И я ведь, черт возьми, постоянно думала о нем! Все это время.
- Миш, я не могу…
Он упрямо поджал губы, долго смотрел на меня.
У меня ноги подогнулись, я села.
Закипел и отключился чайник.
Мишка хмуро засопел.
- Я хочу сказать, Алиса… просто ты должна знать. Понимать, что я… Это ведь ты меня выгнала, я не хотел. В смысле, я, конечно, понимаю за что, и понимаю, что не могла больше терпеть. Но мое отношение к тебе не изменилось, все, что я чувствую… - он облизал губы. – Я люблю тебя. Как раньше. Я думал, что это пройдет со временем, что, может быть, к лучшему… Но не проходит. А когда ты сказала, что ждешь ребенка, то я обрадовался.
Тут он снова заулыбался так по-дурацки.
Он предлагал попробовать, если не сначала, то еще раз.
Мне хотелось расплакаться и броситься ему на шею.
Мне хотелось сбежать, вытолкать его за дверь и не пускать больше. Это слишком тяжело. Я не хочу, чтобы повторилось.
И я даже не знала, как правильно, и чего больше хочу.
Глава 15. Триединый
Установка включилась с тихим низким гулом, вибрацией, которая ощущалась всем телом.
Не мешать, не лезть, как бы этого ни хотелось. Когда будет нужно, Линар вмешается сам. Вмешается советник, с которым у него договоренность.
Я очень надеялась, что все получится.
Наблюдатель лорда Геллато смотрел, и только. Стоял и смотрел на показания на пульте.
«Линар знает, что делает» - я повторяла это как заклинание.
Если он погибнет, что будет со мной?
Но ведь и Нидмар должен понимать, что он делает. Линар не должен умереть. Что если он потеряет собственную волю? Его будут так же носить в паланкине и кормить с ложечки. Как куклу.
Хватит, иначе я сойду с ума.
Мне оставалось только смотреть.
Нарастающий гул и свет. Сначала начинают светиться чаши, в которых лежат тела, потом и весь круг разом. Потом… это похоже на призрачные танцы. Сначала едва различимые, потом все более плотные световые проекции тел начинают двигаться по кругу. Медленно, но все ускоряясь.
Это уже не остановить. Я так надеялась, что до этого не дойдет… но нет, уже поздно. Назад пути нет.
Гудение, доходящее до звона.
И паника, до слез.
Движение света. Быстрее. Так, что все контуры сливаются в сияющее кольцо, поглотившее тела. И кажется даже – контуры тел в чашах распадаются, размазываясь по кругу. Быстрее и ярче, так, что слепит глаза и тошнота подкатывает. И кажется даже – в чашах ничего нет, тела превратились в свет, их размазало по кругу…
И я зажмуриваюсь, невозможно смотреть.
* * *
- Какой из них? – спрашивает меня лорд Тхаро.
Три Линара неподвижно лежат на кровати передо мной. Вряд. Обнаженные. Три, как один.
Словно мертвые.
Дыхание едва заметно.
- Какого из них ты выбираешь? – мягко говорит лорд-советник.
Все будет совсем не так, как я ожидала. Никаких побегов, погоней, громких скандалов. Никаких криков и разоблачений. Все решат тихо. Все уже решено.
- Сядь, - предлагает лорд Тхаро. – Я попробую объяснить тебе. С тобой ведь никто раньше не разговаривал? Не объяснял?
- Только Линар, - говорю я. Мне не по себе, ком встает в горле.
- Сядь, - лорд Тхаро указывает на кресло рядом с собой. – Не бойся. Это давно пора было заканчивать. Ты ведь понимаешь, что Хиткай-Тши управляет далеко не император? Это атавизм. Уже давно Советом обсуждался отказ от подобной практики, но только сейчас изменения, действительно назрели. Император перестал быть самостоятельным символом, скорее инструмент для перетягивания власти.
Я сажусь послушно, у меня нет выбора. Пожалуй, это единственный шанс понять.
