— Я не летал обычными рейсами уже шесть лет. Теперь будет сложно начать. Считай, что это роскошь.
Я оглядываюсь назад. Понимаю, что у меня нет выбора, но считать это роскошью? Это частный самолет, там он может делать, что ему вздумается. Может упиться вдрызг шампанским или пивом. Хотя Эйс не похож на любителя пива. Он больше похож на человека, который выпьет два пива и запьет их скотчем.
Эйс останавливает машину и выходит. Пожилой мужчина у трапа кивает ему и направляется к нам, меня это настораживает. Я осторожно выхожу из машины. Я все еще боюсь Эйса, и понимание, что мы полетим сами, меня совсем не радует.
— Трент, ее вещи в багажнике, — слышу я, когда за мной закрываются двери машины. Эйс идет ко мне, протягивает руку и, подняв бровь, смотрит на меня поверх очков. Его глаза кажутся намного ярче под утренним солнцем, их цвет тягуч, как ром.
— Не кусайся, — смеется он. — На борту есть кое-что, чему, думаю, ты обрадуешься.
— Что? — Я не решаюсь взять его за руку, поэтому он убирает ее.
— Не пойдешь — не узнаешь, Лондон. — Он пристально смотрит на меня, затем разворачивается и идет к самолету.
Я делаю глубокий вдох, наблюдая, как он поднимается по трапу, затем качаю головой и заставляю себя собраться.
— Сделай это, — бормочу.
Мои шаги медленные и настороженные, но я иду.
Салон самолета меня изумляет. Он такой… мужской. Черные кожаные сиденья с красными швами. На серебряных подносах стоят напитки. Нет следов отпечатков пальцев или царапин. Ковер на полу кажется таким мягким, что хочется зарыться в него пальцами ног. Сидений восемь. Четыре ряда по два. Меня радует, что они стоят не рядом друг с другом. Так что мне не придется сидеть рядом с Эйсом.
— Наконец-то, — раздался голос появившегося из-за угла Эйса с куском дыни в руках. Я не отвечаю. Вместо этого направляюсь к выбранному месту и плюхаюсь в сидение, скрестив руки на груди.
— Знаешь, ты ведешь себя как избалованный ребенок. Джон не говорил об этой твоей черте.
Я моментально впиваюсь в него взглядом:
— А никто и не просил заниматься мною. Ты только обеспечиваешь мою безопасность, верно?
— Ты права. — Он игнорирует мой тон. — Но пока ты рядом со мной, нам придется общаться.
— Как скажешь, — бормочу я и, развернувшись к окну, смотрю на Трента, отводящего машину Эйса с посадочной полосы. Я слежу за ним, пока он не скрывается из виду.
— Все, Бобби! — кричит Эйс. — Мы готовы!
Я оглядываюсь, ища Бобби, но никого не вижу.
— Пилот, — сообщает Эйс.
— О.
После этого двери самолета закрываются, а Эйс садится в сидение. Самолет наполняется громким гулом, и салон заполняет тихий смех.
— Что сказать, Бобби любит поиграться. Пристегнись.
Быстро выполняю его указание.
Спустя три минуты мы катимся по взлетной полосе. Я не смотрю в окно, потому что боюсь высоты. Это одна из причин, почему я не путешествую. До чертиков боюсь летать. Впрочем, как и водить теперь.
— Эй, все хорошо, — говорит мне Эйс.
— Я не нуждаюсь в твоей поддержке. — Мой голос звучит не убедительно, а слабо и испуганно.
— Давай поговорим, пока мы еще не взлетели.
Медленно поднимаю глаза на Эйса.
— Не думаю, что нам есть о чем говорить.
Его лицо застывает, губы вытягиваются в жесткую линию.
— У нас есть много тем для разговоров, и ты знаешь это.
Я сжимаю губы. Эйс наклоняется, наблюдая за мной.
— Господи, да ты никак покраснела? — В его голосе слышен смех. — Тебе страшно?
— Нет... просто... я нервничаю.
— Хм... смутилась...
Когда он это произносит, клянусь, мне кажется, что я слышу стон. Смотрю на Эйса, но по его лицу ничего не прочесть.
— Слушай, — начинает он, — я знаю, что ты не доверяешь мне и обвиняешь меня в произошедшем с Джоном. Но, как я уже говорил, Джон не доверил бы тебя непонятно кому. Поверь. Я могу это доказать.
— И как же?
