— А вы, Макс, как я понимаю, неплохо знаете мистера Хэйса? — тоже поддержания разговора ради и совсем чуточку из омежьего любопытства спрашивает Вивиан.
— Неплохо? — альфа хмыкает. — Мы с Хэйсом, так сказать, в одной песочнице играли, выросли и возмужали, так что, наверное, да, можно сказать, что за двадцать пять лет я неплохо его узнал.
— Солидно, — соглашается с неоспоримым Тайтус. Дружба между альфами вообще-то дело неповседневное. Инстинкты не позволяют, тем более если в поле их зрения появляется свободная, заинтересовавшая обоих омега, но, судя по всему, у Невского и Хэйса подобных проблем не возникает.
Странно, но факт. Макс не пахнет лично для него столь ярко и возбуждающе, как Хэйс, однако его порода неоспорима. И будь омега хоть немного менее предвзят относительно рабочих и внерабочих отношений, он бы обязательно расспросил альфу о том, как так получилось, что представитель элиты другой страны не только оказался в США, но и столь крепко связан с цветом её аристократии. Однако это не его дело, потому как ни с Хэйсом, ни с этим Максом никаких приятельских отношений Вивиан Тайтус заводить не собирается.
А ведь Макс хорош собой. Омега даже косится в сторону альфы, оценивая его славянскую внешность, слегка грубую, но оттого ещё более привлекательную. Волевой подбородок и резко очерченные скулы, широкий нос и красивый миндалевидный разрез голубых глаз, мощное телосложение вкупе с высоким ростом приковывают взор, а аромат с древесными нотками не может оставить равнодушным. В общем, видный альфа, но не в его вкусе. Вивиан не перебирает, просто в подобных ситуациях за амильгамм говорят их инстинкты и обоняние, и с этим ничего не поделаешь.
— Мы на месте, — сообщает альфа, останавливаясь у подъезда его дома.
— Спасибо, — искренне благодарит омега, выбираясь из машины.
— Мистер Вивиан, — окликает его альфа, подаваясь через сидение вперёд, — впредь не будьте беспечны и, если вам неудобно тревожить Хэйса, по всем вопросам, связанным с транспортом, обращайтесь ко мне.
— Благодарю, Макс, — слегка стушевавшись, отвечает Вивиан и размашистой походкой спешит скрыться за дверью подъезда. Забота механика о своей персоне ему совершенно непонятна и оттого настораживает. Не в том плане, что альфа может покуситься на него, как омегу, просто неприятное, осадочное ощущение, что Макс, как и излишне заботливый Хэйс, чего-то недоговаривает.
— Чарли, место! — устало и раздражённо бросает Вивиан, спихивая наглого пекинеса со своей постели. Пёс живёт у него уже три года, и каждый вечер, безрезультатно естественно, пытается примоститься на краешке его кровати. Тайтус считает, что пёс уже должен был если не понять, то хотя бы запомнить, что у каждого из них своё койко-место, однако пекинес проявляет то ли собачье упрямство, то ли тупость, не оставляя попыток таки забраться в хозяйскую кровать.
Вивиан слишком устал за сегодня, поэтому даже ухом не ведёт, когда на прикроватной тумбочке начинает светиться и вибрировать сотовый. Тот, кто вспомнил о его существовании в полночь, однозначно полный идиот, отвечать которому Тайтус не собирается ни при каком раскладе.
Телефон не унимается, и после третьего подряд звонка Вивиан всё же сдаётся. Ему просто интересно, кому это он так неотложно понадобился в столь поздний час, да и вообще мало ли что… Сколь же сильное удивление испытывает омега, когда, в темноте прищурившись, рассматривает на дисплее входящий от абонента «С. Хэйс».
— Слушаю, — включив лампу, омега садится на постели, растирая переносицу двумя пальцами, дабы хоть немного сконцентрироваться.
— Простите, что беспокою вас в столь поздний час, Вивиан, но вы нормально добрались?
— Нет, машу вать, не нормально! — раздражённо бросает омега, не принимая к вниманию заботливо-встревоженный тон голоса альфы. — Представляете, мистер Хэйс, сейчас я говорю с вами, находясь в грязном подвале, связанный по рукам и ногам, в окружении шайки гопников, которые угрожают мне расправой средневековыми методами.
— Как всегда остры на язык, Вивиан, — хохочет в трубку Хэйс, что ещё больше выводит в край уставшего омегу из себя, а ведь ещё и пяти утра не будет, когда Чарли начнёт тянуть с него одеяло, требуя прогулку.