- Он очнется? – только спрашиваю я, голос все же дрожит.
- Если оставить его здесь, то очнется, - говорит лорд Тхаро. – Но если очнутся все три рядом друг с другом, то формирование новых связей между ними будет слишком жестким. Я не эксперт в этом вопросе, могу объяснить лишь так, как объясняли мне. Чем ближе они на начальном этапе, тем крепче срастаются в единую личность, потом разделить почти невозможно. Но тела три, и каждое из них самостоятельно. Разуму сложно удержать все три личности в едином целом. Гораздо проще сделать так, как в твоем случае - полное разделение, когда между личностями остается лишь тонкая ментальная связь. Ты ведь чувствуешь себя в другом мире?
Я кивнула.
Чувствую, но уже никак не могу повлиять. Там – это уже не совсем я.
- Одного из них мы заберем на Дейру, - говорит лорд Тхаро. – Вместе с тобой. Твое присутствие рядом поможет ему, это хороший стимул… якорь, чтобы зацепиться и удержаться. Если, конечно, он очнется. Сейчас я не могу гарантировать ничего, разделение прошло с нарушениями. Да… - лорд остановил меня, когда я попыталась сказать. – О всех действиях лорда Нидмара и лорда Геллато я знаю. Сейчас начато расследование, теперь многое изменится в Совете. Из этого парня, - лорд кивнул на Линара, - мог бы получиться отличный политик, умение договариваться у него в крови… Может быть, еще получится. Ты посмотри на них, выбери, какого из трех мы заберем с собой. С Дейрой я уже договорился, они ждали этого дня давно, надеяться стать новым мировым центром… Как знать.
Выбирать?
- Посмотри на них, - сказал лорд Тхаро.
- Разве есть отличия?
- Физически – нет. Но искра никогда не делится одинаково. Это невозможно увидеть и в таком состоянии невозможно зафиксировать никакими приборами, но, говорят, можно почувствовать. Не знаю. Если хочешь, можешь попробовать. Кто-то должен выбрать. Я могу только случайно ткнуть пальцем.
- А что будет с двумя остальными?
- Сложно сказать, - лорд Тхаро покачал головой. – Это очень индивидуально и ничего подобного не делалось уже очень давно. Возможно, оставшиеся здесь двое так же смогут выжить. Их преимущество в том, что их двое, они смогут поддерживать друг друга. Если очнется один, скорее всего, очнутся и остальные. Их можно разбудить искусственно, обычно так и делается в последнее время. Но это очень плохо сказывается на психике. Психика еще не готова, и сознание разрывается. Происходят травмы… Мы проведем все так, как проводили много веков назад, когда дальним колониям нужны были свои отдельны и абсолютно вменяемые представители власти, имеющие прямую постоянную связь друг с другом. Не будем торопиться. А ты – выбирай.
Меня не торопили, но сказали, что лучше определиться сегодня до вечера.
Кто знает, какие решения могут быть приняты за ночь, и лучше сделать все сейчас.
Они лежали передо мной все трое.
Одинаковые, физических различий сейчас нет, и даже волосы у всех одинаковой средней длинны. Одинаковое, ровное, едва уловимое дыхание и одинаковый ритм сердца.
Как я могу решить?
Сердце подскажет?
У одного из них будет чуть больше шансов, чем у двух других.
Самое страшное во всем этом – лорд Тхаро сказал, что я вообще не обязана отправиться с ними на Дейру. Не обязана оставаться с Линаром. Я могу получить компенсацию от Совета, дом на Кальменкуре, грант на получение местного образования. Обо мне и моем сыне позаботятся. Если я ничего не чувствую к Линару, если он не так уж важен для меня – все равно ничего не выйдет. Без эмоциональной связи искра не вытянет, не отзовется, мое присутствие бессмысленно. Возможно, я не могу различить их именно поэтому – мне все равно.
Насколько он нужен мне?
Выбор для меня – попытаться или начать новую жизнь.
Я хочу попытаться.
