Гермиона чувствовала себя какой-то подавленной Пуританкой. Одного взгляда на его руки было достаточно, чтобы она покраснела. Жар начинал скапливаться внизу живота, а соски затвердевали, когда его большой палец касался костяшек ее пальцев; она вздрагивала каждый раз, когда их пальцы тайно переплетались под столом на Зельях.
Гермиона целовалась с парнями, и у нее было гораздо меньше физической реакции, чем когда тыльная сторона руки Драко Малфоя касалась ее. Они даже не держались за руки как следует – обычно просто потирали костяшки пальцев друг друга и переплетали несколько пальцев.
Почему-то это было самое возбуждающее событие в ее жизни.
Гермиона обнаруживала, что краснеет все сильнее и сильнее, в то время как Малфой остаётся стоически молчаливым и внешне невозмутимым, лаская ее пальцы так, как будто это было нарушением половины школьных правил и, возможно, незаконным.
***
Малфой отчаяно пытался убить ее.
— Я думаю, мы должны поцеловаться, - резко сказала Гермиона после нескольких недель ласк руками, которые заставили ее серьезно подумывать о том, чтобы прыгнуть на Малфоя прямо там, в библиотеке.
Малфой замер так неподвижно, будто окаменел. Гермиона обернулась и увидела, что он пристально смотрит на нее.
— Поцеловаться? - переспросил он после нескончаемого, чувственного молчания.
Она деловито кивнула. — Да. Если тебя это устраивает.
Он медленно покачал головой в неопределенном согласии.
— Ладно. Сейчас? Или позже? - уголок ее рта приподнялся в сдержанной улыбке предвкушения.
Последовала еще одна долгая пауза.
— Сейчас.
Слава Богу. Она повернулась к нему, но ей было очень неловко смотреть ему в глаза. Выражение его лица было явно встревоженным и совсем не таким, как можно было бы ожидать от мальчика в подобных обстоятельствах. Гермиона поникла.
Это было просто смешно. Будь это любой другой парень, и они, вероятно, уже занимались бы сексом. Но не Малфой. Помимо того, что они держались за руки, он так же продолжал быть раздражающе сдержанным и таким же активным, как морская губка.
— А еще я думаю, что будет лучше, если я буду называть тебя Драко, - сказала Гермиона, кивнув самой себе, — Тебе тоже следует называть меня Гермионой, если ты когда-нибудь обратишься ко мне по собственной воле.
Драко поперхнулся и теперь, казалось, был готов бежать.
Это было абсурдно. Она была уверена, что быть подростком не должно быть так неловко. Были ли там ступеньки, которые она не заметила?
— Не обращай внимания, - сказала она, возвращаясь к своим книгам. — Я не имела в виду, что мы должны это делать, если ты не хочешь. Я просто подумала.
— Подожди… - голос Драко звучал жалобно.
Она снова повернулась к нему, прищурившись. — Ты хочешь поцеловать меня? Потому что, если так, то по тебе не скажешь.
На мгновение он оскорбленно уставился на нее. Потом его глаза заблестели и он дернул ее за руку, потянув в сторону, и его сомкнутые губы встретились с ее.
Не прошло и двух секунд, как он откинулся на спинку стула и с беспокойством посмотрел на нее.
Гермиона поморщилась и сердито посмотрела в ответ. — Не так, идиот. Я не твоя мама. Поцелуй меня как следует.
Ей действительно приходилось все делать самой.
Она схватила его за одежду и дернула вперед.
— Я не целую свою маму, - сумел угрюмо сказать Драко, когда их губы встретились во второй раз.
Гермиона поцеловала его как следует и чуть-чуть укусила в наказание за то, что ей всегда приходилось делать всю работу. Губы у него были мягкие, немного тонкие, но приятные. Потенциал определенно был.
Она начала было откидываться назад, но когда отодвинулась, его стул нагнулся, заскрипев по деревянному полу, и его рука схватила ее за плечо, и Драко потянул ее назад, захватывая ее губы; наполовину вытащив Гермиону из стула в свои объятия. Ее сердце сделало кульбит.