— Какого чёрта вам, мистер Хэйс, нужно от меня в первом часу ночи? — отбросив неуместные формальности, шипит в трубку омега.
— Всего-то услышать ваш голос, Вивиан, — Тайтус едва ли воздухом не давится от той наглости, откровенности или… Он и сам не знает, как назвать то, что явно переходит все рамки деловых отношений и просто приличия.
— Не поймите неправильно, Вивиан: Макс уже отчитался мне о том, что он благополучно довёз вас под самое крыльцо и даже проследил за тем, что спустя пару минут в окнах четвёртого этажа загорелся свет, — однако…
— Однако что? — и омега резко притихает. То чувство, от которого он практически избавился, перекусив сладким творогом и приняв расслабляющую ванную, резко и в разы усилилось. Оно трепыхалось в нём, словно пойманная в силки птица, по коже вдруг поползли мурашки, а дальний угол спальни отчего-то показался слишком тёмным, будто в нём что-то съёжилось в комок. А альфа, способный одним своим присутствием унять все его тревоги, был по ту сторону, в десятках миль от него, и это осознание собственной беззащитности холодным ознобом прошлось по телу омеги, который тут же лихорадочно принялся вспоминать, а запер ли он входную дверь.
— Вы же понимаете, Вивиан, что всё это не так просто. Кто-то настойчиво добивается того, чтобы филиал в Ричестер-Холл закрыли, при этом прилагая, как вы наверняка заметили и по бухгалтерии, усилия самого разного рода. Чудо ещё, что мы держимся на плаву, и я, признаться, ни сдаваться, ни уступать, ни плясать под чью бы то ни было дудку не собираюсь. У меня, как бы это сказать, есть на кого опереться и к кому обратиться за помощью в случае чего, а вот мои сотрудники… — альфа выдыхает так, словно сквозь зубы цедит этот воздух. — Были прецеденты, Вивиан, вот я и хлопочу о вашей безопасности. Простите, что не сказал раньше.
— Какие прецеденты? — резко спрашивает Тайтус, подбираясь. А вот это уже кое-что весьма новенькое. Он, конечно, заметил, что все финансовые махинации его предшественника были направлены на то, чтобы филиал обанкротился, даже вычислил, какую схему использовали злоумышленники, однако подобного не предполагал, не считая, что мелкий филиал в Ричестер-Холл может для кого-то иметь какое-то там стратегическое значение. Да и явных им конкурентов на рынке транспортных услуг и грузоперевозок в зоне обслуживания филиала не было.
— Угрозы, мистер Вивиан, — жёстко отвечает альфа. — Причём неоднократные, как в мою сторону, так и в сторону моих заместителей. Так что я пойму, если, всё обдумав, вы откажетесь от своей должности и вернётесь обратно в Детройт.
— А вам, мистер Хэйс, не кажется, что это не телефонный разговор? — не менее жёстко парирует Вивиан. — Или же совесть не позволила вам рассказать об этом, смотря мне в глаза?
— Не в том причина, — уклончиво отвечает альфа. — Может, я просто оставил повод для того, чтобы перед сном услышать ваш голос.
— Мистер Хэйс, — тяжело выдыхает омега, понимая, что альфа просто, чувствуя за собой вину, пытается разрядить обстановку, — давайте поговорим об этом завтра. Доброй ночи, — и, не дожидаясь ответа, омега кладёт трубку. Хэйс не перезванивает, но присылает сообщение с пожеланиями приятных снов и очередными извинениями.
Какая-то крайне мутная ситуация складывается — вот к какому выводу приходит Вивиан Тайтус спустя полчаса размышлений. Вроде как Хэйс и предупредил его о возможной опасности, но в то же время недоговорил ещё больше.
Теперь лично для омеги многое, но пока ещё не всё, становится на свои места. И двойная выгода, которую получил Стоун, не только предоставив убыточному филиалу хорошего специалиста в области финансов, но и сбагрив его, мутящего на предприятии воду, с глаз долой, и то, почему Хэйс с первой же минуты не сдерживался в его присутствии, позволяя осязать себя до подноготной. Их невидимый противник либо альфа, либо гамма, и опека другого альфы хоть и малую, но всё же даёт ему защиту, и если Хэйс так поступает, значит, он знает врага не только по имени, но и, скорее всего, лично. Именно об этом Вивиан и собирается в первую очередь, прямо завтра и с порога, спросить у Хэйса, ибо в Детройт, о чём альфе знать совершенно не обязательно, обратный путь для него намеренно и заведомо заказан.
