— Что? — спокойно выныриваю в реальность.
— Мы приехали, — удивленно отвечает Мерцелла, видать, уже не ожидавшая, что я-таки отвечу.
— О! Отличненько, — выхожу из кареты и слегка удивленно смотрю на графа Дроттера, встречавшего нас у входа во дворец.
— Граф! — тут же приседает в реверансе Мерцелла.
— Мне сообщили, что у вас возникли проблемы, — замечает граф Дроттер, кивнув той и переведя вежливый взгляд на меня.
Вижу краем глаза, как краснеет кузина. А потом бледнеет. А потом опять краснеет.
Реально, она не думала, что я ее заложу.
В чем загвоздка?..
— Так где ваши вещи, Марьянелла? — склонив голову, уточняет граф.
— По… по ужасной несчастливой случайности, они все пришли в негодность, — опускаю голову, по какому-то наитию решив сыграть в «Марьянеллу: версия — оригинал»; поворачиваюсь к кузине, глазами даю понять, чтоб поддакнула.
— Да-да! — мгновенно подхватывает та, — По очень несчастливой случайности!
— К сожалению, платье, что сейчас на мне — единственное, оставшееся в моем гардеробе, — продолжаю, смиренно глядя себе под ноги, — если данный факт как-то опорочит меня в глазах короля…
— Да, если данный факт как-то опорочит ее в глазах короля… — повторяет за мной Мерцелла, стреляя своими гляделками то в меня, то в графа Дроттера.
— То, разумеется, я выйду из отбора, — потупившись, заканчиваю я.
— Правда?! — на лице кузины появляется столько надежды, что я бы даже закатила глаза…
Но я никак это не комментирую. Даже не реагирую. Я — сама покорность. Ведь именно этого и ждут от Марьянеллы?..
Да, я не должна выдавать раньше времени ни себя, ни свой характер. Что-то мне подсказывает: не стоит пока открыто демонстрировать свой оскал… Случай с тетушкой не считается — вряд ли Мерцелла станет рассказывать, что та замахнулась на меня рукой, за что получила подносом по культяпке. Это ей невыгодно. А пока тот случай — единственный, выбивающий меня из «образа», мне стоит попридержать коней и внимательно посмотреть по сторонам.
Глядишь — что-нибудь интересное замечу.
А отбор можно пройти и в одном платье. Стирка вечером мне в помощь. Я все равно не собиралась щеголять перед всеми в лучших нарядах и привлекать к себе внимание… Я и короля-то хотела отвадить от собственной персоны — так что все в порядке. Пользуемся случаем и превращаемся в серую мышь. В очень наблюдательную серую мышь.
В конце концов, излишняя самоуверенность никогда до добра не доводила.
— Мы этого никак не можем допустить, — вдруг мягко произносит граф Дроттер.
Э…
Правда?
Поднимаю взгляд на черноволосого красавца-мужчину.
— Не можете допустить, чтобы я ходила в одном платье? — хмурясь, переспрашиваю у него.
— Не можем допустить, чтобы вы выбыли. И чтобы ходили в одном платье — тоже, — улыбается тот, глядя на меня каким-то уж слишком многозначительным взглядом, — сегодня я пришлю к вам лучшего портного столицы, и мы исправим вашу проблему. У вас будет новый гардероб.
— Бе… бесплатный гардероб от мастера Платьеццо?.. — заикаясь, переспрашивает Мерцелла, глаз которой начинает нервно дергаться.
Что за мастер Платьеццо?..
— Именно. Не можем же мы позволить одной из невест короля ходить весь отбор в одном наряде, — вновь улыбнувшись, отвечает граф Дроттер, а потом подает мне руку, и мы неспешно идем во дворец.
Однако, подруга, век живи — век учись. Не всегда стоит уповать на свою наглость и отсутствие каких-либо комплексов. Иногда нужно показать свою слабость и покорность обстоятельствам — и тогда какой-нибудь сильный мужчина непременно поспешит воспользоваться ситуацией и оказать помощь…
Как жаль, что этот закон распространяется лишь на мужчин Сарамнии.
Глава 7
Магия…
— Граф Дроттер, — произношу негромким голосом, чуть опуская голову.
— Да, леди? — мягко отзывается граф-красный-глаз, останавливаясь рядом с моими будущими покоями.
Мерцеллу только что заселили, и мы с графом, наконец, остались наедине.
