У него тоже был мешок на голове. С него мешок не сняли.
Я осознала, что они, должно быть, накачали его чем-то, судя по тому, как вяло он двигался, когда они его привели. Теперь, обмякнув в углу, он не шевелился вовсе.
Я повернулась к Брику, который гостеприимным жестом показал на зелёный как лес диван и два кресла с высокими спинками.
- Это сгодится? - отрешённо спросил он, скользнув взглядом по комнате в целом. - Она показалась подходяще... фрейдистской.
Когда я не ответила, он сверился с часами.
Лила уже брела к дивану, двигаясь, как ребёнок-лунатик. Я смотрела, как она аккуратно садится, затем слегка подпрыгивает, словно пружины и ткань её восхитили. Она не улыбалась, поглаживая зелёное бархатное покрывало.
- Ну? - спросил Брик открыто нетерпеливым голосом. - Возможно, я неясно выразился по поводу того, как мало у нас времени, Мириам... или что случится, если ваш муж прервёт нас прежде, чем вы закончите для меня это задание. Я думал, что да. Ясно выразился, в смысле. И неоднократно.
Я взглянула в эти красные глаза, это красивое лицо, обрамлённое каштановыми волосами до плеч. Впервые я заметила, что он выглядит молодо. Даже моложе Блэка, ближе к двадцати с чем-то годам, нежели к тридцати. Однако что-то в его энергии, или, может, в выражениях его лица, заставляло его казаться намного старше.
Старше меня. Старше Блэка. Даже старше моего дяди Чарльза.
Заставив разум вернуться к насущному вопросу, я выдохнула, проводя пальцами по своим длинным прямым черным волосам.
- Чего ты от меня ожидаешь, Брик? Ты же не можешь думать, что я излечу её несколькими экстрасенсорными сканированиями и щелчком пальцев?
- Скажите мне, что с ней не так, - в его голосе с акцентом зазвучала открытая злость. - Я сделаю остальное. Дайте мне диагноз... настоящий... и я оставлю вас в покое.
Я нахмурилась, глядя на девушку на диване, затем вздохнула.
- Окей, - сказала я. - Какой она была прежде?
Брик положил руки на бедра, сверкнув серебряными кольцами, которые он носил почти на всех пальцах, за исключением некоторых.
- Она была другой, - сказал он после паузы. - Она была... - он почти беспомощно махнул в сторону женщины в платье цвета индиго, затем выдохнул почти с рычанием.
- Честно? Она больше походила на вас, доктор Фокс, - он нахмурился, слегка поворачиваясь ко мне лицом. - Она была бойцом. Увлечённой. Влюблённой в своё дело. Прекрасно живой... свирепой, когда это необходимо. Она была моим сердцем, доктор Фокс. А я не говорю таких вещей впустую.
Его красные глаза сверлили меня, как будто бросая вызов поднять его слова на смех.
- О, и ещё? - произнёс он более холодно. - Она говорила.
Я кивнула, переключая внимание обратно на неё.
- Она вообще не говорила? - спросила я. - С тех пор, как ты её вернул?
- Пока бодрствовала, не говорила.
Я испытывала искушение отпустить шуточку про гробы, но не стала этого делать.
- Она говорит во сне? - уточнила я.
- Она кричит во сне, - сказал он, переводя на меня очередной ровный взгляд спокойных глаз. - У неё кошмары, доктор Фокс. Каждую ночь. Ужасающие сны, полагаю, так можно сказать. Они весьма... тревожат.
Я вспомнила, как Блэк рядом со мной просыпался весь в поту, хватая меня иногда так сильно, что оставлял синяки, и меня омыла волна неконтролируемой ярости.
В этот раз я наградила вампира убийственным взглядом в ответ.
- И? - холодно произнесла я. - Может, это карма, Брик. Никогда не задумывался об этом?
Его красные глаза сделались темнее, более близкими к цвету крови, когда он уставился на меня.
- Скажите мне, что с ней не так, и я отпущу вас, Мириам. Все остальное, что вы здесь делаете, включая пустую трату времени на оскорбления в мой адрес, не даст никому из нас того, что мы сильнее всего желаем.
Я прикусила губу, заставляя признать его слова.
