Мы с парнем переглянулись, и Джеральд всё же решился ему рассказать.
— Дерек, мой приёмный отец, сейчас пациент.
Впервые за весь наш разговор на лице Френсиса отразилась хоть какая-то эмоция, и это было неподдельное удивление.
— Мы говорим о Дереке Фойе? Серьёзно? Я готов был поклясться, что Джаред любит его до безумия.
— Поэтому мы здесь. — продолжил за Джеральда я. –Поведение Дерека очень уж сильно напоминает мне поведение Кенди. Я как-то упомянул об этом перед мистером Жерардом, и меня отослали к Вам. Сейчас, после возвращения мистера Джареда Хеннея и разговора с Вами, я понимаю почему. Возможно, подобное, более адекватное, поведение характерно для омег, которые на самом деле не были брошены. Это выглядит сложно и механизм пока не понятен, но, думаю, связь определённо есть.
— У Вас в приюте много тех, кто был брошен истинным? — осведомился адвокат.
— Да, есть. Так что дело вряд ли в этом.
— Истинность довольно странная вещь. По статистике 75% истинных пар будет любить друг друга до конца жизни. И даже после неё. — ледяная полуулыбка тронула губы мужчины. — Если вы смогли влюбиться в своего истинного, то это точно навсегда. Когда подобные пары расстаются, это значит лишь, что они относятся к тем 25%, которые стали встречаться лишь из-за того, что создать семью с истинным считается в обществе правильным. Знаете, мне показалось, вы догадались, что я думал о самоубийстве. — я закусил губу. Френсис был слишком проницательным, и под его пустым взглядом иногда чудилось, что он способен проникать в чужие сознания. — Однако остановила меня мысль, что таким образом я смогу быть на пару кругов ада ближе к раю. Поэтому, пожалуйста, если будет возможность, помогите Дереку выбраться. Джаред хороший человек, и он не заслуживает того, что сейчас испытывает.
Мы поднялись, чтобы уйти. Парень наклонился к самому моему уху.
— Не хочешь зайти куда-нибудь поесть?
Я покачал головой. От произошедшего сегодня мне было слишком жутко, и кушать совсем не хотелось.
— Вы ведь истинная пара? — спросил Френсис, внимательно глядя на нас. — Между вами двумя есть какая-то особая атмосфера, вторгнуться в которую невозможно.
— Да, это так. Но мы не вместе. — печально улыбнулся Джеральд, я опустил взгляд в пол, почувствовав внезапный наплыв неловкости.
— Уверен, что всё впереди. Знаете, те самые 75% истинных влюбляются в свою половинку с первого взгляда. Если хоть один из них влюблён, значит второй влюблён тоже. По вам это видно. Вас, Юджин, скорее всего сдерживает тот факт, что Вам приходится работать с людьми, пережившими слишком ужасное окончание любви. Но Вы ведь понимаете, таких единицы на тысячи и десятки тысяч. Шанс заболеть чем-то смертельным гораздо более велик. Однако не торопитесь, просто прислушайтесь к себе и решите, что для Вас будет важнее. Но поверьте, в этой семье все мужчины крайне верные, не думаю, что ваша история может закончиться печально. – мужчина облокотился о дверной косяк, пока смотрел, как мы спускаемся с лестницы, и совсем тихо добавил. — И будьте осторожны, возможно у этого этажа тоже уже появились уши.
Распрощавшись с секретаршей, которая тоже собиралась уходить, мы сели в машину. Было уже темно, и я невольно вглядывался в неясные силуэты домов и деревьев.
— Может мне остаться с тобой? — спросил меня Джеральд, когда припарковался на подъездной дорожке моего дома. — Внезапно мне стало жутко оставлять тебя тут одного.
— Тебе так только кажется, это под впечатлением от речи мистера Редгора.
Однако парень всё ещё выглядел обеспокоенным. Возможно, слова адвоката тоже сильно повлияли на меня. По крайней мере, я потянулся к Джеральду и крепко обнял его, позволяя персиковому аромату заполнить собой весь мой мир. Буквально за секунду мне стало так хорошо, как не было никогда прежде. В своём сердце я уже знал ответ. Моё главное разочарование в любви оказалось ложью. За последнее несколько дней произошло слишком много всего, что рушило моё созданное годами мировоззрение. Сейчас мне нужно было лишь время. Время принять нового открытого для любви себя. Только после этого я смог бы начать выстраивать свои отношения. Шаг за шагом и кирпичик за кирпичиком.
