— Здравствуй Игорь, — произнесла она со слезами в голосе. — И прощай, — дама всучила в его руку какие-то листки бумаги и сорвалась бегом вниз.
— Юля! — крикнул ей в след и посмотрел на меня. Его глаза были полны тревоги.
— Черт! — прошипел сквозь зубы и выбросив на пол бумажки, ломанулся вниз. Я подняла одну из них. Это был билет в кино. Руки дрожали, а к глазам подкатывали слезы. Какая же я дура! Выдумала себе черт знает что! А у него девушка есть. И теперь они из-за меня поссорятся.
Нужно было скорее уходить отсюда. Подальше от своего позора, и от боли, которая стискивала грудь.
Глава 11
Я не хотела думать о грустном. Наотрез отказывалась принимать к сердцу свой постыдный проигрыш. Как вспомню вчерашний вечер и то, как удирала от Грома, так не по себе становится. Про ночь и слезы в подушку, я вообще молчу. Так что собраться утром на службу было трудным занятием. Помогала держаться только мысль о том, что Женька мне не простит, если я испорчу ей праздник. Собрав все силы в кулак, я упорно изображала прекрасное настроение. Но боюсь, могла перестараться. Сан Саныч как-то странно покосился на меня, когда я, после слов приветствия, сверкнула ему слишком наигранной улыбкой. Женя напомнила об обеденном перерыве и о поездке в городской ЗАГС.
Рядом с казармой были слышны громкие голоса марширующих по плацу солдат. А у самых дверей здания меня встречал Мишка с цветком в зубах. Заметив меня, собака ткнулась носом мне в ногу.
— Это мне?
Удивилась и подставила ладонь. Пес ослабил хватку и цветок ромашки упал мне в руку.
— Спасибо тебе, друг, — потрепала его по шерстке, засмеявшись.
Слава богу, Грома в кабинете не было. На столе лежала пачка документов и задание, написанное от руки. Со всей прытью принялась за работу. Пока готовила документы, посторонние мысли не мешали. А ближе к обеду в кабинет зашел Гром. При виде него, сердце тут же подкатило к горлу.
— Здравия желаю — поднялась из-за стола, отрапортовав заученное приветствие.
Он кивнул в ответ и молча прошел к себе. Выглядел комбат чернее тучи.
Тут же стало не по себе. Я боялась возможного разговора. Интересно, что он подумал, увидев накрытый стол с едой? Ладно. Черт с ним. Это была просто забота о начальнике — не более того.
Ага, убеждай себя, Вита. Только ты можешь так глупо оправдываться.
Но самое страшное было не это. Мне нужно отпроситься на время обеда в город. И поговорить с Громом нужно было незамедлительно.
Набравшись храбрости, постучала к нему в кабинет. Он поднял на меня хмурый взгляд.
— У вас что-то случилось?
— Да, просите. Но я хотела отпроситься в город в обеденный перерыв. Сугробов женится, я свидетель.
Гром молча смотрел на меня. Словно впервые слышал о Сугробове.
— А, да, — откинулся на спинке стула. — Помню, он говорил. Идите. Но без опозданий.
В первые секунды я даже не поверила собственным ушам.
— Конечно!
Я помчалась к выходу. Пока он не передумал и не испортил весь праздник, оставив меня в части. По пути к КПП, думала о горьком чувстве, поселившимся в душе. Мне было невероятно обидно, что Гром даже словом не обмолвился о вчерашней гостье, не потрудился объясниться.
— Фиалка, привет! — раздалось радостное откуда-то сбоку. Литвинов в пару размашистых шагов преодолел дистанцию между нами.
— Мишка передал тебе послание? — его губы скривила улыбка.
— Мишка? — нахмурилась, а потом вспомнила о ромашке. Она так и осталась в небольшой вазочке на подоконнике моего кабинета.
— Да, так это был ты?
Литвинов усмехнулся самодовольно.
— Ну а ты думаешь, пес сорвал цветок на клумбе, рискуя быть замеченным злым и беспощадным садовником?
— Это ты про Сан Саныча? — засмеялась, представив его в роли сурового охранника своих посаждений. Остап кивнул.
— Ну так что, как насчет похода в кино? На этих выходных у меня увольнительный.
Этот парень невероятно харизматичен. Подумать только, всего за одну минуту он изменил мое настроение из ужасного во вполне себе хорошее.
— Солдат Литвинов. Занята я в выходные. Работы у писаря очень много, — помахав ему на прощание, направилась в сторону КПП. Но пройдя пару шагов, обернулась.