Эйс поворачивается и вынимает что-то из заднего кармана кресла. Я же не могу оторвать взгляда от его промежности. Выпуклость впечатляла. Молчу и со стыдом ловлю себя на мысли, насколько он большой.
— Вот, — говорит он, протягивая мне сложенный лист бумаги.
Я удивленно поднимаю брови.
— Что это?
— Возьми же, — ворчит он и смотрит в сторону. По его лицу видно, что он начинает злиться. Наверное, я должна успокоиться. Играть лучше.
Медленно развернув лист, я вижу ужасно знакомый подчерк, который мог принадлежать только Джону. Мне не хватает воздуха, и я начинаю задыхаться. Бросаю взгляд на Эйса, но он смотрит в окно, придерживая рукой подбородок и не решаясь взглянуть на меня.
— Ты читал это?
Он кивает, не отрываясь от окна.
Я стараюсь успокоить дыхание и сосредоточиться на письме. С каждым прочитанным словом я чувствую себя все более опустошенной.
«Лонни, малышка.
Я знаю, тебе интересно, что это за письмо. Может, даже интересно, почему не я вручаю его тебе.
Если ты все же читаешь его, я, наверное, умер, и, скорее всего, не самым обычным способом. Я знаю, что должен извиниться, что оставляю тебя, но уже не смогу. Хочешь знать почему?
Потому что я сделал все это для тебя, сестренка. Для тебя и для себя. Я видел, как ты изо всех сил пыталась погасить свои студенческие кредиты. Видел, как пробовала обходиться без машины. Мне было больно слушать твои рыдания, когда у тебя что-то шло не так. Я ненавидел смотреть на то, как ты жила. И ненавидел себя за то, что ничего не мог с этим сделать.
Я так поступил, потому что хотел заботиться о нас. Не могу рассказать, чем именно занимаемся я и Эйс, потому что ты бы никогда не одобрила это, а я бы сам не додумался, если бы не встретился с ним.
Но знаешь... у всего происходящего есть причина. Думаю, сперва ты не будешь доверять Эйсу. Но присмотрись к нему. Он сложный парень, его нелегко понять. Мне понадобилось время, чтобы начать верить ему, но еще в самом начале я понимал, что он стоит доверия. Эйс может казаться непрошибаемым, но он хороший человек, Лонни, и он дал мне обещание.
Если ты читаешь это, то он не нарушил его.
Ничего не бойся. Он мне как брат. Да. И он был моим наставником в течение двух лет. Он был добр ко мне... к нам. Все, что сейчас есть у тебя и у меня, получено благодаря ему.
Я люблю тебя, сестренка. Очень.
Я знаю, ты сильная. Возможно, это больно читать, но я хочу, чтобы ты знала: я всегда здесь. Я всегда буду с тобой.
Я люблю тебя, Лонни.
Любящий тебя,
Джон»
Мне требуется время, чтобы понять написанное. Десять минут тягучего молчания, и я начинаю перечитывать письмо снова и снова. Я раздавлена, и слезы наполняют глаз. Они падают на письмо и размывают чернила. Понимая, что могу уничтожить последнее, что осталось от Джона, прячу письмо в сумку.
Я смотрю на сиденье Эйса, но его там нет. Должно быть, ушел, когда самолет набрал высоту. Не знаю почему, но это заставляет меня плакать еще сильнее. Может, потому что я одна? Может, он специально оставил меня? Он знал, что мне нужно побыть одной и подумать над словами Джона.
За это я признательна Эйсу.
Перелет в Нью-Йорк длится не слишком долго, но слезы изматывают меня. Некоторое время я смотрю в окно, наблюдая за тем, как мы летим через облака, пролетаем над маленькими городками и пригородами. Я хочу очистить свой разум прямо сейчас и сосредоточиться, но у меня не получается.
Последнее послание Джона лежит в сумке на моих коленях. Оно опаляет меня, но мне это нравится. Я рада, что могу чувствовать его. Хоть что-то чувствовать.
Вскоре я проваливаюсь в сон. Без сновидений. Сплошь темнота. Но когда просыпаюсь, все становится гораздо ярче. Гораздо яснее... но не лучше.
— Лондон, — зовет Эйс.
Услышав его голос, я вздрагиваю и оглядываюсь.
— Что? Мы прилетели? — спрашиваю быстро.
— Пока нет. Но скоро.
Я киваю. Он вздыхает и приседает рядом.