Гермиона шагнула вперед, и он крепко обнял ее за талию, а другой рукой нашел ее подбородок, и она упала к нему на колени, когда он жадно целовал ее. Гермиона почувствовала, как ее кожа начала нагреваться, когда она прижалась к нему.
Как и в случае с переплетением пальцев, Малфой отлично целовался, как только начинал увлекаться. Его пальцы пробежали по изгибу ее скул, проследили изгиб ее подбородка, прежде чем найти чувствительное место за ухом, прикосновение к которому заставило ее вздрогнуть, когда его губы не отрываясь ласкали ее. Дрожь удовольствия вибрировала в ней, как струна на музыкальном инструменте. Гермиона извивалась у него на коленях, сердце бешено колотилось в груди. Его язык скользил по ее губам в той же томной, дразнящей манере, в какой его пальцы часто касались ее руки, что означало, что он целенаправленно возбуждал ее во время занятий в течение последних нескольких недель.
Дурень. Она мстительно поцеловала его.
Гермиона провела неприлично много времени, гадая, каково будет целоваться с Малфоем. Понравится ли ей это или она просто найдёт это нормальным.
Исторически сложилось так, что она не особенно любила целоваться. Поцелуй имел тенденцию быть довольно унылым или влажным. Виктор, например, нервничал и был таким целомудренным, что это не приводило в восторг. Кормак был похож на нападение Гремучей Ивы, его руки и пальцы были чересчур грубыми. Он засовывал язык ей в рот еще до того, как она понимала, что они целуются. Рон был… ну, его поцелуи были довольно влажными, и его руки никогда не лежали там, где она хотела. У него были свои любимые места, чтобы сжать их, и даже когда она перемещала его руки в предпочтительное место, они всегда медленно возвращались назад.
Малфой был совершенно новым опытом в поцелуях. Каждый раз, когда его пальцы касались ее кожи, Гермиона чувствовала, как становится теплее, и по всему ее телу пробегало приятное покалывание, пока пальцы ног не начинали сжиматься в туфлях.
Он прикусил ее нижнюю губу зубами за мгновение до того, как скользнуть языком по ее. Быстрая вспышка боли смешалась с нахлынувшим удовольствием, отгоняя все мысли. Гермиона застонала и запустила пальцы в его волосы, окончательно испортив его яростный, сдержанный и идеальный внешний вид, когда она переместилась, оседлав его так, что их тела были прижаты друг к другу. Она хотела почувствовать его целиком, всю ту напряженность, которую он сдерживал. Она хотела прорваться сквозь его стены и найти те вещи, которые он так усиленно скрывал. Он будет принадлежать только ей. Эта мысль вспыхнула в ней, как фейерверк, и Гермиона притянула его еще ближе, когда он жадно целовал ее, как будто вдыхая, забирая весь кислород.
Весь мир взрывался и горел в ее легких, в венах и кончиках пальцев, когда она сидела, запутавшись в его объятиях. Он застонал и запустил пальцы в ее волосы, запутываясь в кудряшках и сильнее притягивая ее губы к своим.
Его рука на ее талии нашла край рубашки, и пальцы скользнули под ткань. Гермиона ахнула, когда его рука коснулась ее спины, а затем скользнула вверх, обводя ребра. Все ее тело напряглось, желая большего. О Боги, это было так приятно.
Она придвинулась ближе, выгнув спину, чтобы получить лучший угол. Обе его руки были под ее рубашкой, почти целиком охватывая талию и скользя вверх. Его голова откинулась назад, чтобы встретиться с ее губами, когда Гермиона снова запустила пальцы в его волосы, взъерошивая их, и он застонал ей в губы.
Звук послал стремительное чувство собственнического жара прямо через нее. Ее пальцы скользнули вниз по его шее, хватая воротник мантии, чтобы притянуть ближе, ослабляя галстук и находя пуговицы на его мантии.
Его тело было восхитительно твердым, и …
— Мисс Грейнджер! Мистер Малфой! Двадцать баллов с Гриффиндора и Слизерина за непристойное поведение!
Гермиона вскрикнула и чуть не выпрыгнула из кожи вон от неожиданного вторжения резкого голоса мадам Пинс.
Она оторвалась от Драко и чуть не приземлилась головой на пол, когда вскочила с его стула и попыталась восстановить равновесие, оказавшись лицом к лицу с разъяренным библиотекарем.