Я смотрю на них…
Глава 16. Начать новую жизнь
Первые три дня я не отходила от него ни на шаг.
Мне казалось – стоит отвернуться, и он перестанет дышать. Холодный, бледный, дыхание едва заметно. За это время лицо осунулось, как-то даже заострилось, под глазами пролегли круги.
Я сидела с ним рядом, держа за руку, лежала, обняв его. Даже поесть мне приносили сюда, я быстренько ела и снова обнимала его.
Где-то за окном шуршало песочком море, но я почти не смотрела туда, это было словно где-то в другом мире. Мы на Дейре, частная вилла на побережье. Все вопросы с Советом решал лорд Тхаро, мне оставалось только ждать.
Линар был жив и дышал ровно, словно во сне.
Только на четвертый день руки начали немного теплеть, мне сказали – это хороший знак. И только тогда я смогла немного выдохнуть. Поспать спокойно.
На пятый день Линар открыл глаза, слабо улыбнулся, увидев меня. «Алиса», - шепнул едва слышно.
Тогда мне казалось, что самое страшное позади. Он смог сесть и немного поесть даже. И даже переговорить по видеосвязи с членами Совета.
Вот только даже попытка сосредоточиться на чем-то вызывала у него головную боль и тошноту. Пять минут видеосвязи он кое-как выдержал и даже улыбался в камеру. Но я видела, как подрагивали пальцы. Потом его долго рвало, едва ли не до потери сознания.
Благо здесь все устроено так, что даже в душ не надо идти самому, специальное кресло подхватило его… Здесь все удобно, и рядом всегда есть люди, готовые помочь.
Но смотреть на это тяжело все равно.
Всю ночь Линар лежал с открытыми глазами, прижавшись ко мне. Я пыталась разговаривать с ним – ему так легче. Говорила какую-то ерунду. Потом просто читала вслух. Стоило ему закрыть глаза, и тошнота подступала вновь. Немного задремал только под утро, и я вместе с ним.
И почти неделю так. Он не мог есть, не мог спать. И я почти не спала вместе с ним.
Как мы пережили все это – я даже представить не могу.
Через неделю мы впервые выбрались из комнаты. К морю.
Мне уже начинало казаться, что море ненастоящее, что это только картинка за окном, иллюзия.
Но вода была прохладная, пальцы утопали в песке, набегающие волны щекотали… Так удивительно. Здесь не тропики, скорее средиземноморье поздней весной. Высокие сосны, цветущий кустарник вдоль дорожки…
Воздух пахнет морем. Одуряюще прекрасно.
Мы ходили босиком по воде у самой кромки прибоя, взявшись за руки.
Линар мало говорил сам, только улыбался и слушал. Мне немного страшно было – все ли у него хорошо, нормально ли он осознает происходящее. Он словно немного не здесь, не со мной, просто наблюдает со стороны. Линар сказал, что когда слишком сильно пытается сосредоточиться на настоящем – кружится голова. Волнами. То сильнее, то меньше.
В какие-то моменты мне казалось – уже все наладилось, и даже Линар казался веселее и разговорчивее обычного. Но потом головокружения и судороги подступали снова.
Это так изматывало меня, что я даже почти забыла о своем непростом состоянии. Забыла бы совсем, если бы не постоянный ненавязчивый контроль. Мне нужно больше отдыхать и меньше волноваться. Больше гулять…
Мы гуляли.
И как-то со временем, постепенно, все вошло в привычную колею.
Отчеты перед членами Совета каждое утро. Но этим больше был занят Линар, я только наблюдала.
Днем им занимались врачи. И занятия в тренажерном зале – это тоже важно для скорейшего восстановления.
Потом какие-то государственные дела.
Линар не решал ничего сам, но обязан быть в курсе. И какие-то вопросы, не требующие ответственных политических решений. Социальные мероприятия. Общение с людьми. Большинство из этого можно было решить по сети, но где-то требовалось его личное присутствие. Через неделю мы впервые идем на официальный прием во дворец наместника на Дейре. Вместе идем.
