Высота (ЛП) - SenLinYu


========== Высота ==========

— Ты когда-нибудь замечала Малфоя?

Мысли Гермионы были заняты формулой арифметики, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы обдумать вопрос Джинни. Она еще мгновение смотрела на страницу перед собой, прежде чем в замешательстве встретить любопытный взгляд подруги.

— Нет. Вообще-то у меня нет привычки замечать Малфоя. - она прищурилась, изучая Джинни. — А ты думаешь в нем есть что-то примечательное?

Джинни посасывала кончик сахарного

пера с таким удовольствием, что внутренний дантист Гермионы поморщился. — Он очень высокий.

Гермиона некоторое время глупо смотрела на нее, после чего ее глаза сузились. Всякий раз, когда Джинни косвенно поднимала разные темы, ни к чему хорошему это не приводило. В последний раз, когда это случилось, это кончилось съедением слоёного рулета с карликовым пушистиком, и Гермиона вздрагивала каждый раз, вспоминая об этом.

Она все еще просыпалась среди ночи,

обливаясь холодным потом при воспоминании выражения лица Флитвика.

— Высокий? Вот что, по-твоему, я должна заметить в Малфое? Его рост?

Джинни изогнула бровь и многозначительно облизнула кончик пера. — Но, разве это не твоя фишка? Локхарт. Крам. МакЛагген. Рон. Единственное, что их связывает, это то, что они достаточно высокие и у меня каждый раз болит шея при виде их.

Гермиона почувствовала жар в ушах и крепче сжала книгу.

— Мне не нравятся высокие мужчины. Их рост - совершенно случайное совпадение.

— Ну, однозначно… - лицо Джинни можно было бы назвать воплощением чистой невинности, если бы одна бровь и уголок рта не подергивались вверх. — Значит, ты тосковала по моему брату, но никогда не смотрела на Гарри и дважды по причине, конечно, не связанной с ростом.

— Рост абсолютно не имеет никакого отношения к этому. Гарри мне как брат, - сказала Гермиона, глядя поверх книги на Джинни. И если говорить честно, — Мне неприятно думать о нем в другом ключе.

— Но с Роном это не прокатило, потому что…?

Гермиона закатила глаза. — Я не собираюсь продолжать этот разговор. Я не питаю слабости к высоким мужчинам, но если бы и питала, то с какой стати Малфой станет первым, кого ты сунешь в мою сторону? Есть десятки – на самом деле даже сотни волшебников, с которыми я предпочла бы встречаться, чем с ним. - Джинни пожала плечами и скромно откусила кончик сладкого пера. — Он не так уж плох.

Гермиона недоверчиво фыркнула. — Мы точно говорим об одном и том же Драко Малфое?

Джинни молча смотрела на перо. — В прошлом году… он мог бы сделать нам всем очень плохо, если бы захотел.

Гермиона усмехнулась и вернулась к своим книгам. — Ну и что, ты хочешь, чтобы я заметила рост Драко Малфоя в знак признательности за то, что он не такой ублюдок, каким мог бы быть? - ни в коем случае. Она отказывалась даже думать об этом. Джинни так просто ее не возьмет. — Отличная рекомендация, спасибо, Джинни.

***

Проклятье!

Малфой и правда был высок.

Ей стало интересно, продолжал ли он расти. Он уже был достаточно высок, чтобы соперничать с Роном.

Это не должно было иметь никакого значения для Гермионы. И все же, каким-то образом, имело.

Гермиона то и дело ловила себя на том, что украдкой поглядывает на него во время занятий, пытаясь точно определить его рост. Казалось, он посещает все те же занятия что и она.

Мерзавец. Это было еще хуже. Она тем более не хотела считать его ещё и умным.

Во всем виновата Джинни. Гермиона вообще не обратила бы на него внимания, если бы Джинни не заговорила о нем. Теперь, когда

тема “Рост Малфоя” существовала в голове Гермионы, она не могла вычеркнуть ее просто так. Во многом из-за того, что ей никак не удавалось выкинуть один вопрос из головы, есть ли еще какие-то общие черты в ее бывших парнях за пределами высоты.

Наверняка существовали более глубокие и зрелые сходства.