— Могу я надеяться, что все сказанное мной вчера днем, останется между нами? — поднимаю на него скромный взгляд, добавляю в него чуть-чуть надежды и совсем немного флирта — на грани, чтобы не бросалось в глаза, но заставляло пофантазировать.
— Вы о вашей просьбе избавить вас от необходимости проходить отбор? — еще мягче отзывается граф, а затем на его губах появляется легкая провокационная улыбка.
— Именно о ней, — потупив взор, соглашаюсь.
— Будьте уверены: о том случае не узнает ни одна живая душа, — неожиданно проведя костяшкой указательного пальца по моему подбородку, отзывается граф Дроттер, а затем…
А затем сверкает своим чертовым красным глазом!
Паника-паника-паника! Что он со мной делает? И как понять — делает ли?..
Как я, блин, могла забыть об этой его дивной особенности?..
— Граф… — выдыхаю неожиданно ослабшим голосом.
— Леди… — кланяется мне граф Дроттер и оставляет меня у дверей в мою спальню.
— Когда придет мастер Платьеццо? — спрашиваю ему в спину.
— В течении часа, — отзывается тот и растворяется в пространстве, так и не обернувшись…
Вхожу в свои покои, осматриваюсь. Ну, да, богато. Напоминает отель класса люкс с отделкой под барокко. Но вся эта красота не радует меня: все мои мысли заняты тем, что сделал со мной граф Дроттер! А он определенно что-то сделал! Я могу этого не осознавать: при мне стражник забыл о том, что я клеила советника короля, да и та толпа в моей спальне особняка… единожды сверкнув взглядом, граф отправил их всех по домам!
— Что-что-что? — прокручивая в воздухе рукой, спрашиваю у своего сознания, понимая, насколько это бессмысленно: если меня и загипнотизировали, я об этом вряд ли вспомню, — Что же — что же — что же? — прокручиваю кистью в обратную от себя сторону и в полном шоке наблюдаю, как моя фигура идет назад задним ходом, а затем скрывается за дверью.
Э?..
Спешу за ней и проваливаюсь через стену в коридор.
Я что, бесплотная?!
Когда я потеряла плотность?!?!
Наблюдаю «задний ход» графа Дроттера, который встает так, что перекрывает мне видимость, обхожу нашу парочку и «обратная перемотка» неожиданно заканчивается. Я продолжаю смотреть на себя-Марьянеллу и графа, которые в данный момент повторяют слова, сказанные минуту назад.
Вот я кокетливо хлопаю ресницами и соглашаюсь с графом:
— Именно о ней.
И вот граф мне вновь отвечает:
— Будьте уверены: о том случае не узнает ни одна живая душа.
А затем проводит костяшкой указательного пальца по моему подбородку и сверкает красным взглядом… после чего происходит нечто, по какой-то причине не отложившееся в моей памяти…
— Ты так прекрасна… я бы забрал тебя прямо сейчас — если б мог… — граф Дроттер дотрагивается до моей нижней губы, чуть нажимая на нее.
— Так заберите… — отвечают мои губы.
Уоу-уоу-уоу!!!! Полегче!!!!
— Не могу, душа моя, ты это знаешь… — мягко и грустно улыбается мужчина, а затем склоняется надо мной и проводит своими губами по моей скуле, лаская дыханием, — даже сейчас, находясь под контролем, ты такая желанная для меня…
Это что, блин, такое?! Кто заказывал тег «эротика» в мою персональную эпопею?..
— Я желаю вас не меньше, — отвечает мое тело, прикрывая глаза от наслаждения-реально-что-здесь-происходит?!?!
— Это твоя кровь реагирует на мою силу. Но, обещаю тебе, я добьюсь той же реакции в реальности — когда ты будешь полностью осознавать себя… Верь мне…
И глаза мужчины перестают сверкать красным, а мое тело произносит слабое и слегка растерянное «Граф…», после чего тот произносит мое имя, и мы расходимся, перебросившись парой фраз про мастера Платьеццо и время его прихода.
Граф-красный-глаз исчезает, а мое тело скрывается за дверью…
И что прикажете делать?.. Как возвращаААААААААААААААААААААААААААААА…ться.
Когда меня полностью втягивает в тело Марьянеллы без всякого вмешательства с моей стороны, я делаю два шага вперед по инерции и удивленно останавливаюсь.
Черт.