— Извините, - сказала она, задыхаясь и чувствуя, что ее лицо вот-вот воспламениться. — Мы… мы не хотели. Мы увлеклись.
— Эта библиотека – вместилище знаний, здесь не место для таких плотских утех. Если я увижу от вас еще какие-нибудь проступки, то вы потеряете пятьдесят очков и заработаете отработку. - мадам Пинс фыркнула и сердито посмотрел на них обоих.
Гермиона виновато заправляла рубашку обратно в юбку. Драко, казалось, изображал броненосца, его крупное тело изгибалось в тугой шар на стуле, и виднелись только кончики его ярко-красных ушей.
— Извините, - сказал он хриплым голосом, не отрывая глаз от пола.
Мадам Пинс еще на мгновение задержала взгляд на них, прежде чем отвернуться.
Гермиона неуверенно опустилась на стул рядом с Малфоем. — Ну… - наконец сказала она, не находя больше слов.
Малфой тяжело дышал в течение нескольких минут, его голова почти лежала на краю стола.
— Хорошо, - сказал он, когда наконец выпрямился, его голос все еще был хриплым и почти грубым.
— Извини, - сказала Гермиона, чувствуя себя настолько смущенной, что она подумала, что может умереть прямо сейчас, и решительно уставилась на свое эссе. — Я увлеклась.
— Все в порядке.
Гермиона не позволила себе поднять глаза, и Малфой больше ничего не сказал. Ее сердце все еще колотилось. Она продолжала украдкой поглядывать в сторону и обнаружила, что глаза Драко сосредоточены на учебнике перед ним, а его уши все еще розовые.
Ей действительно следовало подождать с предложением поцеловаться, до того, пока они не ушли бы куда-нибудь в другое место. Она просто бесстыдница. Один поцелуй, и она практически забралась на него и начала срывать с него одежду.
Ее лицо было таким горячим, что она, вероятно, могла бы разогреть им котел.
Через десять минут Гермиона, наконец, смогла успокоиться настолько, чтобы сосредоточиться на домашнем задании, все еще остро ощущая, как Малфой неподвижен и молчалив рядом с ней. О Боже, а что, если он рассердился и был смущён?
Он, наверное, даже не скажет об этом. Он просто снова замкнется в себе или, может быть, начнет избегать ее.
Ей следовало просто смириться с периодом эротического держания за руку. По-видимому, это было всё, с чем она могла справиться, не набрасываясь на него.
Через несколько минут, Гермиона почувствовала легкое прикосновение к тыльной стороне ладони, лежащей на столе.
Она подняла глаза.
Малфой все еще читал, но его рука блуждала и нашла ее, пробегая указательным пальцем по костяшкам ее пальцев. Она повернула руку, выгибая пальцы, чтобы поймать и вплести в его.
Они больше ничего не говорили, но он не отпускал ее, пока не пришло время идти обедать.
***
Они старались больше не целоваться в библиотеке. По крайней мере, не интенсивно и не очень долго. Однако, иногда такие вещи были неизбежны.
В результате чего их занятия таинственным образом перемещались из библиотеки в другие, менее людные части замка.
Пустые классы, ниши, спрятанные за гобеленами. Теплицы.
Драко по-прежнему не отличался разговорчивостью, но был хорош в невербальном общении. Слишком хорош. Очевидно, он также был способен путешествовать во времени, потому что Гермиона была уверена, что они не могли проводить каждый день, целуясь, и все же она обнаружила, что не спит до безбожных часов ночи, дочитывая то, что ей не удалось прочесть в отведённое для учебы время.
Они не занимались сексом, но только благодаря огромной благосклонности формальностей.
Однако вместо секса, которого у них не было, было обильное количество раздеваний, ласк, лизаний. И оргазмов.
Много, много оргазмов.
В процессе Гермиона смирилась с тем, что она действительно бесстыдна, и решила принять этот новообретенный аспект своей личности.
В данный момент ее расписание показывало, что она должна была сверлить уравнения Арифмантики, но вместо этого она сидела верхом на Драко на заброшенном профессорском столе, медленно целуя его и расстегивая рубашку.
