Монтана фыркнула.
— Я была бы признательна, потому что именно этого они и хотят. Хотят, чтобы я солгала им и сказала, что они самые большие и лучшие. — Она потерла глаза. — Боже.
— Это самое худшее в этой профессии камгерл? Странные парни, показывающие свои члены?
— Нет. Можешь не верить, но это не так. Я думаю, самое страшное — когда какой-нибудь парень думает, что я должна ему, так как он присылает мне непрошенные подарки или платит много денег. Они злятся и ревнуют, когда я не внимательна к ним, а иногда становятся отвратительными. На этом сайте достаточно безопасно, на самом деле, у меня стоит блокировка на родной штат по личным причинам… но никогда не знаешь наверняка.
Черт. От этого бегут мурашки. Мне была ненавистна мысль о ком-то, кто пытается причинить ей боль.
— Значит, люди из твоего штата не могу тебя видеть?
— Должно быть так, да.
Кивая, я сказал:
— Полагаю, тогда ты не в Калифорнии, если я могу тебя видеть.
Она просто улыбнулась. Она не собиралась раскрывать свое местоположение, и я не мог ее винить.
Мы проговорили еще несколько минут и совсем потеряли счет времени.
Монтана шумно выдохнула.
— Ну, это определенно первый раз, когда я открыла душу камджону. (Примеч.: cam — камера, john — от словосочетания john doe — неизвестный).
— Что?
— Камджон. Так мы называем клиентов.
— Как клиент у проституток?
— Да, полагаю, это оттуда и пришло.
Я посмотрел на себя.
— Черт, я более жуткий, чем полагал.
Она снова расхохоталась.
— Нет, ты совсем не жуткий. Не знаю, почему я так уверена насчет тебя, но это так.
— Ну, спасибо, я не рассчитывал быть жутким.
Она посмотрела в угол комнаты и затем снова на меня.
— Черт.
— Что?
— Наше время вышло десять минут назад. Я даже не заметила. Еще один первый раз.
Я на самом деле не хотел, чтобы она уходила.
— Подожди, — сказал я.
Без задней мысли я внес еще жетонов для другого привата.
Когда она услышала звук, сказала:
— Ты уверен? Это большая сумма для одной ночи.
Если бы она только знала, что деньги для меня не проблема. Я бы заплатил любую сумму за продолжение разговора с ней.
— Да. Уверен. Если ты не против зависнуть со мной еще ненадолго.
— Честно? Да. Мне действительно нравится болтать с тобой. Это как-то по-другому. Будто мы просто болтаем. Не вынужденно.
Было странно, насколько комфортно мне было с этой девушкой. Это был наш первый раз один-на-один, но у меня было ощущение, что мы делали так уже много раз, будто я знал ее всегда, может быть, даже в другой жизни.
— Я понимаю, о чем ты, — сказал я. — Я мог бы говорить с тобой всю ночь. Обычно я не чувствую такого к женщинам.
— Ты застенчивый?
— Нет. Я не интроверт или типа того, уточняю. Для меня не проблема заполучить женщину — даже наоборот. Я просто не могу найти связь с большинством из них.
— Интересно. — Монтана, казалось, размышляла над моими словами. — Ты заходишь в другие комнаты на этом сайте?
— То есть?
— К другим девочкам?
— О. Нет. Ты моя первая, вообще-то.
Она казалась шокированной.
— Ты шутишь?
— Нет. Я не думал, что это мое. И это действительно так. Но ты другая. Фактически, ты заполучила меня песней «Голубое небо».
— Точно. Тебя вроде заинтересовала эта песня. Ты спросил меня, почему я ее выбрала. Она для тебя что-то значит?
На сердце неожиданно потяжелело.
— На самом деле, моя мама раньше пела мне ее.
Она кивнула.
— Поэтому ты спросил меня о ней.
— Да. Она важна для меня, я не мог поверить, что ты выбрала ее. Честно, если бы ты ее не пела, я бы просто прошел мимо. Но сейчас, когда я узнал тебя, это трудно представить.
— Мне нравится версия Фрэнка Синатры, — сказала она.
— Ты имеешь в виду Вилли Нельсона?