========== Часть 5. ==========
— Итак, мистер Хэйс, теперь-то я могу узнать, что, чёрт возьми, происходит в застенках этого филиала? — Вивиан выжидает, когда все начальники служб покидают директорский кабинет. Признаться, его снедает нетерпение. Более того, после позднего звонка Хэйса он долго не мог уснуть, размышляя хрен знает о чём, в итоге забывшись тревожным сном лишь под утро. Стоит ли говорить, что нынче омега был взвинчен и раздражён, причиной своего прескверного самочувствия считая именно альфу?
— Пожалуй, имеете на это право, — с неохотным вздохом отвечает Хэйс, что только подливает масла в огонь негодования омеги.
Вивиан хорошо себя знает, и если человек ему не понравился с первого взгляда, то вряд ли что-то поменяется, даже если они годами будут работать бок о бок, но с мистером Хэйсом эта аксиома отчего-то не срабатывает. Он то боготворит альфу, восхищаясь его руководительскими талантами и млея от его гипнотического взгляда, то придушить готов, не собираясь прощать Хэйсу его наглость, эгоизм и сам факт безупречной породы, которую тот использует на полную катушку.
Вивиан знает, что это означает: инстинкт влечёт его к сильному самцу, делая его лояльным, мягким и податливым, а разум не поддаётся туману розовых омежьих очков. И это крайне плохо, потому что в любой момент одно таки пересилит другое, и хорошо если разум, ибо лучше быть с начальником на ножах, чем в одной постели. Хэйс не откажется от него в качестве любовника хотя бы на одну ночь — и в этом омега уверен, — потому что растреклятый инстинкт самца при малейших благоприятных условиях примет решение за Хэйса. Говорят, что, именно покрыв омегу, да ещё и первым, альфа самоутверждается и в какой-то степени превозносится над другими, словно вожак в стае. Лично Вивиан считает, что подобная вольная трактовка поведенческих инстинктов амильгамм откровенно диссонирует с технологически-прогрессивным укладом современного общества.
— Дороти, а верните-ка мне механика и зама по безопасности.
— Хорошо, мистер Хэйс.
Пока они ждут альфу и бету, Вивиан сверлит начальника грузным, недовольным взглядом, заметно нахохлившись. Подумаешь, вид у него сегодня непрезентабельный: завившиеся в разные стороны из-за утреннего тумана волосы и синяки под глазами. Пусть вот альфа любуется, так сказать, делом своих рук, и пусть ему за это будет совестно.
— Хэйс, что-то случилось? — первым в кабинет входит механик и, явно не ожидая застать в нём ещё кого-то, обращается к другу фамильярно и чуть взволнованно.
— Я же говорил вам, мистер Хэйс, — бета отточенным движением поправляет очки, без церемоний присаживаясь в то самое кресло, которое он занимает на собрании, — что мистера Тайтуса стоило ввести в курс дела изначально, дабы избежать подобных конфузов.
— А ты, Форест, как я погляжу, эксперт в делах омежьих, да? — непривычно резко и сердито бросает Хэйс, с хмурым видом демонстративно обращая свой взгляд в окно.
— По крайней мере, в вопросах касательно мистера Тайтуса мои советы более взвешены и беспристрастны, чем ваши действия, мистер Хэйс, — парирует бета вальяжно, будто чувствует себя не только наравне с альфами, но и хозяином положения в целом. И смотрит, гад, на него так придирчиво-пренебрежительно, словно на потрёпанный экспонат за грязным стеклом.
— А ничего, что я как бы тоже здесь, мистер Мелоди? — он отплачивает бете острым, провоцирующим взглядом, намеренно поливая разгорающиеся угли их словесной перепалки добротным маслом.
— Ничего, — бета пожимает плечами, и вид у него при этом такой всезнающий, напыщенный и самодовольный, что Тайтуса потряхивать начинает. — Ваше присутствие меня ничуть не смущает.
— Я как бы заметил.
— Форест, прекращай! — прикрикивает Хэйс, и бета, как ни странно, сразу же умолкает, но всезнающее выражение с его лица так и не сходит.