— А за цветы спасибо… Мишке.
Остап улыбался во все тридцать два.
— Привет, Фиалка! — ко мне подошел Эскулап. Парень выглядел озадаченным. — Увидишь черепаху с выцарапанной надписью «ДМБ 91», лови и ко мне. Сбежала, блин.
Теперь засмеялась я.
— Что ж ты за десантник такой, Дементьев, раз от тебя черепаха умудрилась сбежать?
Он посмотрел на меня с обидой.
— Мы пока по плацу гоняли, она ноги и сделала.
— Эскулап! Отстань от девчонки. — раздался строгий голос Литвинова.
***
В припаркованной неподалеку машине уже ждали Ваня с Женей. Как только запрыгнула в салон, Ваня стартанул. Сначала все сидели в полном молчании. Женя выглядела шикарно. Вроде бы обычное ее повседневное платье, но сегодня его белая ткань казалась мне белоснежной, а ее красная помада ярче как никогда.
Первой тишину нарушила Женя.
— У нас сотрудница из отпуска вернулась. Такая фифа неприятная, — проговорила она с неприязнью. — Ее сегодня сам комбат в город возил. Какие-то документы ей потребовалось оформить, — последние слова подруга прошептала мне.
Вот так и тесен мир. Оказывается, та самая Юля трудится в Женькином отделе. Думать о том, что сегодняшним утром, когда я изо всех сил боролась с собой и с назойливыми мыслями о Громе, он был с другой было невыносимо. Просто отлично, Счастливцева! Ты настоящая неудачница!
Постаралась прогнать эти мысли прочь. Сегодня праздник у моих друзей, и я не собираюсь омрачать дурным настроением.
— Вань, а почему Литвинова из твоей роты Бар-кафе называют?
Спросила первое, что пришло в голову.
— Литвинова? — усмехнулся Сугробов. — Так он у нас пижон столичный. Еще когда новобранцем был, кто б его ни спросил, чем на гражданке занимался, он всем отвечал: «То в бар пойду, то в кафе». Вот и прицепилось прозвище.
Немного помолчав, Ванька добавил.
— А вообще бабник жуткий.
И почему я не удивлена? Он с таким рвением бросился обхаживать меня — сразу видно, у этого парня припасен внушительный запас приемчиков по соблазнению девчонок.
Спустя полчаса мы были у Загса. Ребята дико нервничали. Да и ясно, у них такое событие! Даже я была сама не своя. Пройдя по длинному коридору, мы остановились у кабинета начальницы.
Постучав в кабинет, первым прошел Сугробов.
— Разрешите?
Спустя мгновение, он обернулся и сделал нам знак проходить. Женя схватила меня за руку, и сжала так крепко, что у меня на глазах едва не выступили слезы.
— Все хорошо будет, — улыбнулась ободряюще.
Кабинет был небольшим. Вдоль стены располагался длинный шкаф, а перед ним широкий деревянный стол. За ним восседала грузная женщина с высоким шиньоном, в виде огромной гульки и с тонкими черными усиками над кромкой верхней губы. Дама окинула нас тяжелым взглядом.
— Нам бы расписаться, — голос Сугробова прозвучал слишком тонко для офицера армии. Как и следовало того ожидать, на мадам его предложение не возымело совершенно никакого эффекта.
— Заявление пишите, через месяц распишем, — сказала, как отрезала.
— Нет, вы не поняли, — он нервно потоптался на месте, посмотрел на Женьку. Та зыркнула на жениха. Сугробов понял, что отступать ему некуда.
Выудив из кармана купюру, он положил ее в папку женщине.
— Простите, но нам позарез сегодня нужно. Невеста очень расстроится, если не будет свадьбы. Мне уезжать в командировку, может не дождаться. Вы посмотрите на нее. Такую красивую, да уведут же сразу, — он приобнял раскрасневшуюся от смущения Снегиреву.
Женщина перевела свой взгляд на подругу. По всей видимости оценивала, прав ли Сугробов, и стоит ли ему переживать.
— Ладно.
Она махнула рукой и открыла папку. Хмуро посмотрела на купюру лежащую в ней. У меня замерло сердце от страха. Неужели оскорбиться взяткой Сугробова? Ох, может он зря, деньги то положил? Как бы беды не было…
— Сильно много — проворчала деловито и, полезла в сумку. Отсчитав в кошельке несколько купюр, вручила Ване сдачу.