Если я сейчас все верно поняла…
У хозяйки этого тела было то, что могло заинтересовать всех трех представителей Сильных Мира Сего…
Кажется, Марьянелла могла управлять временем!
— Вот это я попала, — изумленно протягиваю, подходя к зеркалу.
Магия подобного рода — дело нешуточное, это даже я, человек из мира, лишенного чудес, понимаю очень хорошо. И если все дело в моих способностях, и все трое мужчин хотят использовать меня в своих целях, то я должна понять — что у них за цели. И это теперь задача номер один!
И самым опасным в тройке на данный момент является граф…
Прохожусь по комнате.
Однако, хитер темноволосый! Разговаривает со мной, держа под контролем своей силы. Обещания серьезные раздает.
Как чувствовала, что с этим его красным взглядом что-то не так! Что это — гипноз или внушение, — я так и не поняла. Одно ясно точно: от этой штуки не увернуться, ну, разве что в глаза нарочно не смотреть. И еще кое-что… граф по какой-то причине не говорит о своих претензиях на меня королю Контраду и хочет забрать меня в неизвестное «куда-то» — но пока медлит. Интересно — чего ждет? Когда я пройду отбор невест?!
А я как чувствую, что пройду его до конца! Вот прям тем самым местом чувствую!
И самое любопытное… все трое мужчин друг с другом ни разу не дружны, но соблюдают приличия — при этом двое из троицы официально ходят под королем, но являются если не врагами, то соперниками (правда, не понятно по какому поводу, и в чем они вообще соревнуются)! Граф Дроттер не говорил об этом открыто, но мне хватило его вида, когда мы разговаривали об Архимаге, а Анвар… по Анвару видно, что у в него принципе характер — не подарок. И только король Контрад упорно делает вид, что он лоялен настолько, насколько это только возможно, и вообще он — друг всем живым существам, а мне — так едва ли не любовник!
Интересная, к слову, фигура… король. Что-то в его поведении, а также в его отношении и ко мне, и к графу, и к Архимагу, заставляет меня задуматься над тем, что он не так прост, как кажется…
И этот образ эльфа-развратника — не более чем маска, надетая из-за сложившихся обстоятельств.
Надо будет к нему присмотреться…
Падаю на кровать и прикрываю глаза. Вот так подарочек ты мне подбросила, Марьянелла…
Думала, смогу подремать, но не тут-то было! Буквально через пятнадцать минут в мои покои без стука врываются несколько девушек, распахивают шторы на окнах, устраивают бурную деятельность, по счастливой случайности со мной пока никак не связанную… о, облом! Вот и меня заметили! Поднимают меня с кровати что-то быстро говорят (для меня их речь слилась в какой-то единый «гур-гур-гур»), стягивают с меня верхнее платье, распускают прическу, при этом успевают пообщаться друг с другом на тему моих волос, талии, цветов, которые мне подойдут, и только когда в комнату едва ли не под фанфары влетает такой же энергичный мужчина невысокого роста с небольшим пузиком, черными волосами, уложенными блестящими волнами, и невероятно подвижными грациозными кистями (да, именно кистями!) рук, до меня доходит…
— Мастер Платьеццо…
— А где ваш энтузиазм, прекрасное создание?! — вот только его недовольства хватает ненадолго, — Какие волосы! Какая ножка! Однако, нам подойдет что-то легкое-струящееся-воздушное… Девочки! — мастер два раза хлопает в ладоши и прислужницы мгновенно вытягиваются по струнке, как в армии, — Шелк!
— Шелк-шелк-шелк! — за-«гур-гур»-или прислужницы, мгновенно вылетая из моих покоев и оставляя меня наедине с мастером Платьеццо в одном нижнем платье.
Хорошо хоть у них здесь, в Сарамнии, нижнее платье — это как в нашем мире летний сарафан: вроде все закрыто, но ткань тонкая, мягкая, собранная на талии, благодаря корсетному плетению со спины, и с выточками на груди. Да, чуть выше колена и с рюшами по подолу — уж не знаю для кого эта красота, кроме самих девушек и их служанок нижнее платье никто и не видит…
— Зеленый, — обходя меня по кругу и пристально вглядываясь в каждый сантиметр моего тела, протягивает мастер Платьеццо, — золотой, сиреневый и персиковый, — он подходит ко мне и нюхает волосы, — да, определенно персиковый. Пока хватит. Девочки! — во всю глотку вопит.