— Юджин… — прошептал парень. Его дыхание приятно обожгло мою кожу, заставляя балансировать на грани сознательного и бессознательного.
— Спокойной ночи, Джеральд. – улыбнулся я и огромным усилием воли заставил себя выйти из машины.
========== Одиннадцатое ноября ==========
Следующий день напоминал мне пытку. Из меня всегда был плохой актёр, и сейчас, глядя на Паоло, я просто не мог нормально себя вести. В груди бушевал ураган из самых разнообразных эмоций: ненависти, гнева, отвращения, разочарования, но всё же надежды, что подозрения могут оказаться ложными. Мистер Жерард всеми силами поддерживал меня, и только благодаря ему смена прошла вполне удачно. Ну так по крайней мере мне показалось…
Дерек же в тот день оставался крайне задумчив, но каждый раз, когда открывалась дверь в его комнату, он вздрагивал и старался выглянуть в коридор, чтобы узнать, нет ли там кого-нибудь ещё. Он мало говорил, а на вопросы отвечал пространно, словно его мысли были за пределами этого здания. Вечером, когда я пришёл, чтобы собрать его на встречу с Джаредом, Дерек заметно оживился и даже сам оделся, но на пороге он в нерешительности застыл и взглянул на меня.
— Я же его не раздражаю, правда?
Я не сдержался и погладил его по голове.
— Уверен, Ваше общество ему только в радость.
Омега весь засиял и смущённо улыбнулся. Видел бы он их парочку со стороны! Наблюдая за их свиданиями, я испытывал неимоверное наслаждение, словно передо мной разворачивались события настоящей сказки. Мне оставалось только надеяться, что чудесное исцеление и счастливый конец станут для них реальностью.
За большим количеством работы время летело незаметно. Наступила осень, и дожди посещали наш город всё чаще. За эти несколько месяцев фактически ничего не изменилось в моей жизни: та же монотонная трудовая рутина, те же встречи с Джеральдом по выходным. Наши отношения словно застыли в своём развитии. Мы были хорошими друзьями, приветствующими друг друга объятиями, но не более. Я уже понимал, что, возможно, влюблён, но следующий шаг казался мне шагом на минное поле, где любое неверное движение положит конец всему. Джеральд был со мной терпелив, и меня не переставала восхищать эта его черта. Постепенно он увеличивал количество наших прикосновений и времени, проведённого вместе. Мы обошли десятки парков, посмотрели сотню фильмов и выпили не одну тысячу кружек чая. Рядом с ним я не чувствовал ни капли напряжения, а оставаясь наедине со своими мыслями, раз за разом прокручивал в голове сценарии один хуже другого и каждый раз возвращался к началу.
Первая течка после нашего знакомства прошла без каких-либо особых проблем, но не видеть этого альфу целую неделю оказалось той ещё пыткой. Мы каждый день разговаривали по телефону, что заставляло мой организм распаляться лишь сильнее. Привычные мне таблетки отказывались действовать, и даже пришлось проконсультироваться у врача насчёт более сильных.
В отношении Паоло всё также более-менее оставалось без изменений. Мы почти не говорили и перестали сотрудничать по поводу проектов. Я понимал, что выглядел слишком подозрительно, но ничего не мог с собой поделать. Мистер Жерард лишь качал головой, сожалея о раскрытии мне их с Френсисом предположений.
И вот пришёл ноябрь. Близость города к морю порождала сильные ледяные ветра, и теперь вновь по пути на работу приходилось кутаться в мой любимый шерстяной шарф. В самом приюте было чуть ли не холоднее чем на улице, и в спешном порядке все сотрудники несли из домов армию обогревателей, чтобы хоть как-то спасти ситуацию. В этот раз деньги, перечисленные семьёй Хенней, оказались как нельзя кстати, и нам даже удалось купить много тёплых вещей для наших пациентов. В целом, средств, которые отправили Джаред и Джеральд, уже хватало на полный капитальный ремонт, но проводить его в такой холодный период было опасно, и мы надеялись перекантоваться как-нибудь до весны.
Дерек за всё это время ни капельки не изменился. Его сознание застряло в шестнадцатилетнем возрасте, где, по всей видимости, ему было комфортнее всего. Он охотно шёл на встречи с Джаредом, считая себя односторонне влюблённым, а любые слова об ответных чувствах проходили словно мимо его ушей. Мы с мистером Жерардом не раз обсуждали возможность обследовать Дерека, но специального оборудования у нас не было, как и не было условий для его установки. Отвезти в ближайшую больницу мы тоже не могли. В таких учреждениях в основном работали альфы, и не понятно, как это могло бы повлиять на более-менее стабильное состояние омеги.