Ее пальцы скользнули вниз по его груди, находя шрамы, зигзагообразно пересекающие его торс. Она провела кончиками пальцев по одной из резких линий, уткнувшись носом в его щёку, покусывая дугу скулы. Его руки скользили вверх по ее спине, стягивая джемпер через голову.
— Это очень крепкий стол, - пробормотала Гермиона себе под нос, скользя бедрами вниз по упругому телу и загибая руку за спину, чтобы расстегнуть лифчик.
— М-м-м, - Драко покусывал ее шею, помогая ей стянуть лифчик, после чего его греховно ловкие пальцы начали поглаживать нижнюю часть ее груди, заставляя голову Гермионы упасть, когда она застонала.
— Он не… даже не скрипит, - пролепетала она, почти падая в обморок, когда Драко ущипнул ее за сосок, прижимаясь бедром между ее ног именно там, где было нужно.
— М-м-м, - это был единственный ответ, который она получила от него, когда он выскользнул из-под нее, прижал и продолжил целовать, пока Гермиона едва могла думать.
Когда Драко наконец оторвался, чтобы глотнуть воздуха, чтобы снова начать целовать ее тело, она схватила его за волосы и потянула назад, пытаясь поймать его взгляд.
Гермиона действительно собиралась сделать это снова.
— Драко, - она вцепилась за его мантию и потерлась бедром о его очевидную эрекцию, — Я пытаюсь сказать, что мы должны заняться сексом. Здесь. На этом столе.
Драко обомлел. Он вытаращил глаза, а выражение лица почти закрылось, но, несмотря на маску, зрачки расширились, черный цвет поглотил серый. Выражение его лица постепенно становилось все более голодным.
Там все еще оставалась стена. Она видела это в его глазах.
— Сейчас? - наконец спросил он.
Гермиона по-совиному моргнула.
— Да. А ты, наверное, думаешь, что я остановила тебя, потому что хотела запланировать это на следующую неделю?
Прежде чем он успел ответить, она притянула его ближе, пока их лица практически не соприкоснулись, и так извивалась бедрами, что он прикусил губу и застонал.
— Драко Малфой, я хочу, чтобы ты занялся со мной сексом на этом столе. Прямо сейчас. Тебя это устраивает?
— Да… - он практически прошипел это слово сквозь стиснутые зубы.
— Хорошо. Значит, решено. - она снова поцеловала его и, стянув с него рубашку, восхищенно провела пальцами по мускулистым плечам. Может, ей и не нравился квиддич, но у него определённо были неоспоримые преимущества.
Было бы лучше заняться сексом где-нибудь в постели, без смутных мыслей о занозах или холоде. Но преподаватели в Хогвартсе лезли из себя, чтобы не допускать этого, делая это практически невозможным. Гермиона забыла обо всем этом в течение нескольких мгновений, когда рот Драко сомкнулся на ее груди, а его длинные пальцы подцепили ее трусики, стягивая вниз по ногам. Его кожа была горячей по сравнению с ее, и это было отмечено каждым жадным укусом, который она позволяла ему, находя пряжку его ремня и молнию брюк, а затем протягивая руку и обвивая пальцами твердую длину члена, после чего он застонал и толкнулся в ее руку.
Его пальцы собственнически скользнули между ее ног, лаская там, где она была так чувствительна и готова. Она вздрогнула, когда его пальцы опустились ниже, поглаживая и медленно скользя в нее.
Гермиона ахнула и сжалась, когда он прикусил губу и толкнул пальцы глубже. Она крепче сжала его член, когда знакомый жар свернулся в низу таза. Его большой палец осторожно прижался к клитору и она издала бессвязное мяуканье, и дернулась против его руки.
— Ох, пожалуйста, - пробормотала Гермиона срывающимся голосом, разрываясь между тем, чтобы раздвинуть ноги еще шире и обхватить их вокруг его талии в надежде, что он, наконец, трахнет ее.
Его большой палец снова нажал на клитор, двигаясь медленными кругами, когда его пальцы скользнули глубже, находя определённую точку, надавливание на которую, заставило ее глаза закатиться.
— Нет. Я хочу этого с тобой… - она провела рукой по его члену вниз, двигая бедрами, пока он не выровнялся.