Вновь посмотрев на Лилу, я оценила её детское поведение, обдумывая это клинической частью своего разума. Взрослые, которые впадали в психологический аффект ребёнка, практически всегда делали это в результате тяжёлой травмы. Пока я размышляла над этим, она болтала ногами, глядя на меня широко раскрытыми, как будто стеклянными красноватыми глазами, почти как двенадцатилетняя.
Это должна быть тяжёлая травма, если слова Брика были правдой.
Или повреждение мозга, возможно. Это хотел знать Брик? Была ли травма психологической или физической? Почему не сделать ей МРТ?
Затем другая мысль: сработает ли МРТ на вампире?
- Они извлекали яд из её клыков? - спросила я, проясняя то, что Блэк рассказывал мне об омерзительных экспериментах лаборатории. - Они использовали её, чтобы попытаться обратить людей в вампиров, верно?
Брик наградил меня жёстким взглядом.
- Они делали там не только это, доктор Фокс.
Мои брови приподнялись. Для меня это оказалось новостью.
- О? Что ещё они там делали?
Его голос зазвучал холоднее.
- Они также пытались обратить вампиров в людей, - он поправил воротник рубашки поверх пиджака, и его подбородок напрягся, когда Брик посмотрел на Лилу. - Моей дорогой Лилит ужасно не повезло оказаться во второй группе, доктор. Они... изменили её в какой-то мере. Вот почему ваш вид может её прочесть, полагаю. Для видящего вообще ощущать её разум должно быть... по-другому, в некотором роде. Не так, как прежде.
- По-другому в сравнении с чем? - спросила я.
Он наградил меня очередным смертоносным взглядом.
- В сравнении с вампиром.
- Как вы вообще это выяснили? - спросила я. - Про видящих, имею в виду.
Он нахмурился, выдыхая и сверкая красными глазами.
- У нас есть несколько из вашего вида, которых мы время от времени можем нанять для необычной работы, - видя, как мои брови взлетели вверх, он вскинул руку. - И ещё я почувствовал это в ней. Я почувствовал отличие в её крови, когда пил из неё. Я ощущал вкус этого отличия, так что знаю, что не вообразил это себе.
Я снова уставилась на него.
- Ты пил из неё? Из другого вампира?
- Чтобы выяснить, что случилось с ней... да, пил. Более того, неоднократно.
- И что ты выяснил?
- Я сказал вам, что выяснил, Мириам, - сказал он, и его новоорлеанский акцент зазвучал жёстче, злее. - Они пытались сделать мою дорогую девочку человеком. Они давали ей препараты... какой-то генетический вирус. Они делали переливания крови и морили её голодом. Затем, когда от неё остались кожа да кости, они применили к ней ужасные физические пытки, чтобы заставить её возненавидеть собственную природу и страшиться её. Они едва не убили мою возлюбленную девочку, и все ради того, чтобы попытаться лишить её истинной жизни...!
Я слегка вздрогнула от интенсивности его тона, затем прикусила щеку изнутри. Не давая своей реакции отразиться в голосе, я нейтрально произнесла:
- Ты сказал, что нанимаешь видящих?
- Это не важно, Мириам.
- Это важно для меня...
- ...Тогда позвольте прояснить, - перебил он. - Я не собираюсь обсуждать с вами этот вопрос, Мириам, - он наградил меня очередным жёстким взглядом. - Приступайте к работе, доктор. Часы, как говорится, тикают. Для вас ещё сильнее, чем для меня.
Его голос ясно дал понять, что разговор окончен.
И все же несколько секунд я с трудом сохраняла молчание.
Заставив себя отвести взгляд от него, я вместо этого посмотрела на Лилу. Я верила, что он убьёт меня, если я не сделаю, как сказано. Вопреки тому, что он был садистом, кажется, Брик действительно заботился об этой вампирше. Эта часть не казалась позёрством; она ощущалась реальной.
Блэк сказал мне остаться в живых и сделать все, что необходимо ради выживания.
Он также сказал мне дать Брику все, что он хочет.
Так что именно это я и намеревалась сделать.
Глава 7
Доктор в деле
Это притупляющее облако поднялось с моего экстрасенсорного зрения в ту же секунду, как я села на одно из кресел с зелёной обивкой, лицом к Лиле.