Через десять минут, Женька уже была Сугробовой, а Ванька женатым мужчиной. Вместо церемонии ребята просто подписали документы, а вместо свадебной фотосессии у них была единственная фотография, сделанная на ободранном диванчике, стоящего в коридоре ЗАГСа. Но Женька была такой счастливой, что все это казалось сущими мелочами. Я была искренне рада за ребят.
***
Мы немного не рассчитали со временем. Когда мы вернулись в часть, обед закончился минут сорок назад. Ванька успокоил нас, сказав, что по случаю торжества нам простительно опоздание.
Со стороны плаца был слышен командный голос Грома и топот солдатских ног. Ванька, снова посмотрев на часы, ударил себя ладонью по лбу.
— Черт, построение сейчас. Я совсем забыл.
Поцеловав Женьку на прощание, он побежал в сторону бойцов. Заметив Сугробова, Гром нахмурился.
— Старший лейтенант Сугробов, — пророкотал комбат, посмотрев на часы. — Вы опоздали на сорок пять минут! Построение проходит в ваше отсутствие.
— Товарищ комбат, так я женился, — нервно усмехнулся Ванька. — Мы в ЗАГСе были, вот, заключили брак — он протянул свидетельство Грому. Но по всей видимости, его это не сильно убедило в невиновности Вани.
— Поздравляю, старший лейтенант, с женитьбой. А за опоздание — выговор.
— Ну и гад, — прорычала Женька и дернула меня за руку. — Пошли отсюда.
— Ваня вроде бы отпрашивался…
Подруга выглядела расстроенно.
— Надеюсь, Ваня его на праздник не позовет. Иначе все выскажу этому брюзге.
Перед тем как разойтись по рабочим местам, мы договорились с Женей, постараться освободиться пораньше для того, чтобы успеть приготовить праздничный ужин и украсить квартиру к празднику.
Сбежать пораньше удалось. Комбата с обеда не было в части, и дел особо тоже. Так что я, стараясь не привлекать к себе вниманье тихонько ретировалась в расположение квартиры Сугробовых.
Мы с Женей как два электровеника. За минут двадцать навели идеальную чистоту в квартире, развесили шарики по стенам. Я даже нарисовала плакат. Правда художник из меня — так себе, и молодожены получились по-детски смешными. Зато надпись вышла ровной и красивой.
Мы приготовили ужин всего за два часа! Накрыли стол на пятнадцать персон — Ванька пригласил самых близких. За полчаса до начала сбора гостей, мы с Женькой принялись приводить себя в порядок. Я надела единственное, имеющееся у меня праздничное платье. То самое, в горошек, которое так не понравилось комбату. Но Сугробова сразу же отмела его. Сказала, будто оно давно не модное и порыскав по собственному шкафу, вытянула мне абсолютно новое красного цвета платье.
Оно была идеальным. Обтягивало фигуру, выигрышно подчеркивало мою грудь. Сугробов накрутила мне локоны, и нанесла неброский, но очень красивый макияж. В итоге я даже в зеркале себя не узнала.
— Красотка! — вздохнула Женька. На этот раз я была с ней полностью согласна.
Гости стали собираться за пять минут до назначенного времени. Сказано ведь, военные. Пунктуальность их второе имя.
Мы улыбались и приветствовали пришедших. Один из первых на торжество явился Сан Саныч под руку с женой. Его супруга как и сам прапорщик оказалась весьма приятной в общении и доброй женщиной. Они притащили с собой огромную коробку, запакованную в подарочную бумагу. Что же там было, мне было дико интересно. Но не станешь же раскрывать чужой подарок, да еще и при всех.
Людей получилось больше чем планировали. Пришел заместитель комбата по политподготовке, пришли все ротные. Даже Грызунов приперся со своей невестой. Было много офицеров, которых я не знала. Пару из них даже пытались заигрывать со мной. Ваня немного опоздал. Как оказалось, Гром закидал его срочной работой. Но Сугробов смог справится со всем в максимально сжатые сроки и уже через полчаса от начала торжества, он сидел рядом с невестой.
Вдруг в дверь постучали.
— Это комбат, — Ваня подскочил из-за стола. Мы с Женькой удивлённо переглянулась. Точно. Спустя несколько секунд, в комнату вошел Громов. А я глаз от него оторвать не могла. Он был одет в гражданское. Черная футболка обтягивала его мощные бицепсы и пресс. С его появлением в комнате, кажется, сам воздух накалился до предела. Все присутствующие замолчали, мужчины поднялись.
