— Почему? — спросил строго, делая вид, что всё нормально, хотя это вообще ненормально.
— Пап, каникулы. Случилось что-то? — с тревогой спросил Костик.
— Ясно, — не ответив на вопрос сына, просто махнул ему и пошёл своей доро́гой, сжимая в руке сигарету.
Мне нужна была зажигалка. Не сразу, но нашёл спички для свечей. Эта сука любит их. Отмахнулся от мыслей о ней, закурил, и затягиваясь пытался вспомнить, когда последний раз курил. Но всё эта сука в голову лезла, она же меня уламывала бросить эту отраву. Всюду, куда не сунусь там она. Как ни пытался, а всё равно мысли к одному сводились. К вопросу с кем эта сука снюхалась.
Одной сигареты было достаточно, чтобы не успокоиться, а выехать в город за блоком, когда трясти перестало. По дороге решая образовавшуюся проблему. Набрал адвоката и так удачно сразу дозвонился, что было редкостью.
— Здравствуй, Степан Геннадьевич, — поприветствовал старика, и не дожидаясь его ответного приветствия, сразу к делу, — Подскажи-ка, ты у нас как насчёт разводов? — готов был ему забашлять сколько запросит, лишь бы взялся.
Только он толково мог вырулить так, чтобы этой шалаве ничего не досталось. Курва! Ну надо же с такой честностью в глазах втирать мне такую чушь! Я снова начал злиться от этих мыслей, свирепеть буквально!
— Не мой профиль дорого́й, — сразу обрубил Геннадьевич, но тут же добавил, — Если тебе нужно, возьмусь в виде исключения, за других не проси.
— Для меня. Когда подъехать можно будет? — готов был сразу же, чтобы с этой сукой ничего не связывало.
— Давай на завтра. На обед заезжай, Варвара борща с пирожками обещала, — назначил время и отключился раньше, чем я успел согласиться.
Вернувшись домой, с блоком сигарет под мышкой, сразу же нарвался на Костика. Малой словно почувствовал неладное и принялся допытываться до правды с порога. Да и не такой уже малой. Десять лет. Всё понимает. Всё-таки не дурак, хоть и заговорил поздно.
— Где мама? — выражение лица всё то же. Зверёк.
— А её что нет? — решение обмануть Костика было крайне недальновидным, но мне нужен был как минимум час по времени, чтобы собраться с мыслями и нажраться.
Только потом я смог бы поговорить с Костиком, а на трезвую не хватало духу.
— Нет, — малой сопел и смотрел на меня уже не иначе как волчонком.
— Не знаю, может, к подруге уехала, — соврал пожав плечами, и пошёл к себе, обходя ребёнка.
— Ты врёшь! — Костик понёсся за мной, — Её машина в гараже! И телефон дома! Где мама?!— обогнав меня, буравил своими чёрными глазищами, тогда я присел на корточки перед ним, блок с сигаретами на пол.
— Ну нет её с нами. Нет. Ушла, бросила нас. Доволен? — сил на эмоции даже не было, даже для Костика.
Эта сука меня своим известием о блядстве слово выпила досуха. Даже сидя перед малым и говоря ему такие вещи ничего не дрогнуло внутри.
— Ты врёшь! Врёшь! Она не могла меня бросить! — Костик кричал это и с каждым выкриком толкал меня, из его глазищ хлынули слёзы.
Поймал его тощие ручонки и разворачивая направил в коридор.
— Иди к себе. Наказан.
Не знаю, слышал он меня или нет, так унёсся быстро, а я говорил крайне тихо.
После истерики малого закрылся у себя в кабинете и сел в кресло с бутылкой водки и сигаретами, отыскав в глубине шкафа пепельницу. Довольно быстро помещение затянуло дымкой, несмотря на хорошую систему вытяжки, а на повестке стоял один лишь вопрос. С кем?
От кого эта сука залетела, пытаясь выдать своё блядство за чудо?!
Жалел, что меня мгновенно перекрыло и я не успел выяснить сроков. Не знал кому зубы лишние и рёбер мало. Можно было бы пробить, где эта шалава таскалась, но точно в дни моих отъездов. Когда я был дома, эта сука от меня не отходила, даже уставал от неё. Теперь же было понятно отчего такое внимание. Рыльце было в пушку, и она пыталась загладить свою вину.