Последнее время ее преследовали воспоминания о том, как часто она говорила Гарри, насколько он стал привлекательным с тех пор, как стал выше. О Боже, возможно, у нее действительно была какая-то одержимость высокими парнями.

Это не помогло в процессе наблюдения. С ростом Малфоя она обнаружила еще и то, что он совсем не такой, каким она его помнила. Вместо высокомерной задницы, к которой она привыкла, он стал замкнут.

Он был хорошим учеником.

И он действительно был очень высоким. Что, как она постоянно напоминала себе, не имело особого значения.

Все это не имело значения. Даже если бы ей снились эротические сны о нем, это по прежнему не имело бы никакого значения. Драко Малфой был фанатичным ослом. Даже если бы он был самым умным, самым высоким, самым скромным человеком во всей школе, он все равно был первым человеком, который назвал ее грязнокровкой.

Джинни могла бы и сама с ним встречаться, если ей так нравилось, что он не был таким ублюдком, каким мог.

***

— Грейнджер.

Она не простит Слизнорта до тех пор, пока жива.

Гермиона уставилась на котел перед собой и не позволила себе даже поднять глаза и признать Малфоя или его нелепый рост, когда он подошел к ее столу.

Мерлин милостивый. Она едва доставала ему до плеч, а ее туфли были на двухдюймовых каблуках. Она снова с усилием отвела взгляд, чувствуя, как по коже пробегают мурашки.

— Давай просто покончим с этим, ладно? - спросила она.

Наступила пауза.

— Хорошо, - коротко ответил Малфой. Она отказывалась смотреть ему в лицо, но голос его звучал так, будто она его задела.

Все будет хорошо. Феликс Фелицис варился всего полгода.

Она никогда не простит за это Слизнорта.

***

Почему он теперь всегда и везде маячит?

Рон был выше, по тайным оценкам Гермионы, но он всегда был очень вежлив и постоянно сутулился, стыдливо опуская голову. От этого он казался намного ниже. Малфой, казалось, всегда стоял с прямой спиной и расправленными плечами, как будто студенты могли забыть, сколько места он занимает, если он не будет постоянно претендовать на каждый сантиметр.

Дрожь пробежала по ее спине.

— Грейнджер.

Черт побери! Гермиона вздрогнула, тянувшись за банкой яиц эшвиндера, и раздраженно вздохнула. — Малфой.

Она не была уверена, то ли он стоял слишком близко, то ли ей просто так показалось. Волосы на ее руках встали дыбом, когда она повернулась, чтобы посмотреть на него. Выражение его лица было замкнутым, а серые глаза – пустыми и зеркальными.

— Как долго будет продолжаться этот танец?

Она придала своим чертам строгое выражение и выпятила подбородок. — Мы не танцуем, - быстро сказала она. — Для тебя не будет никаких танцев со мной ни в ближайшем, ни в отдаленном будущем.

Уголок его рта дернулся так, что это можно было принять за сдержанную ухмылку или насмешку.

— Правильно. - он выгнул бровь, глядя на нее сверху вниз своим узким носом. — Ты просто убегаешь всякий раз, когда я приближаюсь, и подпрыгиваешь на фут при звуке моего голоса.

Выражение его лица было напряженным. — Мне все равно, что ты обо мне думаешь, но я был бы тебе очень признателен, если бы ты не испортила нашу оценку по Зельям.

Жар залил лицо Гермионы до самых ушей. — Как будто я это сделаю. - она сердито посмотрела на него. — Не льсти себе, Малфой, я не собираюсь портить свою успеваемость только для того, чтобы досадить тебе.

На его щеках появился слабый румянец, а челюсть сжалась.

Она оттолкнула его и бросилась обратно к котлу.

Он лгал. Она не слишком остро реагировала на него и не прыгала. И с заданием по Зельям все было прекрасно.

После урока Гермиона нашла Джинни и швырнула несколько учебников на стол рядом с ней. — И что именно такого замечательного в Малфое?

Джинни подняла тонкую бровь, выражение ее лица не выражало удивления. — Заметила всё-таки, да?

— Нет, - резко ответила Гермиона. — Я просто не понимаю, зачем ты вообще о нем заговорила. Твоя семья ненавидела его веками. Это можно считать уже устаревшей традицией.

