я глубоко вдыхала свежий, просоленный воздух, блаженно щурясь. Солнце скрылось за горизонтом и на смену зною, пришла легкая и очень комфортная прохлада.
Неяркие фонарики освещали путь до столовой превратив утомительную прогулку (пищеблок находился довольно далеко от нашего общежития) в приятный променад. Иногда нам попадались кадеты Версус факультета, по большей части мужчины (помимо сестры я сегодня увидела лишь одну одаренную). Все они провожали нас, мягко говоря, заинтересованными взглядами, а некоторые стремились познакомиться здесь и сейчас, только что за руки не хватали.
И быть может Габи была бы не прочь. О, там было на что посмотреть (я вообще думала троица охотников — нечто особенное, но ткни вслепую в любого, и он будет ничуть не хуже, а быть может и лучше давешних знакомцев), да вот только хищная морда Леи с плотоядно капающей слюной отпугивала смельчаков, так что до столовой мы дошли в первоначальном составе.
Я была удивлена подобному ажиотажу. Даже если бы кадеты не вернулись после двухмесячных каникул, на сколько я знаю, в увольнительную не пускают только первый курс, все остальные могут беспрепятственно покидать Академию. Неужели на курортной Морте с девушками беда?
Но всё оказалось куда как запутаннее, и в этом ароматном гумусе, надо признаться, без Габриэль я не разобралась бы еще очень долго. Если я правильно поняла, то с учётом некоторых незначительных нюансов Академия, словно престарелая сводня, находила идеальных спутниц для элиты Империи.
Я так и не смогла добиться от Габи откуда она это взяла. Знаю, и всё, таким был её ответ. В империи около трех дюжин фамилий, которые, так сказать, поставляют девиц к Имперскому столу. И то, что я словно снег на голову свалилась было не просто сюрпризом, скорее нонсенсом.
Не то, чтобы это было большой тайной — скорее с истинным положением дел знакомо некое меньшинство, которое изо всех сил хранит свои секреты на протяжении вот уже более чем трех веков. У этой довольно странной своднической традиции (гордые и надменные версус позволили кому-то выбирать за себя свой путь) есть историческая предпосылка. Больше трехсот лет назад междоусобные войны практически уничтожили огромную Империю, расколов единое целое на разобщенные куски, и это было в хрониках…
А вот то, чего не было: причиной столетней войны, как не удивительно, стала не борьба за власть или территории, богатство или ресурсы — а ссора двух версус одаренных наследников из-за женщины. Спросить о желании и чувствах самой виновницы конфликта они не удосужились и любовное противостояние переросло в одну из самых кровопролитных и затяжных войн новейшей истории. В конце концов потомкам одной из сторон удалось захватить власть на столько, чтобы умудриться пресечь конфликт, задобрить народ и раздать обещанное. А первым указом (естественно засекреченным) была хатта[17] о выборе.