И снова «гур-гур-гур», увеличивающийся по звуку — и в мою комнату вновь влетают прислужницы с огромными рулонами материала. Не успеваю я вздохнуть, как моя талия уже измерена, как и размер груди, и вообще — измерено все, что можно было измерить!
Мастер Платьеццо громко повторяет все цвета, названные им вслух со мной наедине, после чего несколько прислужниц с рулонами убегают обратно. Те, что остаются, начинают прикладывать ко мне материал и так, и этак, а мастер Платьеццо в это время делает наброски в небольшом альбоме, как по волшебству, оказавшемуся у него в руках. Еще через пять минут гения озаряет, он откидывает карандаш и альбом (которые успевают подхватить в воздухе его помощницы-циркачки) и произносит вслух лишь три слова:
— Я вижу его!
На лицах девушек появляется такой дичайший восторг, что мне самой становится интересно, что там увидел мастер, однако, с вопросами пришлось обождать: все присутствующие в комнате ручейком потекли на выход следом за гением, шепотом обсуждая, что же это будет за шедевр?..
Остаюсь одна, с открытой настежь дверью в покои, в нижнем платье, с распущенными волосами, спускающимися до пояса тяжелыми локонами, и большим вопросом на челе…
Ага… И что?.. Это все?.. Или они еще вернутся?.. Рулоны-то здесь остались, как и ножницы, и измерительная лента…
Что вообще происходит?..
Глубоко вздыхаю и хочу, было, покинуть свое место, чтобы вновь пойти прилечь (думается мне лучше в горизонтальном положении, — а подумать было о чем!), как в дверях появляется…
Король.
— Марьянелла, — улыбается Контрад Четвертый и без стеснения проходит внутрь…
— Король Контрад Четвертый, — приседаю в реверансе, чувствую жесткое дежавю… он же не станет вновь по сто раз повторять мое имя, вынуждая меня столько же раз повторять его собственное?..
Игра, конечно, забавная, но начинает приедаться.
— Ты прекрасна, — вежливо озвучивает банальный комплимент король, проходит вглубь покоев, бегло осматривает рулоны материала, а затем усаживается на софу у стены.
Смотрит на меня. Слишком долго смотрит.
— У нас появилась странная традиция — встречаться в тот момент, когда я одета… неподобающе, — замечаю с улыбкой, когда пауза затягивается до неприличной…
— Как ты чувствуешь себя, Марьянелла? — неожиданно спрашивает король, внимательно вглядываясь в мое лицо.
Так… то есть… мой маленький намек он проигнорировал?..
— Неплохо. Благодарю. Прохладно только. Тут сквознячок небольшой… да и нижнее платье совсем легкое, — продолжая прозрачно намекать, отвечаю вежливо.
— Да, дверь лучше прикрыть, чтобы ты не простудилась, — соглашается с моим «намеком» король, по факту игнорируя то, на что я делала ставку, а именно — на отсутствие на мне подобающей одежды.
В следующий момент дверь захлопывается.
Удивленно смотрю на нее, пытаясь сопоставить данные: король Контрад владеет магией?.. Или это от того самого «сквозняка», которого я вовсе и не ощущала?..
Перевожу взгляд на коронованную особу на софе. Присматриваюсь к нему. Помимо раскосого разреза больших глаз, придававшего Контраду весьма распутный взгляд, король блондин имел достаточно резкие черты лица: прямой нос, острые, выделяющиеся на бледной коже, скулы, черные, вразлет, брови и ярко очерченные чувственные губы бледного цвета. Если брать в целом — внешность короля была слишком слащавой; эффект усиливался от поведения, походки и манеры разговаривать монаршей особы. Но если дать себе задачу и присмотреться чуть получше… цепкий взгляд, хищная энергетика, холодная расчетливость — вот о чем говорили черты его лица. Также, приглядевшись, возможно было заметить, что лицо блондина сочетало на себе едва ли несочетаемое: такая гремучая помесь всех подряд национальностей (о которых я знать не знала — просто видела, что генофонд у короля намного шире, чем у среднестатистического жителя Сарамнии) просто не могла не привлечь внимание. А еще, помимо распутного взгляда, в глазах Контрада Четвертого слишком явно отражался интеллект, который, к своему стыду, я усмотрела лишь тогда, когда поставила перед собой такую задачу. Умен, зараза. И хитер. Но скрывает все это под видом сытого кота, размышляющего о поимке новой мышки для развлечений.