Джинни пожала плечами и отвернулась. — Тебя не было здесь в прошлом году.

Спина Гермионы напряглась.

Голос Джинни звучал приглушенно, и она посмотрела на свои руки. — Тебя не было. Рона не было. Гарри не было. Трудно объяснить, каким был прошлый год для тех, кто не был его частью, что мы чувствовали тогда. Я пришла сюда одна. Снейп делал то, что должен был. За всё отвечали Кэрроу. Школа была практически вручена Малфою на серебряном блюде. Он мог бы сделать всё что угодно с учениками, если бы захотел.

Гермиона уставилась на Джинни, почувствовав тошноту.

— Он помогал Отряду в прошлом году?

Джинни закатила глаза. — Нет… ну… нет, не совсем. Он не помогал сопротивлению, но он знал, кто состоял в Отряде, на кого Кэрроу стоило обратить внимание – и он ни разу не настучал на нас. Он никогда не делал того, что могло бы ухудшить ситуацию. Когда Невилла, Луну и меня поймали, при попытке украсть Меч Гриффиндора, Малфой сказал, что мы должны нести наказание с Хагридом. То, что с нами хотели сделать Кэрроу, было намного хуже. Наверное теперь, я чувствую себя немного обязанной ему.

Гермиона сглотнула, но потом прищурилась и скрестила руки на груди. — Что-то я не вижу, чтобы ты пыталась подружиться с ним.

Джинни покачала головой. — Малфой не хочет со мной дружить. Поверь мне, он сделал это не поэтому. Просто не обращай внимания, - отмахнулась она от Гермионы. — Забудь, что я вообще что-то говорила. А то, что он в твоем

вкусе, было просто шуткой.

***

Гермиона жалела, что не может просто это забыть.

А еще она впервые за всю свою

академическую жизнь пожалела, что ей не достался более глупый партнер. Любой другой откинулся бы на спинку стула и позволил Гермионе самой приготовить зелье, но Малфой постоянно маячил рядом.

Он имел наглость проверять и критиковать то, как она измельчала травы, и говорить, что ее вращения против часовой стрелки не были идеально круглыми.

Гермиона кипела от негодования и даже не могла возразить или объяснить, что причина ее несовершенного измельчения и перемешивания была связана с неоправданно высоким человеком, который постоянно тёрся рядом, наклоняясь так близко, что его мантия касалась ее и влияла на ее концентрацию.

— Ради Бога, Малфой, неужели никто никогда не знакомил тебя с понятием личного пространства? - она почти выкрикнула этот вопрос после небольшого сердечного приступа, когда знакомая рука внезапно протянулась над ее головой и схватила книгу, которую она пыталась достать с полки. Гермиона одернула рубашку, обмахиваясь рукой; когда это в библиотеке стало так жарко?

Она нутром ощутила, как он напрягся у нее за спиной.

О Боже, неужели она действительно сказала это вслух? Прямо сейчас Гермиона желала, чтобы на месте где она стоит появилась дыра и поглотила ее. Когда она неловко повернулась к нему, ее лицо было пунцовым и достаточно горячим, чтобы спонтанно воспламениться.

— Извини, - сказала она, не глядя ему в глаза. — Ты меня напугал.

Он молча протянул ей книгу.

— Спасибо, - она выхватила ее у него из рук, и их пальцы соприкоснулись. Потому что он был неоправданно велик и имел глупо огромные руки с нелепо длинными, тонкими пальцами, на которые она никогда, никогда, конечно же, не пялилась.

Короткий контакт пронзил ее, как удар током и она чуть не выронила книгу.

Ее лицо вспыхнуло еще ярче. — Мне очень жаль. Иногда я просто на взводе. Становлюсь нервной.

— Ладно. - он развернулся на каблуках.

— Подожди, Малфой. - она прижала книгу к груди и заставила себя улыбнуться. О Боже, она на полном серьёзе это делает? Очевидно, так оно и было. — Не хочешь ли ты… позаниматься со мной? Я работаю над сочинением по Истории Магии.

Он замолчал и посмотрел на нее с безразличным выражением лица. — Нет, спасибо, Грейнджер.

И пошел прочь.