В эту ночь несмотря на рабочий завал я нажрался в умат, зарекаясь вообще связываться с бабами. Лучше честная проститутка за деньги, чем лживая блядь жена. Но следующим днём уже ждал адвокат, и я трезвел долго, но настойчиво под потоком обжигающей воды. Потом намотал несколько дорожек в бассейне и собрался к Геннадьевичу.
5
Ольга
Работы было много, а я с трудом вникала, вспоминала после долгого перерыва даже элементарное. Позорно не могла сообразить, где на компьютере программы офиса, тыкалась, как слепой котёнок, чтобы найти минут пятнадцать. Чуть не разревелось от осознания того, какой я стала клушей, потеряв себя в домашнем быту.
Всё это время Степан Геннадьевич меня не трогал, никуда не выходи́л, ровно как и к нему никто не приходил.
Из кабинета он вышел спустя часа три.
— Ну как? Справляетесь? — уточнил с улыбкой, глядя мне прямо в глаза.
Хочешь соврать и не сможешь от такого зрительного контакта.
— Пока со скрипом. Давно не работала, муж был против, — честно призналась, дав Изотову очередной шанс меня прогнать, при этом не давая шанса себе, сама того не осознавала, что совершила уже не одну попытку сдаться.
— Ничего, втянетесь ещё, — усмехнувшись, Степан Геннадьевич махнул рукой в сторону двери, — Бросайте бумаги и пойдёмте обедать. Варвара такой борщ приготовила, — адвокат закатил мечтательно свои потускневшие глаза.
— Сейчас, доделаю, здесь чуть-чуть осталось.
— А столовую найдёте? — со смехом спросил он.
Я отрицательно покачала головой, и оставив все дела, последовала за Изотовым.
— Нам сначала сюда, а то Варвара ругаться будет, если руки не помоем, — Степан Геннадьевич мягко направил меня в ванную.
Мы оба встали возле раковины и мыли руки вместе, что было довольно необычно. Дистанция словно растворялась, как мыльная пена под потоком горячей воды. После мытья рук Степан Геннадьевич протянул мне чистое полотенце, я вытерла руки, и мы продолжили путь в столовую.
Столовая, как и вся квартира имела изумрудные стены, а в центре стоял красивый овальный стол на резных ножках. Варвара уже ждала нас за красивым накрытым столом. Чешский фарфор со знаменитыми гусями вызвал у меня горькую улыбку. У нас был такой же, мой любимый набор.
— Ещё на одну персону добавь, — обратился к Варваре Степан Геннадьевич, отодвигая для меня стул.
— Хорошо, — кивнула Варвара и отошла к застеклённому серванту, после присоединилась к нам.
Мы уже сидели за столом, когда заявилась та самая персона. Степан Геннадьевич лично пошёл ему открывать. Мне было достаточно лишь услышать голос мужа, когда они подходили к столовой переговариваясь, чтобы понять кого мы ожидали к столу. Как только поняла, что это он, ложка борща, отправленная до этого в рот, буквально застряла в горле, я стала прислушиваться к их разговору.
— Так ты хочешь развестись? — спросил Степан Геннадьевич у Олега
— Да, хочу, — ответил Олег без сомнений.
— А можно узнать причину? — они, переговариваясь зашли в столовую, в этот момент мы с Олегом встретились взглядами.
Я так и сидела с полным ртом борща, не в силах платить его. Варвара же засуетилась, приглашая гостя за стол. Потянулась к поварёшке, и принялась наливать Олегу борщ. Неожиданно для меня, муж прошёл вперёд и сел за стол. Всё это время так и глядел на меня, а я на него. Сев за стол, Олег, не отрывая от меня ненавистного взгляда, ответил на вопрос Степана Геннадьевича;
— Конечно, можно. В этом нет никакого секрета, развожусь, потому что не повезло. Представляешь жена, потаскухой оказалось, — отчеканил Олег.
Я нервно сглотнула и борщ попал не в то горло. Закашлялась и Варвара уже кинулась от Олега ко мне помогать, разнося за собой шлейф духов моего мужа. Похлопывая меня по спине, одновременно наливала в стакан воды. Степан Геннадьевич, словно что-то понял, посмотрел сначала на меня, потом на Олега, и прищурился. Я уже откашлялась, в столовой стояла тишина, только Олег так и смотрел на меня, не отрывая взгляда.
Ненавистного.