— Сидите, — скомандовал Гром, смущенно улыбнувшись. А потом его глаза нашли меня. Я видела то, с каким интересом он проходится по моей фигуре. Как потемнел его взгляд, когда я поднялась и стали видны мои оголенные ноги и силуэт платья. Я освободила место для комбата рядом с молодоженами.
— Товарищ комбат, присаживайтесь.
Женька зыркнула на меня. Я была уверена, что поступаю правильно. Ровно до того момента, как в комнату не вошла вчерашняя дамочка. Юлия. Девушка окинула всех немного испуганным взглядом и так сильно прижалась к Грому, что казалось, она желает раствориться в нем.
— Жень, принеси еще стул для спутницы товарищ комбата, — скомандовал Ваня. Судя по недовольному виду Жени, она не собиралась выполнять его просьбу.
— Мы можем сесть здесь, не беспокойтесь, — Юля указала на стул рядом с Грызуновым, в противоположной стороне стола. Комбат кивнул и они с девушкой уселись на свои места. Через пару секунд и Ваня присоединился к нам.
— Ты его тоже пригласил? — прошипела на него Сугробова, пока Сан Саныч зачитывал тост.
— Он мой командир. — прорычал в ответ Ваня. Женя обиженно отвернулась от него. Ну вот и первая ссора мужа и жены.
У самой в душе творилось что-то немыслимое. Казалось, внутри меня все горело. Мне было душно. В горло и кусок не лез. Я боялась смотреть в сторону Грома. Но упорно чувствовала его взгляд на себе.
— Юля, как твой отпуск? Навестила родных? — спросила Любовь Леонидовна, жена Сан Саныча.
Все повернулись к девушке. Даже Гром. И то, как он смотрел на нее… Столько добра было и нежности в его глазах. На меня так ни разу не взглянул.
— Съездила хорошо, мама уже совсем старенькая, отец пока держится, — улыбнулась смущенно Юля. А мне так противно стало, до оскомины. Вы поглядите на нее, какая нежная и пушистая. Прям цветочек аленький. Не нравилась она мне. И не только потому, что Грома ревновала. Видно было, эта девушка насквозь фальшивая.
— Ну вот, Юлька, только ты за порог, а комбат себе писаря нашел, да смотри какого, — засмеялся Грызунов, привлекая ко мне всеобщее внимание. Я метнула в его сторону злой взгляд. Этот не проживёт, если не уколет.
— Кстати, Виолетта, а как вас вообще в часть к нам забросило? Я так понял, изначально ваша подруга к жениху ехала… — раздался добрый голос Сан Саныча.
Мне было неуютно. Напряженный и пристальный взгляд Грома жегся огнем. А в горле пересохло и не единого звука из меня не могло выйти.
— Жених ее бросил, — ответила за меня Женя. Все до единого взгляды переметнулись ко мне. — Гурамчик — местная звезда футбола у нас в Красноярске. Обхаживал нашу красотку. А потом и предложение сделал, пригласил с родителями познакомить, — Женя сделала театральную паузу.
— Познакомил. А родители в отказ, так как русская девочка, да и вообще, они ему невесту другую нашли. Вот Гурам без объяснения причин, Виту на следующее утро потащил в аэропорт и билет ей вручил обратно до Красноярска. А тут я… Ну и закрутилось все…
Ну и подруга. Стрельнула в Сугробову недовольным взглядом. Всю подноготную рассказала.
— Ну и придурок этот Гурам, — засмеялся один из офицеров. По-моему, Сан Саныч его Аркашей звал.
— Такую красотку упустил. Зато у нас в части теперь такая завидная невеста.
Все начали смеяться. А я только спустя минуту набралась смелости посмотреть на Грома. И тут же отвела взгляд. Потому что он, не отрываясь, смотрел на меня.
Дальнейшие полчаса застолья были тяжелыми. Я пила мало, поэтому никак не могла расслабиться. Остальные же наоборот, набирались алкоголем и после каждой выпитой порции чувствовали себя все более расслабленными. Даже Гром начал улыбаться. Кстати, его тост оказался самым запоминающимся. То ли потому что комбат умеет красиво говорить, то ли потому, что он преподнес молодожёнам самый дорогой подарок. Гром вручил Сугробовым ключи от больше по площади квартиры. Оказывается, несколько дней назад один из его замов перевелся в Москву, а просторная квартира освободилась.