Я послала быструю весточку Блэку, как только почувствовала, что мои экстрасенсорные способности снова работают.
«Блэк? Ты там?»
«Мири? - тут же послал он. - Что происходит?»
«Я на месте, - пробормотала я в своём сознании. - Подземелье. Каменное здание за городом. Большое... высокие потолки, может, даже церковь...»
Я перечисляла как можно быстрее, излагая каждую деталь того, что увидела и услышала, при этом не отводя глаз от Лилы. Я рассказала ему все, что только могла припомнить о поездке сюда и о самом здании. Я описала комнату, лестницы, Лилу и двух человек.
Я не описывала парня с татуировкой меча. Я не хотела, чтобы Брик получил ещё больше рычагов эмоционального давления на Блэка.
Но я не могла оставаться с ним надолго.
«Ладно, - торопливо послала я. - Мне пора. Мне правда пора. Мне нужно сделать для него эту штуку. Он заметит, если я вскоре не выдам чего-нибудь...»
«Я понимаю, - Блэк послал мне очередную волну тепла. Позади неё я почувствовала нечто большее, намного больше, чем он позволял мне чувствовать. - Я люблю тебя, Мириам».
Подавив свою эмоциональную реакцию на это, я позволила его присутствию угаснуть.
Я сосредоточила своё сознание на Лиле.
Проникновение в её разум напоминало вхождение в мышиный лабиринт, только наполненный проблесковыми маячками, зеркалами и прозрачными стенами. Та странная мантра на переднем плане её мыслей оставалась на месте, но я почти не слышала её во всем том рое, что хлынул мне навстречу.
Исходившие от неё эмоции были самыми тяжёлыми.
Сама глубина её чувств, проблески любви, ненависти, горя, ярости, ужаса, одиночества... все это сталкивалось и рвало в разные стороны мои чувства, мои страхи за Блэка, злость на Брика, это чувство беспомощности. Интенсивность её эмоций ошеломляла. Она также удивляла меня. Я никогда бы не подумала, что вампир может чувствовать так много.
С ней это напоминало тягу, уволакивающую меня глубже в её сознание.
Я сопротивлялась этой тяге.
Я старалась оставаться объективной, держать своё сознание и эмоции отдельно. Я знала, что не могу позволить себе затеряться в ней, потерять себя или забыть, что я здесь делаю. Это относилось к любому клиенту, но сейчас это было вдвойне актуально. Здесь, в этом пространстве, я почти стала ей, чтобы увидеть её сознание изнутри. Этого никак нельзя было избежать.
И все же своих человеческих клиентов я тоже читала; процесс не был для меня совершенно чужим.
Когда я более-менее восстановила контроль, где-то в процессе выбравшись из неё, я вновь услышала её слова, в этот раз громче.
«... никогда больше не сделаю... никогда не сделаю... никогда никогда никогда не сделаю это больше.... никогда...»
«Лила? - осторожно заговорила я в её сознании. - Лила, ты меня слышишь?»
«Никогда больше, - пообещала она, может, себе, может, мне, может, миру. - Никогда больше. Никогда вообще вообще никогда... я не сделаю этого снова... не сделаю... не сделаю...»
Но она сделает это вновь.
Во всяком случае, она верила, что сделает.
Она верила в это каждым ударом своего сердца.
Она надеялась, что если скажет это достаточное количество раз, то сможет каким-то образом изменить будущее, может, и прошлое тоже изменится. Она пыталась перестроить свой мозг, изменить что-то внутри себя чистой силой воли. Конечно, я и прежде сталкивалась с такими моделями поведения.
Они на самом деле были скорее молитвами, нежели обещаниями.
«Что ты больше не сделаешь? - послала я. - Что тебе не нравится, Лила?»
«...никогда никогда никогда больше не сделаю, никогда больше. Я никогда больше этого не сделаю. В этот раз я серьёзно... я серьёзно серьёзно серьёзно имею это в виду... я серьёзно я серьёзно я серьёзно я серьёзно я серьёзно. Я никогда больше этого не сделаю... никогда...»
Как и прежде, на самолёте, она смотрела на меня в этом пространстве.