В любом случае, жизнь протекала довольно размеренно, и это не могло не радовать. Я даже почти начал забывать о встрече с Френсисом, но день, когда мне пришлось обо всём вспомнить, всё же настал. Одиннадцатого числа стояла чересчур тёплая погода для ноября, и я чувствовал себя невероятно счастливым, нежась, возможно, под последними в этом году тёплыми лучами солнца. Уже завтра по всем новостям обещали снегопад.
Паоло сегодня не было, и я ощущал себя вполне раскрепощённо, занимаясь разработкой плана по модернизации приюта. С мистером Жерардом мы обговорили все необходимые элементы. Возможно, если мы сможем раздобыть ещё немного денег, даже получится приобрести здание поновее и наконец установить оборудование. Когда настало время кормить пациентов, я сохранил файл в папку под паролем и закрыл его. Эту привычку мне удалось выработать ещё летом, и теперь я усердно следовал ей даже в дни выходных Паоло.
Из-за осенней апатии содержащиеся в приюте омеги особо не сопротивлялись, когда я приходил к ним с едой или чем-нибудь ещё. Дерек был не исключением.
— Мы с Кевином выведем остальных погулять. — сообщил мне Питер, проходя мимо, когда я направлялся к мистеру Фойе.
Я кивнул и вошёл в комнату. Сегодня Дерек вёл себя странно: он всё время молчал и отказывался отвечать на вопросы. Даже его зверский аппетит сегодня как-то не давал о себе знать, и мужчина неохотно ел свою любимую кашу. В какой-то момент мне показалось, что он хочет что-то сказать, но тут я услышал, как хлопнула дверь запасного выхода, код от которой был лишь у мистера Жерарда и Паоло. Первый сейчас должен был быть в магазине и вряд ли бы вернулся этим путём, так как дорожка к нему давно заросла и для немного тучного пожилого мужчины стала почти что непроходимой. Я тут же устремился к двери, но Дерек схватил меня за руку со свойственной ему невероятной силой.
— Не оставляй меня одного, мне страшно.
Мне ничего не оставалось кроме как остаться с ним и надеяться, что мне всего лишь показалось. Омега молча сидел, сжимая мою ладонь. Он ничего не говорил и даже не двигался, уставившись в пол полными ужаса глазами. В этой тишине мне отчётливо слышались шаги на втором этаже. Мог ли это быть Питер или Кевин? По идее, они находились сейчас на прогулке вместе с остальными пациентами. Конечно, кто-то из сотрудников приюта мог подняться наверх, но оставлять одного присматривать за полутора десятком людей было попросту непрофессионально.
Не выдержав, я поднялся на ноги и аккуратно заставил Дерека разжать руку.
— Простите, я скоро вернусь.
— Прошу, быстрее. — прошептал он, провожая меня взглядом.
Как можно тише я поднялся на второй этаж. Мой кабинет находился прямо напротив лестницы, и мне пришлось приложить много усилий, чтобы ступеньки не начали скрипеть. Сердце стучало словно бешенное, и я даже не сразу заметил, что весь подъём даже не дышал. Дав себе пару секунд восстановить дыхание, я сделал резкий рывок вперёд и распахнул дверь. В этот же самый момент кто-то со всей силой пихнул меня в сторону, заставляя влететь в комнату и врезаться в шкаф. От мощного толчка десятки папок посыпались на мою голову, не давая мне подняться. Когда я выскочил в коридор, то смог рассмотреть лишь до боли знакомую фигуру Паоло на нижних ступеньках лестницы. Быстро набрав код, он скрылся за запасной дверью. Гнаться за ним было бесполезно, и я решил проверить свой компьютер. На первый взгляд всё было как обычно, но, судя по последним действиям, папка с паролём была взломана, а файлы из неё открыты и, возможно, даже скачаны, так как в списке подключённых устройств теперь высвечивалась марка и серия телефона, принадлежащего Паоло. Я хотел посмотреть кое-что ещё, но внезапно взвыли пожарные сирены. Выругавшись, я изо всех сил кинулся в конец коридора к комнате мистера Жерарда, где находился рубильник, обесточивающий всё здание. Из-под плотно закрытой двери начинал просачиваться дым. Прежде чем войти, пришлось стянуть с себя халат и намочить его водой из графина в гостиной. Закрыв лицо и прижавшись к полу, я пробрался в комнату и на ощупь дотянулся к нужному выключатель. Оставаться здесь больше было нельзя, и я побежал вниз по лестнице.
