— А тебе двадцать три…
— Двадцать четыре, — поправляю ее я. — В моем племени есть женщины-воины вдвое старше тебя, и они ни в чем не уступают юным девушкам.
— Я старая дева, — упрямо продолжает Халла, не обращая внимания на мои слова. — Даже если бы у меня было королевство, на свете полно принцесс намного моложе и тех, кто гарантированно сможет зачать. А вдруг я слишком стара, чтобы подарить тебе наследника?
Неужели это единственное, что ее беспокоит? Или это просто еще один повод для отказа, потому что она боится?
— Тогда со временем мое место займет самый сильный воин племени. Таков путь циклопов. Мне не удалось бы занять место отца, не будь я самым сильным воином племени.
— Но…
— Ты будешь моей, — твердо говорю ей. — Моей невестой и единственной женщиной в моей постели. Неужели всё, что ты можешь мне сказать, это пустые отговорки? Или ты действительно не хочешь быть моей женой? Тогда так и скажи. Я бы никогда не взял женщину против ее воли.
На щеках Халлы снова проступает очаровательный румянец, я чувствую, как дернулась ее рука в моей хватке.
— Я выйду за тебя замуж, — застенчиво прошептала она. — Но Матиор…
— Никаких «но». Ты выйдешь за меня по обычаям циклопов?
Халла вскинула подбородок.
— Ты просишь разрешения раздеть меня догола перед нашими людьми, ласкать языком, — ее лицо становится еще краснее, хотя мне казалось, что уже больше некуда, — а потом взять на брачном ложе? Если это то, что нужно сделать, чтобы объединить наши народы, я сделаю это с радостью.
— Значит, ты выйдешь за меня только ради Ишрема?
На мгновение в глазах Халлы мелькает растерянность, но затем она садиться ровнее, мягкие, нежные губы сжимаются в тонкую линию.
— Я не понимаю, о чем ты спрашиваешь, Матиор.
Я выпрямляюсь и отпускаю ее руку.
— Поцелуй меня.
Я хочу посмотреть, ответит ли Халла на мои ласки. Я так долго мечтал о ней и, если окажется, что мои прикосновения вызывают у принцессы неприязнь, это станет самым большим разочарованием в моей жизни. Знаю, ее народ считает нас примитивными варварами, глупцами, которые намеренно уродуют себя в знак демонстрации силы. Халла добровольно подчинится мне… но насколько охотно? Может, я излишне горд и где-то самонадеян, но мне нужно нечто большее, чем ее холодная отстраненность или отвращение.
Я хочу ее страсти, о которой так долго мечтал.
Халла быстро оглядывается по сторонам, а затем переводит на меня испуганный взгляд.
— Поцеловать вас, милорд?
— Матиор, — снова поправляю ее я. — Называй меня по имени.
— Матиор, — шепчет Халла чуть слышно и прикусывает пухлую розовую губку. — Прости меня. Я просто… правила.
— Мы не обязаны их соблюдать, — говорю ей. — Будь я королем, который верит в правила приличия, я бы поступил по-твоему и женился на какой-нибудь пустоголовой принцессе с хорошей родословной и богатым приданым. Я же хочу тебя. Тебя одну. Так что решайся. Вот он я, все мои мысли и чувства как на ладони. Выбор за тобой. Хочешь стать моей женой — так подойди и поцелуй меня.
Похоже Халлу моё требование не обрадовало.
— Все не так просто…
— Это всего лишь поцелуй. Ничего больше. Я не стану тащить тебя в первые попавшиеся кусты, чтобы продолжить начатое.
Пока.
Халла возмущенно ахает, и даже этот звук я нахожу очаровательным, а затем резко встает.
— Что ж, ладно.
Она разглаживает несуществующие складки на подоле платья и ждет, когда я подойду к ней.
Но двигаться с места я не собираюсь, вместо этого похлопываю себя по ноге и откидываюсь назад, удобнее устраиваясь на скамье и выжидающе глядя на принцессу.