***

Малфой не хотел дружить с ней, не хотел дружить с Джинни, он не хотел дружить вообще ни с кем. Никто в школе, казалось, не имел к нему никакого отношения. Он сидел в одиночестве на дальнем конце Слизеринского стола, и никто из студентов никогда не садился рядом или напротив него. Его соседи по факультету часто старались изо всех сил ударить его своими сумками, когда пробирались мимо, выходя из-за стола.

Он же, просто продолжал стоически сидеть там. Его глаза были настолько пустыми, что она практически могла видеть окклюменционные стены за ними. Казалось, даже Слизеринцы-первогодки презирали его.

Остальная часть школы вела себя так, будто его и вовсе не существовало.

Предатель и Пожиратель Смерти одновременно.

Его старые друзья, казалось, относились к нему, как к заразной болезни.

***

— Ты это серьезно? Или ты сказал это просто потому, что так было задумано?

Спросила Гермиона, усаживаясь рядом с ним на Зельях. До начала занятий оставалось десять минут, и кроме них в классе никого не было. Она глубоко вздохнула и тут же пожалела об этом. От него пахло чем-то серебристо-зеленым и дорогим.

С каких это пор цвет имел запах? Она воздержалась от желания вдохнуть его еще раз поближе, чтобы узнать.

Малфой даже не взглянул на нее. Он сидел, уставившись на доску на дальней стене. Выражение его лица было аккуратно сдержанным.

— Что сказал? - спросил он почти через минуту.

— На суде ты сказал, что сожалеешь. Ты это всерьез или просто сказал, потому что должен был? - она расправила плечи и повернулась к нему лицом. — Я никому не расскажу, просто хочу знать.

Он медленно повернул голову и посмотрел на нее. Его серые глаза были пусты, как и всегда. — Это имеет для тебя значение?

Гермиона встретилась с ним взглядом. — Имеет, потому что ты ненавидел именно меня. Так что, если ты правда сожалеешь, я хочу услышать, как ты говоришь это мне.

Уголок его губ изогнулся, и он наклонился ближе, его глаза блестели. Когда он остановился, их лица были всего в нескольких сантиметрах друг от друга. — Зачем? Ты возьмешь меня под свое крыло, как нищего домового эльфа, если я буду пресмыкаться перед тобой?

Гермиона не сдвинулась с места, но ее дыхание участилось. — Нет. Я не жалею тебя. Я просто хотела узнать, думаешь ли ты, что был бы другим, если бы у тебя был шанс.

Он резко откинулся назад, его глаза стали непроницаемы и снова закрылись, как раз тогда, когда Слизнорт неуклюже вошел в класс.

В тот день они работали над своим Феликсом Фелицисом без каких-либо проблем. Гермиона наконец почувствовала, что к ней вернулось чувство равновесия, а Малфой держался на расстоянии, еще более замкнутый, чем обычно. После того, как они выполнили необходимые шаги для Феликса Фелициса, Слизнорт велел классу варить зелья, чтобы пополнить запасы в больничном крыле, пока сам храпел за своим столом.

Когда урок закончился, Гермиона направилась в библиотеку.

— Грейнджер.

Гермиона остановилась и подождала Малфоя.

Он остановился в нескольких сантиметрах от нее и ее сердцебиение ускорилось.

Выражение его лица было жестким. — Я бы не стал другим…

Ох. Ну…

Гермиона коротко кивнула в знак согласия. — Спасибо за честный ответ.

Глотать его было так же решительно и неприятно, как безоар.

Она повернулась, чтобы уйти. В горле у нее пересохло, а внизу живота возникло слабое жжение.

— Но, - в его голосе послышались резкие нотки, — Я сожалею об этом.

Она остановилась и обернулась.

Малфой выпрямился и схватился за ремень своей сумки так крепко, что костяшки его пальцев побелели. — Мне очень жаль. Я и имел в виду это, когда извинялся, но я не могу утверждать, что изменил бы то, что сделал. - его лицо исказилось. — Вероятно, не тот ответ, на который ты надеялась.

Он прошел мимо нее и поднялся по ступенькам, прежде чем она успела что-то ответить.

Гермиона нашла его в библиотеке. Она повесила сумку на стул рядом с ним и села.

Он взглянул на нее и на его лице мелькнуло удивление за мгновение до того, как стены окклюменции снова сгладили выразительность его лица.

Дальше