— Ты... в порядке?
— Могло быть и лучше. — Я пожимаю плечами.
— Согласен.
Я смотрю на него опухшими глазами. На его губах легкая улыбка. По какой-то причине он утешает меня. Но этого мало. Кажется, я смотрю на него дольше, чем он ожидал, и Эйс отводит взгляд. Я нет.
Впервые увидев его, я поняла, что ему нельзя доверять... но Джон верил ему как брату. Почему? Как Эйс заполучил его доверие? Мне любопытно.
— Хочешь вина? — прерывает он молчание. — Может, это немного успокоит тебя.
— Э-э... да. Было бы не плохо. — Хотя сейчас лишь час дня, а пить рано, но мне это нужно.
— Сейчас.
Когда он уходит, я сутулюсь в кресле и тру пальцами виски. Если я собираюсь доверять ему, — а выбора после письма Джона у меня нет — то я должна попробовать узнать его. Чтобы понимать, что он не навредит мне и, возможно, не причастен к смерти Джона.
В наши дни, мало кому можно верить. Джон и я выросли, твердо усвоив: никому не верь. И это было нашим главным правилом. Мы избегали многих неприятностей благодаря ему. До сих пор. До Эйса. У нас были причины не доверять людям, и сейчас мне было сложно вверить себя этому парню.
Мне будет трудно, но независимо от того, сколько времени мне понадобится, чтобы узнать Эйса Кроу, я справлюсь. Ради Джона. И ради себя.
***
После приземления Эйс и я садимся в черный хаммер. Данте — наш водитель — старше мужчин, с которыми Эйс приходил в ресторан, но он мне нравится. Он кажется намного добрее и мудрее.
— Ты должна знать, — начинает Эйс, и его глубокий голос заполняет все пространство внедорожника, — что мы будем жить раздельно. У меня квартира возле гавани. Ты будешь жить рядом. Так что не беспокойся о том, что мы можем столкнуться. Я понимаю, что ты, вероятно, не захочешь видеть меня теперь, когда ты в безопасности.
— О, — шепчу я, — спасибо.
Он кивает, глядя на меня. Вздохнув, проводит руками по брюкам и откидывается на сидении. Его телефон звонит, и он ищет его в кармане. Пока длится разговор, я смотрю в окно, наблюдая за пешеходами и автомобилями. Мне плохо. Одиноко. Я раздавлена. Я уже давно не чувствовала такого... с тех пор, как мне исполнилось восемь.
— Ты в порядке, Лондон? — спрашивает Эйс.
— Все хорошо, Эйс. Не беспокойся обо мне.
Кажется, он умеет распознавать ложь на моем лице, потому что прищуривает глаза:
— Я знаю, что ты не в порядке. Может, тебе что-нибудь нужно? Может, ты хотела бы куда-то пойти сегодня?
— Единственное, что я хочу, — это чтобы меня оставили в покое.
Его огорчает мой ответ. Странная реакция на мои слова.
— Я не имею в виду, что все плохо. Просто... давай будем реалистами. Мой брат умер и мне нужно время, чтобы принять эту потерю. Я ценю все, что ты делаешь для меня. И если мне будет что-нибудь нужно, я позвоню тебе раз или два.
— Звони сколько захочешь, — улыбается он.
Я начинаю улыбаться в ответ, и лицо Эйса застывает, а глаза впиваются в меня.
— Я серьезно. Если тебе что-нибудь понадобится — звони. Мой мобильный под первым номером в твоем телефоне.
Я отворачиваюсь, стараясь сохранить самообладание. Черт! Этот его взгляд... Так серьезен и так сексуален. Он заводит меня.
— Хорошо.
Остаток поездки, которая длится еще пятнадцать минут, мы молчим. Когда автомобиль, наконец, останавливается и дверь открывается, я испытываю мандраж.
Эйс обходит хаммер и останавливается возле меня. Я всматриваюсь в здание передо мной. Оно переливается огнями, словно золотом. Красиво. Строение больше напоминает отель, но, скорее всего, здесь квартиры. Шикарное место.
— Я… буду жить здесь?
Эйс кивает.
— Ты должна привыкнуть к новой жизни.
— Да, — говорю я с сарказмом, — действительно новое место.
— Тебе здесь понравится.
Я направляюсь к входу, но Эйс хватает меня за руку и резко разворачивает. От рывка я начинаю падать, но он ловит меня. Придерживая меня за плечи, Эйс одаривает меня быстрой полуулыбкой, затем поворачивает спиной к себе и указывает на здание рядом.