Изотов же словно уже знал, что я и есть жена Олега, хотя при мне Марина такого не говорила, она вообще даже имени моего не называла, собственно и Степан Геннадьевич не спрашивал, как будто имя ему неинтересно, лишняя информация.
— Так вы и есть его жена? — неожиданно спросил адвокат.
— Надеюсь, в скором времени и с твоей помощью станет бывшей, — добавил Олег.
— Я тебе не изменяла, — чётко произнесла, защищаясь от оскорблений, и встала из-за стола, но Семён Геннадьевич так на меня посмотрел, что пришлось сесть обратно.
— А что, что она здесь делает? — с нервным смехом спросил Олег у Изотова.
— Работает, секретарь мой, — без всяких сомнений, произнёс адвокат и сам сел за стол.
Мне казалось, что его забавляла вся эта ситуация и он, сразу понял, что сможет развлечься, участвуя в нашей перепалке.
— Так ты у нас святая. Практически Дева Мария. Это же с ней там непорочное зачатие случилось, если не ошибаюсь. Я ведь не могу иметь детей, а ты на удивление беременна, — с сарказмом произнёс муж.
Меня уже знатно потряхивало и как бы я ни пыталась держаться, ложку мне пришлось отложить. Иначе она стучала бы по тарелке на всю столовую.
— Проверься ещё раз, врачи ошиблись, — наивно попросила я.
Изотов покашлял, привлекая к себе наше внимание и спросил;
— Так вы беременны? — по его выражению лица нельзя было понять точного отношения, но мне казалось он нисколько не возмущён.
— Да, — неуверенно ответила я.
Думать, что за мной ещё сохранилась рабочее место, было бессмысленно, по крайней мере мне так тоже казалось.
— Раз это так, то тогда Олег ничем не смогу тебе помочь, — обратился Изотов к моему мужу. — Она беременна, вас не разведут, — заключил он скучающе.
Олег сверкнул на меня злым взглядом, словно это я виновата в таких законах.
— Ну, а если доказать, что это не мой ребёнок, измена, разве не смогут развести? — с возмущением спросил муж.
— Староват стал и немного отстал от мирской жизни, — посетовал адвокат, — Так как ты собираешься доказывать, что это не твой ребёнок, если он ещё не родился? — с ухмылкой спросил Степан Геннадьевич.
— Так сделать тест ДНК. Ведь сейчас это можно сделать ещё до рождения ребёнка, — со знанием дела заявил Олег, нервно раскручивая в руке кольцо от салфетки.
Заметив это, я и обратила внимание на его правую руку. Ровно, как и на моей руке, на безымянном пальце до сих пор сияло кольцо. Он забыл его снять, и я забыла. Незаметно опустила руки на колени под стол и принялась снимать обручальное кольцо.
— Я не стану этого делать. Это опасно для ребёнка! Может, вызвать выкидыш! — заявила я, не особо разбираясь в теме, но на всякий случай.
— Отлично! Значит я прав! И ты мне изменила, если бы это было не так, с лёгкостью пошла на экспертизу и доказала, что это мой ребёнок. Но я уверен, что этого не может быть и ты это знаешь, — победно заявил Олег.
— А я уверена, что врачи ошиблись, и ты можешь иметь детей, и тебе ничего не будет стоить, провериться повторно, — нашла хоть какой-то выход из этой дурной ситуации.
Олег узнаёт, что он не бесплодный и поймёт, что я ни в чём не виновата. О том что будет дальше я не думала, но была уверенна, что как раньше уже точно не станет.
— Кстати, а это отличный вариант. Может сработать как доказательство, что ребёнок не твой. Я могу ошибаться, это не мой профиль, мне нужно посмотреть кое-какие документы. Проконсультироваться с коллегами, которые занимаются бракоразводными процессами, — заявил Изотов, уговорив тарелку борща, под нашу с Олегом перепалку.
— То есть ты берёшься за моё дело? — спросил Олег, как-то очень радостно и победно глянув на меня.
— Конечно, возьмусь, очень любопытное дело. Очень, — говорил Степан Геннадьевич и при этом с азартом уминал пирожок, запивая чаем.
— Придётся тебе подыскать новую работу, — заявил Олег, а Степан Геннадьевич ворчливо и так по-стариковски засопел.
— Я так не думаю. На наш с тобой дела это никак не повлияет, Оленька очень хорошо справляется со своей работой, — откуда он узнал моё имя, я не имел никакого понятия, но была уверена, что он его не знал, да и мне было всё равно уже.
