Сжимаю себя ладонью крепче, вспоминая, как Либби содрогалась в моих объятьях, когда кончила. Как я накрыл ее рот рукой, чтобы никто не услышал нас... Мысль об этом завела меня сильнее.
Что будет, если родители застанут нас во время наших шалостей? Выдохну ли я с облегчением, что можно будет больше не скрываться? Или ужас Либби от того, что нас застукали, будет ушатом ледяной воды? Осознавала ли она вообще, что вчера делала?
Я ускользнул утром, потому что не хотел ставить ее в неловкое положение. Хотя, если честно, то сделал это потому, что не хотел видеть сожаление на ее лице. Я не могу смириться с мыслью, что Либби не хочет меня так же, как я хочу её.
Еще раз сжав член, я фокусируюсь на моменте между нами и каково это было – ее нежная мягкость, прижатая ко мне. После всех бесчисленных дней, проведенных в мечтах прижать ее к себе, все наконец-то произошло… Приближающийся оргазм охватывает меня, я вот-вот кончу. Облизываю губы, шепча ее имя, и удовольствие разливается во мне, выплескиваясь в руку и на низ живота. Не останавливаюсь, пока наслаждение не переходит в боль.
Именно в тот момент, когда бушующий пульс в ушах затихает, я слышу тихий всхлип. Резко поворачиваю голову и вижу Либби, стоящую в двери моей спальни.
Ее волосы слегка растрепаны после сна, ночная рубашка соскользнула с одного плеча, открывая нежную кремовую кожу. Глаза широко распахнуты, щеки пылают, она в шоке смотрит на беспорядок, что я учинил. Благодаря мыслям о ней.
Я открываю рот, чтобы сказать что-нибудь в свое оправдание, но голос мамы выводит нас обоих из транса:
— Либби, Джаспер, завтрак!
— Малышка, — начинаю я, но Либби прерывает меня.
— Прошу прощения, — бормочет она и выскальзывает прочь, тихо прикрывая за собой дверь.
Я вскакиваю с постели и несусь в ванную, чтобы вытереться. Быстро приведя себя в порядок и одевшись, я спешу к Либби, пока она не спустилась вниз. Мне нужно поговорить с ней, может быть, извиниться за то, что произошло ночью. И, несмотря на то, что я ни о чем не жалею, подобное больше не повторится. Но дверь ее комнаты широко открыта, и это значит, что Либби уже на кухне.
— Блять, — говорю я и спускаюсь на кухню к своей семье. Надеюсь, это не будет полной катастрофой.
Глава 8
Либби
Сидя на крыльце, я смотрю, как Нэд с мамой отъезжают от дома. Живот крутит спазмами страха, ведь я знаю, что́ последует дальше. Я видела выражение лица Джаспера все утро. Он хочет поговорить, а я хочу избежать разговора. Я не готова к нему ни сейчас, ни когда-либо еще. Лучше бы я не закрывала глаз прошлой ночью и не засыпала. Тогда смогла бы запомнить еще немного, прежде чем все полетело к чертям.
Я попыталась занять себя приготовлением пирогов для кафе, но потом у меня закончились ингредиенты. Все это время Джаспер сидел за кухонной стойкой и не сводил с меня глаз. Мама предложила пополнить запасы нужных продуктов, пока они с Нэдом будут в городе ходить по магазинам в поисках антиквариата. Потом Нэд предложил маме сходить в кино, и они решили устроить романтический вечер.
И это означало несколько часов наедине с Джаспером.
Еще несколько дней назад я бы порадовалась. Потому что раньше он старательно избегал меня, а сейчас все наоборот. Ну, если не считать того, что он сбежал утром из моей спальни.
Первой мыслью было найти его. Спросонья мне казалось, что все пригрезилось. Я вошла в комнату Джаспера, споткнувшись на входе, потому что в этот момент он кончал себе на живот с моим именем на губах.
Задаюсь вопросом, как часто он делал это прежде? Лежа на кровати, думая обо мне – точно так же, как я всегда думаю о нем, лаская себя.
Эротический момент был настолько шокирующим, сильнее, чем я могла вынести, как, впрочем, и всегда, когда дело касалось Джаспера; к реальности меня вернул голос мамы, позвавший нас снизу. Я сбежала из комнаты, засмущавшись, словно маленькая девочка.