— Вы, мистер Вивиан, не обращайте внимания на этих двоих, — чуть пододвинувшись к нему, как бы шёпотом, но и так, чтобы его слышали двое других мужчин, произносит механик. — За многие годы нашего знакомства подобные шпильки между Хэйсом и Мелом в сторону друг друга уже стали нормой и не воспринимаются ими всерьёз.
— По-вашему, это должно меня обнадёжить? — не собираясь сбавлять обороты своей взвинченности, шипит Вивиан, хотя теперь-то в общий пазл добавляется ещё один кусочек мозаики.
Вот он, стержень системы, благодаря которому филиал в Ричестер-Холл всё ещё на плаву. Король, он же альфа Семюэль Хэйс, который у всех на виду и который принимает на себя все удары. Его серый кардинал, бета Форест Мелоди, который всегда за плечом у своего короля, собранный, рациональный и абсолютно равнодушный к любым проявлениям сути природы амильгамм. И тёмная лошадка, альфа Максим Невский, который, подобно ассасину, остаётся в тени, на неприметной должности, но при этом обеспечивает полную безопасность первых двоих, а теперь, получается, и его.
— Ситуация такова, мистер Тайтус, что наш филиал кому-то как кость в горле, — неторопливо начинает Мелоди, явно расценив молчание альф как сигнал к действию. — Примером тому может служить как и намеренное разорение филиала, так и разного рода провокации, направленные на очернение нашей репутации.
— И открытые угрозы сотрудникам, — добавляет Макс. — Говори уже, Мел, раз взялся, так, как есть.
— Что вы имеете в виду? — напрягшись, переспрашивает Вивиан.
— Под провокациями или же угрозами? — явно испытывая его терпение, осведомляется бета.
— Не относитесь ко мне как к ребёнку, мистер Мелоди, — наконец-то Вивиан понимает, в чём причина подобного поверхностного отношения к нему со стороны зама. — Я омега, но не настолько слабая и впечатлительная, чтобы, услышав правду, грохнуться в обморок или, поджав хвост, сбежать обратно в Детройт.
— Грязные статьи в прессе, — никак не прокомментировав его выпад, начинает перечислять бета, — разного рода компромат, естественно преимущественно сфабрикованные, которые попадают в руки нашим клиентам и деловым партнёрам…
— Преимущественно? — перебивает мужчину Тайтус.
— Ну, вы же должны понимать, что у каждого из нас есть свои скелеты в шкафу, которые, как ни старайся их припрятать, всё же можно разглядеть в замочную скважину, — поясняет Мелоди, и Вивиан, чисто механически, переводит взгляд на Хэйса. Тот по-прежнему в его сторону не смотрит, всё так же хмурится и источает буквально-таки убойное напряжение, из-за чего ореол вокруг него осязается угрожающей, агрессивной волной, готовой смести всё на своём пути.
— Попытки взломать наши базы данных, порча имущества и товара, махинации на бирже, — как ни в чём не бывало продолжает бета, — звонки с угрозами нашим сотрудникам, после чего те, естественно, увольняются, подкуп и внутренний шпионаж — поверьте, были прецеденты. Ну, и более жёсткие меры, как, например, проникновение в частную собственность, рэкет и покушения, — и Мелоди так выразительно смотрит на механика, что сомневаться в том, кто был объектом посягательства, не приходится.
— Всего-то подрезали на дороге, — сконфуженно ворчит Макс. — Это и покушением назвать-то нельзя, так, неудавшейся шалостью.
— И тем не менее, факт имел место, — наконец в разговор вступает Хэйс, переводя на него взгляд. — Теперь-то вы, мистер Тайтус, понимаете, ввиду каких обстоятельств я беспокоюсь о вашей безопасности?
— Понимаю, — согласно кивает Вивиан, тщательно обдумывая услышанное, — однако считаю, что вы беспокоитесь излишне. Я не настолько важная фигура, чтобы…
— Вы главный бухгалтер предприятия, Вивиан, — раздражённо цедит Хэйс, и Тайтус, осязая исходящее от мужчины давление, втягивает голову в плечи. Подчиняться альфе — это один из омежьих инстинктов, которому, например, вот в таких вот ситуациях, невозможно сопротивляться. — К тому же омега. Или вы считаете, что у врага при вашем распрекрасном виде дрогнет рука? Поверьте, тот, кому мы противостоим, методами не перебирает и на родословные не смотрит. Как омега, вы должны понимать, что в вашем случае насилие, как рычаг давления, само собой разумеющееся.