Внешне Халла кажется абсолютно спокойной, единственное, что с головой выдает ее, это раздувающиеся от злости крылья носа. Принцесса окидывает меня долгим взглядом, и кажется, что она вот-вот развернется и гордо уйдет. Но вдруг Халла делает шаг вперед и с невероятной грацией садится мне на колени. Она такая крошечная, почти ничего не весит, но так идеально мне подходит. Держать Халлу в своих объятиях кажется чем-то восхитительно правильным и совершенно невероятным. Приходится приложить не мало усилий, чтобы не схватить ее в охапку и крепко прижать к себе.
Хочу, чтобы она всё сделала сама.
Халла устраивается поудобнее у меня на коленях, попутно взглядом и руками изучая меня. Затем наклоняется вперед и быстро и немного грубо прижимается к моим губам.
На неуклюжий поцелуй я не отвечаю, не хочу упрощать ей задачу. Принцесса на миг застывает в нерешительности от моего бездействия, но не отстраняется. Она кладет ладони мне на грудь. Губы ее неуверенно приоткрываются, словно она решается на что-то, но затем отстраняется.
— Я сама не понимаю, что делаю, — тихо признается Халла.
А мне едва удается сдержать стон, рвущийся из груди. Великие боги, какая же она неискушенная, моя сладкая, чистая Халла.
— Хочешь, я покажу тебе, как нужно?
— Да.
Я нежно глажу Халлу по спине, а затем кладу ладонь ей на бедро. Она напряглась, но не отстранилась. Свободной рукой зарываюсь ей в волосы и нежно притягиваю к себе для настоящего поцелуя. Сначала легко касаюсь губами сладких губ, давая время ей привыкнуть к ощущениям, а затем провожу по ним языком.
— Доверься мне.
Халла потрясенно ахает, но делает, как я приказываю.
Решаю углубить поцелуй и чувствую, как с тихим стоном она расслабляется в моих объятьях. Что ж, принцессе нравятся мои прикосновения. От одной только мысли об этом, закипает кровь. Халла считает себя старой девой? Только не в моих объятиях. Я играю с ее робким язычком, пробую ее на вкус так, как всегда мечтал. Чувствую, как ее ногти впиваются мне в кожу, и снова в душе поднимается дикая радость от обладания своей женщиной.
И не важно, что Халла старше. Она моя и только моя. Из груди вырывается тихий собственнический рык, и я впиваюсь в ее сладкий рот со всей страстью, на какую только способен. К моему удивлению и удовольствию Халла робко отвечает на поцелуи. Она неопытна, но, что радует, совсем не холодна.
За всю свою жизнь я целовал немногих женщин. Каждый воин-циклоп в совершенстве владеет искусством обольщения, но никогда и ни одну мне не хотелось назвать своей. Я ждал мою Халлу, а те другие служили лишь наглядным пособием, чтобы в один прекрасный день я мог доставить удовольствие своей женщине.
Я покусываю её полные розовые губы, а затем снова горячо целую. В тишине слышу ее тихий всхлип и, немного умерив пыл, превращаю страстный поцелуй в нежный и томный.
«У нас много времени впереди, еще успею сполна ей насладиться. Не нужно спешить», — уговариваю себя я.
Я должен быть нежным. Так что ласкаю рот Халлы, легко касаясь языка, пока она не начинает извиваться от удовольствия. Она так плотно ко мне прижимается, и я чувствую, что ее соски затвердели словно маленькие бусины.
Член нестерпимо ноет от потребности. Не будь я королем, давно бы уложил Халлу прямо здесь на полу и заявил на нее права. Но я король, а она принцесса Ишрема, и даже наше соединение должно быть публичным, чтобы все узнали о нашем союзе. Со вздохом я отстраняюсь от сладких губ, напоследок слегка прикусив нижнюю.
— Халла, скажи, что станешь моей.
Она одаривает меня ошеломленным, затуманенным от страсти взглядом.
— Конечно, милорд.
— Матиор. Для тебя всегда Матиор.
Ее красивые распухшие от поцелуев губы изогнулись в улыбке.
— Матиор.
Мне приходиться сдерживать себя изо всех сил, чтобы снова не набросится на Халлу с поцелуями. Я осторожно ставлю ее на ноги, а затем поднимаюсь сам. Член пульсирует, став колом под набедренной повязкой, но я стараюсь его игнорировать.
— Сколько времени тебе нужно, чтобы подготовиться к отъезду?
Она поправляет одежду, дрожащей рукой убирает с лица растрепавшиеся волосы.