— Юджин! — окликнул меня Питер с другого конца коридора. — Выведи Дерека!
Я тут же открыл дверь и заглянул внутрь помещения. Дерек сидел в своём любимом углу и испуганно смотрел на меня.
— Дерек, пойдёмте. Идите ко мне. — я старался говорить с ним настолько тихо и ласково, насколько позволяла орущая во всю силу пожарная сигнализация, но омега меня не слушал. Он закрыл уши руками и сжался в комок. Не выдержав, я подбежал к нему. — Дерек, ну давайте же!
Дверь с оглушительным грохотом захлопнулась за моей спиной и раздался звук задвигаемого засова. Несмотря на весь шум, я был готов поклясться, что слышал быстро удаляющиеся к запасному выходу шаги. Я похлопал себя по карманам, с ужасом осознавая, что ключи были в халате, брошенном мной на втором этаже. Благодаря нахлынувшему приливу адреналина, мой мозг работал даже лучше, чем обычно. На улице находились Питер и Кевин, которые знали, что в здании есть люди, однако сейчас они вряд ли смогут мне помочь, ведь у них на попечении целая толпа омег, которая начнёт сходить с ума, как только прибудут альфы-пожарные. Да и деревянные пролёты коридора могли обвалиться в любой момент… Должен же существовать ещё выход… Я быстро осмотрелся. Сейчас из здания нам можно было вылезти лишь через небольшое окно, находящееся почти под потолком. Мебели, которую я мог придвинуть, в комнате не нашлось, так что пришлось прыгать, чтобы схватиться за прутья решётки. Стены были довольно толстыми, поэтому от ограждения до оконного стекла невозможно было достать рукой. Я изо всех сил стал дёргаться, чтобы хоть как-то расшатать железные прутья, и они поддавались, так как, к счастью, за много лет успели сильно проржаветь. Руки ужасно саднило, но я полностью игнорировал неприятные ощущения, напевая про себя какую-то пришедшую мне в голову песенку. Воющая сирена ни на секунду не давала мне забыть об аде, творящемся этажом выше. Однако время у меня ещё оставалось: всё горючее располагалось в рабочих комнатах персонала, а каменные стены и потолки комнат могли пока что защитить нас.
Прутья, за которые я держался, вылетели одновременно, и я резко упал на пол, ударившись спиной. Оставалось ещё три железяки, с которыми мне тоже удалось разобраться относительно быстро. Одной из них я выбил окно. Дело оставалось за малым — выбраться наружу.
Дерек лежал всё в той же позе, и я пришёл в ужас только от мысли, как буду запихивать его наверх. Этой стороной здание выходила к холму, и из окна можно было выбраться без особых проблем и падений. Каждую свою смену я очищал участки перед окнами, всё должно пройти хорошо, если я затолкаю Дерека первым… Но мужчина сопротивлялся изо всех сил со свойственной ему упорностью.
— Неееееет!!! — нечеловеческим голосом заорал он, когда я стал стягивать его с кровати.– Отпусти! Нет!
Дерек больно укусил меня за руку, но все мои физические ощущения здорово притупились, и его попытка вырваться провалилась. Омега раз за разом наносил мне удары, пока я волок его к окну. Однако стоило мне на секунду отпустить руки, чтобы изменить захват, он резко ринулся в сторону кровати, словно ища в ней убежище. Я успел перехватить его и попытался запихнуть в нишу в стене, но не тут-то было… Дерек всеми силами отклонялся назад, заставляя меня терять равновесие. Не выдержав, я рухнул на спину прямо на железные прутья. Было невыносимо больно, но я смог подняться на ноги. Омега, поскольку упал прямо на меня, не пострадал и теперь снова стремился к кровати. Чёрт, был бы тут ещё один человек… В коридоре раздался ужасный шум, заглушающий вой сирен, потолок начинал рушиться… Я тут же предпринял вторую попытку поднять Дерека наверх и снова провал. Отчаяние постепенно стало брать надо мной верх. Мне не представляло труда выбраться самому, но моё восприятие долга медицинского работника не давало просочиться в мою голову даже мысли о том, чтобы бросить пациента в такой ситуации. И тут мои мольбы были услышаны.