Внутри её разума её глаза не были красными. Они были глубокого, тёплого карего цвета, как полированное дерево. Её лицо было более полным, более розовым. Её тело выглядело как будто моложе, не таким жёстким.
Эти глаза умоляли меня.
«Убей меня», - послала она, как и раньше.
В этих словах звучало отчаяние, ударившее меня прямо в сердце.
Я знала, кем она была. Я знала, но не могла не сочувствовать ей.
«Убей меня... пожалуйста. Ты кажешься хорошим человеком. Ты кажешься хорошей... не как я. Не как он. Просто сделай это... положи этому конец, пожалуйста. Не говори ему, что собираешься сделать это. Он этого никогда не допустит. Тебе нужно сделать это... убей меня... пожалуйста...»
От этого отчаяния у меня сдавило горло.
Может, по этой причине, или по какой-то другой, я осознала, что говорю ей правду.
«Я не могу тебя убить, Лила, - сказала я ей. - Брик убьёт моего мужа, если я сделаю это. И меня. И, возможно, других дорогих мне людей. Я сожалею, но я тебя не знаю. Я не стану рисковать людьми, которых люблю, просто потому что ты хочешь умереть. Тебе придётся найти другой способ».
«Он никогда меня не отпустит».
То горе в ней раздулось, окутывая меня густым облаком.
«Он никогда меня не отпустит... - послала она мягче. В этот раз я слышала в её словах любовь. - Никогда. Он никогда не оставит меня одну, даже если я шепчу об этом. Ты не знаешь, какой он. Он увидит в этом... предательство. Как будто он предаст меня, если позволит этому случиться».
Я прикусила губу.
Поощрять клиентов в суицидальных наклонностях нарушало все профессиональные правила.
Но опять-таки, Лила не была клиентом. Действительно ли мне стоит советовать вампиру убить себя, учитывая, что её род представлял угрозу для меня и всех остальных жителей планеты? Насколько хуже сделается Брик, если он вернёт свою девушку?
Затем меня поразила другая мысль. Насколько хуже он сделается, если потеряет её?
Я сменила тему.
«Что они делали с тобой там, Лила? - послала я. - В лаборатории. Что такого случилось с тобой, что ты так изменилась? Мне нужно знать».
После того, как я задала вопрос, воцарилось молчание.
Мысленным взором я вновь увидела её тело, сидевшее на том диване и легонько раскачивавшееся. Она смотрела в пол теми глубокими карими глазами.
На протяжении нескольких показавшихся очень долгими секунд я видела лишь это.
Затем передо мной промелькнули другие вещи.
Я видел то, что описывал мне Блэк... подземную лабораторию. Она была холодной, похожей на лабиринт из стеклянных клеток и металлических дверей, наполненный нержавеющей сталью, белым кафелем и попискивающими машинами. Наполненный людьми в белых халатах и с пустыми лицами.
Вопль врача. «Она в сознании! Быстро! Держите её!»
Я почти не узнала её.
Поначалу я действительно её не узнала.
Лила изо всех сил извивалась на мягком столе, шипя на своих похитителей с того места, где была прикована за запястья и лодыжки. Она так не походила на бледный призрак девушки, которую я впервые увидела на самолёте, что я могла лишь смотреть на неё и гадать, кто она.
Лила в воспоминаниях Лилы вовсе не была девочкой. Она была женщиной.
Ну, взрослой, женской особью вампира... как бы их ни называли.
Она рычала угрозы и шипела на своих похитителей, бросая каждую унцию своей силы, чтобы вырваться из рук по меньшей мере шестерых удерживавших её охранников, которые с трудом справлялись с ней, несмотря на цепи, приковывавшие её к мягкому столу. Я смотрела, как они втыкают шприц в её шею прямо перед тем, как она отдёрнулась и лбом разбила стеклянный сосуд. Они воткнули ещё одну иглу ей в руку... затем третью в ногу.
Я смотрела, как она борется с ними, сгибая пальцы как когти, выставив клыки. Мышцы прокатывались по её голым рукам, пока она кричала на них - хриплый, ужасающий крик, содержавший столько ярости, протеста и раздражения, что мне хотелось кричать вместе с ней.
Она знала, кем она была. Она знала, кем она была.