— У меня немного вещей, так что могу быть готова через час. Однако, если ты хочешь жениться на принцессе, я не должна покидать храм в одежде послушницы. Пусть твои люди купят платье достойное королевы и приведут для меня лошадь. И в путь мы отправимся утром.
Меня забавляет, как быстро на смену милой уступчивой и неуверенной в себе затворнице, пришла деятельная, оживленная и серьезная Халла. Та Халла, которая всё это время жила в моих воспоминания — королева до мозга костей. Она совершенно права. Прошло уже шестнадцать лет с тех пор народ Ишрема видел свою принцессу. Если мы хотим огласки, она должна быть одета как подобает королеве. К тому же, если я увезу ее отсюда в грубом храмовом одеянии, люди подумают, что я ее похитил. Меня несомненно радует и где-то даже забавляет острый ум будущей жены.
— Так и поступим. Платье доставят в течение дня.
— А у тебя есть стяги?
— Стяги? — я непонимающе смотрю на нее.
— Стяги, — повторяет она. — Таков обычай. Жених и невеста проезжают по улицам с флагами, на которых изображаются символы домов, к которым пара принадлежит. Эта традиция не только позволяет простым людям узнать о будущем союзе двух кланов, но получить немного благословляющих монет.
Халла вздергивает подбородок.
— Тебе, вероятно, тоже следует пойти к ближайшему ростовщику и обменять свое золото на пару мешков мелких монет. Ты же не хочешь выглядеть бедным перед моими людьми.
Раз я настоял на свадьбе по обычаям циклопов, то теперь должен следовать и ее брачным традициям? Вот же нахалка! Но что-то в этом есть, спорить не буду. Моя невеста не только красива, но еще и мудра.
— Будут тебе стяги. Но, как ты наверняка знаешь, у моего племени нет и никогда не было никакого символа. У нас такой традиции нет.
— Ты что-нибудь придумаешь, — холодно говорит она. — Мне нужно уведомить настоятельницу о моем отъезде. Ты компенсируешь храму заботу обо мне за все эти годы?
— Конечно. Как ты быстро начала тратить мои деньги, — поддразниваю я принцессу.
— Так ты и женишься на принцессе, — говорит она ехидно и неторопливо уходит. — А это удовольствие не из дешевых.
Я запрокидываю голову и радостно смеюсь.
***
Уже вечером Халле привезли платье, а на следующий день с самого утра я уже стоял у стен храма, держа под уздцы бледно-серую кобылу, на которой принцессе и предстоит совершить путешествие. В столицу мы поедем в сопровождении всего моего племени. Сотни воинов-циклопов заполнили улицы. Неудивительно, что местные жители напуганы. Люди прячутся по домам, едва заметив наши повязки на глазах и острые копья. Неужели они считают, что мы собираемся на них напасть?
Халла поступила мудро, предложив стяги и платье. Два мешка с монетами привязаны к седлу моей лошади, а еще один к ее кобыле. Кроме того, каждому из своих людей я дал по небольшому мешочку монет, чтобы они также могли бросить их людям. Если для того, чтобы они забыли про наши копья, достаточно всего несколько монет, я готов заплатить эту небольшую цену.
Медленно открываются ворота храма, и на ступенях нас уже встречает небольшая делегация. Одна из послушниц держит в руках небольшую сумку, вероятно, вещи Халлы. А рядом стоит моя прекрасная принцесса. Я выбрал для нее огненно-красное платье, отороченное белым мехом. Оно будет выделяться на фоне кобылы словно молния на грозовом небе. Не заметить мою яркую Халлу будет сложно. Волосы она заплела в косу на подобие короны, от чего даже без королевского обруча на лбу она выглядит изящно и царственно, как истинная королева. Я подхожу ближе и протягиваю ей руку.
Халла спускается по ступенькам и легко кладет свою руку в мою.
— Ты достал стяги?
Я поворачиваюсь и жестом указываю на людей, стоящих впереди моих воинов. На ветру развеваются два длинных флага. На одном символ дома Ишрема — свиток, а на другом символ, который я придумал для себя. Знамя состоит из двух элементов: глаза и красного отпечатка руки, нарисованного поверх него, символизирующий народ циклопов и нашу любовь к битве.