Я слышу, как скрипят доски крыльца под ногами Джаспера, он подходит и садится рядом со мной. Его ноги такие длинные, что ему приходится вытянуть их вперед. Мы сидим молча, и мне очень хочется прижаться к нему. Хочу положить голову на его плечо, как в детстве, но продолжаю смотреть перед собой, чувствуя на себе его взгляд.
— Я думал о тебе сегодня утром, — говорит наконец он, нарушая молчание. Мое лицо вспыхивает. Сейчас светло, и мне некуда скрыться. Солнце ярко освещает все вокруг. — Господи, да я постоянно о тебе думаю, Либби.
Поднимаю на него взгляд: синие глаза кажутся еще темнее. Печальнее.
— Ты не можешь даже вытерпеть мое присутствие, — бросаю ему в ответ. Я знаю, что он избегал меня. Но теперь все выглядит не совсем так, как я думала. Глупышка, влюбленная в парня старше себя, который видит в ней только ребенка. Мысли и чувства перемешались в кучу, и я пытаюсь собрать картину воедино.
Джаспер невесело усмехается:
— Все, чего я хочу в этом долбаном мире – быть рядом с тобой, малышка. — Он сжимает руки в кулаки на коленях, челюсти напряжены, словно Джаспер изо всех сил пытается удержаться от прикосновения ко мне.
— Я тоже, — помедлив, признаюсь я в ответ.
Слегка приоткрыв рот, он тянется ко мне, но я вскакиваю на ноги, едва успев увернуться. Он вслед за мной вскакивает, не отводя глаз: вся печаль из них ушла, остался только голод.
— Я все время сдерживался, думая, что ты меня не хочешь. Что ты... — он указывает на меня пальцем, — видела во мне только старшего брата!
Он говорит так, словно озвучивает мои собственные мысли.
— Я представить не мог, что ты думаешь о свиданиях или мужчинах, пока папа не сказал кое-что во время последнего телефонного разговора. Я не мог удержаться и приехал, чтобы самому все проверить. Что за человек привлек твое внимание. Увидеть этого сраного везунчика.
Я не понимаю, о чем он говорит. Ведь я не хожу на свидания, почему Нэд ему солгал? Да, мама пыталась в шутливой форме подтолкнуть меня к поискам парня, но это были лишь ненавязчивые намеки, ничего конкретного.
— Лишь ты один был в моей голове. — Джаспер шагает ко мне, но я отшатываюсь от него, подняв ладони в защитном жесте. Ему нельзя меня трогать. Если он прикоснется ко мне, повторится все, что произошло ночью. Я растаю под ним и никогда не отпущу. Боль искажает его лицо.
— Моя мама, — я выдавливаю из себя эти слова, так как знаю, что он тоже любит ее.
Родная мать бросила Джаспера, поняв: несмотря на то, что она обманом забеременела, Нэд не собирается жениться на ней. Ее план не удался, и она уехала из города, ни разу не оглянувшись ни на Джаспера, ни на Нэда. Моя мама была единственной, кого Джаспер называл мамой. Она была единственной женщиной, которую Нэд впустил в свою жизнь, и была его вселенной. Невозможно не любить ее. Мама просто не оставляет тебе выбора. Она готова сделать для тебя абсолютно все, и я не хочу разрушать самое важное, что есть у нее – ее семью. А мы с Джаспером только этим и занимаемся.
— Наша мама, — исправляюсь я. — Мы разрушим семью, и знаю, что для тебя это так же важно, как и для меня.
— Но ты же хочешь меня. Неужели откажешься от всего только из-за наших родителей? — спрашивает он и делает еще один шаг в мою сторону.
Я отступаю, моя спина упирается в стену дома, и Джаспер сокращает расстояние между нами, загоняя меня в ловушку. Опершись руками по обе стороны от моей головы, он наклоняется ближе. Я пристально смотрю на него, не зная, что сказать.
— Скажи это, — настаивает он. — Скажи, что хочешь меня.
— Джаспер, разве это не очевидно? Я следовала за тобой повсюду, пока ты не начал избегать меня.
— Я держался подальше, потому что мое желание стало слишком сильным. И если бы я приблизился к тебе, то случилось бы что-то вроде прошлой ночи. Но сейчас...
— Ничего не изменилось, — говорю я, перебивая его. — Если уж на то пошло, все еще хуже. — Я вижу надежду в его глазах. Что у нас могло быть все, но не будет.
Объясняю ему с горечью:
— Это еще больнее: знать, что наши чувства взаимны.