— Ну, он тоже ее пел. Есть много версий этой песни.
Я почувствовал себя глупым, поправив ее. Конечно, было много версий. Эта песня стара как мир. Именно поэтому я был удивлен, что она ее выбрала. Но, казалось, что у Монтаны древняя душа.
Одно для меня было ясно. Со мной она была гораздо более расслабленной, чем казалась перед большой аудиторией. Мне было интересно, чувствовала ли она хотя бы половину того, что чувствовал я прямо сейчас. Это ощущение я не мог описать. Но чувствовалось чертовски хорошо, что бы это ни было.
Монтана свернулась на матрасе.
— Ну, могу сказать, что, возможно, нам суждено было встретиться, БогЭкрана.
Глава 4
Райдер
Ее настоящее имя было Иден.
Я всегда подозревал, что имя Монтана Лейн было выдуманным, как и БогЭкрана.
Три недели мы болтали в привате, по крайней мере по часу каждую ночь. Я никогда не просил ее ни о чем, кроме разговоров.
Так же я и не включал свою камеру, поэтому Иден до сих пор не имела ни малейшего представления о моем внешнем виде. Пока что мне нравилось, что все так и оставалось. Собирался ли я показать ей свое лицо когда-нибудь? Не уверен. Мне очень хотелось, чтобы она просто знала, что я не урод. Но тогда все перейдет на другой уровень, а я не был уверен, готов ли к этому.
Я бы забирал ее на всю ночь каждый день, если бы она позволила. На самом деле, я пытался. Она не считала это хорошей идеей — уходить от своей публики на всю ночь. Так она потеряет своих клиентов, и я понимал это и не мог винить ее. Но черта с два я не ждал наших встреч после долгого дня.
Хоть мы и раскрывали друг другу наши жизни и дни, всегда был предел тому, что мы открывали. Я все еще не знал, где она живет и такие личные детали о ней, как ее фамилия. Мы согласились пока держать это в тайне.
Она знала, что меня зовут Райдер. Знала мою любимую еду — пиццу, и мою любимую группу — «Пинк Флойд». Знала множество деталей обо мне, но не знала, как я выглядел, где работал и мою фамилию. Но в то же время, казалось, что это отсутствие информации не имело значения. Мне начинало казаться, что мы очень близко узнали друг друга. И от этого возникали мысли: кто мы в этом мире без наших имен, работ, социального статуса или ярлыков, которые вешаем на других. Невозможно было хорошо узнать кого-либо без этих знаний.
Наверное, я бы никогда об этом не задумался до встречи с Иден. Но она показала мне, что настоящие отношения могут быть основаны на связи между двумя людьми, общих идеалах и вкусах, их всепоглощающей химии. А между мной и Иден ее было сверх меры.
Без сомнений, работа на киностудии могла взбодрить. Работники и члены команды смешивались с приходящими и уходящими знаменитостями. Это был постоянный поток энергии. Но я привык к знаменитостям вокруг, и это меня не беспокоило.
Я выполнял множество различных функций в компании отца — «МакНамара Студиос». Он заставил меня начать с нуля и пробивать себе путь наверх. В старших классах я работал у ворот, предоставляя талантам и сотрудникам доступ в студию и отшивая других людей. Я также ездил повсюду на гольф-каре и развозил еду для актеров и команды.
В итоге, после выпуска я перешел к производственной стороне, помогая убедиться, закончены ли сценарии, координируя киносъемочный процесс и проверяя, придерживаются ли бюджета. В конце концов, я получил степень магистра по бизнесу в Калифорнийском Университете ЛА. Основной моей специализацией, пока я был студентом, было производство фильмов, но отец хотел, чтобы у меня были знания о ведении бизнеса, которые будут необходимы, когда, однажды, возглавлю компанию.
В последнее время я проводил больше времени вне студии, сопровождая отца в его офис в центре. Сегодня он рвался в бой, посадив меня напротив во время перерыва.
Отец закинул ноги на стол и сказал:
— Происходит огромный сдвиг, сынок. От нас требуется быть более глобально сфокусированными. И ты сыграешь в этом большую роль.
Я потянулся за мятной конфеткой, лежащей в банке на его столе, и раскрыл обертку.