— Видишь его?
— Да...
— Я буду там. Совсем рядом. Если ты чего-то захочешь, только скажи.
Он говорит это все мне на ухо. Его теплое дыхание распространяется по моим волосам и вниз по шее. Я борюсь с желанием закрыть глаза и наслаждаться спокойствием. Мне хорошо в его объятиях. Я чувствую... защищенность.
— Я поняла, — шепчу я.
— Хорошо.
Он отпускает меня, и я делаю небольшой шаг вперед. Прежде чем развернуться к нему, вздыхаю и заставляю себя улыбнуться.
— Ну, спасибо за то, что сдержал обещание... данное Джону.
Эйс кивает, но ничего не говорит.
— Пойду, осмотрю жилье...
— Да. Скажи, чтобы тебе дали ключи от квартиры Эйса Кроу. Если что-то не так, дай мне знать. Трент принесет твои вещи.
— Хорошо, — улыбнувшись, поворачиваюсь на пятках и направляюсь к зданию.
Я чувствую на себе взгляд Эйса и, внезапно ощутив неловкость, обращаю внимание на свой внешний вид: волосы спутаны, опухшие от слез глаза, леггинсы и розовая футболка. Я выгляжу как бомж, но все же гордо вхожу в это шикарное место.
Думаю, в самолете что-то изменилось между мной и Эйсом... После прочтения письма Джона моя ненависть, кажется, ушла. Я все еще злюсь на Эйса и хочу узнать правду. И что-то подсказывает мне, что рядом с ним так и будет. И к тому времени, когда мне надо будет уезжать, я буду знать наверняка, можно доверять Доновану «Эйсу» Кроу или нет.
Глава 12
Лондон
Сквозь сон слышу стук в дверь. Со стоном переползаю на другую сторону кровати и заставляю себя встать. Медленно иду из спальни в гостиную и смотрю на часы на стене.
7:50 утра?
Какого черта?!
Раздраженно открываю двери и вижу перед собой Геррика — одного из людей Эйса. Он уже неделю занимается моей охраной.
— Утро, — говорит он, поднимая бровь.
— Э-э… ну да, — бормочу в ответ.
— Я знаю, еще рано, но Эйс приглашает вас к себе. Вы не общались после приезда, так что он заказал огромный завтрак и просит разделить его с ним в 8:30. Если захотите присоединиться, скажите мне, я проведу вас.
— О-о-о. — Мои глаза ползут на лоб, а настроение катастрофически катится вниз. — Хорошо. Передайте ему, что я приду, только умоюсь.
— Обязательно. Я подожду снаружи, — говорит Геррик.
— О, нет. Пожалуйста, не нужно. Скажите мне номер его квартиры, и я сама приду, — Я выдавливаю из себя улыбку. Он никак не реагирует, лишь закрывает за собой двери со словами:
— Это моя работа, мисс Сталлоне. Я буду ждать столько, сколько понадобится.
— Ну, что ж, — удивленно выдыхаю в пустоту.
Да, думаю, все мужчины в окружении Эйса такие же серьезные. Но у меня нет выбора. Не надо заставлять Геррика ждать.
Для меня эта неделя была очень тяжелой, так что сейчас я бы не отказалась от хорошего завтрака. Быстро принимаю душ и ищу что-то более приличное, чем леггинсы и футболка. Останавливаю свой выбор на голубом свитере с длинными рукавами и V-образным вырезом и штанах-хаки. Взяв сумку и телефон, открываю дверь. Геррик стоит, опершись на стену и скрестив на груди руки.
— Готовы? — Он бросает на меня взгляд.
— Да.
Путь к жилищу Эйса занимает всего две минуты. Когда мы заходим, в голову приходит мысль, что Геррик считает это настоящий работой. Неужели она его не раздражает? Сколько ему платят за то, чтобы он был моим телохранителем? И если мы в безопасности, то почему я не могу ходить одна?
Лифт выпустил нас на последнем этаже, и я следую за Герриком, минуя несколько массивных деревянных дверей, пока мы не останавливаемся у самой последней. Геррик достал ключ и открыл ее. Пропуская меня внутрь, он сказал позвонить ему, когда буду готова идти назад. Я выдавливаю улыбку и захожу в квартиру, которая, как мне кажется, должна быть похожа на мою. Как же я ошибалась.