Я пытаюсь заставить Джаспера понять, насколько теперь будет тяжелее. Теперь, когда придется жить, зная о чувствах друг друга. Кладу руку ему на грудь, и пальцы сжимают его рубашку. Я не хочу отпускать его, но в то же время говорю, что мы не можем этого сделать. Полуулыбка растягивает его идеальные мягкие губы, и я вспоминаю, как они ощущались прошлой ночью. Я хочу, чтобы они блуждали по мне снова. Может, стоит насладиться ими еще раз, потому что будет чертовски больно, когда все будет кончено.
— Тогда скажи мне, чтобы я остановился, — просто говорит он, наклоняясь к моим губам.
Я молчу. Вместо слов я позволяю своему телу взять верх, как было вчера в темноте, и поднимаюсь на цыпочки, сокращая расстояние между нами. Отпустив рубашку, я скольжу рукой вверх по его шее, притягивая Джаспера ближе. Мои ноги отрываются от земли, и я знаю, что мы движемся, но мои глаза закрываются, я растворяюсь в этом мужчине. Я погружаюсь в то, чего всегда хотела. Ощущение, что я дома, такое правильное; я именно там, где должна быть. Именно его мне не хватало, когда я проснулась одна в постели, и теперь жажду вернуть его больше всего на свете.
Это будет всего один раз. Никто не узнает.
Глава 9
Джаспер
Подхватив Либби под попку, я несу ее через весь дом к задней двери. Мне приходится прервать наш поцелуй на секунду, чтобы найти дверную ручку, и Либби смотрит на то, что я делаю.
— А куда мы идем?
— В конюшню, — говорю я, крепче сжимая ее ягодицы и шагая через задний двор к полю, где стоит конюшня.
— А зачем мы туда идем?
Сладкое дыхание Либби касается моей шеи, и я чувствую, как мягкие губы покрывают ее поцелуями, пока я иду так быстро, как только могу.
— Потому что я столько раз мечтал, как окажусь с тобой там, и даже не верится, что это наконец случилось. Оттуда легко увидеть, если мама и папа вернутся раньше. Можно сказать, что мы ходили кормить лошадей.
Либби сжимает меня бедрами, но затем отстраняется, и зеленые глаза расширяются от волнения.
— Джаспер, я никогда... — Она замолкает, потом делает еще одну попытку: — Я имею в виду, что я девственница. Я не знаю, что ты ожидаешь, но у меня особо нет опыта.
— Умоляю, молчи, кроха. Меня сейчас удар хватит, если ты произнесешь еще хоть слово о своей нетронутой киске. Просто дай мне поднять тебя на сеновал, и тогда я смогу думать.
Мой пульсирующий член зажат между нами, и мне приходится стискивать зубы, чтобы не кончить в джинсы. Сознание пылает огнем. Либби хочет меня. Ее желание не меньше моего, и отталкивали мы эту истину только потому, что думали, что она может навредить отношениям наших родителям.
Я знаю, что они любят нас и хотят, чтобы мы оба были счастливы. Это не какое-то мимолетное увлечение, которое пройдет через неделю, месяц или даже через пятьдесят лет. Я люблю Либби с момента первой встречи, и ни на секунду не прекращаю думать о том, что не буду ни с кем, кроме нее.
Когда я добираюсь до конюшни, то иду мимо лошадиных стойл прямиком к стойке в самом конце, где хранится снаряжение для верховой езды. Я хватаю одеяло и иду к лестнице, ведущей на сеновал. Забираюсь наверх, придерживаясь перекладин одной рукой, другой держа Либби, и чувствую, как ее руки путешествуют по моим мускулам. Слава Богу, что я слежу за своей формой, потому что Либби, кажется, нравится результат.
Поднявшись, я оглядываюсь вокруг – это место идеально подходит. Вокруг тюки сена, и большой проем в стене, выходящий прямо на дом. Отсюда я могу видеть, что кто-то идет, но они ничего не увидят, пока не окажутся в паре футов от конюшни. Я ставлю Либби на пол и иду к стопке тюков. Раскладываю их, как огромную кровать. Разворачиваю толстое шерстяное одеяло и расстилаю его на сене, свежий запах осени и чистого белья наполняет чердак.