— Ладно. Объясни.
— Итак, как было раньше: произвел фильм в Голливуде, его показывают в Нью-Йорке и ЛА, и достаточно. Все это было односторонним. Сейчас уже не так. Теперь все цифровое. Ну, ты знаешь. Мне не нужно тебе объяснять. Мир у нас в руках. А это значит, нужно понимать глобальный рынок и все различные платформы, которыми мы обладаем. Потоковые трансляции занимают все большую роль в том, как люди смотрят фильмы, и это позволяет привлечь гораздо большую аудиторию.
— Ладно… это уже не новости. Объясни мою большую роль во всем этом.
— Я хочу, чтобы ты больше путешествовал, был нашим лидером на международном рынке. Человеку, который ведет компанию в будущее, потребуется этот опыт.
Я нахмурился.
— Ты меня отсылаешь?
— В непродолжительные командировки. Тебе обязательно понадобится международный опыт, если ты собираешься управлять этой компанией.
— И куда же сначала?
— Я подумываю об Индии.
— Индия? — Это было неожиданно.
— Да. Продажи билетов в Болливуде астрономические. Нам нужно обратить на это внимание. Я бы хотел открыть филиал в Бомбее, и чтобы ты его возглавил. Это значит, тебе придется туда ездить. У нас потенциал и средства, позволяющие нам быть лучше Болливуда и урвать преимущества этого бурного рынка.
— Все уже решено?
— Я уже назначил несколько встреч для тебя. Ты уезжаешь через две недели. — Он, наверное, увидел что-то у меня на лице, когда добавил: — Ты выглядишь так, будто я нассал в твои хлопья.
— Просто… Неожиданно.
— Я надеялся, ты будешь более воодушевлен.
— Может быть, если бы это не было на другом конце света.
Почему я не рад?
Мне ненавистно было это признавать, но я знал, что с Индией разница где-то в двенадцать часов. Мне очень нравились ночные времяпрепровождения, к которым я привык в последнее время, и не хотел их нарушать. Но я не мог сказать отцу, что не собираюсь помогать ему завоевывать Болливуд из-за того, что пропущу встречи с камгерл.
Поэтому я заткнулся и поехал.
Очень скоро предстоящая поездка в Индию завалила меня работой.
Я провел целый день на телефоне с одним из контактов, обсуждая поездку. Предстоит много работы на совершенно незнакомой территории. Я просто хотел забыть об этом на одну ночь.
Забравшись в кровать тем вечером, я зашел на страницу Иден и немедленно внес жетоны для привата.
Ее лицо сразу озарилось, когда она увидела меня онлайн. Иден посмотрела в камеру взглядом, который говорил, что она знала о моем присутствии. И конечно, это на меня повлияло.
— Привет, БогЭкрана. Думала, ты так и не появишься. — Она помахала зрителям, готовясь отключиться. — Скоро вернусь, ребята.
Иден открыла приват не так быстро, как я хотел.
Когда она, наконец, появилась, казалась взволнованной.
— Привет, Райдер. Все хорошо?
— Почему ты думаешь, что что-то не так?
— Не знаю. Я просто слышу, что ты дышишь немного тяжелее сейчас. У тебя стресс?
— Да, вообще-то, но я удивлен, что ты смогла это понять по нескольким секундам дыхания.
— Ну, это все, что у меня есть. Так как не вижу тебя, я использую остальные чувства. Я более чувствительна к другим вещам — например, к твоему голосу.
— Боже. Из-за того, что я тебя вижу, забываю, что для тебя я просто голос.
— Это потому, что кое-кто не хочет показывать свое лицо, — поддразнила она.
Иден, возможно, думала, что я боюсь показать ей себя. Все было не так. У меня появлялось странное чувство комфорта, кода я мог общаться с ней вот так. Но это было нечестно. Сейчас мы не просто камгерл и камджон. Если так продолжится, однажды мне придется показать свое лицо.
Иден потянулась за мягким флисовым свитером и натянула его через голову.
— Здесь очень холодно. Ты не возражаешь?
— Конечно, нет.
— Все равно ты не просишь меня ничего с ними делать. — Она подмигнула, и мне потребовалось несколько минут, чтобы понять, что она говорила о своей груди.