И как-то незаметно медицинские процедуры Линара сменились на курс университетской программы, ведь императору нужно хорошее образование. Базовые курсы для меня – другой мир и все совсем иначе, мне, как официальной спутнице, тоже нужно многое знать. И программа мероприятий для меня…
Этот мир принимал нас как нормальных людей у которых есть будущее и планы на жизнь.
Я почти не знала, что происходит с другими двумя Линарами, оставшимися на Такане. С другими частями его. Мой Линар предпочитал не говорить о них, избегать этой темы, уходить от ответа даже на прямой вопрос.
Мой Линар…
Море потеплело, мы купались по вечерам.
Оказалось, здесь бывают шторма…
И удивительные закаты!
Подумалось даже – я бы хотела провести тут всю жизнь, так хорошо.
Но как-то ночью проснулась, а его нет рядом.
Сначала я думала – сейчас придет, полежала, подождала. Его не было. Я начала беспокоиться, прислушиваться. Потом встала, пошла искать по дому. Но кругом тихо, темно…
Линар лежал на берегу, раскинув руки.
Я испугалась, вскрикнула, кинулась к нему, думала – мало ли что, вдруг приступ снова. За последнее время я насмотрелась этого в избытке.
Линар приподнял голову, глядя на меня.
- Алиса, - сказал он. – Не бойся. Все хорошо.
Голос только какой-то совсем чужой, хриплый. Крупные капли пота на лбу.
- Что с тобой? Опять, да?
Мне хотелось заплакать.
- Все хорошо.
Он улыбнулся так, что он его улыбки мне стало совсем страшно.
- Что с тобой?!
Он долго смотрел на меня, словно что-то прикидывая, прислушиваясь к чему-то внутри себя.
- Я остался один, - сказал, наконец.
И до меня не сразу дошел смысл этих слов.
Линар улыбался, смотрел на шелестящие волны.
- Что? В каком смысле?
Я боялась предположить.
Он пожал плечами.
- Это так странно, знаешь… - сказал он, водя ладонью по песку, - я уже отвык быть только здесь и сейчас. Только с тобой. Так удивительно, - он повернулся ко мне. – Разделение прошло неравномерно или что-то еще повлияло. Мне так и не смогли внятно объяснить в чем именно дело. Но из нас троих выжил только я. Одна часть меня так и не очнулась сразу, это был самый сложный момент, еще в первую неделю… Сейчас легче. Ничего особенного, просто после очередного приступа остановилось сердце, - он облизал губы. – Это почти не больно, только немного страшно, потому что не понимаешь, что ждет дальше. И так странно, словно закрылась дверь… - он поджал губы, вздохнул. - Алиса… посиди со мной?
Я села рядом, обняла его.
Очень долго боялась – вдруг с ним тоже что-то случится. С моим Линаром. Я страшно боялась потерять его.
Почти неделю после этого он находился в каком-то странном, полусонном состоянии, даже встречу пришлось отменить. Чуть-чуть не здесь, где-то в себе, в своих мыслях. Потом, постепенно все вернулось.
До рождения нашего сына мы жили на Дейре, хотя Линар, временами, отправлялся по делам на Такану или Сато-Рекану. И еще несколько месяцев потом.
А потом вернулись в столицу.
Разделение запретили официальным указом, такого больше не повторится. Теперь император просто Един.
* * *
С Мишкой…
Я долго не могла решиться.
А потом все вышло как-то само собой. Мишка хороший парень, в нем самом, в его чувствах, я не сомневалась никогда. Вышло так, что он позвал меня в кино – как раз вышел фильм на который я давно собиралась. Да ладно, мы еще в школе ходили вместе кино смотреть, что такого… Мы посмотрели, посидели в кафе и как-то незаметно оказались у Мишки дома. Ну, надо же мне хоть разок посмотреть, как он живет. Весьма неплохо живет… Так вышло, что я осталась на ночь. Ну, поздно уже, куда я поеду в такой час. Мишка же меня не съест, да я всю жизнь его знаю…