— Простите! Мне дурно! — воспользовавшись своим положением, я вскочила на ноги и выбежала из столовой, прикрыв рот салфеткой так, словно меня тошнит.
Я просидела в ванной комнате минут тридцать не меньше. Просидела бы дольше, если бы Варвара не постучалась в дверь.
— Оленька, выходи, — ласково позвала меня, — Он уехал, — предупредила она и только после этих слов я смогла открыть дверь.
Варвара встретила таким понимающим взглядом, что невольно захотелось ей довериться.
— Пойдём на кухню, попьём чаю, а то ты так пирожки и не попробовала, да и борща съела пару ложек всего.
— Нет, нет, я не могу есть, меня тошнит, — начала отказываться, чтобы не выглядеть в глазах Варвары жалкой врушкой.
Тогда варвара рассмеялась, шепча мне на у́шко;
— Не рассказывай мне, я видела, как ты слюной, давилась от одного аромата зажарки для этих пирожков, пошли скорей, пока горяченькие, — заманивала меня в свою обитель.
— Но у меня же работа. Мне нужно работать идти, обед уже закончился, — несмотря на моё реальное желание хоть с кем-то поговорить о чём-то отдалённом, я хотел отказаться от предложение Варвары.
— А у нас с часу до трёх обед, — подхватив меня под руку, Варвара всё-таки повела меня на кухню.
Похоже, это было единственное место в доме, со стенами не изумрудного, а белого цвета. Здесь мы с Варварой были вдвоём, и я, расслабившись, села за маленький уютный стол.
— Ну? — вопросительно протянула Варвара, ставя на стол чашки с чаем и тарелку с печёными пирожками.
— Что? — переспросила у неё, не поняла, чего он от меня хочет, но смотрела она на меня с улыбкой.
— Рассказывай! — нетерпеливо потребовала Варвара.
— А что рассказывать? — в принципе, я уже поняла, чего она от меня хочет, не хотелось конкретики.
— Так про ребёночка, конечно. Что, правда? Его ребёнок? — с улыбкой и с бесцеремонным любопытством начала спрашивать Варвара словно мы уже подруги и знаем друг друга сотню лет, чтобы делиться такими вещами.
Я немного опешила и пыталась сообразить, что ответить, но получалось лишь хлопать ресницами. Взяла в руки чашку и пришлось отпить чай, беря паузу.
— Ты говори, говори, я никому не скажу, — убедительно проговорила Варвара, садясь за стол.
Она протянула мне пирожок и взяла для себя. Со стороны мы выглядели как лучшие подруги, которые обсуждают свои семейные проблемы за чашечкой чая.
— Правда! — ответила чётко.
— Вот дела...— протянула Варвара, — Так он же иметь детей не может! — резонно заметила она, словно пыталась подловить меня тем самым.
Мне нечего было на это ответить, я просто пожала плечами и принялся уминать действительно желанный пирожок, запивая вкусным сладким чаем. Радуясь про себя, что всё происходящее всё-таки не сказалось на моём аппетите. Будущему ребёнку нужно хорошее питание, а не голодовка.
— Так вам в Москву может? На передачу, на первый канал, там эту экспертизу сделают. — предложила Варвара.
— А зачем это? — никогда не понимала подобных передач и жажды принимать в них участие.
— Да как зачем?! Вам же и денег платить не придётся, — резонно заметила Варвара, — Такое это ДНК дорогое, целая моя зарплата, — посетовала Варвара.
— Угу, и будет оплачена позором на всю страну, — буркнула я.
— Вот, а чего тебе-то позориться? Если это его ребёнок, то опозорится он, а тебе какая разница?
После вопроса Варвары я задумалась. А действительно, какая мне разница? Но разница мне была. Не хотела я позорить Олега, как бы он со мной не поступил.
— Спасибо за чай, очень вкусные пирожки с собой один возьму? — постаралась максимально быть милой с Варварой, ссориться с ней мне уж точно не хотелось, хотя её вопросы и бесцеремонное любопытство были мне крайне неприятны, но видно женщина просто такая.
Простодушная.
— Это куда?! В кабинет?! Ты что! В кабинет с едой, вообще, нельзя! — категорически ответила Варвара, испуганно глядя на меня.
— Ой да нет же, не в кабинет, а вообще, домой хочу взять, вечером чай попью.