Потом я беру Либби за руку и притягиваю к себе, прижимая ее тело к своему. Я запускаю пальцы в ее темные волосы и смотрю в прекрасные зеленые глаза. Мы молчим, просто глядя друг на друга, прежде чем я произношу:
— Ты так чертовски красива. Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, девочка?
Она закусывает губу и кивает, румянец заливает ее щеки.
— Я люблю тебя, как свою сестру, но как мужчина люблю тебя намного сильнее. Для меня это гораздо глубже. Почувствуй, это все перед тобой. — Я крепче прижимаю ее к себе, чтобы она поняла, о чем я. — Это не остановить. Мы найдем выход и поможем маме с папой все понять. Ты – моя, без обсуждений. Здесь, сейчас, и так будет всегда.
— Но, Джаспер…
— Нет. Ты дашь мне уладить все. Я обо всем позабочусь. — Нежным поцелуем извиняюсь за то, что перебил ее. — Самое важное, что ты любишь меня так же, как я люблю тебя. Ведь это так?
Либби кивает, но я жду, мне нужно услышать слова.
— Я люблю тебя, Джаспер, — шепчет она. — Сколько помню себя, и намного больше, чем брата, нет смысла отрицать.
— И лишь я тебе нужен?
— Нет больше никого в этом мире, кроме тебя, — признается она, заключая мою талию в кольцо нежных рук.
— Тогда я позабочусь обо всем остальном. Единственное, что имеет значение, – ты и я вместе. Остальное – просто детали, и нет нужды беспокоиться об этом прямо сейчас. У нас есть куча времени, чтобы разобраться во всем.
Либби дарит мне улыбку, и я вижу, что ее тело расслабилось. Я дарю ей еще один нежный поцелуй, не отрываясь, углубляю его, проскальзывая языком внутрь, и веду в этом поцелуе. Она чертовски хороша на вкус, я отстраняюсь и заставляю ее опуститься вниз на одеяло.
— Разденься для меня. Дай мне увидеть тебя всю, — приказываю я, двигая губами вниз по ее шее и сжимая бедро.
Она секунду возится с пуговицами на рубашке, прежде чем стянуть ее с плеч. Я жду, пока Либби вздохнет, даю ее нервам успокоиться, потому что хочу, чтобы она была максимально расслаблена и возбуждена в тот момент, когда я накрою своими губами ее киску.
Мои руки тянутся к поясу ее шорт, и я смотрю ей в глаза. Она застенчиво кивает, я расстегиваю их и тяну вниз по ее ногам. Стаскиваю вместе с шортами ее белые трусики, после чего встаю, глядя на Либби сверху вниз. Ее рубашка расстегнута, обнажая нежную грудь, и мои глаза пожирают каждый открытый взгляду дюйм ее тела, спускаясь вниз по животу и ниже, к ее киске. Ноги Либби сомкнуты, скрывая ее от моего взгляда, и я улыбаюсь. Она роскошна, намного красивее, чем я себе представлял.
— Покажи мне все, маленькая. Я так долго ждал, чтобы увидеть это. Покажи мне свою сладкую девственную киску, сестренка, потому что я хочу ее попробовать. А потом взять ее.
Я вижу, как в глазах Либби вспыхивает желание, она облизывает губы, а затем медленно начинает двигаться. Румянец перекинулся с ее щек на грудь, а розовые соски затвердели горошинами. Она слегка подтягивает колени и медленно раздвигает их, позволяя влажным розовым лепесточкам раскрыться, показывая маленький клитор, который манит мой рот. Но я пока не двигаюсь с места. Я просто стою, уставившись на охренительное совершенство, раскрывшееся передо мной.
Бледная кожа на фоне темного одеяла, волосы разметались вокруг. Либби – самое прекрасное создание, что я когда-либо видел, и я не могу отвести глаз. Взгляд блуждает по ее телу, и я опускаюсь на колени, облизывая губы и нуждаясь во вкусе ее милой розовой штучки.
— Ты моя, Либби. И как только я испробую тебя на вкус, пути назад не будет. В любом случае, все уже предопределено.
Я накрываю ее киску своим ртом и скольжу губами и языком медленным длинным касанием снизу вверх. От ее вкуса у меня слюнки текут, и я закрываю глаза, застонав от сладкого запаха. Я немного опускаю лицо вниз, касаясь носом аккуратных нижних губок, желая ощутить ее запах на всем своем теле. Помечая ее как свою. Мой язык погружается в девственную дырочку, пробуя растянуть упругую преграду, которую только предстоит открыть.