Она даже не представляла, сколько всего я мечтал проделать с этим буферами. В своем воображении я уже облизывал их и трахал по-всякому. Но предпочел держать эти мысли при себе.
— Кстати, я ценю, что ты не ожидаешь от меня этого, — сказала она. — Но если ты, вдруг, захочешь… ты же знаешь, что можешь меня попросить?
Я сглотнул.
— Все хорошо, Иден.
Мой член напрягся, протестуя. Лишь от ее слов: «ты же знаешь, что можешь меня попросить?» у меня встал. Она даже не представляет.
Я сменил тему, решив сфокусироваться на ее старомодной одежде в попытке успокоить свой стояк.
— Это настоящая Иден? Флисовый свитер? Мне нравится.
— Ты и половины не знаешь. Я противоположность сексуальности, когда не работаю. В основном, меня можно увидеть в джинсах, толстовке и кедах. — Она рассмеялась. — И мне всегда холодно, мерзну не зависимо от температуры.
Я бы с удовольствием согрел тебя прямо сейчас.
Я откинулся на подушку, и некоторое время смотрел на ее лицо.
Она склонила голову.
— Итак… ты расскажешь мне, почему у тебя плохое настроение сегодня?
— Больше нет. Ты всегда поднимаешь мне настроение.
— Это не ответ.
Шумно выдохнув, я сказал:
— Похоже, мне придется ездить в Индию по работе. Меня не очень это прельщает.
Недавно я сказал Иден свое имя и фамилию, и где работал. Я больше не прятался от нее. Часть меня хотела, чтобы она меня нашла. Однако полное раскрытие не было обоюдным. Она все еще хранила в секрете большую часть своей личной жизни.
— Индия? О, Боже, серьезно? Я бы с удовольствием съездила в Индию. На самом деле, я бы просто съездила куда-нибудь.
— А ты не можешь?
Она засомневалась и ответила:
— Моя жизнь не способствует путешествиям.
— Почему? Из-за денег?
— И сколько ты там пробудешь? — Она проигнорировала мой вопрос.
— Несколько недель.
— Ох. — Иден выглядела расстроенной.
— Эй, ты будешь по мне скучать?
— А ты можешь взять меня с собой виртуально?
— Ну, у западного побережья с Индией, вроде, разница тринадцать часов. Поэтому я, вероятнее всего, буду работать, пока ты ведешь трансляцию.
По ее лицу пробежала тень волнения.
— Нам придется что-нибудь придумать. Не думаю, что смогу прожить три недели без разговоров с тобой.
От ее слов я завис. Я чувствовал то же самое. Я не мог уснуть, пока не услышу ее голос.
Что между нами происходит?
Казалось, она пожалела о своей откровенности.
— Я не должна была так говорить. Ты не думаешь, что это странно? С моей-то работой… Я не должна была привязаться.
— Что… думаю ли я, что должно быть странно, что ты привязалась к безликому голосу?
— Ага. — Она рассмеялась. — Боже… когда ты так говоришь.
— Нет, я не считаю это странным. Может, я должен так считать, но нет, потому что тоже чувствую эту связь.
— Я привыкла разговаривать с тобой. Ты моя отдушина. Этого я с нетерпением жду в конце каждого дня. Чувствую, будто могу тебе все рассказать, и ты меня не осудишь.
Кто я, блин, такой, чтобы судить тебя?
— Я не имею права судить кого-либо.
— Ты говоришь это по какой-то конкретной причине? — спросила она.
Я громко рассмеялся.
— По множеству причин.
— Ну, мне нравится, что ты не идеален. От этого я чувствую себя лучше, относительно всего сделанного мной, — подмигнула она.
Я уверен, что запасть на камгерл, это самое сумасшедшее, что я делал за всю жизнь.
Иден вздохнула.
— Это время всегда так быстро проходит.
— Ты же знаешь, мое предложение все еще в силе, если хочешь остаться подольше. Я забронирую тебя на всю ночь.
Она выглядела так, будто рассматривала такую возможность. Я мог сказать, что она не хотела меня оставлять и возвращаться к незнакомцам. Это звучало странно, так как я тоже виртуальный незнакомец.