Вдруг со всех сторон раздаются радостные возгласы. Я разворачиваюсь, чтобы узнать в чем дело. Оказываются, что у нашего маленького собрания уже появились первые зрители: люди потихоньку выходят из своих домов, а когда Халла делает шаг в сторону толпы, они приветственно выкрикивают ее имя. Халлу здесь очень любят.
Что ж, я буду любить ее ничуть не меньше. Всё складывается как нельзя лучше.
Глава 7
ХАЛЛА
За шестнадцать лет родовое гнездо совсем не изменилось. Взгляд то и дело цепляется за мощные каменные стены величественного замка, пробуждая целый ворох воспоминаний.
Всюду, где ни появляемся, нас встречают шумно, весело и очень сердечно. Я просто счастлива, что в глазах людей нет страха. Разъезжающие по деревням и городам Ишрема вооруженные до зубов воины-циклопы наводят ужас на мирных жителей, но стоит людям увидеть меня и брачные стяги, задорно развевающиеся на ветру, как на смену страху приходит радостное волнение. Жители Ишрема снова чувствуют себя в безопасности в собственном доме.
Что ж, по крайней мере наш союз подарит моему народу покой.
Мы скакали дни на пролет, чтобы как можно быстрее добраться до Ишрема. Неважно, что от долгой езды ноют мышцы, а рука безумно болит от постоянного махания восторженной толпе. Всё не важно, когда в глазах людей загорается надежда.
За три дня нашего небольшого путешествия Матиор успел потратить целое состояние на свадебные монеты, но ни разу не выказал недовольства из-за незапланированных расходов. Я безмерно благодарна ему за это и счастлива, что, несмотря на достаточно молодой возраст, мой будущий муж мудр и понимает, что довольные и счастливые люди — лучшие подданные.
Мой муж.
Я рассматриваю знамена на каменных стенах. «Как же быстро подготовили замок к нашему приезду». Всюду, насколько хватает глаз, виднеются наши с Матиором символы.
Оказавшись за воротами замка, наша процессия начинает распадаться: Матиор в сопровождении воинов спешит куда-то по своим делам, а я остаюсь в окружении дам и домоправительниц. Почтительно поклонившись, взволнованные женщины тут же налетают на меня с тысячей и одним вопросом. Я понимаю их, знаю каково это, когда твоя жизнь находится в чужих руках.
Провожать взглядом удаляющегося Матиора и оставаться одной было неприятно, отчасти страшно, но как вести себя в неудобных ситуациях я прекрасно знаю. Быстро взяв себя в руки (все же не нежный цветочек), расправив плечи, спокойно смотрю на женщин и раздаю указания. И заодно по крупицам выуживаю у них так необходимую мне информацию. А дамы сами охотно рассказывают, чем живет Ишрем, и явно рады возвращению хозяйки.
Я неспешно прогуливаюсь по замку, отмечая произошедшие перемены. Меня проинформировали, что в замке со времен падения Ишрема проживает лорд-управляющий, который одним из первых среди местной аристократии присягнул на верность королю Алистеру. «А за мнимую власть над Ишремом лорд-предатель поставляет циклопам лучших лошадей и сдирает с бедных людей непомерные налоги». Но, конечно же, подобные мысли я не озвучиваю. Мне прекрасно известно, кого король циклопов в свое время вознаградил за заслуги перед проданной родиной. А ещё мне сообщили, что стоило вести о нашем с Матиором скором прибытии в Ишрем дойти до лорда-управляющего, как той же ночью он бежал из замка. Подозреваю, что не вся сумма людских податей отправлялась в казну короля циклопов, часть наверняка оседала в кармане предприимчивого лорда.
Больно видеть, что стало с моим домом. Несмотря на то, что со времен завоевания замком управляли ишремцы, он выглядит заброшенным: всюду грязь и запустение. Я отдаю распоряжения экономкам, обсуждаю с ними возможность размещения в замке такого количества воинов. А затем кратко информирую дам о предстоящей свадебной церемонии.
В глазах женщин я вижу жалость и страх, но никто не решается сказать ни слова против. Как ни странно, сама я не боюсь. Скорее испытываю нечто сродни радостному волнению. А стоит только подумать о Матиоре, его поцелуях, озорной улыбке, как на меня волнами накатывает удовольствие.